Goner

***

— …ты ведь знаешь его?       Сердце в груди замерло на ужасно долгую секунду, когда она расширившимися от внезапного всплеска адреналина в крови глазами посмотрела в спокойное лицо Шоты, краем сознания поняв, что то было лишь умелой маской, и выдохнула до смешного громко и неловко, ощутив, как в миг пульс всколыхнул до небес. Руки сами собой сжались в кулаки, и ей стоило огромного труда не заерзать под испытующим взглядом своего парня, как-то научившегося различать все тона ее эмоций.       Думать времени нет, а врать опасно, ведь она не имеет понятия, что Даби успел наговорить, так что оставалось лишь молиться на удачу и на то, что ей удастся переиграть Сотриголову, во что, увы, верилось с трудом. — Да, — получилось куда более сухо, чем хотелось, но и тема разговора позволяла проявлять нестандартные эмоциональные реакции. — Я не говорила, так как не знаю чего-то полезного о нем, — попытка оправдания звучала жалко, зато была близка к правде. Нужно только, чтобы он не понял, что она неискренна. Сглотнув в попытке собраться с мыслями, Томое опустила глаза, наконец, полностью продумав линию поведения. — Ты сам должен понимать… связь с преступником… — Ты спала с ним, — Не вопрос, а, скорее, утверждение.       Подняв голову, она кивнула, сознавая по какому тонкому льду сейчас шагает.       Айзава рассеянно качнул головой, отвел взгляд в сторону и помолчал с минуту, пока Томое внутренне готовилась к худшему, боясь и пошевелиться. Ощутив на себе его прямой взгляд, она чуть было не вздрогнула, но сдержалась, понимая, что накручивает себя. Тем временем, маска его надтреснула, и мужчина устало потер переносицу, внезапно взяв ее руку в свою. — Ты знаешь, я не спросил бы без причины, но… этот Даби, у него на лице все написано, и я просто не могу понять: как вы вообще могли пересечься?       Едва сдержав облегченный выдох, уже готовый сорваться с губ, Такеда мягко погладила ладонь Айзавы, пройдясь пальцами по его мозолистой и грубой коже. Растерянность и недоумение — не то, чего она ожидала, и да, пожалуй, жизнь сделала из нее настоящего параноика, раз уж она считала, что Шота мог заподозрить ее в чем-либо.       Рассказывать возлюбленному историю о том, как она долгое время ходила по барам в поисках случайного секса на ночь было странно, но девушка, с грехом пополам, справилась с этой задачей, выложив почти все карты на стол безо всяких обиняков. О сексе, о том, что виделись и у него, и у нее, что все стало походить на отношения и он в один день будто с ума посходил: заревновал ее, они поссорились, расстались на не лучшей ноте и больше с тех пор не виделись. Под конец, несмотря на то, что она и словом не обмолвилась о том, как именно и из-за чего они поссорились, на глаза все равно навернулись предательские слезы, которые ей не удалось сдержать.       Шота обнял ее, позволил поплакать и даже когда она затихла, еще немного подержал Томое в теплых объятиях, дав ей успокоиться и прийти в себя. Вытерев влажные следы с щек, он коснулся губами ее лба и ободряюще улыбнулся. — Это все в прошлом, верно?       От тихого и вкрадчивого шепота, которым он задал этот, на первый взгляд, простой вопрос, Такеда ощутила, как по всему телу прошлась мелкая дрожь, и застыла в неуверенности, совершенно не представляя, что следует ответить на подобное. — Прости, — Айзава виновато опустил голову и уткнулся носом ей в шею, где быстро-быстро билась жилка, красноречиво указывая на состояние Томое. — Не стоило давить и заставлять говорить о нем. Здесь ведь и так было ясно, что он какой-то одержимый псих. — Нет, — быстро покачав головой, она заставила себя взглянуть в лицо Шоты. — Ты имел право знать, а я та еще дура, что не сказала раньше… просто, даже представить не могла, что он настолько опасен… — Не кори себя, у всех есть скелеты в шкафу, — коснувшись ее подбородка, он слегка подался вперед и наклонился ближе к ней. — Хочу, чтобы ты знала: это ничего не меняет в наших отношениях. — Правда?.. — Я похож на человека, который врет? — с полной серьезностью спросил герой, впрочем, почти сразу расплывшись в ухмылке. — Ты что-то совсем погрустнела. Как я могу загладить это? — его голос приятно щекотал слух, и Томое хихикнула, позволив теплым рукам Айзавы проникнуть под футболку. — Удиви меня, — шепнула она, запечатлев мимолетный поцелуй у него на губах и ойкнув, когда он резко повалил ее на подушки, угрожающей тенью нависнув над ней.       В такие моменты она думала, что не достойна Шоты и от этого Томое ощущала себя попросту ужасным человеком. Ведь он так добр к ней, всегда относился с пониманием, честен и настолько хорош во всем, что ей не верится, что такой, как Сотриголова, вообще мог взглянуть в ее сторону. А она врала ему столь бессовестно о прошлом… Он не заслужил такого отношения, но Томое утешалась тем, что все плохое давно прошло и теперь она изменилась, во многом, благодаря Шоте.       Даже если Даби попытается вновь полезть к нему, Такеда уже почти все рассказала, а больше ей и скрывать особо нечего. Оставался еще Энджи-сан, конечно, но насчет него у ублюдка не было никаких вещественных доказательств так-то, и потому можно спокойно выдохнуть и ждать. Того, что он вновь объявится, она ожидала, не сомневаясь: раз уж, вступил в Лигу Злодеев, то сто процентно, рано или поздно, они пересекутся, и Томое чуть ли не жаждала этой встречи, надеясь вернуть должок за прошлый раз.       После того непростого разговора они с Айзавой лишь сблизились, что очень радовало, правда, он часто выражал излишнюю обеспокоенность о ее безопасности, а это не походило на него обычного, с чем пришлось довольно долго свыкаться. Пару месяцев прошли вполне спокойно и без происшествий, Такеда во всю гоняла Бакуго и Тодороки, умудрившихся провалить экзамен на временную лицензию, в то время, как Сотригрлову привлекли к делу якудза, которые были как-то связаны с Лигой. После долгого расследования, настал день операции, и она с тяжелым сердцем опустила его, постаравшись, чтобы он не заметил ее плохого настроения.       Решив как-то отвлечься от страшных мыслей, наполнявших голову, Такеда вышла прогуляться по городу и развеяться. Погода как раз идеально подходила для небольшой пробежки, так что она выбрала наиболее живописный маршрут и вышла из учительского общежития.       Людей на набережной было не особо много, и чем дальше она заходила, тем меньше их становилось. Подустав, девушка присела в тени дерева на пыльной скамейке, потянувшись к телефону в кармане. Поменяв несколько треков и глянув на время, она встревоженно нахмурилась: уже три часа дня, а от Айзавы нет и сообщения.       Тряхнув головой, она устремила взгляд на зеленоватую гладь воды и шумно вдохнула, пытаясь настроить мысли более оптимистично, благо, игравшее, а наушниках способствовало этому.       Руки, легшие на плечи, заставили девушку резко распахнуть безмятежно прикрытые глаза, и, только она открыла рот, чтобы вобрать воздуха в легкие и крикнуть, как застыла каменной глыбой, ощутив характерный холодок металла на шее. Свободная ладонь удерживающего ее человека медленно поползла наверх и на периферии ей удалось заметить шрамы на запястье и понять, кем он является. Вытянув оба наушника, рука ласково прошлась по волосам Такеды и спустилась ниже, принудив ее задрать голову и посмотреть в склоненное лицо, на котором тускло поблескивало два синих глаза. — Зачем явился?       Говорить с ножом, приставленным к горлу, было некомфортно, но и показывать страх перед ним значилось смерти, так что выбор для нее становился очевидным. — Даже не поздороваешься? — раздосадованно качнув головой, Даби мягко провел пальцем по ее губам оттянул нижнюю, расплывшись в нахальной усмешке. — Скучала по мне? Как твой ненаглядный герой? Устроил тебе сцену ревности? — Не думала, что ты такой мелочный, — закатив глаза, она отметила, как сменилось выражение на лице парня. — Пришел, чтобы позлорадствовать надо мной? И нож… Серьезно?.. — Если продолжишь строить из себя невесть что, этот ножичек порежет тебя от уха до уха, — процедил он раздраженно, слегка нажав лезвием и пронаблюдав, как тонкая струйка крови побежала вниз по напряженной девичьей шее.       Именно этого она и ждала: даже не махнув рукой, Томое силой мысли отбросила руку Даби, используя собственную кровь и вскочила, успев вдарить ему локтем в плечо. Тот быстро сгруппировался, успев перемахнуть через скамейку, и точно зажарил бы ее, не поставь она ему подсечку. Правда, урод схватил ее за ткань майки, затрещавшую по швам, и она упала вслед за ним, с трудом умудрившись придавить его к земле своим весом. — Какой интересный вид… — хмыкнул он, красноречиво обведя ее взглядом. — Правда, крови многовато. Увы, не любитель подобного…       Разозлившись, она уже занесла руку для удара по ухмыляющейся роже, но тот проворно перехватил ее руку и резким рывком сел, силой прижав Томое к себе. Пресекая все попытки вырваться, он заломил ей руки за спину и пристально посмотрел в перекошенное от злости лицо. — Попытаешься ударить головой — жалеть не буду, — предупредил он, уткнувшись лбом на ее лоб. — Поняла? — Такеда лишь кивнула, попытавшись отвернуться, но злодей жестко зафиксировал ее шею, надавив на место недавнего пореза. — Ты дашь мне сказать пару слов, а потом мы разойдемся так, словно в жизни не встречали друг друга, — выдал он нетерпеливо. — Устраивает? Вот и хорошо, — шумно выдохнув, Даби позволил себе слегка расслабиться, и девушка, не сдержавшись, поежилась, ощутив его горячее дыхание прямо у своего уха. — Знаешь, недавно я понял, что ненавижу тебя всей душой. Странно, да?.. — усмехнувшись, он поддел прядь ее волос и стал накручивать на палец. — Любить столько времени, бояться раскрыть чувства, наконец, обрести тебя, а потом возненавидеть… Сначала я винил тебя, но потом понял, что дело было во мне, — посмотрев прямо ей в глаза, он помолчал немного. — Я не должен был искать тебя, не должен был подходить, а тот вечер, видеть со Старателем… Это все навалилось так внезапно и я думал, что справлюсь с собой, но, как всегда, ошибался, — выдохнув, он отвел глаза и нервно заерзал на месте. — Я лгал тебе, я сделал с тобой то, о чем пожалел слишком поздно, я. запутался и лишь все испортил, — сжав ее в объятиях, парень спрятал лицо у нее на груди. — Я не могу так больше, Томо-чан… я… я-я… Разве ты не узнаешь меня..?       Этот голос, наполненый болью, глаза, блестящие от слез, скатывающихся по лицу, покрытому шрамами, «Томо-чан», произнесенное так, как не говорил никто, кроме… У нее перехватило дыхание. Руки, словно впервые, потянулись к лицу и она судорожно оглядывала его, пытаясь осознать кто именно сидел перед ней. — Не может быть… — бормотала она, водя ладонями по его лицу. — К-как?.. Тойя.? — он судорожно закивал и зажмурился, отвернувшись.       Оцепеневшая, она не знала, что и сказать, и лишь беспомощно гладила его по сотрясающейся от беззвучных рыданий спине, ощущая прерывистое и поверхностное дыхание на своей коже. В глубине души, она с самого начала подозревала, что это был он, но не давала себе надежды поверить, боясь оказаться правой. Что же могло произойти с ним, что он стал… таким? Томое не имела понятия, хочет ли знать. После того, что было между ними, сидеть вот так и утешать его… наконец она поняла. Это действительно объясняло почти все: его злость и ревность к Энджи, тот срыв… Ками, ведь она спала с его отцом! Даже не узнала его за столько времени… Неудивительно, что он не признался ей. Да… она заслужила всю ту боль и унижение, заслужила ненависть…       Слезы катились по лицу, в горле встал комок, не дадавший свободно вдохнуть, Тойя давил на нее, причиняя почти физическую боль жаром своего тела, но Томое, несмотря на это, дрожала, словно листик на ветру, хваталась одеревеневшими пальцами за его волосы, шею, плечи, будто слепая, а в голове мысли сменяли друг друга так, что ей не удавалось ухватиться ни за одну. — Томо-чан… — тихий голос прорезал пелену, окутавшую сознание, и она моргнула, непроизвольно сжав пальцы на запястьях друга детства. — Скажи что-нибудь, — несмело глянув на нее исподлобья, он ослабил хватку на талии, дав ей вдохнуть полной грудью. — Я-я, — пробормотала она, ощущая себя выброшенной на берег рыбой от до боли знакомого взгляда, которым он на нее смотрел. — Просто… почему?       Его вид сразу переменился: казалось, парень за долю секунды пришел в себя. Тряхнув головой, он посерьезнел и молча помог ей встать с пыльной кладки, так и не выпустив ее руку из своей. — Присядем, — коротко кинул он, вновь поведя ее в сторону скамейки.       Вначале, Тодороки довольно долго молчал, должно быть, собираясь с мыслями. Томое терпеливо ждала, будучи не в силах отвести взгляд с его лица и с трудом удерживалась от того, чтобы не коснуться его, напоминая себе о том, кем является человек, сидевший рядом. Будь он хоть сто раз ее другом и сыном героя номер один — это не отменяло факт того, что он является членом Лиги Злодеев и опасным преступником с явными проблемами с психикой. На деле, она не имела права говорить с ним, но трезво оценивала свои силы и понимала, что в случае конфронтации, не сможет с ним сладить. Как герой она сейчас бесполезна, так что оставалось лишь выслушать его и надеяться, что настроение Даби внезапно не поменяется на прямо противоположное, как случилось совсем недавно.       Заговорил он внезапно: сначала рассказ был сбивчивым и нестройным, ему явно не нравилось говорить об отце, о ней и о том, что предшествовало его исчезновению. С детства у него были проблемы с психикой и квирком, и в подростковом возрасте все стало еще более нестабильным: успехи сменялись затяжными провалами, отовсюду давили и он попросту сломался под тяжелым грузом возложенных на него надежд. Побег обернулся полнейшим крахом: случившееся с теми грабителями четко засело в голове и с тех пор его приступы только ухудшились. За те месяцы он несколько раз чуть было не сжигал само себя, но кое-как все же выжил.       Опустошенный и морально, и физически, он поставил крест на прошлом себе и своей жизни, решив, что такому, как он, самое место на задворках. Так было проще и он жил, все больше погружаясь во тьму, пока не увидел ее в новостном репортаже об эвакуации детей из горящего здания школы. Долгое время он балансировал меж двух огней, следя за жизнью Томое и убеждая себя в том, что не стоит пытаться наладить с ней связь. Честно, он даже справлялся, но потом, когда все переросло в настоящую одержимость, Тойя дал слабину и, да, он был безумно счастлив, так что наивно верил, что чувства к ней станут той самой спасительной соломинкой, ухватившись за которую он выберется из болота, в котором гряз почти десять лет, но все было не столь радушно, как могло казаться на первый взгляд. Как бы он ни закрывал глаза, как бы ни убеждал себя, что справится со всеми когда-нибудь раскроется перед ней, правда все равно сочилась ото всюду и он не смог больше игнорировать ее. В конце, он просто сорвался: глупо и жестоко… — Я хотел причинить тебе боль, дать почувствовать то, что сам ощущал столько времени, сорвался на тебе, но никакого удовлетворения так и не получил. Мне… жаль. Жаль, что все так вышло, жаль, что втянул тебя в это, жаль… Правда, теперь это все уже не имеет никакого значения, верно?..       Томое не сдержалась, коснулась щеки, повернула лицом к себе и долго-долго вглядывалась в глаза, пытаясь сказать так что-то, не понятное даже ей самой. И потянулась к нему, коснувшись солеными от слез губами его губ. — Прости меня… — прошептал он на выдохе, сжав ее в объятиях.       Она что-то пробормотала, словно во сне, судорожно улыбнулась и слепо ткнулась губами, попав ему в подбородок прежде, чем он исчез в черном тумане, оставив ее одну в неестественной тишине парка.       Даже не попрощался... Слезы вновь навернулись на глаза и она дала им волю, рыдая, словно маленькая девочка, потерявшая любимую безделушку, но сейчас Такеде было откровенно плевать на то, как она выглядела со стороны.