***
К Университету Уэйна они подъехали за пятнадцать минут до начала первых занятий — это дало возможность оценить настроения и обстановку, творящиеся здесь. Хэнк перекинулся парой шуток с охранником возле турникета, Коннор улыбнулся группке студентов и студенток, выходящих во двор: они заинтересованно проводили его взглядами, чуть не выворачивая шеи. Люди внутри практически не обращали на них никакого внимания, спеша по коридорам по своим делам, обрывки разговоров, смеха, замудренного бубнежа доносились отовсюду. Хэнк едва сдерживал ухмылку, окунувшись в университетскую суету. Коннор вспомнил — время студенчества считалось одним из самых романтизированных периодов в культуре людей. Когда ты уже не ребёнок, которого необходимо контролировать, но и не взрослая зрелая личность, осознающая риски и последствия своих действий. Нечто промежуточное, едва получившее настоящую свободу и опьянённое этим чувством. Что-то это ему напоминало. Коннор запретил системе искать, что именно. Они завернули к лифту, и вышедшая оттуда молодая чернокожая женщина замерла, глядя на Коннора. У неё не было диода или другого опознавательного знака, но детективу и так было понятно, кто она и почему так испуганно попятилась при его появлении. — Мы здесь по делу расследовании, мэм, — тут же вмешался Хэнк, доставая значок. — Вы можете сказать, кто был куратором студентов Эйвери Маттса и Кларенса Вулфилда? Женщина часто заморгала, уставившись куда-то сквозь них — связалась с внутренней сетью. Спустя секунду она осторожно кивнула. — Вам нужно пройти на пятый этаж в кабинет 509 и спросить Роберта Филлигана. Кажется, у него сейчас нет занятий, — она ещё постояла, словно хотела что-то спросить, но, покосившись на Коннора, передумала. — Благодарю, — сказал Хэнк и прошёл к лифту. Коннор с лёгкой полуулыбкой кивнул андроиду и зарегистрировал у неё резкий скачок стресса. — Как будто привидение увидела, — заметил Хэнк. Лифт привёл их на пятый этаж. Коридор освободился от большего количества людей: с минуты на минуту должен был прозвучать звонок на занятие. В возникшей полутишине они дошли до нужного кабинета. — Роберт Филлиган? — уточнил Хэнк у единственного находящегося в кабинете кафедры человека — низкого плотного телосложения, с бугристым лицом и длинным носом. Программа идентификации услужливо выдала — «Роберт Филлиган, 52 года, в разводе, превышение скорости и вождение в пьяном виде». — Да, — приподнял брови преподаватель. — Чем могу служить? — Хэнк Андерсен, — представился Хэнк, доставая значок. — Это Коннор. Мы хотели бы спросить вас насчёт некоторых ваших студентов. — Что-то случилось? — нахмурился Филлиган, вставая. — Кого именно? Что ещё они натворили? — Кларенс Вудфилд и Эйвери Маттс, — ответил ему Коннор. — На них было совершенно нападение. К сожалению, Кларенс погиб. Вам известно что-нибудь? — Нет, я… когда? — Вчера вечером. — Ох, чёрт… — покачал головой доцент. — Бедные дети. — У них были враги? — Как у всех. Невозможно же ладить со всеми — конфликты случались. Особенно у Кларенса, знаете, он был прямолинейным человеком. Даже чересчур. Не всем это нравилось. — Включая андроидов? — Это сделал андроид? — Это только догадка, — отмахнулся Хэнк. — Так что, были тёрки? — Ну… — Филлиган замолчал и надолго задумался. Коннор предупреждающе положил руку на плечо лейтенанта, чтобы тот дал человеку немного времени. — Мне неизвестно о каких-либо конкретных конфликтах, но… — он настороженно покосился на Коннора. Тот ободряюще улыбнулся. — Прошу, продолжайте. Вряд ли вы расскажете что-то, что меня удивит. — До всей этой суматохи, до революции, Кларенс неоднократно был замечен за, так сказать, порчей имущества. Андроидов. Один раз он даже заплатил штраф и получил дисциплинарное взыскание за это. — А мистер Маттс? — Нет, Эйвери был чудесным молодым юношей. С ним никогда не было никаких трудностей. — Можете ли вы сказать, какие именно модели в своё время повредил Вудфилд? — Боюсь, что нет. Мне это неизвестно. Вероятно, вам лучше спросить у кого-либо из андроидов, работающих здесь, но не факт, что они тоже знают. Это было давно. — Благодарим за сотрудничество, — буркнул Хэнк. Они попрощались и вышли. — Ну, это уже что-то, — сказал он, когда они вышли. — Значит, теперь ищем андроида? Нам ведь не придётся опрашивать их всех? — Можно попросить любого из них сделать запрос по внутренней сети. Тот, кто может что-то знать, ответит. — Чёрт… как же удобно. — Удобнее, чем человеческая речь, — согласился Коннор. Его диод замигал жёлтым, возвещая о пришедшем новом сообщении, и лёгкая полуулыбка сменилась серьёзным выражением. — Сэр? Дэниэла Стоуна нашли. Хэнк насторожённо поднял на него глаза, по голосу поняв, что ничего хорошего ожидать не стоило. — Он тоже мёртв.***
— Бар «Джимми»? Серьёзно? — процедил Хэнк, когда они прибыли на адрес. — Только не говорите, что вас это удивляет, — ответил ему Коннор. — Я сканировал каждого посетителя во время своих визитов и скорее удивлён, что чего-то подобного не произошло здесь раньше. — Ну-ка, убери свои грязные сканеры подальше от этого места, это, чёрт подери, мой любимый бар, — отрезал он. — Но, лейтенант, мне нужно расследовать убийство, — возразил андроид. И они оба повернули головы ко входу. Дэниэл Стоун полусидел у стены в двух метра от входной двери в бар. То, что это именно Дэниэл, было выяснено из водительских прав — лицо превратилось в кровавое месиво. — Итак? — спросил Хэнк после проведения Коннором всех анализов. — Это Дэниэл, — кивнул тот. — Убит андроидом с особой жестокостью три часа назад. — Тем же, что и в тот раз? — Трудно сказать, — Коннор огляделся вокруг себя в поисках так и не найденных улик. — Прошлое убийство было совершенно в состоянии аффекта, а это — запланированное нападение со спины. Похоже, убийца специально дожидался, когда Дэниэл будет достаточно пьян, после чего вывел из бара и забил до смерти. Рост убийцы одинаковый в обоих случаях, но это ни о чём не говорит. Для полноценной теории недостаточно данных. — Потрясающе. Нам совершенно точно не хватало андроида-серийного маньяка. Андроиды вообще могут быть серийными убийцами? — Не вижу к этому противопоказаний, многие девианты показывали симптомы ПТРС, а это один из многих факторов, подталкивающих нестабильную личность к правонарушениям. Например, взять в заложники ребёнка, который считал тебя лучшим другом, и попытаться убить его. Хэнк вздохнул. — Пойду поболтаю с Джимми. Он, должно быть, в ярости из-за всего этого. Он скрылся в опечатанном баре и спустя минуту Коннор отправился за ним следом. С его последнего посещения этого места мало что изменилось: исчезла вывеска «андроидам вход запрещён», но стены туалета по-прежнему сверкали оскорбительными надписями, механических посетителей как не было раньше, так не было и сейчас — так что Коннор исключал вероятность того, что какой-то андроид просто сидел здесь и, увидев Дэниэла, решил убить его. За ним следили. — Я не знаю, брат, честно — ни хрена не знаю, — говорил возле стойки Джимми Хэнку. — Я бы даже не вспомнил этого парня в лицо, если бы мне на него указали — он не из постоянных тут. Срань какая-то. Здесь никогда не было блядских убийств. Я имею ввиду… — он покосился на Коннора, который заинтересованно склонил голову, слушая его. — Ты ведь знаешь, у меня тут разная публика. Я ничего не спрашиваю и никого не трогаю — но чётко слежу, чтобы здесь не было конфликтов. Для этого они сюда и приходят, знаешь ли, делать свои дела в покое. — Значит, никаких конфликтов у этого парня не было? Может быть, с каким-нибудь андроидом? — уточнил Хэнк. — Сюда не заглядывают андроиды, — процедил хозяин бара. Коннор обратился к нему, безукоризненно вежливый. — Многие андроиды больше не носят опознавательных знаков. Вы могли и не понять, кто из ваших посетителей кто, — пропел он. — Это вещи Дэниэла? — кивнул Коннор в сторону невзрачного, видавшего виды рюкзака за одним из опустевших столиков. Спросил больше для проформы — он уже увидел вышитые инициалы ДС, несколько волосков на нем, совпадавших по цвету и структуре с волосами жертвы, и направился к нему. Электронные журналы и книга подверглись тщательному осмотру и облизыванию (это было излишне, но он просто чувствовал в себе неуёмное стремление немного позлить владельца бара и не видел никаких причин себе в этом отказывать). Помимо них, там был почти пустой ланчбокс. Сотовый телефон. Коннор закачал в свою базу данных всю информацию, включая личные переписки в соцсетях, но не нашёл ничего хоть немного полезного. Наконец, на самом дне, в окружении фантиков и чеков обнаружился смятый билет. — Лейтенант, — позвал он. — Взгляните. — Выставка изобразительного искусства? — Хэнк с интересом повертел находку в руках. — Совпадает с датой смерти Вудфилда. — Именно, — сказал Коннор. Он связался с сетью, чтобы узнать организатора. Найденное имя заставило его нахмуриться.