Раненые птицы

      Малефисента никогда не была соней, но сегодня она явно не спешила покидать свое жилище. Диаваль поначалу списал это на усталость и болезнь, но к часу высокого солнца насторожился. Аврора еще утром увела всю Топь на Далекий ключ, искать цветущий вестиглав. Дома остались только Старый Берт, парочка ленивых лунных фей, Малефисента и он сам; по мыслям Авроры крестная и Диаваль должны были позднее догнать всех остальных.       Как-то все складывалось не к добру. Диаваль постучал в дверь Малефисенты, потом еще раз — громче, но в ответ не услышал ни шагов, ни шорохов, ни пожеланий идти куда подальше и оттуда не возвращаться. Наконец, он отважился войти без разрешения.       В комнате ничего не изменилось со вчерашнего вечера, Малефисента лежала ничком на софе, плотно завернутая в одеяло, так что виднелись только рога и полукружья ногтей. Диаваль осторожно подобрался к ней, прикоснулся рукой ко лбу.       Еще за миллиметр до ее кожи он ощутил источаемый жар, заметил тонкие пряди, налипшие к влажным вискам.       — Холодно… не трогай меня… — зашептала Малефисента, не открывая глаза. — Щиты…       — Т-ш-ш-ш, — проронил Диаваль, отступая на шаг. Что с ней делать? Она и раньше болела, но не так тяжко, и не принимала помощи даже от тетушки Лорты. Чем лечатся феи? Где это раздобыть? И до Ключа не добраться без магии Малефисенты: он же не ворон сейчас, а дойти пешком… это только к завтрашнему утру.       Диаваль механически принялся собирать с пола охвостья вчерашних трав. На полу между очагом и креслом валялась растрепанная книга, небрежно брошенная корешком вверх.       — Ее манера, — пробормотал он, тупо уставясь на обложку. «101 полезный совет для лесных фей» и куча закладок из ветхой тесьмы. Диаваль пробежал пальцами по отмеченным страницам: от головной боли, от бессонницы, общеукрепляющее, для блеска волос, от крапивницы, растирка для суставов, внутрь от простуды, обычные ожоги, ожоги от железа, от лихорадки — о! от лихорадки! Листья разлетки, ягоды буремара, талывень белоцветущая, синий костицед и кора кошкиной погибели. Настоять на соке огневицы и хранить плотно закрытым. Взрослой особи пить от жара столовую ложку на стакан воды каждые два часа, но не более пяти ложек в сутки. Детям…       — Где-то здесь должна быть аптечка, — вслух размышлял Диаваль, присматриваясь к открытым полкам, — а в ней флакон с пробкой. И наверняка темного стекла, а то кошкина погибель окислится.       Не в характере Малефисенты — подписывать снадобья, так что Диавалю пришлось пооткрывать все склянки и хвала высшим силам, что белой талывенью пахло только из одного.

***

      Она очнулась после третьего стакана. Уже смеркалось; вдалеке, совсем на горизонте, поблескивающей волной пульсировала когорта возвращающихся домой болотных жителей.       — Сейчас утро? Вечер? — первое, что спросила Малефисента, вытирая шею запястьем. Диаваль, игнорируя ее заносчиво вздернутую верхнюю губу, поддержал рукой рога, чтобы ей было легче сесть.       — Вечер. Тебя лихорадило, но я нашел лекарство. — Он показал ей бутылку.       — Ты отпаивал меня? Микстурой? — недоверчиво переспросила она.       — Ну да.       — И тебя даже ловушка не прищелкнула?       — Какая ловушка? — с наигранным спокойствием спросил Диаваль.       — Эта. — Малефисента махнула в сторону входа и с удивлением заметила, как дрожат пальцы. — Ведьмин клык… от гостей непрошеных… Ты везунчик, Диаваль, как есть везунчик, что не попался…       — Вы еще и ведьмин клык дома прижили, госпожа, — с легким осуждением отозвался Диаваль, наконец убирая руку от ее головы.       — А ты как думал? Я ошиблась один раз и больше этого не допущу. А где все? Ты бы Лорту хоть позвал, лекарь, — фыркнула Малефисента.       Диаваль размышлял о том, что даже сейчас, худая и бледная, с воспалившимися ожогами и спутанными волосами, она изо всех сил пытается держать лицо. Перед ним?.. После того, как он полдня слушал ее горячечный бред про далекое прошлое и никогда не сбывшееся?       — Все ушли с Авророй на Далекий ключ, и Лорта с ними, — хрипло ответил он, поняв, что молчит уже слишком долго. — Остались мы и Старый Берт.       — Из-за меня ты не увидел в этом году цветущий вестиглав, — невесело констатировала Малефисента, отводя взгляд в сторону. — Хотя я могу обратить тебя вороном и ты еще успеешь на Ключ…       — Вот еще, тратить силы на всякую ерунду! Переживу как-нибудь. Вам бы поесть и лечь снова, — вполголоса отвечал Диаваль, подвешивая над очагом котелок с кашей.       — Ты зачем со мной возишься, глупая птица? — тяжело вздохнула Малефисента, стараясь как можно незаметнее опереть рога о стену.       «Потому что я люблю вас, госпожа», — подумал Диаваль, но сказал другое:       — Я клялся вам служить, и я не лгал. Выбирайте, вам кашу с вишней или с медом?       — Я не голодна, — вяло отбила Малефисента.       — С вишней или с медом? — терпеливо, но очень настойчиво повторил Диаваль, разыскивая по всей кухне столовые приборы.       — С вишней. Ложки в верхнем ящике. Да не в этом, смотри влево. Другое лево, Диаваль…