Несказанное

Он приходил сюда три раза в год: после дня рождения, в её день рождения, в день её смерти. В последнем случае — ровно в семь часов вечера. Именно в это время у его матери остановилось сердце. Он помнил её. Добрую, светлую женщину с каштановыми, слегка вьющимися у кончиков волосами, которые всегда были распущены. Она всегда с любовью относилась ко всему живому, всегда помогала всем. И за это её любили. Бывало, что приходишь домой, а она принесла бездомного котёнка, выкормила, вымыла, и уже вместе вы нашли ему семью. Он помнил её. Вечерами она любила сидеть с кружкой чая у старого дуба около их домика. Подойдёшь к ней и уже с улыбкой слушаешь какую-нибудь историю. Днём же — прогулка в парке среди деревьев или вокруг озера. А утром проснёшься, а на столе уже стоит тарелка с какой-нибудь кашей и вафли. Если ночью мучили кошмары, она всегда оказывалась рядом, гладила, успокаивала. И спокойный сон приходил сам. Он помнил её. Она, сидя по деревом, всегда говорила, что он рождён в любви Бога. Именно это значило его имя, Амадеус. Она говорила, что в его жизни всё будет хорошо. Любящая семья, верные друзья, истинная любовь. Он верил ей и в такие моменты всегда обнимал и целовал в щёку. Как мама можем обмануть ребёнка? Ему было шесть. Он помнил те ужасные дни. Сначала она просто кашляла, затем её забрали в больницу. Туда он ездил вместе с отцом. Он был умён, уже знал, чем болеет его мать. Он знал, что этого не изменить. Но он всегда делал вид, что не догадывается. Что не знает… Она умирает. Он помнил день, когда слышал её голос в последний раз. Её сердце остановилось, когда он стоял в коридоре. Он видел, как её пытались спасти. Но всё было бесполезно. Похороны, прощальные дни и новая жизнь. Отец переживал трагедию тяжело. Выпивал, ночевал вне дома… Амадей понимал, пытался поддержать, пройти эту боль вместе, но каждый раз его гнали прочь. Он помнил, как отсиживался в комнате. Как забивался в угол, накрывался одеялом и плакал. Тихо, чтобы не услышали. Он дрожал, сжимал одеяло до боли в пальцах, кусал губы. А порой сбегал в сад, к дубу и часами сидел под ним. Он не знал, чем закрыть боль в сердце. И начал читать. Сначала энциклопедии, потом книги по школьной программе, а к третьему классу он уже знал всё, что проходили в старших классах. Когда дети веселились, он читал. Когда они играли на физ-ре, он читал. Он был выше отличника. Но у него не было ни друзей, ни семьи. С отцом отношения испортились окончательно. Постоянные ссоры на тему хобби. Отец хотел, чтобы сын занялся спортом, а не учебниками. Он хотел, чтобы сын был сильнее. Но Амадей противился этому, всё больше уходя в науку. В одиннадцать он впервые разобрал ноутбук, потом усовершенствовал его. В двенадцать он собрал усиленный системный блок и впервые сбежал из дома. Он помнил, как его вернули. Как отец извинялся, но Амадей не испытывал к нему любви, ему было всё равно. Даже когда их семья пополнилась. Новую жену отца он невзлюбил и отказался называть матерью. Да и никто не обращал на это внимания. А вскоре появился ребёнок, и Амадей прекратил существовать для отца. Он стал сам по себе. Лишь раз в год получал деньги. Он помнил, как впервые встретил Питера. Он наблюдал издалека и усмехался, но всё равно завидовал. Друзья ему не нужны были. Да и зачем, когда ты один из гениев страны? Нет, он не хвастался этим. Да даже не особо радовался. Зачем это, если «родному» человеку всё равно? А потом его взяли в команду. Он помнил все свои сражения, мог детально рассказать всё. Но важнее было другое. Он впервые почувствовал любовь. Братскую. От Питера. Да, Питер стал как старший брат. Не только наставник, учитель, лидер… А брат. На которого и вправду можно было положиться. К которому можно было лечь среди ночи и прижаться к боку, если снился кошмар. Нет, Амадей делал это всегда осторожно. И перед рассветом уходил на свою койку. Догадывался Питер или нет — неизвестно. Но от тёплых взглядом и улыбок на душе становилось легче. Он почувствовал и давно забытую любовь женщины. Не матери. Но близкой к ней. Это произошло, когда он впервые познакомился с тётей Мэй. Она удивилась его возрасту и… Честно, он не хотел подслушивать… Попросила со всей серьёзностью Питера прикрывать спину Амадея. Не защищать, как маленького, а прикрывать. Как товарища. А ещё он любил, когда каждый раз она нежно проводила рукой по его волосам и после обнимала. Как его мама в детстве. Да. Семья Паркера стала и его семьёй. Он даже невольно назвал Питера братом. Случайно, после чего смущался, ловя счастливые взгляды и тёти Мэй, и самого Питера. Он почувствовал и любовь дружбы. Вся паучья команда, весь ЩИТ стали для него родными. Поначалу он не хотел ни с кем даже разговаривать. Но потом он очень хорошо сдружился с новой командой героев. Особенно с Девушкой-Белкой и Новой. Потом ещё и с песочным сблизился. И он начал понимать, что такое жизнь. А затем… О нём вспомнил отец. Будучи шестнадцатилетним, у него было не так уж много прав, он всё ещё зависел от отца. А тот был не очень рад геройству, поэтому собирался забрать Амадея домой. Даже силой. Он помнил, с какой ненавистью он кричал на своего отца при всех. Сколько злости и обид он выплеснул на него. Но мужчина был упрям, он и вправду собирался применить силу. Он помнил, как отец повысил голос, как говорил слова неблагодарности, а после он вовсе влепил пощёчину. Все стоящие стояли в шоке от происходящего, а Амадей и вовсе растерял всю злость, оставляя лишь пустоту. Его отец ударил собственного сына! На глазах выступили слёзы, которые так и норовили скатиться с щеки. Но ему было все равно. Он помнил, как его больно схватили за руку и силой потащили прочь из академии. Он не сопротивлялся, боялся. Поэтому не сразу понял, что рука Флэша остановила мужчину. В облике Венома он схватил его за руку и сжал так, что казалось он вот-вот сломает руку. Жутким голосом симбиота он приказал отпустить Амадея, грозясь не просто сломать руку, но и оторвать её. Он помнил, как его отпустили рывком. Он сделал шаг назад и грозился упасть, но вместо этого лишь столкнулся спиной с Питером. Тот провёл рукой по плечу и встал впереди Амадея, загораживая его от отца. Агент Веном встал около Паука, а к мужчине подошёл злой Ник и пообещал, что лишит мужчину родительских прав, что означало лишение всего имущества. Оно изначально было записано на жену и сына. Он помнил, как отец с ненавистью смотрел то на Ника, то на него, а после сказал то, что повергло всех в шок. Мужчина признался, что ребёнок от первой жены был случайным. Он просто переспал с самой умной девушкой университета, а о свадьбе даже не думал. Когда она призналась, что беременна, то он хотел заставить её сделать аборт. Родители не позволили, заставили жениться, зная о богатой семье девушки. Благо в начале брака они подписали бумажки, что в случае развода, отказа мужчины от ребёнка всё имущество перейдёт к матери ребёнка и к самому ребёнку. Поэтому он и терпел. Он не хотел терять деньги, дом. Но он никогда не любил ни жену, ни сына. Изменял? Много раз. А когда жена узнала, не выдержала. Он помнил, как отец признался, что собирался продать дом и уехать за границу. Но Амадей портил все планы. Со всей злостью мужчина произнёс то, что ещё долго звучало в голове у присутствующих. При свидетелях он отказался от сына. Отказался от дома, от денег. И приказал Амадею больше никогда не называть его отцом и не появляться в его жизни. Мужчина ушёл, а Амадей неверяще продолжал смотреть вслед. Пусть так, но он немного любил отца. И это было ударом в сердце. Он помнил, как задыхался. Нервный срыв, истерика накатывали на него. Тело дрожало, ноги подкашивались, а из глаз текли слёзы. Он хотел кричать. И закричал, прижимаясь к Питеру. Он хватался за его костюм, чувствовал, как чужие руки обнимали его и крепко прижимали к себе. Как ему шептали слова утешения. И это помогало. Спустя какое-то время он лишь всхлипывал и вздрагивал. Он помнил, как его отвели к Паркерам. Тётя Мэй налила успокаивающего чая, а Питер и Флэш рассказывали какие-то истории, пытаясь отвлечь Амадея. Он был благодарен им, но в итоге весь следующий день пролежал на кровати, сжавшись калачиком, и смотрел в стену. Он не хотел ни есть, ни пить. А потом он сбежал, вернулся домой, где его ожидала лишь закрытая дверь и пустота. Они уехали. Они бросили его. Амадей вытащил запасной ключ и прошёл в дом, где всё казалось болезненно родным. Старые фотографии, мамин любимый сервиз, детские книги… Его комната. Раньше стены давили на него, всё казалось холодным. Но сейчас было иначе. Он понял. Он свободен. И неважно, что у него больше нет «отца». У него есть ЩИТ, у него есть команда, Питер, тётя Мэй. Не об этой ли семье говорила его мать? Глаза мельком глянули в окно, и он увидел то самое старое дерево. Именно под ним они проводили с мамой вечера. Именно под ним сидел Амадей в период грусти. Сейчас же он видел там знакомый силуэт. И он поспешил. — Ты нас до смерти напугал! Даже записки не оставил! Если бы я не знал про это место, я не знаю, что бы подумал! — голос Флэша хоть и был полон недовольства, но ему было всё равно. Он подбежал и прижался к широкой груди, позволяя в ответ обнять себя. Флэш явно был удивлён, но промолчал и запустил руку в чужие волосы. Поднялся ветер, и листва на старом дереве зашумела, словно нашёптывая что-то. Трава поддалась порыву, легла на землю, показывая миру маленький дубок… Амадей понял. Его жизнь только начинается.