Несказанное

Клинт не уловил момента, с каких пор начал прятать все чувства за бесконечными масками. Когда было больно от ран — он усмехался и уверял всех, что всё хорошо. Иногда он посмеивался над этим, и никто не воспринимал всё всерьёз. Команда порой забывала, что он всего лишь простой человек с луком и стрелами. Без брони, без сверхсил, без сывороток. Даже Наташа была непростым человеком.* В отличие от него. Небольшие раны для них были пустяком. Да даже нечто серьёзное восстанавливалось достаточно быстро — супер регенерация или почти непробиваемая кожа. За исключением Старка и Сэма, которых защищала броня. Клинт был пуст. Ничего. Он принимал на себя раны и ощущал их сильнее остальных. Но он привык стискивать зубы, подавлять болезненные крики и улыбаться остальным. Ничего страшного, он сможет потерпеть. Им незачем беспокоиться. Даже сейчас он смотрел внимательно на окровавленный бок и, прикусив тряпку, зашивал рану. Буквально ещё несколько часов назад команда пыталась унять Черепа и его союзников. И победа складывалась в сторону героев, как злодеи решили позорно сбежать, обстреливая всё вокруг. Всё внимание команды было направленно на раненного Стива, которого задел выстрел какой-то лазерной пушки. Клинту тоже досталось, но он отмахнулся, когда к нему обратились с вопросами, и заверил всех, что всё хорошо. Даже подшутил над предложением Скотта подхватить его, сказав, что он не нежная барышня. Тот пожал плечами и отступил, но всё равно бросал обеспокоенные взгляды. Клинт в очередной раз отказался от помощи. Хотя перед глазами всё плыло, и он лишь чудом дошёл до своей комнаты. Рана оказалась серьёзной, но он привык и уже на автомате проделывал все действия. Сначала промыть от грязи, потом обработать от инфекции, ну и в конце зашить и наложить бинт. Всё просто. Зачем отвлекать остальных? Стиву сейчас явно хуже… Это была первая маска, которую он увидел в бесконечной темноте души. Это произошло ночью. Сон или нечто магическое — непонятно. Но всё казалось реальным. Вокруг бесконечный туман, тишина. Тяжесть на спине заставила его оглянуться — соколиные крылья, бурого, приятного цвета… И он увидел эту маску, парящую в воздухе. Она была… По крайней мере странной. Вся исписанная алыми линиями на фоне бело-серого, с зашитым ртом. И длинными металлические перьями, подобно острию. Она улыбалась ему, но тогда он подумал, что это просто сон. И не более… Он называл её «Раны». Сейчас их стало больше. А вот перьев на крыльях наоборот — всё меньше и меньше. Они валялись под ногами. Сломанные, обгоревшие, на некоторых и вовсе виднелась кровь… Когда было больно внутри, хотелось плакать, а душу разрывало на части — он смеялся и играл на публику. Это было просто. Он научился этому с детства, когда отец давил на него. Ничтожество, сопляк, недоумок, слабак… Он научился не обращать на это внимание и улыбаться. Отец умер. В преступном мире всё просто. Перешёл дорогу не тому, и конец. Так и вышло. Но… Клинт смотрел на могильную плиту и не мог понять, почему пусто. Ни одной слезы. Ненавидел ли он отца? — Не знал. А потом цирк, где любая слабость непозволительна. Здесь он и научился подделывать эмоции, играть на публику, как того хотели сами зрители. Разные ситуации — разные маски. А ночью, преступником, играть было куда сложнее. Лишь один раз он сорвался и заплакал по-настоящему — смерть брата, единственного родного на тот момент человека*. Убийство. Кто-то испортил механизм в мотоцикле, потеря управления, падение с обрыва и взрыв. Никто бы не выжил. Тогда он сам и не понял, как заплакал с не верящей улыбкой на лице. Его губы дрожали, сердце билось до стука в ушах. Он сбежал в тот день и спрятался под каким-то мостом. Он остался один. И если раньше брат выполнял большую часть работы, чтобы заслужить еду на двоих, то с этого момента Клинт стал сам за себя. Таковы законы преступного мира. Чтобы поесть, нужно было украсть и не попасться. Если что-то шло не по плану, о еде можно было забыть. Он терпел. Он молчал. Он держал всё в себе и не позволял дать слабину. В этот момент появилась ещё одна из главных масок. Она была покрыта чёрным мехом, да и в целом напоминала морду какого-то зверя. Рядом с ушами — по два пера. Он назвал эту маску просто «Лис». За ней появилось и ещё несколько. Разных: одна серая, как камень, с завядшими растениями; другая с безумной улыбкой, но кровавыми слезами; другая же с пухом, среди которого торчали острия наконечников стрел… Но у каждой маски были свои перья. Покрытые металлом, или обгоревшие, или наполовину сломанные, кровавые… Он понимал, что это его собственные перья. Соколиные. Оборачиваться и увидеть то, что осталось от крыльев, боялся до сих пор… А затем наступила благоприятная пора. ЩИТ, Мстители, спасение земли. Он начал забывать про маски и тот странный… Мир души. Он думал, что всё это осталось позади и наступило время свободы. Но. Он ошибся. Жестоко ошибся. Кажется, он заметил это недавно. Навязчивые мысли плелись в его голове, опутывали каждый сантиметр сознания. И всё склонялось к команде. Это были страхи. А каждый страх — своя маска защиты. Он боялся стать ненужным. Единственный в команде, кто был простым. Забрать его лук, стрелы, и он мало, что сможет сделать. Обычно команда прикрывала его спину и вытаскивала из неприятностей. Когда-нибудь им это надоест, и его вышвырнут из команды. Так ведь? Он боялся быть брошенным. Почти всю жизнь в одиночестве. Команда стала для него всем, и он был готов рвать на себе одежду, получать все раны… Только чтобы они не отказались, не отвернулись. Зависимость. Это было подобно лекарству. Оно помогает, но появляется необходимость принимать его постоянно, и вскоре без этого уже нет жизни. Вот так он и видел это, но ничего не мог изменить. В моменты очень сильной апатии, он мог даже пропустить еду или взять меньше обычного. При необходимости он уступал лабораторию или зал, даже если не закончил сам. В какой-то момент всё приходило в норму, и он говорил, что это всё лишь бред. Вновь шутки над командой, утаскивание еды из-под носа Халка, игры на приставках… Никто не замечал. Постепенно Клинт вернулся в свой душевный мир. Масок стало куда больше его прошлого визита. Наверное, больше пятнадцати, двадцати. Вот только кроме них, внизу, сидело нечто, напоминающее лиса. На голове у него находилась маска-череп. Без глаз, без носа. Лишь пасть с длинными клыками. Всё тело предстало скелетом, вокруг которого вился туман. На спине торчали обрубленные кости, которые явно были когда-то крыльями. Он просто сидел без движения, но явно наблюдал, даже без глаз, судя по двигающемуся хвосту за спиной. Клинт назвал его «Туман». Нет, он не боялся его. Просто не понимал, что это такое. Клинт помахал головой и посмотрел в зеркало. На секунду ему показалось, что он видит не своё лицо. А просто одну из масок, которую надел сегодня. В глазах уже угасал огонёк — они становились пустыми. Смех охватил его, и он прикрыл рот рукой. Он убрал её лишь тогда, когда успокоился. Взгляд вновь коснулся отражения, а холод засел в груди. Лицо, он сам, улыбался и смотрел с каким-то безумством. Словно один из злодеев, лишившийся рассудка. В следующую секунду послышался треск. Он пару раз моргнул, прежде чем понял, что его кулак разбил стекло и маленькие осколки впились в кожу. Брызги крови упали на раковину и медленно скатились вниз. Как хорошо, что можно было отключить Джарвиса в личных комнатах, и про его всплеск никто не узнает. — Всё хорошо… — он выровнял дыхание и осторожно отвёл руку от зеркала, после чего подсунул руку под воду. Пинцет лежал в той же аптечке, и Клинт потратил ещё время, чтобы вытащить стекло и обработать руку. Закончив, он вышел из ванны и присел на кровать. — Всё хорошо… Нет, не всё хорошо — Я просто опять накрутил себя… — он прикрыл глаза рукой и постарался игнорировать этот голос. Такой знакомый до жути, родной, но болезненный. Тебе нужна помощь — Я просто устал от боя. Мне надо поспать, — он вздохнул и замер. Ему не нужна помощь. Он сам со всем справится. Ты устал от душевной боли. Она вот-вот сломает тебя. Ты сам понимаешь, что уже не в силах бороться — Раз меня не сломал цирк… И твоя смерть, то ничего не сломает, — он встал на ноги и подошёл к окну. Перед ним простирался ночной город, но не это привлекло внимание. Сзади него парило чёрное создание. Тот самый лис с черепом вместо шерсти, которой становилось ещё меньше. — У меня есть силы. Я справлюсь. Это не так. И ты сам это знаешь Да. Он знает. Но не может признаться даже самому себе. Он вздохнул и вновь начал рассматривать это существо. Кости становились чернее, словно сгорали. Когда-то его тело и лапы хоть немного, но прикрывала шерсть. Теперь же клочки торчали лишь на позвонках и уходили к хвосту. Туман скользил между рёбер, как множество змей, окутывал голое тело. Но его тоже становилось меньше. Они — твоя семья. Ты должен остановиться, пока не стало поздно. Пока маски не уничтожили тебя окончательно — А разве они не сделали это уже? Разве я не потерял настоящего себя? — спросил Клинт и заметил, как лис дёрнул головой. Повеяло неожиданной теплотой. Такой, что он полностью расслабился. Скелет кивнул чему-то и начал растворяться. Ещё пока нет. Пока я рядом, ты ещё есть. Я буду защищать тебя, сколько смогу. Но бойся того дня, когда я исчезну. Если это произойдёт… Значит, ты проиграл самому себе. Запомни. Ты сам уничтожаешь себя. Но ты можешь остановить это. Не один. Нет. Доверься команде… Лис растворился, но Клинт ещё чувствовал его присутствие рядом, даже где-то внутри. Было ли это игрой его воображения или нет — ему всё равно. Но это нечто говорило правду. Ему нужно сделать шаг. Рассказать всё и попросить помощи… Но сможет ли он это сделать до того, как Маски погубят его изнутри?..