Несказанное

Панические атаки. Питер читал о них. Это резкий приступ страха, сопровождающийся порой ухудшением самочувствия вплоть до потери сознания. В его же случае всё складывалось куда хуже. Страх возникал резко, болезненно, а после всё тело ослабевало, и всё… Он не мог ничего сделать. Это состояние он впоследствии узнал как «катаплексия». Необычность заключалась в том, что про нарколепсию речи вообще не шло. Возможно, это была особенность его силы или что-то ещё такое… Но он ненавидел такое состояние беспомощности. Спасало то, что катаплексия возникала лишь в благоприятной обстановке, рядом с проверенными людьми или в одиночестве. Причинами служили панические атаки. Первый приступ случился с ним, когда он вернулся домой после первого выигранного боя на ринге. Последний — прямо сейчас… Стояла ночь. Добавить к этому пару бессонных, дневных тренировок, отчётов, врагов… И Питер чувствовал, как всё внутри дрожит от перегрузки. Порой он сам удивлялся тому, как переходил грань и доводил себя. При этом — мастерски скрывал от остальных. Кроме сегодняшнего дня. Перед глазами стояла пелена, поэтому периодически он щурился, часто моргал и смотрел на пятна вместо лиц. Гарри, Бен, Флэш, да и все остальные герои это заметили, на что он отмахивался. И вот вроде бы можно поспать. Что он и сделал. Если бы не отрывок из прошлого. Причина? Тренировка и неудачное падение всей конструкции. Недочёт сотрудников или ещё что-то, но под завалы попал именно он. Такое уже случалось, и тогда он едва не умер. В этот раз он поймал настоящий кошмар. Придавленный, с кровью по всему телу… Он распахнул глаза и схватился за грудь, где сжалось болезненно сердце. Холод распространился по всему телу, что заставило его встать. Словить кошмар, пока все спят? В Академии? Впервые. Питер выдохнул и сделал пару шагов в сторону выхода. Просто выйти и подышать воздухом… — Ты чего не спишь? — послышалось позади, и рука Амадеуса резко дотронулась до его спины. Тот был незаметен вообще в этой темноте. Ток прошёлся по всему телу вместе с ледяным холодом, и все мышцы начали расслабляться. Питер не мог контролировать себя, когда закрылись глаза. Когда открылся рот и вырвался какой-то сдавленный хрип. Ноги подкосились, его потянуло к полу, и он ничего не мог с этим сделать. Ни температуры, ни боли от удара прямо носом о металл (ведь из него делали полы?). Ничего. Он не чувствовал ничего. — Питер! — зато крик Амадеуса слышал прекрасно. Он не видел, что происходило. Но слышал, как взвизгнул Майлз от внезапности, как кто-то ударился головой, как начались возмущения. Амадеус опустился на колени и начал руками пытаться его перевернуть. Но размер имел значения сейчас, как и вес. Младший просто не мог это сделать. С учётом того, что сейчас ослабленное тело напоминало тяжёлую куклу. — Что происходит? Зачем так орать? — пробурчал где-то Бен, и Питер хотел усмехнуться, но ничего не вышло. Он обожал эту ситуацию — на самом деле, нет. — Не знаю… Он… Просто упал… И не реагирует вообще! — голос Амадеуса звучал очень взволнованно. Со страхом. И его можно было понять. — Я просто коснулся его… А он упал. Дотронулся до человека, а тот безвольной куклой упал на пол и не реагирует на прикосновения. Любой бы испугался. Послышались торопливые шаги, и кто-то перевернул его на бок. До шеи коснулись двумя пальцами. — Пульс слабый… Пит? — это оказался Люк. Он осторожно перевернул его на спину и подсунул руку под лопатки. — Питер? Не шути так, чувак. Его пару раз встряхнули, и Питер пообещал себе, что, когда придёт в норму, обязательно напомнит всем, что так уж точно делать не надо! Его голова безвольно качалась из стороны в сторону. И похоже именно это заставило Люка прекратить свои манипуляции. — Он ранен? Видно хоть какие-то раны? Пулевые? Ножевые? — засуетился Майлз с очень дрожащим голосом. — Только кровь из носа… Но это от прямого падения на пол, — сразу сказал Люк и всё же начал осматривать его. Даже ощупывать предположительные места травм, переломов. Питер хотел промычать или хоть как-то показать, что он тут не умирает, а просто… Отдыхает. А вот насчёт носа он даже внутренне разозлился. Такое произошло впервые. Ну, когда во время приступа он получил травму. — Надо позвать Коннорса… А что, если у него внутреннее кровотечение? А что, если у него там… Я не знаю… Разрыв органов? Или… — начал суетиться Майлз, и Питеру хотелось уже плакать. — Сколько он уже в таком состоянии? — к ним подошёл Флэш и ещё кто-то из группы. — Минуту или две, — ответил Люк. В это время Питер почувствовал, как к его шеи вновь прикоснулись. Правда… Дальше его обхватили за руку и приподняли её. Видимо, это был Флэш. Он немного поддержал её, прежде чем отпустить и поймать уже другой кистью. Кто-то задал вопрос, что тот делает. Но последовало только шипение, а затем пальцы осторожно приподняли одно из век. Питер не мог сопротивляться этому и почти сразу увидел размытое лицо перед собой. — Понятно… Доигрался? — со вздохом спросил Флэш и явно ударил себя по лбу. — Перенеси его на кровать. Коннорса звать не надо. — Ты знаешь, что с ним? — спросил Люк и осторожно поднялся на ноги, после чего перенёс Питера на ближайшую кровать. — Он… Не ранен? — Ну кроме носа, думаю, нет. У него приступ катаплексии. У моей сестры было такое, — каким-то уставшим голосом произнёс Флэш и поправил свисающую руку. После чего смахнул чёлку. — Тело ослаблено до максимума. Человек осознаёт происходящее, но ничего не может сделать. — И как ты понял, что у него приступ? И вообще откуда он мог взяться? — Майлз тоже начал успокаиваться, судя по тону голоса. — Полное ослабление мышц, — Флэш демонстративно поднял одну из рук и вновь отпустил, поймав сразу. — У человека могут двигаться только зрачки. Так что… По сути, он нас слышит, понимает. После этого ему вновь приоткрыли глаз, и он демонстративно перевёл взгляд на замершего Амадеуса. Хотелось завопить от беспомощности в данной ситуации. Все смотрели уже с облегчением, пока не наступил момент осознания. Кажется, они поняли, почему произошла данная ситуация. — Так… Катаплексия вызывается сильнейшим проявлением эмоций. Пит… Ты испугался, когда я коснулся тебя? — спросил с опаской Амадеус, на что Питер предпочёл отвести взгляд. — Оставим вопросы на потом, — Флэш отпустил его веко и осторожно присел на край кровати. — Приступ длиться от десяти секунд до часа. Вы идите все спать, а я посижу с ним. Начались какие-то разговоры на фоне, но Питеру было уже немного всё равно. Его тянуло в сон — обычное состояние во время приступа. Поэтому он отпустил ситуацию и позволил себе уснуть. А все вопросы он оставит на утро. Пусть его и будет ожидать целая лекция…