Саске улыбался и как будто не чувствовал подвоха. Конечно, их отношения только на днях наладились, только недавно они смогли сесть вместе за стол и впервые поговорить о пустяках и мелочах - не откуда было ждать подвоха. Пустяки правда не самый доверительный вид беседы, но куда лучше, чем ничего, чем переглядывания в аудитории, чем молчание и настороженные - или ожидающие чего-то - улыбки. Теперь Саске стоял напротив Хинаты и смотрел на неё, улыбаясь. Она не разделяла его настроения... Сначала. Потом успокоилась. Рассказ Тен-Тен стал казаться ей чем-то вроде страшного сна, кошмара, даже бреда - вроде рассказней завидующей тебе подруги. И всё-таки это было реальностью. Всё как-то перемешалось - Хината не знала, каким был её возлюбленный до их встречи, она могла узнать это только на словах - и она была в силах решить, чьи слова выбрать. Могла спросить самого Саске, могла безоговорочно верить Тен-Тен и той её подруге из средней школы и старым слухам.
Ходили, конечно, о Саске слухи и сейчас, говорили, что он бабник и никого не пропускает. Правда никто этого не видел. "Наверное, шифруется", - болтали некоторые, когда не находили подтверждения своим первым сплетням. Слухи быстро разлетаются. Хината передёрнула плечами - о ней самой с недавних пор ходили разговоры, но они не то чтобы сильно ошибалась...
- Так о чём ты хотела поговорить? - улыбаясь, спросил Саске. Девушка вздрогнула оттого, что ушла в свои мысли. Нечасто с ней это бывало, обычно её эмоции и исходящие из них рассуждения всегда перемешивались со словами "бисквита"... Но в этот раз она притихла. Будто давала волю хорошенько подумать.
"Чтобы ты ещё раз вспомнила, какой он засранец", - прошипела "бисквит". Хината снова выдохнула, на этот раз скривившись. Как она ни надеялась, "бисквит" её в покое не оставила. И не оставит никогда.
- Что с тобой, что-то случилось? - теперь уже Саске забеспокоился, пока это проявлялось лишь в изменении интонации, но он уже поднял руку, чтобы дотронуться до Хинаты. Она смотрела на этот, в принципе ничем не примечательный, жест с ужасом.
"Нет!" - "бисквит". Хината сделала неуловимо маленький шаг назад и оступилась. Теперь уже рука Саске приблизилась и подхватила её, не давая отойти.
- Ты в порядке?
Девушка замерла, "бисквит" застыла в боевой стойке, готовая прорваться наружу сквозь чужое сознание и встать на оборону. Парень и девушка остановились, прижимаясь друг к другу. У неё не было выбора, не ухватись за его рубашку, она бы упала, у него нашлись и другие мотивы. Его сердце глухо и громко стучало, Хината это почему-то слышала. Кровь начала приливать к щекам, всё тело словно одеревенело - не хотелось двигаться, хотелось стоять так и просто ждать чего-то... Мгновение длилось и длилось, почти бесконечное, но оно ожидаемо закончилось криком в подсознании:
"Ты что, хочешь, чтобы он и тебя изнасиловал, а?! Убил, расчленил и бросил в канализацию?!" - виски заболели от крика. "Бисквит" начала визжать, у неё закончились всякие внятные слова. Хината только перевела дух, как в голове снова будто разразилась молния, следующий за ней гром сотряс сознание, и тело наконец-то начало двигаться.
- Больно... - шептала Хината, её колени подогнулись, и она выскользнула из объятий. "Бисквит" прекратила кричать, чтобы перевести дух, обе дышали так часто, будто пробежали перед этим марафон.
Все слова, что Хината хотела сказать, и все вопросы, которые она намеревалась задать Саске, вылетели у неё из головы. Он снова обнял её, пытаясь поднять с бордюра, на который она опустилась. И снова, едва его руки коснулись девушки, как голову пронзил крик "бисквита". Хината схватилась за голову и сжалась, пытаясь унять раскалывающиеся вискиу. Но ничего не прекращалось.
- Отойди от меня! - сорвалась на крик девушка. Крепкие руки ещё её держали. - Отпусти, не трогай! - и она сама схватила Саске за запястье, чтобы тот не дотрагивался до неё. У неё это получилось, и боль немного отступила. "Бисквит" снова замолчала, переводя дыхание. Хината дышала часто и как-то рвано. Никто её больше не держал, она даже не ощущала чужого присутствия. Осталась лишь она и бетонный бордюр, волосы почти доставали до земли и отгораживали её от остального мира.
- Хината, милая, что случилось? - закричал знакомый голос, эхом отдавшись в голове, его обладательница быстро приближалась. Девушку схватили за плечи и дёрнули вверх. Чёлка упала с глаз.
- Ино? - голос Хинаты был хриплым. - Я... - хотелось бы высказать всё, что звучит в голове, но Хината не могла этого сделать. Она запуталась, запнулась. И, проглатывая невысказанные слова, вместе со слезами, она ответила только: - Я в порядке, голова вдруг ужасно заболела.
- Пойдём в медпункт, живо!
- Да, да... - Боль уходила, только в висках по-прежнему гудело, это последствия, которые не давали забыть. Ни о чём.
***
- Хватит, хватит, хватит! - кричала маленькая девочка. Волосы, хоть и были не очень длинными, почти полностью закрывали её лицо. Она сидела в углу комнаты, которая почему-то выглядела странно-пустой, сидела, пытаясь забиться под кровать.
"Почему это мне надо прекратить?" - голос звучал прямо в голове. Девочка на секунду остановилась, только слёзы текли из глаз, а потом с новой силой стала стискивать виски, пытаясь как бы выдавить это из своей головы.
"Что ты ведёшь себя, как помешанная? - спросили её снова. - Эй, я же просто сказала, что матери сейчас не до тебя, отчего такая истерика?"
Голос был грубоватый, как будто им давно не пользовались, не размыкали губ без необходимости. Девочка беззвучно плакала, рот её был открыт и через него выходили только судорожные вздохи. Она смотрела на пустую стену перед собой, вдоль неё ничего не стояло, вся мебель - кровать, тумбочка, стол с лампой - сосредоточились в девочкином уголке. Почему?
- Зачем ты говоришь со мной? Откуда ты вообще... взялась?
"Я же Наби, Наби, ты что... меня забыла?" - голос к концу фразы стал совсем тихим. Голова отчего-то болела, глаза щипало от слёз.
- Ты не Наби, ты... не она...
"Ты что, лучше знаешь, как меня зовут?! Ты вконец обнаглела?.."
***
Хината дёрнулась и проснулась. Она была в своей комнате, лежала на кровати, как мешок мяса, безвольный и безучастный ко всему происходящему вокруг. Ино привела её домой и ушла, чтобы дать отдохнуть, и сейчас девушка ничком развалилась на цветастом покрывале, лицом к стене, даже не потрудившись расправить кровать.
"И так сойдёт", - мрачно подумала тогда Хината. Сейчас она об этом жалела, на лице явно отпечатались дорожки швов, соединяющие кусочки лоскутного покрывала. Девушка отвернулась от стены и открыла глаза - яркое полуденное солнце пробивалось в щель между плотными шторами и своим ярким лучом делило комнату напополам. Противоположная стена была пуста - никакой мебели, кровать, шкаф, тумбочка и стол собрались в одном небольшом уголке.
- Почему? - Хината зажмурилась, вспоминая обрывки своего сна. Из глаз почти потекли слёзы, но она вовремя сдержалась, не давая себе разреветься. - Кто такая эта Наби?
"Я - Наби, - ответила "бисквит". - Это всего лишь моё имя, не будь такой серьёзной. И, будь добра, встань. Ты провалялась целый день".
Хината спустила с кровати ноги, аккуратно сползла и оказалась на полу. Мягкий ворс ковра стал отличным доказательством, что всё это не сон. А ей нужно было это доказательство - почему-то она была в прострации, голова как в тумане. Девушка поднялась и оглядела стеллаж, весь занятый старыми тетрадями, книгами и мелкими безделушками. Она подошла к нему и провела по пыльным корешкам рукой, поискала фотоальбомы, а потом вытащила наружу сразу все.
Старшие классы, средняя школа - не то. Нашлись фотографии из роддома, но всего пара карточек, из детства тоже было не очень много снимков - как будто родители Хинату не очень-то любили. Почти ничего с дней рождений, только из садика, где родители просто обязаны фотографировать своё чадо - только потому, что все так делают.
Хината закрыла альбом и села на корточки. Она чувствовала себя ужасно, поэтому решила, что есть ещё время на посещение врача.
