После гробовых гвоздей: Смерть с алиэкспресс

      Ван Ибо аккуратно открыл дверь своей квартиры, просочился внутрь и, стараясь ничего лишний раз не касаться, за пару могучих прыжков добрался до ванной комнаты. При этом черная жижа, коей он был заляпан с ног до головы, всё равно испачкала пол, и Ван Ибо не имел ни малейшего представления, как собирается оттирать светлый паркет от этих пятен. Он и себя-то не знал, как отмыть.       Человек, чью душу они должны были собрать, обнаружился на дне большого чана, наполненного какой-то бурлящей хренью. На химзаводе. Связанным и с грузом на ногах. Увидеть во всем этом несчастный случай или суицид было практически нереально, но два человека, стоящие рядом с местом преступления, искренне верили в невозможное. — Надеюсь, босс будет доволен. Это же походит на несчастный случай? — первый мужчина, склонившийся над чаном, посмотрел на своего товарища.       Тот кивнул. — Да, походило. Но только до того момента, как ты решил привязать ему ящик с инструментами к ногам! На кой-черт ты это сделал? — Дык, чтобы не выплыл.       Мужчина ткнул пальцем в чан. — Мы его связали! Как бы он, по-твоему, смог выплыть?! О, Амитабха, я работаю с придурком! — Ой, да брось! Эта хрень наверняка кислотная, и к моменту, как тело найдут, от него ничего не останется! И кого ты придурком назвал?       Разговор медленно перетекал в потасовку, а Сяо Чжань, стоящий неподалеку, прикрыл глаза рукой. В его понимании они оба проявили тупость еще на этапе связывания жертвы. Но живые мало интересовали Смерть.       Официально по бумагам убитый числился как обычный утопленник — видимо, жижа была не такой уж и ядовитой, раз мужчина просто захлебнулся. Душа, кажется, чувствовала себя на дне вполне комфортно и всплывать не собиралась. Лишь одиноко булькала, аки печальная золотая рыбка в аквариуме, и периодически судорожно изображала предсмертные муки.       Как только стало понятно, что за душой придется нырять, Сяо Чжань сложил руки на груди и кивком головы указал Ибо на чан. — Почему я? — лениво возмутился Ван Ибо. — Почему во всякое дерьмо должен лезть именно я? — Отработай для начала хотя бы лет сто, а потом начинай возникать, малыш, — спокойно парировал Сяо Чжань. — Я за время своей службы такого насмотрелся и в таких местах побывал, что тебе эта жижа сказкой покажется. — Не хочешь окунуться в сказку? — Считаю до трех, и либо ты сам ныряешь, либо я тебя туда насильно затащу. — Лучше бы Чжань-гэ с таким рвением желал затащить меня в какое-нибудь иное место. Например, в свою постель… — Раз! — громко объявил Сяо Чжань, стараясь перекрыть продолжающуюся ругань двух живых (пока еще) мужчин. — У тебя всё равно не хватит сил меня туда затолкать… — Два! — с нажимом продолжил Сяо Чжань, всем видом демонстрируя, что уступать не намерен.       Ван Ибо состроил страдальческую мину: — Да хорошо, хорошо, — желания спорить у него сейчас не наблюдалось. Он осторожно подступил ближе к булькающей жиже. Та походила на кипящий вязкий мазут и казалась абсолютно непрозрачной. Непонятно было, как в ней вообще можно отыскать душу и еще умудриться мечом не промахнуться. Ибо машинально шумно сглотнул, когда заглянул в чан. — Ты точно уверен, что я смогу оттуда выбраться живым? — Ибо, ты — Смерть. Живым тебе уже ни откуда не выбраться. — Спасибо за поддержку, Чжань-гэ, — пробормотал он. — Мне сразу полегчало.       И сейчас, в качестве бонуса к жуткому заплыву, Ибо изгваздал всю душевую кабинку и половину квартиры, а маслянистая субстанция, казалось, даже не собиралась смываться, лишь сильнее размазываясь по телу. Вещи, в которых он нырял, теперь можно было только выкинуть: надежда на их спасение сдохла еще на химзаводе, когда Ибо прикидывал, в каком виде ему лучше погружаться. Но решение, что одежда хоть как-то защитит его кожу от жижи, казалось ему более здравым, чем желание сохранить любимые джинсы. Единственное, что смогло избежать печальной участи — это кроссовки. И то только потому, что Ван Ибо при жизни потратил на эту пару до безобразия много денег, а внутренняя жаба отошла в мир иной вместе с хозяином. Но абсолютно точно никоим образом причиной не могло послужить то, что кроссовки были из лимитированной коллекции, посвященной Пикачу! Ибо взрослый и серьезный парень, какие покемоны, о чем вы?!       В какой-то момент (когда закончилась целая бутылочка геля для душа) Ибо осознал, что таким образом ему точно не отмыться, и надо бы отмокать в горячей ванне. Ванны у него не было, но он знал, у кого есть.       Ван Ибо, преодолев чувство омерзения, наскоро оделся обратно в грязные вещи, дабы не портить чистые, прошлепал босыми ногами на площадку, подкатил к чужой двери и постучался. — Да? — на пороге своих апартаментов появился Сяо Чжань. Он в недоумении уставился на напарника и осмотрел его с ног до головы. — Ван Ибо, ты чем был всё это время занят, раз до сих пор замызганный?       Он продолжал что-то говорить, но Ибо не слышал — Ибо отъехал. Где-то в его мозге случился маленький атомный взрыв, а все системы немедленно ушли на перезагрузку. Потому, что Сяо Чжань встретил его практически в неглиже. Точнее, это был халат. Но зато какой! Безумно дорогущий на вид, из темно-красного шелка, с вышитыми журавлями на широких рукавах, длиной в пол. Достойный наследного принца. Он был целомудренно туго запахнут и перехвачен на тонкой талии поясом, но действие возымел не хуже любого эротического белья. Ван Ибо машинально прошелся взглядом по длинной оголенной шее вниз, до ворота халата, силясь вспомнить, чего он там вообще хотел. Волосы Сяо Чжаня были влажными, он зачесал их назад, открывая высокий лоб. Видимо, Ибо застал его как раз после банных процедур. Хорошо хоть не весь мокрый. Он бы такого издевательства над собой не выдержал. — Ван Ибо? — Сяо Чжань, судя по интонации, взывал к напарнику далеко не в первый раз.       Ибо моргнул, возвращаясь в реальность и вновь, хоть и со скрипом, обретая власть над своими мозгами. Мысли про капельки воды, стекающие по коже Сяо Чжаня, влажные губы и руки, скользящие по телу напарника, с тихим вздохом направились к самым задворкам сознания. Но обещали вернуться при любой удобной возможности. Ушедшая было на задний план грязь вновь напомнила о себе, заставив машинально почесаться. — Пусти помыться, пожалуйста, — бесхитростно попросился Ибо, пользуясь замешательством Сяо Чжаня и ужом проскальзывая в чужую обитель. — В душе это не отмыть. — А кто мне потом джакузи отмывать будет? — Сяо Чжань закрыл дверь и не успел оглянуться, как Ван Ибо уже сам нашел ванную комнату и включил набираться воду.       Несмотря на то, что от персонального дворца Сяо Чжань давно уже отказался, потому что убираться приходилось в нем самому, а содержать слуг ему запретили, некоторые старые замашки не изменились. Любовь плескаться в огромных ваннах в этот список как раз входила. Только теперь вместо бочек Сяо Чжань предпочитал едва ли не бассейн на несколько персон, и в данный момент Ван Ибо это великолепие собирался осквернить.       Мысленно поразившись беспардонности своего напарника, Сяо Чжань прошел за ним следом, став свидетелем, как тот умилительно топчется на месте босыми ногами, стараясь хотя бы в этой квартире ничего лишнего не заляпать. Вздохнул, смирившись с неизбежным, и достал из шкафчика чистое полотенце, которое положил на край ванной. Следом вылил в воду едва ли не целиком несколько флакончиков чего-то приятно пахнущего, спровоцировав обильное образование пены, и решительно вручил Ибо новую мочалку. Тот посмотрел на неё с замешательством, а потом широко улыбнулся.  — Я всё отмою, — честно пообещал Ван Ибо. Следующую фразу язык выпалил сам, не посоветовавшись с головой. — Не хочешь присоединиться? — Упаси боже, — закатил глаза Сяо Чжань и вышел из комнаты.       Ван Ибо поплелся за ним следом вместо того, чтобы раздеться и приступить к делу. Ванна еще не успела набраться, слишком уж огромная была, а в неуемную голову юной Смерти уже пустила корни идея о совместном омовении. Дело осталось за малым. — Почему нет? — поинтересовался он, преследуя Сяо Чжаня по пятам.       Тот фыркнул. — Издеваешься? Лезть в воду с такой грязищей? Да и что за предложения так…       Договорить он не успел, так как пришлось уворачиваться от испачканного пальца Ван Ибо, нацеленного точно в его щеку. Сяо Чжань отшатнулся испуганной ланью, налетев спиной на массивный комод из красного дерева и едва не уронив с него ароматические свечи. — Ты совсем страх потерял?! — рявкнул он улыбающемуся Ибо. — Ты пришел меня из себя выводить или мыться?! Сейчас вылетишь отсюда и отмокай, где хочешь! — Да что ты так разозлился? — Ибо его не слушал, он с плотоядной ухмылкой подкрадывался ближе, имея самые гнусные намерения — испачкать Сяо Чжаня. — Не ты ли говорил, что эта жижа нам никак не может навредить? Тебе же нравится принимать ванну, а так и повод появится.       Он медленно наступал, в то время, как раздраженный Сяо Чжань, пристально следящий за его чумазыми руками, проехался задом вдоль комода и стал пятиться, не глядя, куда идет. И это было вполне рискованно. Сяо Чжань ценил красоту и любил окружать себя ею, потому в его жилище можно было обнаружить очень много всякого разного, собранного за тысячу с лишним лет. Он не был барахольщиком, ни в коем разе, не устраивал склад или музей. Всё было обставлено роскошно, со вкусом, даже, можно сказать, уютно. Но весьма… плотным образом. И лавировать среди всех этих вещей было делом нелегким. — Ибо, ты нормальный вообще? — прошипел Сяо Чжань, когда они уже прошли таким макаром несколько метров, лишь чудом не задев ни одной из его любимых старинных китайских ваз. — Не пробовал рефлексировать по этому поводу?       Вместо ответа Ван Ибо неожиданно бросился в атаку, раскинув широко руки. В общем-то, он хотел просто обнять своего любимого нафталинового принца, но тот неуклюже дернулся, наступил на подол своего шикарного халата и, взмахнув рукавами, стал падать назад. Сяо Чжань обязательно бы грохнулся, если бы Ибо не подхватил его за талию и не прижал к себе. На какое-то мгновение они оба замерли, а Ибо даже дыхание успел задержать. Столь близкий контакт был для них обоих в новинку. Да, Ван Ибо часто доставал Сяо Чжаня, выводил из себя, старался лишний раз прикоснуться, но никогда не выходил за рамки приличий. Опустим завесу жалости над фактом, что определения этих самых рамок у них абсолютно расходились — главное, что Ибо не выходил за свои. Это его устраивало. Но сейчас, даже по его меркам, было немного слишком. Что уж говорить про несколько старомодного Сяо Чжаня, радеющего за личное пространство с упорством молодой неопытной монашки. Ван Ибо почувствовал рукой, как напряглась спина его коллеги, а лицо нахмурилось еще сильнее. Сяо Чжань уперся ладонями ему в грудь, раздосадовано простонав, когда осознал, что испачкался еще сильнее, и постарался отодвинуться. Ибо хотел отпустить Сяо Чжаня из объятий, но тот как-то неудачно зацепил его ногу своей, и на пол они грохнулись уже вдвоём, потеряв устойчивое положение.       В этот момент Ибо еще мог помышлять о том, чтобы отступить, прекратить это внезапно начавшееся безобразие, но когда ему едва не прилетело в нос острым локтем, тело сработало на автопилоте, повинуясь выработанным рефлексам. И вот уже Сяо Чжань лежал прижатый к полу с зафиксированными над головой руками, растрепанный, с легким румянцем на щеках, не такой уж чистый. И очень злой. — Ты больной! — шипел он, брыкаясь и выворачиваясь. — Совсем на голову ударенный! Слезь с меня!       Ван Ибо, восседающий на Сяо Чжане с видом гордой амазонки, окинул распростертого под ним напарника нечитаемым взором. Он точно не планировал ничего такого, когда шел отмываться, но ситуация неожиданно приобрела интригующий характер. И теперь Ибо всеми силами заставлял себя не сворачивать на кривую дорожку открытых домогательств, а собрать в кулак остатки самообладания и благоразумия, которые не успела вытрясти из него работа. Причем как прижизненная работа, так и посмертная. Сейчас же явно стоило остановиться и извиниться перед Сяо Чжанем, однако… Он уже заработал себе практически смертный приговор, так почему бы не позволить себе лишнего? С ехидной ухмылкой Ибо свободной рукой распахнул на груди Сяо Чжаня халат, чем заставил того резко замолчать и уставиться на напарника с подозрением. — Что ты…       Ибо, который специально побольше извазюкал об себя свободную руку, опустил эту грязную пятерню прямо посреди белоснежной груди. И восторженно уставился на Сяо Чжаня, ожидая его бурной реакции, ругани и криков. При этом всеми силами отгоняя от себя мысли о том, где сейчас лежит его рука, и чего касается. Но Сяо Чжань не оправдал его ожиданий, внезапно с окаменевшим лицом молча уставившись в потолок. Ван Ибо нетерпеливо похлопал рукой, стараясь добиться хоть какого-то ответа. Зря он тут, что ли, здравомыслием рискует? — Я тебя прибью, — наконец отозвался Сяо Чжань спокойным тоном.       А потом посмотрел прямо в глаза напарнику. — Серьезно. Отрежу твою дурную цветную голову и повешу как трофей на стене.       Бурная фантазия услужливо нарисовала в воображении данную картину, снабдив дом камином, перед которым на шкуре убитого демона возлежал Сяо Чжань. В каком-то черном полупрозрачном пеньюаре.       Блять.       Ему голову отрезать обещают, а он ею умудряется пошлости думать. Да что с ним такое сегодня? Хорошо хоть Сяо Чжань ерзать под ним перестал. Зато халат теперь был услужливо распахнут, являя миру худую грудь с темными ареолами сосков.       Твою ж мать.       Ибо, как завороженный, повел рукой выше, запачкав шею, немного задев подбородок. Потом пошел обратным путем, стараясь не касаться сосков, чтобы окончательно не помереть от собственной бесстыжести и неожиданной храбрости. Сяо Чжань молчал и стойко терпел, держа равнодушную маску на лице. — Ты такой худой, — сказал Ибо, оглаживая ребра, которые мог запросто пальцами посчитать.       Сяо Чжань выгнул бровь. — А сам-то давно в зеркало смотрелся? — У меня хотя бы пресс есть! Показать? — Ибо, я видел твой пресс. Прямо в первый же день. — И как он тебе?       Сяо Чжань вздохнул. — Малыш, ты чего добиваешься? Чтобы я отвесил тебе комплиментов? Хорошо. Ты красивый, Ибо. Очень. И пресс у тебя прекрасный. — И тебе хочется его облизать? — И мне хочется его облизать, — послушно повторил Сяо Чжань, видимо, даже не задумавшись. А потом до него дошло. — Что?!       Ибо широко улыбнулся. — Я знал, что учитель Сяо неравнодушен к своему ученику. — Этот ученик получит по шее, если немедленно не слезет со своего учителя, — сквозь зубы процедил Сяо Чжань, окончательно теряя терпение. — Уйми, наконец, своего внутреннего игривого щенка, Ибо. Я серьезно. Если ты еще планируешь выйти из моей квартиры более или менее целым, то советую поторопиться. Ты, может, и тощий, но тяжелый и отбил мне, к черту, всю поясницу!       Слушая старческое ворчание своего напарника, Ибо с сожалением ощущал, как медленно спадает весь ажиотаж. Что-что, а обламывать настрой его любимый нафталиновый принц умел мастерски, особенно когда включал внутреннего деда. Мысленно взвесив все аргументы, Ибо пришел к выводу, что некоторой цели он-таки достиг — Сяо Чжань однозначно стал грязнее, а предложение амнистии прозвучало заманчиво. К тому же, он сам понятия не имел, как следует завершить эту странную напольную игру, и дезертировать было отличным вариантом. Он поднялся на ноги, помогая заодно Сяо Чжаню, а потом отошел на пару шагов в сторону. Ну так, на всякий случай.       Сяо Чжань раздосадовано осмотрел себя и цокнул языком. Он был весь перепачкан, а халат теперь можно было только выкинуть. Реабилитации он после черной жижи не подлежал. Так что жалеть его уже смысла не имело, и стоило бы прикрыть измазанную грудь. Придя к такому выводу, Сяо Чжань запахнул халат, вызывая у Ван Ибо стихийное чувство огорчения. Ему очень понравился такой растрепанный и раскрытый облик напарника. Да и тощая грудь до сих пор стояла перед глазами. Эти кадры, впечатавшиеся в сетчатку, обещали собраться вместе с мыслями про влажного Сяо Чжаня и задать бедному Ибо горячую нервотрепку при первом же удобном случае.       Заметив на себе взгляд Ван Ибо, Сяо Чжань неожиданно улыбнулся. Загадочно так, аки китайская Мона Лиза. И поманил парня пальцем к себе. Ибо уставился на эту картину с видом, описать который иначе чем «собака-подозревака» вряд ли бы получилось, и подходить не спешил. Недоверие во всей красе проступило на его лице. Уж больно соблазняющим у Сяо Чжаня жест вышел. При условии всего недавно произошедшего и обещаний отрезать голову, это был весьма сомнительный флирт. Любой дурак поймет, что это ловушка. Ибо же не дурак, да? — Ибо, — чарующим голосом позвал его Сяо Чжань. — Подойди ко мне.       «Я стойкий, я несгибаемый, я матерый», — как мантру повторил про себя Ван Ибо.       И не двинулся с места. — Ван Ибо, — в голосе Сяо Чжаня отчетливо проступили властные нотки. — Я сказал: «Подойди ко мне». Сейчас же.       «Я даже не знаю, что такое «матёрый», — обреченно подумал парень, когда ноги сами потащили его к Сяо Чжаню.       Все попытки к сопротивлению были сметены самосвалом обаяния бывшего принца, не оставив его противнику ни единого шанса на спасение. Ибо доселе не сталкивался с этой стороной личности Сяо Чжаня, ему всегда доставался только строгий и нудный до мелочей наставник. Но никогда он не вел себя с ним хоть сколько-то обольстительно.       Когда Ибо приблизился, Сяо Чжань ласково, едва касаясь пальцами кожи, погладил его по щеке и нежно положил ладонь на затылок, немного притягивая к себе, словно желая поцеловать. Ван Ибо мгновенно задеревенел, ошалело уставившись на Сяо Чжаня. Тот ответил ему теплой, успокаивающей улыбкой, от которой тело само по себе наполнилось расслабляющей негой. Ибо окончательно перестал себя контролировать, трепетно прикрыл глаза, подаваясь навстречу.       В этот момент его, крепко схватив за шею, резким движением развернули и оттолкнули. Ван Ибо по инерции отлетел на небольшое расстояние, а когда обернулся, в грудь ему уперся меч. Если в рукопашной Ибо ещё мог уделать Сяо Чжаня, то мечом принц владел намного лучше бывшего каскадера. В конце концов, он жил в то время, когда без этого умения приходилось крайне туго. — А теперь прошу на выход, — всё еще с улыбкой сказал Сяо Чжань, оттесняя Ван Ибо к двери. — Но как же ван… — А всё, возможность была, ты её упустил, теперь джакузи нужна мне самому, — словно маленькому ребенку объяснил Сяо Чжань. — Поблагодари себя за это. Молодец. Где ты отмываться будешь — мне всё равно, но через час, по моим часам, ты должен быть готов продолжить работу, — а перед тем, как захлопнуть перед чужим носом дверь, радостно добавил: — Всего хорошего!       Ван Ибо отшатнулся, чтобы не получить дверью в лоб, и растерянно замер у чужого порога, хлопая ресницами. В голове было оглушающе пусто, лишь единственная мысль сияющей лампочкой горела в сознании: «Что такое сейчас происходило?». Следом на запоздалом поезде приехало осознание, что ему такую дикость с рук не спустят, а Сяо Чжань наверняка отыграется, отплатив за свое поругание в двойном объеме. У Ван Ибо были все шансы получить мечом в живот или стрелой между глаз — он видел у Сяо Чжаня на стене лук! С того станется выпустить своего молодого напарника в поле и, подгоняя криками «Беги, а то сдохнешь!», играться, словно кошка с мышкой. Не то, чтобы Ибо считал себя безобидной мышкой, но он и не представлял, на что способен Сяо Чжань, если возникнет необходимость. И что теперь делать?       «Помыться наконец!» — услужливо подсказало сознание.       Что ж, вполне логичное предложение.       Осмотрев площадку, заполненную одинаковыми дверьми, Ван Ибо пошел наудачу ломиться к Ван Чжо Чэну или Юй Биню. Хоть у кого-то из них должна быть ванна.       А о произошедшем он подумает позже. Лучше вообще завтра, как Скарлетт О’Хара.

***

      Отмыть себя оказалось лишь половиной проблемы — сложнее было с осознанием, что надо драить еще и две ванных комнаты. Ван Ибо как раз отскребал за собой квартиру Юй Биня, когда его вызвали по срочному делу в кабинет начальника. По прибытию к Хаосюаню Ибо с удивлением обнаружил там не только Сяо Чжаня, но и Цзи Ли. Но всё встало на свои места, как только Цзи Ли открыл рот: — Ну поменяйте меня обратно!       Судя по тому, как горестно вздохнул их начальник, фраза эта звучала сейчас далеко не в первый раз. — Видишь, — обратился Хаосюань к самому своему свежепредставленному сотруднику, кивком головы указывая на Цзи Ли и демонстрируя пачку бумаг. — У меня тут тридцать три прошения о том, чтобы выдать тебе другого напарника, а Сяо Чжаня поставить обратно с Цзи Ли. Ты, по факту, оказался весьма способным и поддающимся… — он хотел было сказать: «Дрессировке», но передумал. — Обучаемый, в общем. Если ты не будешь против… — Я против, — категорично отрезал Ибо. — Что «против»? Я ж еще не договорил. — Я не хочу менять напарника. — Но… — Нет.       Хаосюань лишний раз убедился в правильности своей обычной тактики — избегать таких вот разборок. Но Цзи Ли буквально силой прорвался к нему в кабинет, а Сюань Лу была в поле. Пришлось включать в себе справедливого начальника. А очень хотелось включить скорее беса и съебаться.       Цзи Ли и Сяо Чжань уставились на Ван Ибо косыми взглядами. Первый при этом еще и губу обиженно оттопырил. — Видел? — Сяо Чжань смотрел, вроде бы, на Ибо, но говорил точно не с ним. — Он сейчас с таким кирпичным лицом сказал это «нет»… Словно у нас еще один Цао Юй Чэнь в отделе образовался. — Определенно, — протянул уныло Хаосюань. Но потом встрепенулся и с улыбкой протянул Цзи Ли стопку его заявлений. — Что ж, я пытался — не вышло. Если хочешь, я могу попросить Сюань Лу записать вас с Ван И Чжоу к семейному психологу. — Да иди ты к черту, — прошипели ему в ответ, вырвали из рук бумажки и, уничижительно посмотрев на Ван Ибо, вылетели пулей за дверь. Не забыв ею на прощание хлопнуть. — И тебе всего хорошего, — радостно пожелал Хаосюань закрытой двери. А потом перевел взгляд на Ван Ибо и Сяо Чжаня. — Поздравляю, вы всё еще напарники. Ты у нас прямо нарасхват, — Сяо Чжань не смог удержаться от самодовольной улыбки. — Спасибо, — Сяо Чжань неспешно подошел ближе к Ван Ибо. — На самом деле я еще не был готов расстаться с нашим малышом.       Ибо опасливо покосился в его сторону. — Он у нас способный, но я еще не успел его воспитать должным образом, — Сяо Чжань положил руку сзади на шею Ван Ибо, почувствовав, как тот вздрогнул, ласково погладил, а потом запустил пальцы в волосы, схватил несильно за загривок и повернул лицом к себе: — Верно я говорю? — А, — хрипло выдавил Ван Ибо, уставившись на напарника. Тот выгнул вопросительно бровь, ожидая ответа. Наконец, Ибо сообразил: — Да. Да, меня еще до конца не воспитали. Еще воспитывать и воспитывать. Учитель Сяо, а вы будете баловать своего ученика за его успехи? Или лучше просто гэгэ?       Улыбка Сяо Чжаня стала более натянутой. — Достаточно, — сквозь зубы протянул он.       Ван Хаосюань смотрел на это всё и уныло рефлексировал. Мысль вывести Сюань Лу с поля и оставить перманентно сидеть в офисе становилась с каждым днем всё яснее.