После гробовых гвоздей: Смерть с алиэкспресс

      Сяо Чжань стремительно несся по серым коридорам отдела, сам не понимая, куда именно. Главное, чтобы там не было лишних глаз и ушей. Но к себе домой или в квартиру Ибо он идти тоже не хотел — слишком уж интимная обстановка может получиться, только этого не хватало. Ван Ибо послушно следовал за ним по пятам на некотором почтительном расстоянии, при этом далеко не почтительно прожигая ему взглядом спину, и уже не скрывал своей гоблинской улыбки.       В конечном итоге ноги довели Сяо Чжаня до самых отдаленных закоулков офиса, куда, судя по клубам пыли, даже местные духи-уборщики не забирались. Он резко развернулся на пятках, с негодованием уставившись на Ибо. — И что это только что было? Что за театр одного актера? — Сяо Чжань сложил руки на груди.       «Одного ли? — саркастично поинтересовался внутренний голос. — У вас сложился замечательный комедийный дуэт».       Сяо Чжань мысленно отмахнулся от этого весьма справедливого замечания и продолжил сверлить Ван Ибо суровым взглядом. На самом деле он не злился, а, скорее, паниковал, поскольку абсолютно не соображал, куда катится его простое и спокойное посмертие. Что за абсурд творится? Почему он шарахается с мальчишкой по углам, почему не отчитал его прямо в общем кабинете? Почему у него такое предчувствие, словно сейчас из-под ног выбьют стул, и он рухнет лицом в грязь?       «Вот ты загоняешься, Чжань-гэ… А еще на Цзи Ли наговаривал».       Сразу захотелось дать себе отрезвляющую оплеуху. Это всего лишь Ван Ибо и его очередная дурацкая шутка, не более. Неужели он настолько боится, что мальчишка сможет вызвать в нем какие-то ненужные чувства? Сяо Чжань всегда был сам по себе, особенно при жизни. Мать слишком рано умерла, он её практически не знал, отца остерегался. Братья довольно скоро стали восприниматься только как враги. Жениться или обзавестись невестой он не успел. Да и в условиях вечной борьбы за трон привязываться к кому-то было не самым разумным решением. Он всегда держал себя в стальных рамках, не позволяя расслабиться. Монахом, конечно, не жил, но ни о каких нежных чувствах не могло быть и речи. После становления Смертью мало что изменилось. Он всё также оставался несколько отстраненным и, пожалуй, единственным, кому удалось подобраться достаточно близко, был Цзи Ли. А тут появился Ван Ибо. Абсолютно бесящий, вызывающий эмоции, заставляющий забывать про внутренние барьеры… Признание, что он ему хоть сколько-то симпатичен, по ощущениям было равносильно прыжку под поезд: разнесет, разбросает, и в кучку не соберешь. О том, что уже поздно убеждать себя в равнодушии, если из-за присутствия Ибо под боком становилось, как минимум, волнительно, Сяо Чжань старался не задумываться.       Нет, нет и еще раз нет! Не надо ему такого счастья.       Ван Ибо, к слову, не собирался просто так сдаваться и отступать. Он в одночасье, как по щелчку, натянул обратно образ послушного мальчика и трепетно похлопал ресницами.       «Накрашенными ресницами, — с некоторой обреченностью подумал Сяо Чжань, присмотревшись к чужим глазам. — Вот же… паршивец».       Зрелище было чертовски милым, но вместе с тем порождало и недюжее раздражение. Очень хотелось выписать Ибо подзатыльник, чтобы прекратил, наконец, строить глазки! И чтобы отошел подальше. И улыбаться перестал. А лучше отвернулся и не сиял, как новогодняя лампочка. — А что не так, гэгэ? — Ван Ибо старательно принял вид счастливого, но растерянного щеночка. — Разве не этого ты хотел?       В ответ Сяо Чжань лишь недовольно поджал губы.       Хороший вопрос. Откровенно говоря, в этот момент он уже сам плохо представлял, чего хотел. Ему надо было, чтобы Ван Ибо перекрасился? — Да. Получите — распишитесь. Озабоченный Ван Ибо идет вам в подарок. Смотрите, какой мальчик хороший. Заглядение! Свеженький, молоденький! Активный. Иногда сверх меры, но зато скучно не будет. А то вы уже плесенью покрываться стали, местами заржавели, давно не смазывались. Как «не нужно»? Берите-берите, по глазам вижу — пригодится.       Заплутав в лесу своих специфических мыслей, Сяо Чжань едва не проворонил, что Ван Ибо целенаправленно пошел в наступление. Он, видимо, расценил молчание своего напарника как растерянность и призыв к действию. — Разве ты сам не говорил, что я красивый? — вкрадчиво поинтересовался Ибо, сделав шаг вперед, отчего Сяо Чжань инстинктивно отступил назад. В этот момент он напоминал льва, загоняющего в ловушку будущую жертву. — Что тебе хочется прикоснуться ко мне? — Еще шаг. — Но мой внешний вид и мои волосы тебя останавливают. Я переоделся, закрасил синий цвет. Чжань-гэ, теперь тебе хочется меня потрогать?       При каждой фразе Ибо подступал всё ближе и ближе. В какой-то момент Сяо Чжань почувствовал, что пятиться ему больше некуда — позади стена — и уперся ладонью Ибо в грудь, не позволяя окончательно к себе прильнуть. — Ван Ибо, — предостерегающе процедил Сяо Чжань, вжимаясь спиной в стену, чувствуя, как внутри всё напрягается. — Ты переходишь границы. — Я только хочу помочь гэгэ сделать шаг навстречу, — почти прошептал Ибо, накрывая его ладонь своей, а второй рукой вцепившись Сяо Чжаню в плечо. — Раз гэгэ сам не может на это решиться.       Он резко подался вперед, не давая Сяо Чжаню возможности уклониться, и нелепо вжался губами ему в губы. Немного не рассчитал при этом силы, и потому соприкосновение вышло достаточно грубым. Прикрыв глаза, Ибо замер, давая им обоим время привыкнуть к происходящему, больше не напирая. Возможно, он просто опасался сразу переходить к слишком уж активным действиям, не зная, какую ответную реакцию может получить от своего напарника. А Сяо Чжань вытаращился на блаженно притихшего Ибо с осознанием полного и неминуемого… пиздеца. Он весьма редко ругался, считал себя выше этого, но сейчас иного слова подобрать не мог. Почему складывалось полное впечатление, словно он попался в капкан к тому, кого хотел прогнуть сам? Уж не потому ли, что он планировал взять под жесткий контроль всю эту свистопляску с Ван Ибо, а вместо этого стоит и, далеко не по собственной инициативе, с ним целуется? Молодец, Сяо Чжань! Вот потому-то ты и не добрался до трона! Ты тупой!       И что теперь делать?       После такого простого, казалось бы, вопроса на мгновение в голове Сяо Чжаня воцарилась звенящая пустота.       «Без паники! Без паники! — не выдержало, наконец, его подсознание. — Это даже поцелуем назвать не получается. Он просто ударил тебя губами. Никакого криминала, отставить инфаркт! От твоей тахикардии аж уши закладывает. Остынь! Или нет! Лучше пойти в наступление, перехватить инициативу! Встать перед ним на колени и начать покрывать укусами живот! Прижать его самого, расстегнуть ширинку и-и-и…».       Сяо Чжань едва удержался от жалобного стона прямо в губы Ван Ибо. Определенно, не таких советов он от себя ожидал, больше напоминало агитационные лозунги. «Будь на шаг впереди соперника — отсоси первым!». Хотя кого тут было опережать? Ван Ибо просто касался его, не предпринимая ничего больше. Губы у него, конечно, очень мягкие, даже не смотря на вечную привычку обкусывать их до болячек, но с таким же успехом впору целовать подушку. И то — подушку хотя бы вертеть можно, как хочется, а этот просто прижал к стене и застыл. Вот же глупый мальчишка. Взялся приставать, так хоть делай это качественно.       «Боится тебя, наверное, — хихикнуло подсознание. — Да не стой ты сам столбом, покажи, как надо! Ворвись в рот, поймай его язык, вылизывай, вылизывай, вылизывай, пока не заскулит. Вцепись зубами в чертов кадык так, чтобы след остался. Ты вообще замечал, какой у него порочный кадык?».       Рот против воли наполнился слюной, а затихшее было сердце заколотилось с новой силой где-то в глотке.       Какой кадык?!       Вот теперь Сяо Чжань был полностью уверен, что спятил. Самое время снова испугаться. Самого себя, своих диких мыслей и всплывших на поверхность желаний. Он даже понятия не имел, откуда вообще это повылазило. Всю свою загробную жизнь он спокойно обходился без любовников, хотя становление Смертью никак не избавляло от человеческих желаний. Ему просто не хотелось. Да о чем говорить, если еще несколько дней назад он и не помышлял о подобном? А тут словно замок с двери сорвали, выпуская наружу внутренних голодных демонов. Ну зачем он полез в своей голове что-то анализировать? Жил бы в радостном неведении еще миллион лет, если не больше, но нет, подумать приспичило!       «Эх, какой же ты упрямый, Чжань-гэ. Сексом надо было хоть изредка заниматься, сейчас бы крышу так не уносило».       Что ж, справедливое замечание. Но поддаваться спонтанным порывам он всё равно не собирался. Сяо Чжань положил вторую руку Ибо на грудь и с трудом отодвинул от себя парня на достаточное расстояние. Тот состроил недовольное кислое личико, по-детски надув губы, но обратно рваться не стал. — Ван Ибо, — Сяо Чжань постарался замаскировать все свои противоречивые чувства большой порцией возмущения. Лишь бы этот слишком активный субъект не расслышал, как дрожит его голос. Хватит того, что у него еще и руки дрожат, а этого скрыть уже не получится. — Тебе родители не объясняли, что тянуть к людям свои губешки без их на то согласия — как минимум, не воспитанно?       «Молодец, Чжань-гэ. Максимально суровый выговор, очень жесткий. В угол не поставишь? Или у тебя на него теперь вообще рука не поднимается?».  — Да что опять не так? — не выдержал Ван Ибо, откинув образ хорошего мальчика, и протестующе уставился в ответ.       Сяо Чжань глубоко вздохнул, желая уловить в себе хотя бы отголоски былого спокойствия. Выдохнул сквозь стиснутые зубы и посмотрел на Ибо своим привычным колким взглядом. С недовольным мальчишкой ему было проще вести разговор. — Что не так? Ты серьезно? — Он криво улыбнулся. — Да, волосы у тебя больше не синие, малыш. Но ты, явно желая меня позлить, вырядился, как библиотекарь-фетишист и устроил очередную клоунаду. А в качестве вишенки на торте решил одарить меня еще и своими домогательствами. Как в этом перечне что-то вообще можно считать «таким»?       Услышав это, Ван Ибо на секунду отвел глаза, а затем раздосадованно пробурчал: — Ты прав. Звучит не очень привлекательно. Пожалуй, мне стоит извиниться.       Последнее высказывание явно далось ему с большим трудом, он буквально его из себя выродил, буравя глазами свои ботинки. Сяо Чжань уже было думал, что на этом они могут завершить конфликт, как Ибо вскинул голову. — Но что не так с моим внешним видом?       Сяо Чжань мысленно застонал. Он уже просто хотел поскорее сбежать из этого коридора. — Я надеюсь, что это шутка, — сказал он честно, — и ты оделся так не на полном серьезе. — Ну нет, но… Костюм-то нормальный? — Он отвратительный. У него дурацкий цвет, он тебе не идет и портит твою фигуру.       Он открыл было рот, чтобы продолжить список, но поперхнулся остатками фразы, когда Ван Ибо схватил его за запястья. В глазах парня огнем сиял энтузиазм. — Тогда гэгэ должен пойти со мной в магазин и помочь выбрать правильный костюм, — запальчиво потребовал Ибо. — Без Чжань-гэ мне не справиться. Он должен научить меня.       Сяо Чжань выкрутил из чужого захвата свои руки и возмутился: — Мне что, делать нечего, кроме как тебя по магазинам водить?       Ибо фыркнул, а потом ершисто выпалил: — Тогда я буду ходить голышом!       Произнесено это было весьма мстительно и угрожающе, но Сяо Чжань не сдержал нервного смешка. Слишком уж Ван Ибо в этот момент напомнил ему ребенка, который выпрашивает у родителя в магазине игрушку, а в ответ на отказ топает ножкой и обещает не дышать, пока не купят желаемое. К сожалению, Ибо не дотягивал в этом искусстве до Цзи Ли, к чьим выкрутасам у Сяо Чжаня выработался железобетонный иммунитет, потому должного эффекта высказывание не возымело. Лишь насмешило. И умилительная моська Ван Ибо только усиливала эффект — брови нахмурены, губы надуты, ноздри раздуваются, глаза сверкают. Хотелось потрепать его по щечке и спросить: «А кто это у нас тут такой злой?».       «Эк тебя бросает из стороны в сторону… Только несколько минут назад подтекал, как девица, а теперь мамочку включил. Хаосюань упоминал семейного психолога — может, воспользоваться советом?»       Заметив, что его не воспринимают всерьез, Ван Ибо молча принялся раздеваться. Он откинул куда-то в сторону свои очки, резко сдернул галстук, едва себя им не придушив, сбросил пиджак. Следующей на очереди оказалась рубашка. Рвать её у себя на груди он не стал, а потому процесс несанкционированного стриптиза забуксовал на пуговицах. Спасало лишь одно — делал он это не с каким-то эротическим подтекстом, не соблазнительно, а остервенело.       Когда до конца осталась всего пара пуговиц, Сяо Чжань не выдержал. — Хорошо, — сквозь зубы процедил он, массируя переносицу. — Я займусь твоим гардеробом. Только прекрати паясничать, будь так добр.       Ван Ибо после этих слов засиял настолько счастливой и открытой улыбкой, что Сяо Чжаню стало даже неловко. Неоновой вывеской в голове высветилось кристально-ясное осознание, что парень от него уже не отстанет. Они перешли черту простых шуток слишком стремительно, Сяо Чжань на такое не рассчитывал. Но сам же был в этом виноват. Это он начал, не Ибо. Ибо бы и дальше дурачился неизвестно сколько, если бы Сяо Чжаню не взбрело в голову задуматься о природе своей к нему снисходительности. Если бы не решил поиграть в былые игры.       Так пусть хоть малыш лишний раз своим прессом не сверкает, а то кто знает, вдруг это был не просто детский шантаж. Молодежь нынче трудная пошла, от неё стоит ожидать чего угодно.       «Если это так, то ты можешь даже не надеяться от него куда-то сбежать. Догонит. И разденется!».       Сяо Чжань в который раз за сегодня тяжко вздохнул и развернулся на каблуках. — Не забудь собрать вещи. Будь готов через пять минут, а я зайду к Хаосюаню, предупрежу об отсутствии.       И он ушел, не оборачиваясь.

***

      Сяо Чжань сидел в черном кожанном кресле и нервно барабанил пальцами одной руки по подлокотнику, ожидая Ибо из примерочной. Они находились в магазине уже достаточно долго, и он начинал переживать — успеют ли закончить за отведенное им начальником время. В конце концов, пока они в мире живых, никто для их клиентов смерть на паузу не ставил, просто Хаосюань раскидал всех по другим сотрудникам. Подобная схема была для отдела привычной — мало ли по какой причине Смерти понадобится побыть среди людей. Они могли запросто сойти за обычных живых: видимые и осязаемые — ни за что не догадаешься, кто перед тобой. И многие таким образом поддерживали хоть какую-то связь с человеческой реальностью, дабы не отдалиться от неё окончательно. Главное не наглеть и не пропадать чересчур надолго. Как, например, тот же Цзи Ли. После первого загула Сяо Чжань, конечно, вдолбил в его юную головушку некоторые зачатки совести и благоразумия, но полностью искоренить разгульный образ жизни напарника не смог. Цзи Ли всё еще совершал вылазки с целью безудержного прелюбодеяния, хоть и в более сдержанной манере. Постепенно он успокоился, начал выбираться к людям значительно реже, а потом в их коллективе появился Юй Бинь. Эти двое быстро спелись, и теперь в список мест, обязательных к посещению, у Цзи Ли попали многие питейные заведения Китая. Сяо Чжаню, которому приходилось работать за двоих и собственноручно за шкирку вытаскивать напарника из всех злачных мест, отчаянно порой хотелось Юй Биня удушить. За то, что порушил тщательно выстраиваемый воспитательный процесс и сбил Цзи Ли с пути становления адекватной единицей посмертного общества.       В примерочной что-то звучно грохнулось, и Сяо Чжань искренне понадеялся, что рухнул либо сам Ван Ибо, либо то, что упало, приземлилось ему на голову. Это бы хоть немного, но порадовало его измученную душу. Потому что Ибо определенно продолжал над ним измываться. Закрадывалось даже такое подозрение, что диверсия с костюмами была задумана как запасная. И Сяо Чжань корил себя за проявленную гордыню, затмившую глаза и не позволившую разглядеть весь умственный потенциал Ван Ибо. Он его определенно недооценил. Уже второй раз за день. Осознание этого факта довлело над мыслями, что Сяо Чжаня даже немного радовало: лучше пусть он будет беситься, чем обратит пристальное внимание на выкрутасы Ибо и начнет думать не тем местом.       В этом до безобразия дорогом магазине, где они сейчас находились, Сяо Чжаня всегда привлекали не только наличие отменного выбора и вышколенного персонала, но и отдельные комнаты, связанные с примерочными. Таким образом, клиент и все, кто приходил с ним, оказывались порознь от остальных покупателей. Это было удобно, особенно в их случае. Поскольку Ибо выделывался, как мог.       Он примерял каждый костюм, что ему предлагали, дефилировал в нем перед большим зеркалом, обязательно умудрялся найти, к чему прицепиться, и просил принести что-нибудь еще. Все варианты сидели на нем одинаково прекрасно, Ибо буквально из пальца высасывал недочеты, но причина такого поведения читалась достаточно легко. Ван Ибо, выходя к Сяо Чжаню из примерочной, каждый раз демонстрировал не новый костюм — он демонстрировал себя. Откровенно выставляя напоказ всё, чем наградила его природа: длинные стройные ноги, тонкую талию, красивую шею. Конечно же, чего уж греха таить, задницу он подчеркивал активнее всего. Девушка-консультант, имеющая честь созерцать сие безобразие, краснела, бледнела, старалась отвести глаза в сторону, но оторваться от столь заманчивого зрелища никак не могла. И Сяо Чжань был в состоянии её понять. Двигался Ибо расслабленно, грациозно, словно всю жизнь моделью на подиуме проработал, даже показушничал сейчас красиво, без лишнего фарса. Залюбоваться им было бы вполне естественно, но Сяо Чжань держался за внутреннее недовольство, как за спасительную соломинку. Вывод, что Ибо умел носить костюмы, напрашивался сам собой. И, скорее всего, прекрасно понимал, насколько уродливым был его фриковатый наряд. — Тоже мне, юный манипулятор, — хмыкнул под нос Сяо Чжань, наблюдая, как Ван Ибо прогуливается перед ним в очередном костюме. — Если вам не понравится этот вариант, то могу предложить услуги нашей швейной мастерской, — учтиво сказала консультантша, ни разу не дрогнув голосом, несмотря на малиновые щеки. — Там вы сможете создать свой идеальный костюм, раз ничего из готового не подходит. — Что скажешь? — обратился Сяо Чжань к вертящемуся у зеркала Ибо.       Тот ответил ему игривым взглядом через плечо. — А какой вариант больше всего приглянулся гэгэ?       В комнате раздался едва различимый полузадушенный писк, источником которого точно была девушка. Она всеми силами стремилась сохранить лицо каменно-вежливым, но оно плохо сочеталось с нездорово алеющей пятнами кожей. Сяо Чжань взглянул на нее с беспокойством — как бы от переизбытка чувств ей плохо не стало. Ван Ибо во время своих фривольных игр никого не жалел — ни живых, ни мертвых. — Они все тебе очень идут, — честно сказал Сяо Чжань. — Ты мог бы взять любой. — Тогда я беру всё.       Сяо Чжань не удержался от смешка. — Тебе же ничего не понравилось. — Ну и что? — легкомысленно пожал плечами Ибо. — Зато понравилось гэгэ. — Не мне их носить, а тебе, — возразил Сяо Чжань, совершенно несогласный с такой формулировкой. — Будь добр, выбирай под свои вкусы. Да и к тому же, мал… — пришлось себя притормозить, чтобы не сказать уже ставшее привычным обращение. Девушке и без него хватало впечатлений. — Мой дорогой Ван Ибо, учитывая цену каждого костюма, необходимых аксессуаров, рубашек, галстуков и прочего, я сомневаюсь, что у тебя хватит на всё это денег.       Ибо с задумчивым видом постучал пальцем по губам, изобразив бурный мыслительный процесс, затем стрельнул хитрыми глазищами в Сяо Чжаня и широко улыбнулся. — А гэгэ не хочет подарить мне часть костюмов? — он немного склонил голову к плечу, и воображение Сяо Чжаня стремительно пририсовало ему собачьи ушки.       Вообще-то, Сяо Чжань вот уже почти час как старательно блокировал в себе любые посторонние мысли, тщательно игнорируя подсознание. Кое-что умудрялось проскользнуть на поверхность («Самоконтроль — это, конечно, здорово, но нормально поцеловаться было бы лучше»), хоть и не так часто. С чувством умиления было сложнее — его мозг за опасность не считал, а потому прилетали вот такие картинки без задержки по внутреннему фильтру. Даже смысл фразы в целом дошел до Сяо Чжаня не сразу, а когда всё же дошел, то заставил поперхнуться возмущением. Внутренне. Внешне Сяо Чжань оставался спокойным. — А за какие такие, интересно, твои заслуги я должен это сделать? — вопросительно приподнял он бровь.       Зря Сяо Чжань, конечно, это спросил. Ван Ибо словно ожидал подобного вопроса. — Ну, — лукаво протянул он, соблазнительно медленно подступая к креслу. — Я готов исполнить любое пожелание, — он остановился возле ног Сяо Чжаня и наклонился ниже, опуская ладони на подлокотники, но не нависая совсем сильно. Специально оставляя между их лицами достаточно места. — Всё, что захочет Чжань-гэ.       Он произнес это чувственным шепотом, глядя на напарника из-под полуопущенных ресниц. От его голоса по коже, от самых ступней и до загривка, пронеслась волна мурашек, но Сяо Чжань лишь томно ухмыльнулся, откинувшись в кресле.       Ясно. Судя по всему, теперь Ибо решил изобразить из себя хорошенькую шлюшку на содержании у богатого папика. Нет уж, еще раз он себя к стенке прижать не позволит, в это можно играть и вдвоем. — Ох, интересно, и на что же ты намекаешь? — поинтересовался он.       Потом не удержался и дернул Ван Ибо к себе за галстук. Тот едва успел сориентироваться, чтобы не стукнуться с Сяо Чжанем носами, затормозив в паре сантиметров от его лица. Но Сяо Чжань сам подался вперед, сокращая расстояние до минимума. — Неужели этот красивый сладкий мальчик так рвется сделать мне приятно? — он буквально вдохнул каждое слово Ибо в губы, крепко придерживая его за галстук на месте. — М-м-м?       Ибо неконтролируемо сглотнул. В его удивленно распахнутых глазах с новой силой загорелся огонек озорства, с лихвой приправленный возбуждением. — Да, — он натурально мурлыкнул. — Я очень хочу сделать приятно гэгэ. Он позволит мне это сделать? — Еще как, — пообещал Сяо Чжань, предвкушающе улыбаясь. — Каждый день ты будешь вставать на колени по первому моему требованию. Чтобы… Знаешь что?       Ван Ибо отрицательно помотал головой, не замечая, как давит тугой узел галстука на горло. Он хрипло вздохнул сквозь приоткрытые губы, и Сяо Чжань понял, что очень хотел бы эти губы лизнуть. Но вместо этого он улыбнулся еще шире, только уже далеко не эротично, а просто весело. — Чтобы в течение целого месяца каждый день драить полы в моей квартире, — сказал он радостно. — Возможно, даже два месяца, я еще не определился.       Легонько оттолкнул от себя застывшего Ван Ибо и рассмеялся приятным смехом. Ван Ибо в этот момент уставился на него с таким оскорбленным лицом, словно его, выражаясь ужасающим языком Цзи Ли, жестоким образом наебали. — Чжань-гэ, — обиженно выдавил он, надув губы. — Это было совершенно нечестно. Просто отвратительно. — Это тебе за коридор, — поучительным тоном ответил Сяо Чжань, не прекращая смеяться.       Уж больно Ван Ибо был мил в образе потерянного и недовольного ребенка. Сяо Чжань бы и дальше продолжил веселиться, если бы случайно не зацепил боковым взглядом девушку-консультанта, о которой совсем позабыл. Невозможно было точно определить направленность её эмоций — восторг это или отвращение — она просто была в шаге от обморока. Кажется, для неё увиденное было чересчур… Просто чересчур. Почувствовав укол совести, что не смог сдержаться и вести себя подобающе, Сяо Чжань улыбнулся ей своей лучшей улыбкой. — Извините, пожалуйста, мы пока подумаем и позовем вас попозже. Спасибо вам огромное.       Девушка заторможено кивнула и медленно утекла за дверь. Сяо Чжань дождался, пока она выйдет, а когда обратил всё внимание к Ван Ибо, то наткнулся на его чрезмерно серьезный взгляд из-под насупленных бровей. Очень неожиданно. — Только не говори, что обиделся на мою шутку с мытьем полов, я не поверю.       Ибо покачал головой. По нему было видно, что он хочет что-то сказать, но никак не осмелится. Наконец, он решился. — Я могу задать тебе вопрос?       Сяо Чжань удивленно приподнял бровь. Ибо никогда раньше не спрашивал у него разрешения для чего-то подобного. — Задавай. — Чжань-гэ, — начал Ибо напряженно. — Когда ты говорил, что хочешь меня коснуться, ты… — он как-то нервно облизнул губы, а Сяо Чжань сразу понял, о чем пойдет речь. — Ты был хоть сколько-то честен в тот момент?.. Я не идиот и всё прекрасно понимаю, — быстро заверил он, протараторив. — Я понимаю, чего ты добивался, и чего хочешь, но вдруг…       Он замолк и уставился, почему-то, себе под ноги. А Сяо Чжань не знал, что ответить. Проще всего было бы соврать. Но зачем? Спроси он это парой часов раньше, и ответ был бы однозначный — нет. Сейчас же — не ясно. — Да, — вырвалось у него. А потом добавил. — В некотором роде я был честен. — И пускай это не являлось стопроцентной правдой, сейчас ему сложно было полностью всё отрицать. Он не знал, что сподвигло его тогда выбрать именно такую формулировку предложений. Возможно, как раз подсознание. — И да, мне стоит извиниться за выбранный способ давления на тебя.       Ибо горько усмехнулся. — А я ведь тогда разозлился, Чжань-гэ. Ты мне так нравишься, но у меня никогда даже мыслей не возникало, что я могу с тобой на что-то рассчитывать. — Почему же? — не удержался Сяо Чжань, которому и правда было интересно. — Ты всегда такой отстраненный, великолепный, величественный… — Заносчивый? — подсказал Сяо Чжань. — Не без этого, — кивнул Ибо. — Ты не позволял к себе приблизиться, как бы я не старался. — Погоди минутку, — Сяо Чжань в который раз перебил его и помассировал переносицу. — Только не говори, что вот эти твои дикие раздражающие игрища — это был реально флирт.       Судя по тому, как Ибо еще больше напрягся и отвел глаза — он угадал. Очень захотелось звонко хлопнуть себя ладонью по лбу. — Ты в курсе, что флиртуешь, как школьник? Дернуть за косичку и убежать — это их метод. — Как умею, так и флиртую, — у Ибо стремительно покраснели уши. — Обычно добивались меня, а не наоборот.       Сяо Чжань многозначительно и иронично протянул долгое «о», подперев подбородок рукой и уставившись на Ибо снизу вверх. — Наш малыш был популярен в мире живых?       В ответ на это он получил возмущенное сопение, а у Ван Ибо начала краснеть еще и шея. Что удивительно. Когда он говорил пошлости и приставал, у него даже щеки ни разу не розовели. А тут — посмотрите, поглядите. Чудесно. — Какая разница, что было, если сейчас Чжань-гэ не обращает на меня внимания, а потом просто играется с чувствами? — выпалил Ибо раздосадованно. — И когда ты сказал всё то, что сказал, я правда разозлился. Решил, что поймаю тебя на твоих же словах. Дам тебе то, что ты хочешь, и потребую обещанное. А ты опять меня оттолкнул. — Ибо… — Я признаю, — он повысил тон, не дав Сяо Чжаню вновь влезть посреди объяснений. — Мне не стоило так поступать, не стоило тебя целовать против воли. Ты слишком щепетильный в этих вопросах, слишком чопорный. Но ты меня задел, и я не удержался. Обещаю, это больше не повторится. Только вот…       Он на секунду замолчал, отвернувшись, а затем тихо спросил: — Чжань-гэ, скажи мне, наконец, что я должен сделать, чтобы ты сам ко мне прикоснулся?       У Сяо Чжаня что-то сжалось в груди. Ибо в этот момент был такой печальный, надломленный. Непривычный, открытый.       «А вот и нежное розовое брюшко…».       Такой юный и очень красивый.       Ибо обернулся и посмотрел ему точно в глаза совершенно тоскливым взглядом. В котором плескалась отчаянная смесь грусти, надежды, ожидания и… чего-то еще. Словно он утопал в болоте, а Сяо Чжань был его единственным шансом на спасение. Только вот Сяо Чжань не мог ему помочь, он сам тонул по-соседству. Не мог ему ответить, просто не знал, что. Ему бы в себе разобраться, слишком уж спонтанно всё вышло. Он, может, и высокомерный, чопорный, заносчивый интриган, но не сволочь, зацепить Ибо еще больнее точно не хотел. Ему вообще не хотелось делать мальчишке больно. Не в физическом плане, тут он бы с удовольствием его ремнем по заднице отходил, сугубо в воспитательных целях. А вот душу ему бередить не собирался. Хотя на него сейчас такой побитой собакой смотрели, словно он в эту душу уже успел залезть по самые локти и активно там поковырялся. Но он же ничего не делал!       Так ведь?       Всего две необдуманно брошенные фразы до такого довести не могут. Наверняка здесь замешан обыкновенный юношеский максимализм, обращающий ситуацию в крайнюю степень трагизма. А на деле Ибо, как и он сам, просто идет на поводу у физического влечения. Вот и всё.       Только взгляд Ибо всё это время тяжелым грузом ложился на плечи, задевая что-то внутри. Хотелось смалодушничать и попросить отвернуться. — Глупый ребенок, ну зачем ты на меня так смотришь? — прозвучало это неожиданно жалобно, даже, можно сказать, жалко.       Стыдно.       Что он может требовать от Ибо? В праве ли вообще что-то просить? Чтобы он от него отстал? Забыл всё, что себе напридумывал? Нашел другой объект желаний?       А Сяо Чжань? Что он сам должен сделать для Ибо? Может, просто переспать, чтобы отпустило?       «А если не отпустит?».       А почему нет?       «А почему да?».       Гениальные размышления. И как он с такой логикой до титула второго наследного принца добраться сумел? Или правда настолько проржавел за сотни лет спокойного посмертия? Ван Ибо ничего не ответил на заданный ему вопрос. На несколько секунд прикрыл глаза, а потом опустился перед Сяо Чжанем на колени. Не рухнул, как подкошенный, в попытках что-то вымолить, а именно целенаправленно встал в позу. Печаль еще плескалась во взгляде, только теперь подкрепленная решительностью. — Таким ты хочешь видеть меня? — спросил он, испытывающе вцепившись в Сяо Чжаня глазами. — Перед собой на коленях? Я готов быть здесь, на этом месте. Если это поможет мне стать к тебе ближе.       Сяо Чжань, которого накрыла волна странной злости вперемешку с отчаянием, подался вперед, едва не схватив Ибо за рукав костюма, чтобы попытаться вздернуть обратно на ноги. — Что ты творишь?! — Прошипел он ему в лицо. — Что ты несешь? Ибо, ты серьезно собираешься продать себя? Настолько хочется залезть ко мне в штаны, что уже всё равно, какими путями этого добиться? Что ты имеешь в виду под касаниями? Только секс? Ну так давай быстренько это сделаем, только прекрати свои фокусы, пожалуйста. — Я не хочу быстро! — в тон ему возразил Ван Ибо. — Я хочу, чтобы ты позволил мне, наконец, хотя бы попытаться тебе понравиться. Чтобы не отталкивал. Я готов выполнять условия, которые ты выставишь. Я хочу тебя, — он привстал на коленях между расставленных ног Сяо Чжаня, приблизившись к нему. И схватился руками за подлокотники, чтобы случайно не положить ладони на бедра Сяо Чжаня. — Но не на один раз, а много. Медленно, со вкусом и с чувствами.       Внизу живота от этих слов сладко потянуло. Как бы Сяо Чжань не противился, сейчас его тело отреагировало весьма однозначно. Но хуже всего стало от осознания, что в груди тоже что-то отозвалось. Сжалось, словно не решаясь загореться, тихо тлея.       Как он умудрился дойти до такого всего за несколько дней? — Умолкни, пожалуйста, — попросил он Ван Ибо, прикрыв глаза. Сил не было на него смотреть. — Это только физическое влечение. Ты не можешь испытывать ко мне что-то большее.       Он уговаривал не только Ибо в этот момент. — Откуда ты знаешь? — По себе судить пытаюсь! — едва не вырвалось у него, но Сяо Чжань вовремя прикусил себе язык.       Они замолчали оба. Сяо Чжань так и сидел с закрытыми глазами, не видя ничего, что делал Ибо в этот момент. Он громко и глубоко дышал, полыхая от раздирающей душу досады. «Почему ты не можешь позволить себе хотя бы попробовать? Чего ты боишься?».       Зачем мне это?       «Ты идиот? Зачем людям вообще кто-то нужен? Я понимаю, при жизни было нельзя, но сейчас нечего опасаться. Думаешь, если отвлечешься от работы, то Хаосюань сразу воткнет тебе в спину косу и отправит в утиль? Сяо Чжань, какой же ты больной на всю голову и психически деформированный!».       Просто лучшая его характеристика — деформированный. Идеально. Прошла уже тысяча лет, а оступиться всё ещё страшно. — Поцелуй меня, — услышал он тихий шепот, едва пробившийся через поток мыслей. — Что? — Сяо Чжань приоткрыл глаза, посмотрев сквозь ресницы на Ван Ибо, лицо которого оказалось теперь совсем близко. — Поцелуй меня, — повторил Ибо. — Если я не могу поцеловать тебя, то сделай это сам. — Зачем? — слабо спросил Сяо Чжань. — Какая разница? Тебе настолько неприятно со мной контактировать? — Нет… В смысле, не неприятно. — Тогда поцелуй, — уже буквально потребовал от него Ибо и положил палец себе на губы. — Прямо вот сюда. С языком. Без какой-либо цели. Просто потому что приятно.       Сяо Чжань хмыкнул. — А что, чмокнуть в губки уже не подходит? — Ну, если Чжань-гэ ничего больше не осилит, то пусть чмокнет.       Сяо Чжань взял его лицо в ладони и сжал щеки, мешая договорить. — Несносный, настырный ребенок, — сказал он ему, чувствуя, как раздражение начинает отступать при виде очередной трогательной картины — смешной моськи Ван Ибо. — Еще и острить умудряется.       Ибо попытался улыбнуться, но руки помещали. — А еще хочу, чтобы Чжань-гэ перестал хмуриться. — Не слишком ли много ты хочешь? Сумеешь расплатиться? — Два месяца мытья полов в обмен на улыбку гэгэ? Не так дорого.       Сяо Чжань не сдержал горестного вздоха. За какие такие грехи ему попался Ибо? Он не просил у Вселенной таких подарочков. Искусать бы ему сейчас все губы до крови, чтобы повадно не было. Но… хотелось не этого.       Он наклонился ниже, подхватил Ибо за подбородок и поднял его лицо к себе. Замер, разглядывая. — До чего же ты красивый, Ибо. Особенно когда не выделываешься, как гоблин, — тихо сказал он. — Но Чжань-гэ намного красивее, — с улыбкой возразили ему. — Особенно когда не строит из себя высокомерного принца.       Сяо Чжань тихо фыркнул и решил ничего больше не говорить. Он нежно коснулся чуть приоткрытых губ Ибо, легонько целуя их. Ощутил едва слышный привкус крови — мальчишка опять успел отодрать кусок кожицы. Он вобрал в рот пострадавшую нижнюю губу, посасывая её и зализывая ранку, а затем пробежался языком по зубам и проник глубже. Ибо судорожно выдохнул ему в рот, вцепившись в подлокотники с такой силой, что аж пальцы побелели. Сяо Чжань неспешно ласкал, тянул удовольствие, не давая поцелую разгораться, притормаживая всякий раз, когда Ибо желал перехватить инициативу. Вторую руку он положил ему на затылок, зарываясь в волосы, успокаивающе поглаживая и массируя. Ибо достаточно быстро расслабился, стал послушно подстраиваться под темп, но не забывая отвечать. И делал это неожиданно умело. Определенно, сегодня у Сяо Чжаня был день сюрпризов от Ибо.       Сам же Сяо Чжань всеми силами старался сосредоточиться только на поцелуе, не давая себе возможности начать анализировать ощущения и чувства. Игнорируя постепенно нарастающее возбуждение. И ему это успешно удавалось ровно до того момента, как Ибо протяжно застонал. Звук был негромкий, но ударил по ушам, заставив поспешно отстраниться.       Потому что это было за гранью их безопасного поцелуя.       Да, пока не стоит — поцелуй можно считать безопасным. А вот дальше…       Ибо тяжело дышал и смотрел на него осоловевшими глазами. Мягкие податливые губы стали немного ярче, выделяясь на фоне бледной кожи. Влажные от слюны, они так и притягивали взгляд. Сяо Чжань уставился на них с неясными эмоциями, не понимая, чего хочется больше — продолжить или же оттолкнуть от себя Ибо и сбежать.       «Всё еще только физическое влечение? И ничего больше?».       Он молчал некоторое время, просто рассматривая лицо напротив. — Хорошо, — сказал он, нарушая первым тишину. — Я оплачу тебе половину нарядов.       Не ожидавший такого Ибо в начале растерянно замер, а потом широко мальчишески улыбнулся, внешне помолодев еще на пару лет. — Я же это не серьезно, Чжань-гэ… — А ты, — довольно резко оборвал его Сяо Чжань. — Как только закончишь в магазине, сразу же топаешь в тренировочный зал. Считай это расплатой. Про полы я подумаю, но есть подозрение, что ты испортишь мне паркет.       Ибо засиял до такой степени ярко, что ослепил. Его даже не смутило, насколько быстро Сяо Чжань исчез из магазина, бросив у кассы необходимую сумму. Он и с колен на радостях не сразу сообразил подняться.       «Молодые юноши — это зло», — подумал Сяо Чжань напоследок, перед тем, как раствориться в воздухе.

***

      Хаосюань сидел за своим столом, обложенный документами по самую маковку, когда в кабинет постучались. Первый стук он благополучно проигнорировал, но некто, стоящий за дверью, не успокаивался и продолжал настойчиво барабанить. — Сюань Лу в общем зале! — крикнул он, не отрываясь от бумаг. — Боюсь, этот вопрос не в ее компетенции, — парировал Сяо Чжань, беззастенчиво врываясь в кабинет начальства без разрешения.       Хаосюань поднял на него взгляд. — О, Сяо Чжань. А я уж думал вас с Ибо совсем засосало опасное сосало. Ну, или кто из вас там кого так увлеченно сосал, что вы едва не опоздали с возвращением. Что? — спросил он, заметив недовольное выражение Сяо Чжаня. — Ты в зеркало смотрелся? По тебе всё и без слов, — Хаосюань обвел пальцем у себя на лице область рта, — заметно.       Сяо Чжань машинально облизнул губы, недовольный, что всем сразу всё понятно. Ему самому ничего не ясно, но окружающие, как назло, зрячие и прозорливые. — Так… что же такого случилось, что Сюань Лу решить это не в силах? — Хаосюань тактично поторопил сотрудника, который, кажется, начал впадать в задумчивый анабиоз.       У него еще была куча дел, с которой он планировал разобраться как можно скорее, а посторонние в кабинете процессу не способствовали. — Я хочу некоторое время поработать один, — сказал Сяо Чжань. — Хотя бы неделю. Это возможно?       Хаосюань посмотрел на него долго и пристально, обдумывая что-то в своей голове. — Да. Думаю, для тебя возможно, — наконец кивнул он, не став при этом задавать лишних вопросов. — А с Ибо что? — Приткни его к кому-нибудь на это время. Все равно, к кому. Только не к Цзи Ли или Юй Чэню. Первый его банально убьет, а второй окончательно испортит. Мне же с Ибо потом еще работать. А обосновать можешь как обмен опытом между коллегами. Ну или как захочешь. — Зайку бросила хозяйка? — Что? — не понял Сяо Чжань, а Хаосюань махнул рукой. — Русская поэзия, забудь. Когда ты бы хотел начать? — Прямо сейчас. — Сейчас? — приподнял брови начальник. — Сейчас у тебя будет двойной объем работы из-за длительного отсутствия. Уверен?       Сяо Чжань просто молча кивнул, а большего Хаосюаню от него было не нужно. Он не собирался разводить с ним пространные разговоры на тему «Почему? Зачем? Что случилось?». Его сотрудники не дети и могут сами между собой договориться. Есть, конечно, исключения. Хаосюань теперь всё больше задумывался о том, что поставить Цзи Ли с Ван И Чжоу было не такой уж и хорошей идей. Но бесовская чуйка требовала дать им еще немного времени.       Эта же чуйка сейчас подгоняла его заняться перепроверкой всех документов. Отчаянно казалось, словно где-то что-то он упускает, но абсолютно не мог понять, что именно.       Заметив, как Хаосюань вновь окунулся в отчетность, Сяо Чжань молча развернулся на выход. Перед дверью он обернулся через плечо и посмотрел на начальника серьезным взглядом. — У тебя какие-то проблемы?       Хаосюань хитро ему улыбнулся. — Вроде нет, но меня не покидает ощущение, что да. По отчетам никаких пробелов я не вижу — возможно, просто паранойя сбоит. Так что не стоит беспокоиться.       Сяо Чжань пару секунд еще задумчиво сверлил его глазами, потом кивнул и ушел. — Я надеюсь, что не стоит, — выдохнул Хаосюань, оставшись в кабинете один.