Marauders

      Джеймс Поттер       Джеймс, решив не откладывать важное дело, организовал отборочные в команду по квиддичу уже на второй неделе учебы. Вывесив на доске объявлений пергамент с датой и временем отборочных состязаний, он указал, что в команду требуется вратарь. В прошлом году Хогвартс окончил Фрэнк Лонгботтом, который играл именно на этой позиции.       Он пришел на поле за пару часов до назначенного времени, ему не терпелось оказаться в воздухе. Переодевшись в раздевалке, он вышел на поле и увидел, что там уже кто-то летает. С такого расстояния невозможно было определить человека, но он явно был не лишен таланта, с легкостью описывая непростые трюки и сложные пируэты. Джеймс понадеялся, что это один из кандидатов пришел потренироваться перед испытаниями, им бы не помешал такой игрок.       Выйдя на середину поля, он приложил ладонь к глазам наподобие козырька, пытаясь разглядеть студента, столь хорошо державшегося на метле.       Увидев золотистые отблески в волосах, Джеймс с ужасом узнал Бланк. Тут же оседлав метлу и поднявшись в воздух, он нагнал ее.       — Сегодня отборочные в команду Гриффиндора, Бланк, а не Слизерина! — прокричал Джеймс, успев разозлиться.       Не хватало еще, чтобы змееныши сорвали такое важное мероприятие.       — Я просто пришла полетать, Поттер, — Бланк сбросила скорость и теперь они медленно летели, огибая поле. — Правилами это не запрещено.       — Разумеется, прийти надо было, когда я устраиваю отборочные состязания!       — Господи, Поттер, да наплевать мне на ваши отборочные. Меня даже в нашу команду не возьмут, потому что «женщинам не место на поле», — Бланк очень похоже спародировала Розье, который был капитаном команды Слизерина.       Джеймс улыбнулся и немного расслабился. В принципе, учитывая сложные отношения Бланк с одногруппниками, Джеймс сомневался, что Розье послал ее в качестве шпиона.       — Да, большая ошибка змеенышей, считают женщин ни на что негодными, — Джеймс взъерошил волосы и окинул Бланк профессиональным взглядом, — играла на позиции охотника?       — Только один семестр, — Бланк недовольно поморщилась, — мать считает, что такая чистокровная задница не должна сидеть на метле, поэтому запретила кому-либо брать меня в команду.       В ответ Джеймс громко рассмеялся.       — Жаль, пропадает такой талант, я когда тебя увидел, даже понадеялся, что это один из гриффиндорцев пришел на испытания.       Бланк усмехнулась и резко прибавила скорость.       — Не отставай, Поттер!       Джеймс, с чувством детского восторга, погнался за ней. Через четверть часа бессмысленных догонялок по полю, он предложил ей сыграть. Они достали квоффл и, каждый играя сразу и за вратаря и охотника, пытался забить гол в ворота противника. Следующий час прошел в ожесточенной борьбе Гриффиндора и Слизерина. Вперед никто не вырывался, счет шел всегда наравне.       Игроки, увлекшись состязанием, даже не заметили, что на поле стали появляться первые зрители. Пришло много гриффиндорцев, одни из которых пришли на отборочные, другие их поддержать, третьи просто поглазеть от нечего делать, ну и привычная стайка фанаток Джеймса Поттера, которая присутствовала на всех тренировках.       Забив очередной гол и вырвавшись вперед со счетом 7:6, Джеймс остановил игру. Пора было начинать отборочные испытания, а он уже вымотан.       Одновременно приземлившись, Бланк пошла в сторону чулана для метел.       — Бланк! — окликнул Джеймс. — Мы по выходным часто играем. Знаешь, что-то вроде любительского квиддича. Приходи завтра, рад буду видеть достойного соперника!       — Приду, Поттер, — ответила она и, развернувшись, ушла. — Жди реванша! — крикнула она вдогонку.       А она вполне ничего. Хоть и на Слизерине… Хоть и бесит Сириуса. Квиддич сближает!       Джеймс вернулся к столпившейся куче и позвал свою команду. Вперед вышли пять человек. Джеймс откровенно любовался ими, как мамаша обычно любуется своими детьми, которые, по ее мнению, являлись самыми лучшими. Его команда была его самой большой гордостью! Ричард Рипли и Кристофер Браун — загонщики, Марлин МакКиннон, Джессика Стивенс и Лора Штин — не только лучшие охотники, но и настоящие красавицы! Ну и, конечно же, он — Джеймс Поттер — ловец, который не упустил ни одного снитча, а с момента назначения его капитаном команды, не проиграл ни один матч. Квиддич был для него всем, игра была для него целью в жизни, и еще до недавнего времени он, не колеблясь, всегда знал, что после школы попадет в команду мечты.       Налюбовавшись своей командой, он попросил оставшуюся группу, а их было человек тридцать, разделиться на три подгруппы. Для начала он попросил их просто сделать пару кругов над стадионом и, как оказалось, не зря. Большая часть из них с трудом держалась на метле, группа девочек и вовсе без конца хихикали и толкались, чем разозлили Джеймса. На поле не было места для шуток, по крайней мере, на отборочных. Из всей этой кучи достойно вели себя только четверо, которых Джеймс попросил остаться, а остальным приказал убираться с поля.       Каждого кандидата он испытывал индивидуально, смотря не только на его умения, но и как он впишется в команду. Каждого участника он ставил на ворота и Марлин, Джессика и Лора пытались забрасывать мячи. Через пару часов, далеко вырвавшись вперед остальных и пропустив всего два мяча, выбился Грегори Милхаус, который учился на четвертом курсе.       — Поздравляю, Грегори! — Джеймс пожал ему руку и широко улыбнулся. — Теперь ты в лучшей команде Хогвартса!       Ричард и Кристофер тоже пожали руку новому вратарю. Девчонки лишь одобрительно кивнули, они сильно вымотались и теперь лежали прямо на траве, раскинув руки и ноги в разные стороны.       — Команда! Предлагаю еще потренироваться пару часиков, пока поле в нашем распоряжении! — Джеймс не собирался тренировать команду, но ему доставило истинное удовольствие возмущение на лицах его охотников и полезшие на лоб глаза вратаря, который тоже валился с ног.       — Поттер, это ты сегодня глотку надрывал, а мы летали! — Марлин приподнялась на локтях и недовольно посмотрела на своего однокурсника. Джеймс лишь широко усмехнулся в ответ:       — Да пошутил я, отдыхайте. Со следующей недели начинаем тренироваться, расписание вывешу на доске.              Сириус Блэк       В воскресение было решено устроить любительский квиддич. Вот уже два года как они собираются пару раз в месяц, чтобы поиграть в смешанных командах. Это скорее просто развлечение и способ отвлечься от учебных будней, чем что-то серьезное. Да и неплохая возможность для некоторых, кто не смог попасть в факультетскую команду.       Поскольку затеял все это Джеймс, большинство игроков было из Гриффиндора, но также было несколько человек с Когтеврана и Пуффендуя. Слизеринцы, естественно, в подобном не участвовали — слишком много чести. Да и их, впрочем, никто и не звал. Своей команде Джеймс строго настрого запрещал играть. Не дай Мерлин, кто узнает обо всех их хитростях и фишках.       Сириус был довольно хорош в квиддиче. Джеймс даже одно время пытался его уговорить попробоваться на место охотника, но он отказался. Стадион — территория Джеймса, и он не хотел на нее влезать. К тому же, он не был таким преданным фанатом игры.       Вот и сегодня они договорились встретиться на поле сразу после завтрака. Пришло человек десять, не меньше. В основном были парни с пятого по седьмой курс, но пришло еще и трое девчонок с пятого курса Пуффендуя и Гриффиндора.       Вообще-то, Сириус не любил играть с девчонками, поскольку играли они грубо, без правил, а от девчонок только визги и крики были, но Джеймс им никогда не отказывал, он говорил, что квиддич сближает, поэтому приходилось мириться. Сириус и мог бы настоять, чтобы исключить девчонок из игры, но это были поклонницы Джеймса, Сириусу они не досаждали, поэтому он просто на это забил.       Сириус забежал в чулан для метел, чтобы взять более менее нормальную модель метлы, и устремился на поле, где уже все были в сборе.       Они уже поделились на команды, но Джеймс все кого-то высматривал, близоруко щурясь.       — Думаешь, Эванс придет посмотреть? — усмехнулся Сириус.       — Да нет, — отмахнулся он, — Бланк хотела прийти.       Сириус замер, с возмущением уставившись на друга.       — Бланк? — он постарался вложить в ненавистную фамилию все отвращение, которое мог. — Ее никто не звал!       — Ну, вообще-то, я ее звал, — широко улыбнулся Джеймс, взглянув на него. — Она отлично летает.       — Да плевать! — возмутился Сириус. — Я в жизни не стану играть с этой… змеей, — процедил он, будто оскорбление.       Джеймс на него с сомнением посмотрел и покачал головой. Сириус уже хотел спросить, что это значит и когда это Джеймс стал вдруг лояльным к слизеринцам, хотя тут, очевидно, все дело в том, что «квиддич сближает», как друг произнес:       — Но она, кажется, решила не приходить. Начинаем! — скомандовал он, повернувшись к остальным.       Разделившись в команды по шесть человек — по одному вратарю и пять охотников, они взмыли вверх. Джеймс взял себе в команду Сириуса, Ремуса и всех трех девчонок, на радость им, прокомментировав, что даже с такой командой они разнесут противников в пух и прах.       Играли они без бладжеров и без снитча, а победителем выходила та команда, которая первая набирала сто очков.       На ворота они поставили Ремуса. Он, вообще-то, квиддич не любил совершенно, да и талантом к нему не обладал, но иногда Джеймсу удавалось его уговорить поиграть с ними.       Джеймс, Сириус и девочки были в роли охотников. Первым квоффлом завладел Джеймс, и сразу устремился к кольцам противника, ловко обходя их защиту.       Игра длилась уже минут сорок, Сириус порядком вымотался. Как он и предполагал, от девчонок не было никакой пользы. Если вдруг на них кто-то несся, они сразу с визгом роняли мяч. По итогу они умудрились вывести из себя даже Джеймса, который наорал на одну из пуффендуек и выгнал ее с поля. Ну и Ремус дырой стоял на защите колец. Ему удалось поймать лишь один мяч, поэтому счет сейчас составлял 80:60 в их пользу.       Сириус стремительно летел к кольцам противника, зажимая под рукой квоффл, как вдруг его что-то отвлекло на одной из трибун. Мельком обернувшись, он заметил вихр золотистых волос. Или же это мелькнула солнечная вспышка? Только солнца сегодня совсем нет, а небо затянуто черными тучами.       — Сириус! — прокричал Джеймс в нескольких десятков футов от него, требуя сделать ему пас.       Замахнувшись, он с силой направил мяч прямиком в руки друга. Проследив, как Джеймс в изящном броске забил очередной гол, он обернулся на трибуну. Пусто.       Он отвел разочарованный взгляд от трибуны, и уже хотел лететь к Джеймсу, который гнался за одним из охотников, как вдруг черные облака разрезала ослепляюще-яркая молния, а следом прогремел оглушительный взрыв, сотрясая облака. И тут же полил настоящий тропический ливень.       Девчонки тут же подняли визг и бросились к замку. Парни, без лишних комментариев, тоже стали спускаться на землю, все понимали, дальше играть бесполезно.       — Сириус! — окликнул Джеймс, нагоняя его на метле и пытаясь перекричать очередной разряд грома. — Ты куда?       — Метлу отнесу. Иди, я догоню, — крикнул Сириус, развернул метлу и устремился к чулану для метел.       Резко затормозив прямо возле входа, он спешился, покачнувшись, и вбежал внутрь. Он все равно вымок до нитки, но чувствовал себя прекрасно. Сириус всегда любил дождь. Всегда любил сильную стихию, будто то снегопад или ливень. Он даже был бы не прочь прогуляться под таким дождем, не страшась заболеть, потому и не пошел со всеми в замок.       Отряхнувшись, словно собака, стряхивая крупные капли с волос, он прошел до ящика, и уже хотел убрать метлу, как дверь с грохотом распахнулась, впуская вихрь ветра с дождем.       Обернувшись, у Сириуса разряд тока по позвоночнику прошел. От ненависти, не иначе.       На входе стояла Бланк насквозь мокрая. По влажному лицу стекали капли дождя, длинные волосы распустились и теперь тяжелыми сырыми прядями спускались ей за спину. Все та же изумрудного цвета атласная рубашка, завязанная в узел под ребрами, сейчас открывала тонкую талию и плотно облепила тело, не оставляя никакого простора для фантазии. Бланк тяжело дышала, очевидно, от бега. И зло сверкнула на него глазами, стоило им встретиться взглядом.       — Преследуешь меня, Бланк?       — Сдался ты мне, урод, — она ядовито усмехнулась и зашла внутрь.       — Что тогда делаешь тут? — он невольно скопировал ее усмешку, навалившись боком на шкаф и окинув ее взглядом.       — Там ливень, если ты не заметил, — небрежно ответила она и подошла к небольшому окну, встав к Сириусу спиной.       Ненароком задержав взгляд на ее заднице, обтянутой тонкими сырыми брюками, он пробежал взглядом по стройным ногам.       Он видел, как она напряжена. Чувствовал это. Она стояла, вытянувшись по струнке, и, не шелохнувшись, смотрела в окно на все усиливающийся дождь.       Сириусу нравилось, что ее нервирует его присутствие. Он все еще не придумал, как ей отомстить за позор на Защите. Будь на ее месте другая, он бы ее просто зажал в этом чулане. Но прикасаться к ней лишний раз не хотелось. Ему каждый раз казалось, будто его током пробивает от одного ее гневного взгляда, поднимая злость внутри, и он не знал, что будет, если он хотя бы заденет ее. Может, и насмерть пришибет.       Но эти мысли все равно невольно лезли в голову, подсовывая ему откровенные картинки, как он сдирает с нее ее мокрые тряпки.       Он закатил глаза, вполголоса выругавшись на себя, и отвел от нее взгляд.       — Что ты там сказал? — она чуть повернула голову, бросив на него очередной неприязненный взгляд.       — Отличная задница говорю, Бланк, — усмехнулся Сириус, вскинув брови.       Ее насмешка с лица тут же сползла, оставив только перекошенный гнев. Она развернулась и прижалась спиной к стене — очевидно, чтобы он не пялился на ее зад, — и прошипела:       — До чего же ты мерзкий.       Дождь вновь усилился. Он с шумом барабанил по низкой черепичной крыше и единственному окну, через которое уже не было ничего видно.       Сириус лениво сделал пару шагов в ее сторону, с неприкрытым интересом разглядывая ее лицо.       — Раз уж мы тут застряли, можем время с пользой провести, — он окинул ее выразительным взглядом. — Что скажешь, Бланк?       — Скажу, что ты рехнулся, если решил, что я буду с тобой время проводить, — с отвращением выдавила она, добавив пару нецензурных словечек.       — И где ваши манеры, мадемуазель? — усмехнулся он. — Выпороть бы тебя хорошенько.       — Я тебя сама выпорю, если еще шаг сделаешь, — прошипела она, схватив рядом стоящую метлу на манер меча.       Сириус опешил на секунду, вытаращившись на ее решительный вид, а потом расхохотался в полный голос, запрокинув голову. Но резкий колючий и довольно болезненный удар в плечо мигом отрезал его смех.       — Из ума выжила?! — прокричал он, защищаясь от очередного сокрушительного удара метлой и отступая назад. — Чокнутая!       Сириус схватил свою метлу, которую еще не успел убрать, и поперек выставил перед собой, защищаясь от озверевшей Бланк.       Очередной удар, который пришелся ровно на середину древка метлы Сириуса, стал решающим. С неприятным скрежетом его метла треснула пополам.       — Смотри, что наделала! — крикнул он, во все глаза глядя на трещину.       Бланк замерла, глядя как Сириус, чуть надавливая на свою метлу, ломает ее окончательно. Конечно, не сказать, что ему жалко метлу — она была древняя, да и не его вовсе, а школьная. Но ему все равно придется возместить ущерб за порчу школьного имущества. А платить из собственного кармана за какую-то метлу совсем не хотелось.       — Скажи спасибо, что это не твоя шея. Я же сказала: не подходи, — зло усмехнулась она, кажется, не испытывая никакого сожаления.       Сириус поднял на нее бешеный взгляд.       — Нужна ты мне, — процедил он, скривив губы в отвращении.       — Очень надеюсь, что нет, — процедила она в ответ, копируя его.       — Надеешься? — Сириус притворно вскинул брови в удивлении. — А что, у тебя были такие самонадеянные мысли?       — Конечно. Ты ведь пялишься вечно как полоумный. А я твою мерзкую самодовольную рожу уже видеть не могу.       — Самодовольную рожу? — Сириус весело усмехнулся. — Это у меня самодовольная? Ты в зеркало давно смотрелась, Бланк?       — Ну, с твоей-то рожей точно ни в какое сравнение не идет, — с отвращением бросила она.       — С моей рожей вообще ничто не сравнится, — с довольной улыбкой заметил Сириус.       Она показательно закатила глаза и что-то произнесла на французском. Сириус не понял что именно, но по ее презрительному виду было понятно, что ничего хорошего.       — А человеческим языком сказать слабо?       — Нет, не слабо, — она усмехнулась и выдала ему отборных нелестных ругательств, кратко и от души выразив свое отвращение по поводу его лица, и в какое место его лучше засунуть.       — Рот бы тебе прочистить, — прошипел он, схватив ее за предплечье и чувствуя, как ток пробегает от кончиков пальцев, вдоль по руке и прокатывается по всему позвоночнику. Он приблизился к ее лицу и добавил: — Как же такое произошло, что в таком благородном и славном роду, маленькая дрянная девчонка так грязно ругается?       — Как же такое произошло, что в таком древнейшем роду уродился такой недоумок? — прошипела она в ответ.       Но не успела она предложение закончить, за окном вновь сверкнула яркая молния, а следом послышался оглушительный грохот. Она с испугу дернулась, со стуком выронила метлу и ненароком подалась вперед, прижимаясь к нему. А Сириус на автомате руки переместил ей на талию, задевая оголенную влажную кожу и вновь ощущая прокатившийся разряд по всему телу. Он прижал ее сильнее к себе, невольно растягивая дьявольскую улыбку на лице. Ее макушка коснулась его носа, и в легкие тут же проник едва уловимый запах: что-то легкое, ягодное, с мокрой примесью дождя.       — Убери свои грязные лапы, — она брыкнулась, вырываясь и с гневом глядя на него снизу вверх.       — Не очень-то и хотелось, — усмехнулся Сириус, нехотя отпуская ее и приподнимая руки вверх.       Она отступила назад, натыкаясь спиной на стену, пылающим взглядом глядя ему в глаза.       — Ты невозможен, — почти не разжимая губ, произнесла она.       Сириус только скривил рот в усмешке, чувствуя внизу живота болезненное возбуждение. И ощущая себя третьекурсником, которому хватило лишь одного прикосновения к женскому телу.       Мысль о том, чтобы посмотреть, что у нее там под рубашкой, все ярче мелькала в голове. И мысль о том, какие ее губы на вкус.       — Мерлин, — прошептал Сириус, прикрывая глаза рукой и откидывая мокрые волосы с лица.       Эта зараза вызывала волну неконтролируемого гнева и возбуждения одновременно, и Сириуса начинало это сводить с ума. Казалось, все чувства просто не поместятся в нем.       Он открыл глаза, замечая, как Бланк потихоньку продвигается боком к выходу.       — Куда ты намылилась? — он указал рукой в окно, за которым все было черное из-за бури. — Убиться собралась?       — Да уж лучше убиться, чем с тобой тут сидеть, — гневно произнесла она, распахнула дверь и устремилась прямо под шторм.       — Дура!       Сириус бросился за ней.       Он ничего не видел, кроме пелены ливня, который больно колотил по телу. И яркой изумрудной рубашки, которая мелькала впереди и стремительно отдалялась.       Не разбирая дороги, шлепая по лужам и грязи, он бежал за ней, сам не понимая для чего. Ведь ему даже не будет жаль, если в нее попадет молния.       Он видел, как она быстро пересекает школьный двор, перепрыгивая особенно крупные лужи, и забегает в замок. Сириус ворвался в холл лишь спустя пару мгновений, но Бланк уже исчезла в подземельях.       — Зараза, — прошипел Сириус и поплелся наверх, в гриффиндорскую башню.       Сердце по-прежнему бешено колотилось в груди, ударяясь о грудную клетку, перед глазами все еще мелькали изумрудные вспышки, вперемешку с огненным блеском ее глаз, а в носу и легких оставался едва уловимый ягодный аромат.