Marauders

      Сириус Блэк       С хэллоуинской ночи прошло уже два дня, в которые Бланк не появлялась ни на уроках, ни в коридорах, ни в Большом зале. Сириус не находил себе места, готовый на стену лезть от отчаяния.       Временами он открывал Карту и находил Бланк. Она не покидала свою спальню, лишь изредка выходя в гостиную. Большую часть времени она была одна, но иногда рядом с ней появлялась Элизабет Гринграсс или Като Руквуд.       Сириус не знал, что делать и куда бежать от распирающих его чувств. Его разрывало на части от переполняемых эмоций.       Его без конца мучила вина. Вина за то, что он не сдержался. За это время он успел сотню раз все обдумать и прийти к выводу, что ему нельзя было пользоваться ее состоянием. Что надо было подождать, пока она протрезвеет.       У нее же не все дома. У нее психические отклонения на лицо. Кто знает, что она там с собой сделает?!       И в то же время, он закрывал глаза, и появлялась Бланк. Обнаженная и разгоряченная Бланк. Бланк с горящими глазами, воспаленными губами и разметавшимися волосами. И это было лучшее, что случалось ему видеть. От одних лишь воспоминаний по нему прокатывались волны удовольствия и возбуждения. Чувство вины сразу же исчезало, и он понимал, что если бы ему снова представился такой случай, он поступил бы также. Он растекался от наслаждения, вспоминая каждый момент их близости, и ему хотелось еще и еще.              Сириус понимал, что для него это ненормально и пытался заглушить все эти чувства в обществе других девушек. Но ни одна из них даже рядом с Бланк не стояла. Ни в ком из них даже вполовину не было того огня и страсти, что были с избытком в Бланк. Все они были очень красивы, все они его возбуждали и привлекали его, но никто из них не приносил того морального удовлетворения, что приносила Бланк. При их виде не разгоралось пламя в груди, их прикосновения не обжигали кожу, а их поцелуи не заставляли каждую клеточку тела гореть от удовольствия и желания.       …слизеринская змея… ненавижу.       Сириус откровенно не понимал, что с ним происходит. Не понимал, почему ее золотистые волосы его так манят. Почему ему хочется целовать ее губы сутки напролет. Почему ее запах действует на него не хуже Амортенции. Не понимал, почему он теряет разум при взгляде в ее горящие глаза. Раз за разом, снова и снова сгорая под ее взглядом.       Он не понимал, почему десятки других глаз, смотрящих на него с обожанием и любовью, не вызывают такой ураган эмоций. Почему нежные девичьи губы не приносят наслаждения. Почему брюнетки, шатенки, рыжие не вызывают в нем желания прикоснуться к их волосам.       Сириус не находил ответа, почему Бланк так на него действует. Он дошел до того, что стал ее подозревать в том, что она наложила на него какие-то чары или чем-то опоила. Потому что такая зависимость от человека совершенно ненормальна.       Он был уверен, стоит ему добиться ее и все пройдет. Но все чувства не только не исчезли, они стократно обострились, заставляя страдать его каждый миг. Все его нутро беспрестанно тянулось к Бланк, к ее телу, губам и глазам.       Ему было физически больно переносить ее отсутствие и невозможность прикасаться к ней. Как бы он ни пытался убедить всех, что души у него нет, но внутри что-то постоянно ныло и болело, доставляя мучительный дискомфорт.       Два раза он порывался ворваться в гостиную Слизерина и выяснить, что с ней происходит. Но каждый раз останавливался, стоило дойти до нужного подземелья, и напоминал себе, что ему должно быть глубоко наплевать. Что это не его дело, не его забота. Что рано или поздно все это пройдет, а сейчас надо лишь перетерпеть, а не проявлять слабость.       На каждом уроке, стоило преподавателю произнести ее имя, он дергался и смотрел на вход, ожидая увидеть ее. Но преподаватели лишь спрашивали о причине ее отсутствия, а Сириус проклинал себя за несдержанность. Гринграсс отвечала, что Бланк болеет, но Сириус в это не верил. Не исключая только вероятность того, что она тоже вся покрыта ссадинами и засосами и потому не появляется. Он даже надеялся, что причина именно в этом, а не в чем-то еще. Потому что если Бланк страдает, по какой бы то ни было причине, он не знал, что будет с этим делать. Он этого не хотел бы.       Затуманенный разум подсказывал ему, что надо просто прийти к ней и все выяснить. Пусть бы она стала кричать и ругаться, он был бы только счастлив вновь ощутить весь ее гнев на себе. Но его блэковское упрямство и гордость не позволяли бегать за девчонкой и унижаться. Он не привык к такому отношению. Для него было чуждо испытывать такое влечение к человеку, он не знал, что с этим делать и от того мучился только сильнее.              

***

      В четверг наступил его восемнадцатый день рождения. Обычно Сириус без угрызений совести полностью прогуливал учебу в такой день, но надежда увидеть Бланк не позволила проваляться в постели до обеда.       Мародеры знали, что в свой день он на занятия не ходит, поэтому не стали даже его будить. Из-за чего Сириус проспал и продрал глаза только к окончанию завтрака. Первым делом открыв Карту, он обнаружил Бланк в своей спальне и, судя по неподвижности точки с ее именем, идти она никуда не собиралась. Сириус разозлился и, не скрывая своего плохого настроения, отправился на завтрак.       Спустившись вниз, он обнаружил Большой зал практически пустым. Занятия уже начались и там оставались лишь редкие студенты, у которых первым уроком было окно. Еда со столов уже исчезла. В очередной раз выругавшись, Сириус пошел на кухню.       Пощекотав грушу на картине с фруктами, он зашел внутрь. У домовиков кипела работа, все бегали туда-сюда, убирая остатки еды с завтрака и начиная готовиться к обеду.       — Что ты тут забыл?       За одним из столов сидел Регулус, который не спеша повернулся на его вопрос. Сириусу сейчас очень хотелось сорвать на ком-нибудь злость, а Регулус так удачно подвернулся ему.       — А ты? Насколько мне известно, у тебя сейчас Чары.       — Что я там не знаю, — огрызнулся Сириус.       К нему подбежала пара домовиков, он сделал им заказ и сел напротив Регулуса, прожигая того недовольным взглядом. Неожиданно рядом с братом трансгрессировал эльф.       — Мистер Регулус, я доставил завтрак, как вы и просили.       — Отлично, спасибо, — Регулус ему кивнул, бросил взгляд на Сириуса и поднялся.       — Даже не поздравишь любимого брата с днем рождения? — спросил Сириус, когда тот уже подходил к двери.       Регулус остановился и, лишь слегка повернув голову, ответил:       — У меня нет брата.       — Ого! Вот как?! — ядовито усмехнулся Сириус. — И давно ты это решил?       — Это не я решил, а ты, Сириус, — Регулус, наконец, повернулся, — когда сбежал из дома и предал нас всех.       Сириус поднялся со скамейки.       — Предал? — он громко и ненормально расхохотался. — Ну, если отказаться от безумных идей кучки больных фанатиков это предательство, то пусть будет так.       Сириус подошел к нему и поглядел сверху-вниз. Он был выше Регулуса совсем немного, но за счет более широких плеч, выглядел значительно крупнее.       — Разве ты не рад, что я вас предал? — прошипел он ему в лицо. — И освободил для тебя место главного наследника великого рода. Не об этом ли ты мечтал всегда?       — Нет, об этом я не мечтал, — ледяным тоном ответил Регулус, со всей ненавистью глядя на брата.       — Ох, точно же, — Сириус театрально удивился и хлопнул в ладоши, — твоя главная мечта — это получить Метку чокнутого ублюдка! Сделал уже?!       Сириус резко схватил его за руку и притянул к себе, пытаясь задрать рукав мантии.       — Отпусти, Сириус! — Регулус выхватил палочку и заклинанием отбросил брата от себя. Сириус, не ожидавший отпора, с силой впечатался в противоположную стену и кучей стек на пол. Эльфы испуганно притихли, некоторые попрятались по углам, кто-то трансгрессировал.       — Это ты зря, Рег, — Сириус с трудом поднялся, зло сверкая глазами. Прихрамывая на одну ногу, он снова двинулся на брата, на ходу доставая палочку. — Так значит, сделал уже?! Заклеймил себя? Отвечай!       — Нет! Но не переживай, недолго ждать осталось, — Регулус тяжело дышал и держал палочку наготове. — Темный Лорд уже передал, что будет рад видеть меня в своих рядах.       — Ты идиот, Рег! Какой же ты идиот! — Сириус уже поднял палочку, чтобы выпустить заклинание, но проем на кухню резко распахнулся, и в дверях появилась перепуганная профессор Стебль, за спиной которой толпилось с дюжину домовиков.       — Что здесь происходит?       Регулус тут же спрятал палочку и принял невозмутимый вид. Сириус, с трудом переступив на поврежденную ногу, тоже нехотя убрал палочку.       — Устроили дуэль на кухне? Мистер Блэк и… мистер Блэк, как это понимать?       — Простите, профессор Стебль, этого больше не повторится, — произнес Регулус, уверенно глядя вперед.       — Очень на это надеюсь! Вы же староста, мистер Блэк! — профессор покачала головой и перевела недовольный взгляд с Регулуса на Сириуса. — Минус двадцать очков каждому. И чтобы я вас здесь больше не видела.       Регулус в эту же секунду вылетел из кухни и скрылся в коридорах. Сириус с сожалением бросил взгляд на нетронутый завтрак и тоже двинулся на выход, радуясь, что хотя бы отработку не назначили.       Нарвись домовики на МакГонагалл, пришлось бы навоз утаптывать на грядках Хагрида до самого Рождества.       Ссора с братом ему ничуть не помогла выпустить пар, а только сильнее раззадорила. У него вновь появилось желание наведаться в слизеринскую гостиную и выплеснуть весь свой гнев на главного виновника всех его душевных страданий. Но, взяв себя в руки, он отправился в Хогсмид — желание плотно позавтракать было ничуть не меньше.       Пройдя через ход под одноглазой ведьмой, он вышел из «Сладкого королевства» и направился в «Три метлы». В столь ранний час буднего дня паб был абсолютно пустой.       — Сириус! — из-за стойки вышла Розмерта и радостно улыбнулась. — Какой приятный сюрприз! Почему не на уроках?       — У меня сегодня законный выходной, — Сириус обольстительно улыбнулся, взял ее ручку и галантно поцеловал.       Кто-кто, а Розмерта всегда действовала на него положительно. Она сдалась перед его обаянием еще два года назад. С тех пор он изредка к ней захаживал, когда надоедали тощие студентки с истериками и глупыми требованиями. Розмерта, в отличие от них, была фигуристой, добродушной, веселой и никогда ничего от Сириуса не ждала. Он даже иногда шутил, что будь она маглой, он бы на ней без раздумий женился, про себя добавляя, что это бы точно мать в могилу свело.       Розмерта усадила его за столик к камину и принесла свежо-испеченный пирог с печенью.       — Еще бы твоей медовухи, Рози, — подмигнул ей Сириус.       — А не слишком ли рано для медовухи, Сириус? — Розмерта всплеснула руками. — Еще только десять утра.       — У меня же сегодня день рождения, — Сириус состроил коронный умоляющий взгляд, — неужели ты меня не порадуешь?       На последней фразе он окинул ее красноречивым взглядом, с сожалением отмечая, что у нее нет ни королевской осанки, ни тонкой шеи и хрупких ключиц, ни напористости и нахальности в голосе, ни, самое главное, искр в глазах.       — Негодник, — Розмерта слегка покраснела и двинулась в чулан за медовухой, покачивая бедрами. Сириус, уже с удовольствием, отметил, что хотя бы этот вид по-прежнему его радует.       Покончив с пирогом и кувшином медовухи, от которой Сириус слегка захмелел, он вновь окинул Розмерту взглядом.       — Поднимемся к тебе? — спросил он, показывая на потолок, где на втором этаже паба располагались жилые комнаты.       Сделав вид, что раздумывает над этим нелегким вопросом, Розмерта ответила:       — Только если по-быстрому.       — Как скажете, мадам, — усмехнулся Сириус и встал.       Поднявшись в спальню Розмерты, он, без лишних прелюдий, сразу приступил к делу.       — Ты просто чудо, Розмерта, — сказал Сириус, натягивая штаны. Получилось все, как по заказу — по-быстрому.       — Знаю, — кокетливо улыбнулась она, застегивая пуговицы на блузке, обтягивающей пышную грудь.       — Увидимся, Рози, — Сириус подошел к ней и чмокнул в розовую щечку, — и спасибо за все.       — Рада была видеть тебя, Сириус.       Сириус с ней попрощался и вышел на улицу, раздумывая, куда отправиться дальше. Скоро должен был кончиться урок, и можно было бы встретиться с Мародерами, но возвращаться в школу ему не хотелось. К тому же он знал, что Ремус будет настаивать на том, чтобы он пошел на занятия, а сидеть на уроках в таком состоянии стало бы для него пыткой.       К тому же, на них не будет Бланк.       …напиться бы.       Решив, что в такой час не зазорно пить только в одном месте, он направился в «Кабанью голову». Бар, так же, как и «Три метлы», был совершенно пуст. Только в отличие от уютного паба Розмерты, в «Кабаньей голове» пахло затхлостью и перегаром, было темно и пыльно, а единственным источником света служили несколько огрызков свечей. Из старого радио с жуткими помехами доносились джазовые мелодии.       — Здорово, Аберфорт, — Сириус уселся за барную стойку и протянул руку худому, высокому волшебнику с седой бородой, который был хозяином «Кабаньей головы» и по совместительству барменом.       Абефорт ему ничего не ответил, но руку пожал, хмуро поглядев на него.       Сириус порылся в карманах и достал несколько галлеонов. Он положил монеты на барную стойку и протянул их Аберфорту:       — Это за целый день, чтобы огневиски в моем стакане не кончалось.       Аберфорт смахнул монеты в кассу и поставил перед Сириусом стакан, наполнив его янтарной жидкостью из грязной, мутной бутылки.       — Твое здоровье, старина, — усмехнулся Сириус и разом выпил треть стакана, сморщившись и надеясь не отравиться.       Дверь в бар со скрипом отворилась. Сириус оглянулся посмотреть, кого еще сюда занесло в такое отвратительное утро. На пороге стоял низкорослый молодой мужчина, с жидкими рыжими патлами и налитыми кровью глазами.       — Аберфорт! — поздоровался мужчина, криво улыбнувшись, и прошел к барной стойке, садясь неподалеку от Сириуса. — Мне как обычно.       Аберфорт достал ту же бутылку и плеснул ему полстакана. Мужчина его разом осушил.       — Хорошо пошла, — прокряхтел он, — давай еще.       Выпив еще один стакан, мужчина достал из внутреннего кармана небольшой сверток.       — Твой заказ, Аберфорт, — сказал он и пододвинул тому сверток.       Аберфорт бросил на Сириуса опасливый взгляд и тут же спрятал сверток под барной стойкой.       — Пришлось серьезно повозиться, знаешь ли, — произнес мужчина жалостливым тоном, — мало того, что он охранялся мощными чарами, так еще и пришлось отбиваться от толпы упырей.       — Не сейчас, — тихо, но отчетливо перебил Аберфорт и едва заметно кивнул головой на Сириуса.       Мужчина проследил за его кивком и уставился на Сириуса, который в этот момент доставал сигареты.       — Парень, не угостишь сигаретой? — обратился он к нему.       — Пожалуйста, — ответил Сириус, не вынимая сигареты изо рта и протягивая открытую пачку.       — Весьма благодарен, — мужчина расплылся в кривой льстивой улыбке и, взяв сигарету, протянул руку, — Наземникус Флетчер.       — Сириус Блэк, — он в ответ пожал руку и подкурил свою сигарету, наблюдая, как тот меняется в лице, услышав его фамилию. Заискивающее выражение лица вдруг сменилось испугом, а потом приняло скорбный и убитый вид.       — Да, да, знавал я вашего отца, мистер Блэк, — обидчиво произнес он. — Очень уж он мне жизнь подпортил в свое время.       — Не тебе одному, — ответил Сириус. — И можно просто Сириус.       Наземникус на него уставился, что-то с трудом соображая.       — Так ты тот самый блудный сын благородного семейства, что сбежал из дома? — наконец выдал он.       — Тот самый, — самодовольно усмехнулся Сириус. — Иначе, почему я сижу в этой ды… в этом баре в четверг днем?       — Ну, мало ли какие причины могут быть у знатного господина, — Наземникус вновь принял раболепствующий вид.       Аберфорт, слушая весь разговор, закатил глаза и покачал головой.       Наземникус предложил выпить вместе, раз уж им посчастливилось вдвоем оказаться в этом баре в такой день. Сириус от компании не отказался — все лучше, чем в одиночку пить.       Выпив бесчисленное количество стаканов и спустя несколько часов пустых разговоров, Сириус обнаружил, что Наземникус прекрасный слушатель и советчик, чем тут же решил воспользоваться и вылить на него весь поток бессвязных мыслей о Бланк, так мучавших его последнее время.       — Она просто дьявол во плоти, — сквозь сжатые зубы произнес Сириус, вдоволь наругавшись на нее, — мучает меня, издевается, никак не отпускает.       — Да, женщины — это зло в чистом виде, — печально протянул Наземникус, — привяжет она тебя к себе чем-то, чего не видно, и никак это не разорвать. Да и отдашь ты ей всю душу, причем добровольно.       — Точно, — Сириус смотрел на него затуманенным взглядом, — привязала чем-то змея, словно собаку на привязь.       — Сочувствую, мой друг. Страдать по женщине — самое неблагодарное дело, — Наземникус похлопал его по плечу, — уж мне-то можешь поверить.       Сириус невнятно что-то пробормотал и достал очередную сигарету.       — А как у тебя дела обстоят с родителями? — спросил Наземникус, заглядывая ему в лицо.       Он стал расспрашивать у Сириуса, появляется ли тот в доме родителей, поддерживает ли он с ними хоть какие-то отношения и очень огорчился, узнав, что домой ему вход заказан. Но потом вновь обрадовался, когда узнал, что Сириус живет в доме Альфарда Блэка, которое теперь со всем содержимым полностью принадлежит ему. Наземникус задавал много вопросов о фамильных драгоценностях и артефактах, где Сириус их хранит и как использует.       — Да я бы только счастлив был от всего этого барахла избавиться! — сказал Сириус заплетающимся языком.       — Так я ведь и помочь могу, Сириус, — у Наземникуса жадно горели глаза, — я в этом деле толк знаю. Избавлюсь от всего по очень выгодной цене, ты только в плюсе останешься…       — Наземникус, кажется, за тобой пришли, — позвал его Аберфорт и кивнул в сторону входа.       Время уже близилось к вечеру, в баре прибавилось народу, но две высокие крепкие фигуры на входе сильно выделились из общего сброда.       — Вот дьявол! — Наземникус выругался и стек под барную стойку. Он там недолго повозился и протянул Сириусу обрывок пергамента. — Сириус, держи, это мой адрес. Как только надумаешь от фамильного барахла избавляться — пиши. Да и вообще, если надо что достать — алкоголь, сигареты, или редкие растения для особого расслабления, ну, ты понимаешь, я всегда к твоим услугам, мой друг.       Сириус нечленораздельно произнес слова благодарности и убрал пергамент в карман куртки.       — Ну, а мне бежать пора, — Наземникус на полусогнутых ногах двинулся к черному входу. Два амбала у входа его заметили и бросились ему наперерез, но Наземникус был ближе к выходу и, едва пересек порог, трансгрессировал.       — Тебе лучше тоже вернуться в школу, Блэк, — сказал ему Аберфорт.       Сириус громко икнул и допил остатки огневиски со дна стакана.              В Хогвартс Сириус вернулся только к вечеру, по счастливой случайности не встретив никого из преподавателей. С трудом поднявшись по бесконечным переходам и лестницам до гриффиндорской гостиной и с третьей попытки вспомнив пароль, он ввалился внутрь.       Гостиная взорвалась криками поздравлений и взрывами хлопушек. Сириус сморщился и театрально зажал уши. В глазах все плыло, искрилось и взрывалось, от ярких красок гриффиндорской гостиной, множества конфетти и бесконечных пестрых воздушных шаров.       В гостиной, кажется, собрался весь факультет. Сириус с трудом различал лица и совершенно не понимал, кто, что ему говорит. К горлу подкатила тошнота.       Наконец, его в охапку схватили сильные руки и усадили на диван возле камина. Он с трудом различал громкий голос Джеймса и взволнованное щебетание Эванс. Все вертелось и крутилось, словно в калейдоскопе. Неожиданно его голову запрокинули назад и что-то влили ему в горло, заставляя проглотить. По приторно-сладкому привкусу он понял, что это отрезвляющая настойка Северуса, которую он изобрел еще год назад.       В голове начало проясняться. Лица друзей принимали четко-очерченный образ, а их голоса уже не казались оглушающе громкими.       — Отлично, — поморщился Сириус, — получается, я зря пил целый день. Столько денег на ветер.       Все рассмеялись, решив, что это шутка.       — Ты где пропадал, Сириус? — возмутился Джеймс. — Мы уже хотели отправляться на твои поиски, да по Карте заметили, что ты идешь.       — Я был в Хогсмиде.       — Целый день? — удивился Ремус.       — Да, вначале у Розмерты, потом у Аберфорта.       — С Аберфортом ты делал то же самое, что и с Розмертой? — усмехнулся Северус.       — А ты хочешь знать подробности, Сев? — улыбнулся Сириус, вскинув брови.       — Нет, нет, избавь.       — Ну ладно, теперь к делу. Я думаю, вы не просто так решили меня в сознание привести. Я готов к поздравлениям, — сказал Сириус, откидываясь на спинку дивана и глядя на друзей.       — Я начну! — Джеймс тут же вскочил. Он достал небольшой прямоугольный сверток и протянул его Сириусу. — Господин Бродяга, поздравляю тебя с твоим восемнадцатым днем рождения, пусть тебя не достают блохи, а только лишь красивые женщины!       Сириус взял подарок, торопливо распечатал его и восторженно уставился на коробку.       — Самые настоящие кубинские сигары, мой друг, — сказал Джеймс, глядя на довольное лицо Сириуса.       — Джеймс! — возмутилась Лили. — Как можно поощрять его пагубные привычки?       — Это же просто потрясающе! — воскликнул Сириус, перебив Лили. — Где ты их достал? Это практически нереально!       — Знаю одного контрабандиста, — самодовольно улыбнулся Джеймс.       — Просто класс! — Сириус достал одну сигару из коробки и понюхал ее, проведя носом по всей длине и прикрыв глаза от удовольствия. — Сегодня же заценим.       — Ладно, я следующая, — сказала Лили и передала Сириусу тонкий сверток в сверкающей бумаге. — Поздравляю, Сириус!       — Что там придумала наша отличница? — спросил Сириус, с предвкушением разворачивая бумагу. — «Планировщик домашних заданий»?..       — Очень полезная вещь! — сказала Лили под смех Джеймса, который, очевидно, не знал о ее подарке и сейчас веселился глядя на лицо Сириуса. — В этом году он тебе обязательно понадобится.       Он поднял на нее разочарованный взгляд:       — Учись делать подарки у своего парня, Цветочек. Но все равно, спасибо.       Следующим поздравлял его Ремус.       — Вредноскоп?! Отлично! — Сириус пришел в восторг от полезной и необычной вещицы. Он поставил его на стол и замер, ожидая, завертится ли он, но вредноскоп спокойно стоял на самом острие. — Никакой опасности.       — А ты ожидал нападения в гриффиндорской гостиной? — посмеялся Джеймс.       И последним поздравлял Северус.       — Это мешочек из ишачьей кожи. Все что в него не положишь, сможешь достать только ты сам, — пояснил он, на непонимающий взгляд Сириуса, который разглядывал коричневый мешочек на длинной веревке.       — Ух ты, полезная штука, — Сириус уже с интересом стал его разглядывать. — Спасибо, Сев!       — Кстати, пока тебя не было, к тебе сова прилетала, — вспомнил Джеймс и достал увесистый сверток.       Сириус взял его и развернул.       — Это от Меды! — обрадовался он.       Андромеда Тонкс, его любимая кузина, прислала ему коробку собственноручно приготовленного печенья, письмо с поздравлением и колдографию, с изображенной на ней четырехлетней девочкой, которая на фото успевала менять цвет волос с черного на ядовито-зеленый.       — Только взгляните, — Сириус расплылся в улыбке, глядя на фото, — моя племяшка — Нимфадора.       — Она метаморф? — удивилась Лили, заглядывая через плечо Сириуса.       — Да, вырастет, будет самой крутой.       — Ну, у Блэков, по-моему, нет другого пути, — усмехнулся Ремус, тоже глядя на колдографию.       — Она не Блэк, она Тонкс, — поправил Северус.       — Мамочка ее все ж таки Блэк, — сказал Ремус, — а это, считай диагноз на несколько поколений вперед.       — Не зови Меду «мамочкой», — поморщился Сириус, — это звучит… пошло.       — Сириусу Блэку не нравится, когда что-то пошло звучит? — ухмыльнулся Северус.       — Только не в отношении Андромеды!       — А я что-то не понял, по поводу диагноза Блэков, — нахмурился Джеймс.       — Очевидно, Рем намекает на твою родню, Джеймс, — усмехнулся Сириус, — Блэки от тебя не так и далеко.       — Вы тут что, все родственники? — недоуменно спросила Лили.       — Я точно им не родня, — ответил Ремус.       — Ты так сказал, как будто это что-то плохое, — притворно оскорбился Сириус.       — Я тоже не родственник, — сказал Северус.       — Думаешь? — засомневался Джеймс. — Наверняка Принцы пересекались с Блэками.       — Очень маловероятно, — ответил Сириус, — я в детстве нашу родословную до самого средневековья изучал и Принц там не встречал.       — И слава Богу, — отозвался Ремус, — в нашей комнате и один Блэк — уже слишком, а если их будет больше?       — Вот-вот, — поддержал Северус, — так хотя бы небольшой баланс нормальности сохраняется.       — Это вы-то нормальные? — рассмеялся Сириус. — Я вас умоляю. Один наш маленький злобный гений, другой с мохнатым задом раз в месяц скачет. Так что, не надо мне тут.       Шутку оценил только Джеймс, остальные лишь недовольно поджали губы, осуждающе покачали головой и закатили глаза.       — Так, ну мы что-то отвлеклись, неужели подарки на этом закончились? — возмутился Сириус, в глубине души надеясь, что сейчас он найдет голую Бланк в упаковочной бумаге и с бантиком наверху.       — А это для кого, по-твоему? — спросил Джеймс, показывая на стол, на котором довольно большой горкой возвышались различные сладости, небольшие сувениры, самодельные открытки и подарки из «Зонко». — Все от твоих пташек.       — Отлично, — усмехнулся Сириус и подошел к столу.       Все сладости он сразу поставил на общий стол, не собираясь даже притрагиваться к ним. У него уже был печальный опыт, когда его пытались накормить конфетами, напичканными приворотным зельем. Все самодельные открытки он мельком просмотрел, не увидел ни одной, подписанной Бланк, и сразу отправил их в камин под осуждающие взгляды Лили. А подарки из «Зонко» он унес в спальню, планируя посмотреть их завтра.       В комнате взгляд зацепился за его бумажную золотистую корону. Недолго думая, он ее нацепил, накинул на плечи гриффиндорское знамя на манер плаща и спустился обратно в гостиную.       — Ну что, народ? — крикнул он в гостиную, привлекая внимание студентов. — Готовы как следует повеселиться?!       Ему все дружно и одобрительно закричали. В гостиной было не протолкнуться, кажется, будто собрались абсолютно все, с первого по седьмой курс. Пришли даже несколько пуффендуйцев и когтевранцев.       Джеймс достал заранее заготовленные ящики со сливочным пивом. Эванс с подружками разложили фрукты, пирожные и закуски по тарелкам. Кто-то включил волшебное радио. Шестикурсницы развесили над камином огромную сверкающую надпись: «С днем рождения, Сириус!». А Ремус запустил под потолок россыпь огоньков, в котором легко угадывалось созвездие Большого пса.       В окружении друзей, участвуя в общем веселье и наслаждаясь всеобщим обожанием, Сириус смог наконец-то забыть о Бланк.       Кто-то играл во взрыв-карты, регулярно устраивая небольшие воспламенения. Кто-то строил дженгу и каждый раз отборно ругался, если башня рушилась. Кто-то устраивал конкурсы и соревновался в трансфигурации, превращая различные комки пергамента и прочий мусор в мелких животных и птиц, заставляя их сражаться между собой. Кто-то играл в фанты и крокодила, а кто-то и в более опасные игры.       Ближе к отбою, когда на столе появилось огневиски, Эванс стала отправлять всех младшекурсников по своим комнатам, успевая и Мародеров попрекать за распитие крепких напитков прямо в факультетской гостиной.       — У нас же еще фейерверк есть! — Джеймс вскочил на ноги и вытаращил глаза на Сириуса.       — Фейерверк?       — Да, мы специально купили для такого события! — Джеймс понесся в спальню, ничего больше не объясняя.       — Уже поздно, Джеймс, скоро отбой, мы не успеем, — покачала головой Лили, когда он спустился обратно, держа подмышкой внушительный заряд.       — А, ну раз скоро отбой, тогда мы по кроватям, пожалуй, пойдем, — сказал Сириус. — Шастать по школе ночью совершенно не в нашем стиле.       Лили скорчила недовольное лицо, понимая, что сопротивление бесполезно.       — Мне понравилось, что Лили сказала: мы не успеем, — улыбнулся Джеймс и обратился к ней. — Ты идешь с нами? Идешь ведь, Лили? Скажи, что идешь.       Лили неуверенно переводила взгляд с одного на другого, прикусив губу. Сириус на нее насмешливо смотрел.       — Пойдет она, как же, — протянул он, — придется баллы с самой себя вычитать. Где ваша гриффиндорская смелость, Цветочек?       — А вот и пойду! — сказала она под радостный вопль Джеймса. Сириус довольно усмехнулся. Раньше он только Джеймса провоцировал на разные нарушения аргументом с гриффиндорской смелостью, но был приятно удивлен, что теперь этим же аргументом можно разводить и Эванс.       — Тогда нам лучше выходить прямо сейчас, — заметил Ремус.       Мародеры и Лили дружно направились на выход. Уже в проходе Сириус обернулся в гостиную и крикнул напоследок:       — Занимайте лучшие места возле окон! Скоро будет представление.       Многие тут же последовали его совету.       — Откуда вы хотите запускать фейерверк? — спросила Лили, когда они вышли в коридор.       — С астрономической башни, — ответил Джеймс, — оттуда самый лучший вид.       — Далековато до нее, — заметила Лили.       — Еще не поздно вернуться в гостиную, Эванс, — усмехнулся Сириус, получив тычок в бок от Ремуса и его строгий взгляд.       — У нас же Карта с собой, — сказал Северус, — нас не поймают.       — Надеюсь.       До башни добрались без приключений, правда, пришлось делать большой крюк, так как на пути, в одном из коридоров кого-то караулил Филч. Лили из-за этого опять начала нервничать и говорить, что это не к добру и им лучше вернуться, а Сириус опять начал над ней подшучивать под хихиканье Джеймса.       Они поднялись на самую верхнюю открытую площадку, с которой открывался полный обзор на все близлежащие окрестности.       Джеймс установил снаряд, поджег фитиль и отошел на безопасное расстояние.       — И-и-и…три… — Джеймс стал отсчитывать секунды до старта, глядя, как бежит огонек по шнурку, — два…один!       Послышалась череда оглушающих взрывов, вслед за которыми небо разукрасилось в тысячи сверкающих огней. Они разноцветной волной устремлялись в черное небо, оставляя за собой длинный, мерцающий шлейф. Взрываясь в форме кругов, звезд и спиралей, разных цветов и размеров. В самом конце, каскадом стал выстреливать широкий ряд красно-золотых огней, среди которых в небе вырисовывалась львиная морда с громоподобным ревом.       — Потрясающе, — пролепетала Эванс, во все глаза глядя на огни.       — Лев должен пару дней продержаться! — с гордостью сказал Джеймс, как вроде это его заслуга.       Сириус сел на низкий бордюр башни, не в силах оторваться от зрелища. Он с таким успехом прогонял весь вечер мысли о Бланк, но теперь, увидев тысячи этих ярких огней, на него опять навалились воспоминания. Он вспомнил, как искрятся ее волосы, отражая свет, как горят ее глаза, выражая все ее эмоции. Такой же фейерверк был в его душе каждый раз, стоило ему только заметить ее. И с таким же львиным ревом все внутри него заходилось, каждый раз требуя немедленно к ней прикоснуться. Ему до острой, режущей боли в груди хотелось ощутить ее рядом с собой в этот момент.       Рядом с ним опустился Ремус, так же завороженно глядя на небо. С другой стороны от него сели Джеймс с Лили, а рядом с Ремусом устроился Северус.       — С днем рождения, Сириус, — произнес Ремус и улыбнулся ему.       — Спасибо, — чуть слышно ответил Сириус и, тряхнув головой, прогоняя все грустные мысли, широко улыбнулся. — Вы — лучшие!       — Мы — лучшие, — согласился Джеймс, расплывшись в улыбке, и закинул руку ему на плечо. — С днем рождения, наш Сириус!       — Наш пес бродячий, — добавил Северус.       — Наша звезда в небе, — сказал Ремус       — Наша королева драмы, — продолжил Джеймс       — Наш осквернитель славного рода Блэк, — Северус довольно похоже спародировал миссис Блэк.       — Наш похититель женских сердец.       — Наша гроза всех змей.       — Наш самый верный друг!       — Ладно, хватит уже! — сквозь смех сказал Сириус. Когда все успокоились, он добавил: — Я вас обожаю.       — Мы тебя тоже, Сириус.