Marauders

      Регулус Блэк       Все дни, с момента получения Метки, Регулус постоянно ощущал дискомфорт. В голове словно пчелиный улей гудел: смешивались голоса, примешивались чьи-то мысли, чьи-то эмоции и воспоминания. Ничего из этого невозможно было разобрать четко, всё это звучало лишь на фоне, все время мешая сосредоточиться. Круглые сутки, день и ночь, в голове будто сломанное радио работало.       До этого Регулус думал, что Метка будет связывать его только с Темным Лордом, но, вероятно, она служила проводником и к остальным Пожирателям Смерти. Только вот без ведома Темного Лорда проникнуть в сознание других или связаться с ними было невозможно. Регулус и не думал, что такая магия возможна. И в очередной раз восхитился талантами своего кумира.       Решение этой проблемы оказалось довольно простым — дополнительная руна на его амулете мгновенно избавила его от этих неудобств. И уже который день он ощущал невероятную легкость.       У него вообще последние пара дней были весьма удачными.              После ужина в свою спальню Регулус не шел, а летел. Впервые за много дней в груди появилось теплое чувство, которое он называл громким словом — надежда. Она согревала ему душу, заставляла губы растягиваться в легкой улыбке и прогоняла прочь все тяжелые раздумья.       Уже целые сутки он вспоминал их разговор с Софией, каждый раз убеждаясь, что она к нему неравнодушна. Разумом он понимал, что это, вероятнее всего, обыкновенная дружеская симпатия, но его сердцу было достаточно и этого.       Он никогда не видел, чтобы кто-то так переживал, с таким волнением смотрел и открыто выражал свой страх за него. София боялась за него и не скрывала этого. И это грело ему душу.       Не меньше его радовало и то, что она относительно спокойно отнеслась к тому, что он теперь полностью принадлежит Темному Лорду. Регулус переживал, что она окончательно от него отвернется, что ни за что не согласится даже разговаривать с ним. А она не только быстро успокоилась, но и по-своему смирилась с его «безнадежным случаем». Регулуса это более чем устраивало, на лучший исход он и рассчитывать не мог.       И самое главное — она снова назвала его Регси. Он ничто так не любил, как звучание своего имени из ее уст с легким французским акцентом. У него в принципе было небольшое помешательство на ее акценте. Как правило, он был совершенно незаметен, но стоит ей поддаться эмоциям, и в речи сразу начинали проскальзывать раскатистая и гортанная «р», протяжные гласные и ударение на последний слог.       Он нисколько не иронизировал, когда говорил, что ее новые скандалы — наслаждение для ушей. В такие моменты ее акцент становился наиболее заметен, и это будоражило его во всех смыслах этого слова.       И хоть София и прогнала его напоследок из комнаты, она больше не смотрела на него, как на врага. Не кривилась, а ее глаза не горели адским пламенем, грозясь спалить дотла. И ему даже почудилось, что когда за ужином она шла к столу гриффиндорцев, она ему мельком улыбнулась.       Казалось, этот день ничто не может испортить.       — А ты что тут делаешь?! — выпалил Регулус, как только переступил порог своей спальни.       На его кровати, развалившись, устроился Сириус. Подложив себе подушек под спину и вытянув ноги, он читал его книгу. С важным и сосредоточенным видом перелистнув страницу, он продолжил читать, даже не взглянув на Регулуса.       В несколько широких шагов Регулус пересек комнату и выхватил книгу из рук брата.       — Что ты тут забыл? — снова задал он вопрос, с гневом глядя на наглую физиономию Сириуса.       — Я, вообще-то, читал, — усмехнулся Сириус и, наконец, поднял на него взгляд. Не спеша встав с кровати, он показал на книгу: — Никогда не понимал, что ты нашел в нумерологии. Наука для девственников.       — Ну уж точно не для тех, у кого мозг размяк от вечных пьянок и гулянок, — с отвращением заметил Регулус.       Он убрал книгу в тумбочку, попутно отмечая, что Сириус хоть и был с привычной усмешкой на губах, взгляд его был жестким и ледяным.       — Завидовать нехорошо…       — Что тебе нужно? — в очередной раз спросил Регулус, перебив его. У него и самого не было никакого желания говорить с Сириусом, а если их другие слизеринцы заметят, это может вызвать лишние подозрения.       — Пришел поздравить тебя, — его губы на мгновение скривились, — хоть где-то твои мечты сбываются, да, Рег? Брак у тебя, конечно, обломился. Зато Метку получил, да в таком возрасте. Наверное, чувствуешь себя особенным?       — Уходи, — прошипел Регулус, с ненавистью глядя на Сириуса.       За то непродолжительное время, что прошло с момента сорванной помолвки, его гнев на брата немного стих. Но его язвительный тон и ярость в глазах, насмешка над его неудачей и презрение к его мечтам, с новой силой поднимали всю ненависть в душе.       — Уйду, — кивнул Сириус, — только хочу, чтобы ты уяснил одну вещь.       Регулус скучающе приподнял одну бровь. Приблизившись к нему, Сириус медленно и раздельно проговорил:       — Не вздумай приближаться к Бланк. Говорить с ней. И даже думать о ней.       С трудом скрывая удивление, Регулус долго смотрел на брата, потом запрокинул голову и громко и от души рассмеялся.       — Ты понял меня? — прорычал Сириус, схватив его за ворот мантии.       — Ну надо же, Сириус, — Регулус опустил на него взгляд, не скрывая наслаждения в голосе и восторга в глазах, — ты так откровенно боишься потерять ее, что опускаешься до угроз. И где твоя вера в собственную неотразимость?       От взгляда Сириуса разве что воздух не трещал, наэлектризовавшись. От него несло злобой, ненавистью и, к удивлению Регулуса, неуверенностью. Сириус никогда не умел скрывать свои эмоции. Только не от Регулуса.       — Переживаешь, что она уйдет от тебя? — смакуя каждое слово, спросил Регулус. — Что же ты с ней не поговоришь? На привязь рядом с собой не посадишь? Ах да, — он вздохнул с притворным сожалением, — она же такое терпеть не станет и пошлет тебя куда подальше. Поэтому ты решил, что запугать меня будет отличным вариантом. Только вот нам уже не по десять лет, — добавил он с жесткостью в голосе и сбросил его руки со своей мантии.       Сириус тяжело дышал, с гневом глядя на него, а Регулус понял, что попал в самую точку.       — Не хочешь, чтобы мы с ней общались? Запрети это ей, — усмехнулся Регулус. — А я буду делать то, что считаю нужным.       — Думаешь, я не знаю, чего ты добиваешься? — прошипел Сириус, со всей злобой глядя ему в глаза.       — И чего же? — вскинув брови, спросил он.       — Ты хочешь отомстить мне. И хочешь отомстить ей. Я же знаю тебя, Рег, — цедил он сквозь зубы, — придумаешь какой-нибудь извращенный план, чтобы все страдали…       — Специалист по извращенным планам у нас ты, а не я, — перебил его Регулус. — И уж Софии мстить я точно не собираюсь.       — О, да неужели? — наиграно удивился Сириус. — Почему же тогда Белла мне рассказала совсем другое?       Регулус напрягся. Встреча Сириуса с Беллатрисой очень обеспокоила его. Он не понимал, для чего кузина с ним встречалась, и приходил в полное замешательство, что она даже не напала на него, как грозилась. Его одно успокаивало, что Софии там не было. Он, конечно, договорился с Беллатрисой, что та ее не тронет, но он прекрасно знал свою кузину. У нее элементарно может ум за разум зайти и она забудет обо всех уговорах и обо всех угрозах.       — Думал, я не узнаю, что ты попросил нашу чокнутую сестру отомстить Бланк?       — Что за чушь?! — не сдержался Регулус, возмущенно уставившись на Сириуса.       — Да, я тоже удивился! Но Белла с таким наслаждением говорила, как будет пытать ее, что мне аж не по себе стало!       — Я ей этого никогда не позволю! — выпалил Регулус, приблизившись к брату. — Мы с ней договорились, она ее не тронет.       — Ты правда думаешь, что Белла будет слушаться малыша-Регулуса? — насмешливо поинтересовался Сириус.       Регулус с трудом удержался, чтобы не пустить проклятие в него. Это ненавистное прозвище в исполнении брата звучало еще хуже.       — Поверь, она будет.       — И на что вы с ней договорились? — усмехнулся Сириус. — Разрешишь ей зарезать парочку домовых эльфов? Только Кикимера не отдавай, этот упырь заслуживает что-нибудь похуже, чем смерть от любимицы нашей мамаши.       Регулус смерил его ледяным взглядом и произнес:       — На тебя. Мы договорились на тебя.       Брови Сириуса взлетели вверх, на губах появилась ненормальная улыбка, а в глазах дикий блеск. Уловив чудовищное сходство с Беллатрисой, Регулус отвернулся на мгновение.       — Серьезно? Ты отдал меня на растерзание сумасшедшей Белле? — Сириус говорил с необъяснимым восторгом в голосе. — И тебе меня не жаль?       — Не прибедняйся, — скривился Регулус, — ты с ней справишься.       — Конечно, справлюсь, — плотоядно прошептал Сириус, — я ее и пожалеть заставлю, что она вообще со мной связалась.       — Не сомневаюсь, об этом жалеют все женщины без исключений.       Сириус рассмеялся, словно психопат.       — Кроме одной, — сказал он, облизав губы.       Регулус всей душой ненавидел, когда брат в подобном тоне говорил о Софии. Все его слова, выражение лица были пропитаны вульгарностью и неуважением. Бросив на него острый неприязненный взгляд, Регулус произнес:       — Еще всё впереди. Успеешь разочаровать и ее тоже.       — Может быть, может быть, — он равнодушно пожал плечами и добавил: — А ты вот уже успел разочаровать ее. Не расскажешь, каково это?       В голове тысяча мыслей закрутилась, пытаясь понять, когда это он успел разочаровать Софию.       — Думаешь, она обрадовалась, когда узнала, что ты сейчас с Меткой ходишь? — Сириус, кажется, только обрадовался, увидев его секундное замешательство.       — Обрадовалась или нет, но она смирилась с этим.       — Да, потому что понимает, что ты идиот, — не удержался Сириус, зло выдохнув. Маска превосходства слетела с лица в один миг. Вот уж кто точно никогда не смирится с его решением.       — Для нее в этом есть своя польза, — сказал вдруг Регулус.       — Какая же?       — В случае чего, я смогу ее защитить, — произнес Регулус, приподняв подбородок и свысока посмотрев на брата. — А вот ты этого сделать не сможешь.       — От кого защитить? От своих друзей — кровожадных убийц? — гневно прошипел Сириус.       — И от них тоже, — кивнул Регулус. Он выдержал паузу и добавил: — Признай, Сириус, с тобой — предателем крови и благородным маглозащитником, она будет в круглосуточной опасности. Но не переживай, благодаря тому, что среди кровожадных убийц у нее есть друг, ей ничего не грозит.       Регулус думал об этом уже множество раз. Предатели крови, кем являлись и Сириус, и София, попадут под раздачу одни из первых. Многие Пожиратели Смерти, наподобие той же Беллатрисы, сочтут за честь избавить мир от таких людей. Сириус никогда не думал о будущем, и он попросту не понимал, что подписал Софии смертный приговор, когда сорвал помолвку. Но Регулус утешал себя тем, что он сможет держать все под контролем.       — Вот так удача, — с издевкой произнес Сириус. Его взгляд, который еще секунду назад недобро сверкал, стал вдруг нечитаемым. Очевидно, до него только сейчас дошло, в какое болото он их с Софией затянул.        — Согласен. Не каждому так повезло.       Сириус раскрыл рот, чтобы наверняка сказать что-то нелестное о нем, но так и замер. Еще несколько мгновений он прожигал его взглядом, потом усмехнулся и направился на выход. Раскрыв дверь, он задержался в проходе.       — Она… — Сириус повернулся к нему, — Софи сказала, что любит меня.       Регулус смотрел в его глаза и не верил ему. Хотелось думать, что брат врет. Или думать, что она так сказала на эмоциях или еще по каким-то причинам, а может, Сириус ее и вовсе напоил. Он бы мог. Только Регулус знал, что София не стала бы подобное говорить, если бы не чувствовала это всем сердцем.       Он не знал от чего ему больнее. От новости, что София призналась в любви его брату. Или выражение лица брата, когда он сообщил ему это новость.       На лице Сириуса в этот момент не было привычного превосходства, в голосе не звучала язвительность, не было насмешки в глазах. Регулус не мог понять, что тот чувствовал.       Сириус стоял и смотрел на него, словно ожидая какой-то поддержки, будто безмолвно умоляя о чем-то. А Регулус и не мог разобрать о чем именно.       — Поздравляю, — произнес наконец Регулус и отвернулся от Сириуса. Лишь спустя несколько секунд, он услышал как хлопнула дверь.              Остаток вечера он провел в гостиной, выполняя домашнюю работу, над которой никак не мог сосредоточиться. Разговор с Сириусом не давал ему покоя.       Если вначале он решил, что Сириус элементарно ревнует Софию к нему, то сейчас, анализируя его слова, его реакцию и эмоции, он приходил к выводу, что Сириус переживал, будто он — Регулус, способен навредить ей. Эта мысль казалась ему по-настоящему абсурдной. Хотя и понимал, что в дурную голову брата и не такое могло прийти.       Куда больше его волновали слова Сириуса о признании Софии, и то, с какими эмоциями это было сказано. Он не понимал как расшифровать это, но отчетливо уловил, что Сириус вложил в эти слова какой-то смысл, возможно, сам того не подозревая.       Решив, что он придает слишком большое значение словам Сириуса, который в жизни не был способен на глубокие чувства, он захлопнул учебник и отправился в комнату. В конце концов, ему должно быть совершенно безразлично, что там творится в душе у брата.              Регулус ложился спать, как и всегда, последний в их спальне. Он забрался под одеяло и погасил светильник, погрузив комнату в полную темноту.       Буря из злости и ненависти, что в эту секунду поднялась в душе, была способна затопить все подземелья.       — Ненавижу! — прокричал он, вновь вскакивая с кровати.       На стене возле его кровати, где у него находилось множество вырезок о Темном Лорде, люминесцентной краской были выведены грязные ругательства. И все это прямо поверх статей о его Повелителе.       — Ненавижу! — Регулуса захлестнула волна отчаяния и гнева. Он вновь зажег лампу, ругательства сразу исчезли. Он ее погасил — появились. — Идиот!       В этот момент ему казалось, что ненависть к Сириусу способна убить брата без всяких заклинаний.       — Регулус, что там у тебя случилось? — послышался голос Кэрроу с дальней постели.       — Ничего, — прошипел Регулус, доставая палочку.       Одно заклинание. Второе. Третье. Ничего не помогало. Грязные магловские ругательства, комбинации которых Регулус и представить до этого не мог, не желали уходить.       От бессилия он схватился за волосы, громко застонав.       — Блэк, у тебя все нормально? — вновь произнес Кэрроу, и Регулус услышал, как тот встал с кровати и направился в его сторону, шлепая по полу босыми ногами.       Выхода не оставалось. Показывать одногруппникам как его брат осквернил имя Темного Лорда было нельзя.        — Инсендио! — прошептал он, направив палочку на стенд.       По вырезкам мгновенно пробежал огонек, оставив от них лишь пепел. Чтобы спрятать обуглившуюся доску, он направил палочку под потолок и распустил слизеринское знамя, одновременно с этим повернувшись к Кэрроу, который как раз подошел.       — Это еще что значит?! — возмутился Кэрроу, показывая пальцем ему за спину.       Регулус обернулся. Во второй раз за последние пару минут его накрыло волной неконтролируемого гнева.       Направив палочку на знамя, на котором был изображен лев и свисающая из его пасти змея, Регулус крикнул:       — Инсендио!       Знамя охватило пламя, в одну секунду оно спалило его дотла и погасло, вновь образуя в комнате тьму. В звенящей тишине только тихо поскрипывала металлическая гардина, на которой раньше находилось знамя.       — На что уставились? — грубо спросил Регулус у одногруппников, которые уже все столпились у его кровати.       — Кто это сделал? — спросил Кэрроу.       — Не ваше дело.       — Если кто-то пробрался в нашу спальню, это очень даже наше дело, — произнес Барти.       Регулус бросил на него бешеный взгляд. Это первый раз, когда Барти обращается к нему напрямую, после того, как Регулус узнал о его домогательствах до Софии. В тот день Регулус всерьез подумывал проклясть его, и даже успел продумать отличный план, как сделать это наиболее медленным и мучительным способом. Но в память о старой дружбе решил пощадить его, и просто прекратил с ним всякое общение. Такое наказание для Крауча было даже хуже. Но, надо признать, Регулус все равно не удержался и подлил Барти зелье, от которого его потом кошмары мучили на протяжении месяца.       — В нашу спальню никто не пробирался, — спокойно ответил Регулус, взяв, наконец, себя в руки, — по крайней мере, без моего ведома этого не происходило.       Остальные с сомнением переглянулись, но отвечать ничего не стали. Еще мгновение помедлив, они разошлись по своим кроватям.       Регулус выдохнул и снова лег в свою постель. Сна не было ни в одном глазу. Голову сейчас занимали мысли исключительно о том, как бы отомстить брату. Сириус покусился на святое, и он за это ответит.       Брат обладал неискоренимым талантом досаждать, но Регулуса, все-таки, лучше не злить.              

***

      Вечером предстояла первая в этом семестре встреча.       Раз в месяц слизеринцы со старших курсов и из высших кругов собирались вместе, чтобы приятно провести время.       По большей части, подобные мероприятия походили на собрания, которые проводил профессор Слизнорт, только на их встречи был еще более жесткий отбор.       Собирались на них всегда только чистокровные, как правило, входящие в список священных двадцати восьми, и только студенты шестого и седьмого курсов. Изредка к ним присоединялись и бывшие студенты, уже окончившие Хогвартс. С каждым годом людей на встречах становилось все меньше и меньше, что говорило о том, что чистокровные волшебники постепенно вымирают.       Регулус всегда относился к этим встречам, как к необходимости. Но и не отрицал, что на них часто бывало довольно интересно.              Подбирая наряд, Регулус вспомнил, как в начале учебного года надеялся увидеть на этой встрече Софию. Он знал, что Гринграсс ее обязательно позовет, он сам ее попросил сделать это. Но она не пришла. Уже позднее он узнал, что у нее необъяснимое отвращение к чистокровным и тяга всем перечить. Однако Регулусу все равно казалось, что София вписалась бы в их компанию. При желании она легко могла себя вести как подобает истинной леди из благородного общества. По крайней мере, все необходимые качества у нее для этого были. И ему всегда было несколько грустно, что София к ним не присоединяется.              Одевшись и причесав волосы, Регулус вышел из спальни. В гостиной его уже ждали близнецы Кэрроу и Крауч. О вчерашнем ночном происшествии никто из них, к счастью, не упоминал. Все сделали вид, что ничего не происходило. Кивнув остальным, приглашая их за собой, Регулус первый направился на выход из гостиной.       Проблему, как обойти запрет на появление в коридорах после наступления комендантского часа, решил Барти. Поскольку Регулус, как староста, мог без всяких проблем передвигаться по школе, он даже не стал время на это тратить. И, к его удивлению, Крауч справился довольно быстро. Решение оказалось таким простым и очевидным, что Регулус даже пожалел, что это не он обнаружил такой способ.              Сама встреча проходила в помещении, размещенном на этаж ниже их факультетской гостиной. Оно представляло из себя круглый зал, обшитый темными деревянными панелями. На полу и потолке зеленый и серый мрамор. Потолок подпирают массивные колонны в виде змей, в глазах которых ярко горят факелы.       Внутреннее убранство наверняка изначально было другим, но сейчас оно представляло из себя довольно уютную гостиную. Мягкие диван и кресла, стоящие на изящных металлических ножках, массивный овальный стол, стеллажи с книгами и небольшой бар, все было выполнено в благородных оттенках зеленого и черного цветов, и украшено россыпью драгоценных камней и самоцветов.       По преданиям слизеринцев, эту залу нашли в сороковых годах. И Регулус ничуть не удивился, встретив описание этого события в дядиных дневниках, когда тот был на шестом курсе.       Паролем являлся труднопроизносимый набор шипящих звуков. Не трудно догадаться, что это был парселтанг — змеиный язык.       Лучше всего этот язык имитировал Барти. Ему всегда с первой попытки удавалось произнести пароль. Его отец знал более двухсот языков, и ходили слухи, что сумел выучить и парселтанг. Очевидно, Барти младший взял техники отца, чтобы быстро научиться этому языку.       Когда Крауч прошептал пароль и стена в следующий же миг отъехала в сторону, Регулус даже на мгновение пожалел, что они с Барти больше не общаются. Что-что, а таланты в людях он всегда умел ценить, и Барти, кто бы что не говорил, был весьма сильным и способным волшебником. Но стоило вспомнить причину их размолвки, все сомнения тут же испарились.       — Опаздываете, — улыбнулся Розье и поприветствовал их, приподняв бокал с огневиски.       На встрече их было немного, всего девять человек. С курса Регулуса четверо. И пятеро с седьмого — Розье, Эйвери, Нотт и Мальсибер с Гринграсс.       Нет, все-таки, София бы тут не вписалась…              Все проходило как и всегда. Обсуждение последних политических новостей, неприкрытая радость в продвижениях Темного Лорда и надежды некоторых получить Метку после школы.       Среди присутствующих Метка была только у Регулуса и Генри Мальсибера. Никто, кроме них, об этом не знал. Но, как подозревал Регулус, Элизабет наверняка была в курсе.       После получения Метки Регулус по другому взглянул на эту компанию. Он был совершенно согласен с Темным Лордом — эти люди и вправду, по большей части, самонадеянны, неосторожны и глупы.       Краучу, при всех его талантах, катастрофически не хватало сдержанности и дальновидности. Именно он чаще всего подставлял их факультет, оставляя послания и угрозы для маглорожденных на стенах школы.       Розье был довольно силен, как магически, так и физически — не зря его назначили капитаном сборной, но он был полный бездарь в академических науках. Эйвери и Нотт хоть и являлись способными волшебниками, но талантами не блистали, особенно в сравнении с тем же Краучем или самим Регулусом.       А близнецы Кэрроу и вовсе вызывали у Регулуса презрение и отвращение. Это люди, полностью лишенные всяких талантов, стремлений и амбиций, им нравилась лишь жестокость, и основной их деятельностью было запугивание младшекурсников с других факультетов. Регулус не переставал удивляться, как их вообще занесло на Слизерин.       Из всех них, пожалуй, только Мальсибер вызывал уважение. Генри обладал жесткостью характера, непоколебимыми принципами, магической силой и острым умом, всем тем, что так ценил Темный Лорд. И его так прекрасно дополняла Гринграсс. Она Регулусу всегда чем-то напоминала Нарциссу. Своими ясными голубыми глазами, мягкостью и нежной привлекательностью, она никого не могла оставить равнодушным.       — Кстати, — из раздумий его вырвал Генри, обратившись сразу ко всем, — дошли новости: на днях Дамблдор сделает одно объявление, касательно неких продвинутых курсов по Защите. Надо, чтобы кто-то из нас там тоже присутствовал.       — Для чего? — спросила Кэрроу.       — Чтобы не привлекать внимание, Алекто, — ответил Генри, снисходительно ей улыбнувшись. — Нас и так подозревают во всех смертных грехах, поэтому мы тоже там будем. Но главное для того, чтобы знать, чему их там обучают.       В комнате повисло молчание, все были согласны с Мальсибером, но никто не хотел тратить свое время на дополнительные курсы.       — Я думаю, это отличное задание для тебя, Барти, — сказал Генри, а Барти тут же голову на него вскинул, недовольно сверкнув глазами.       — Почему снова я? Почему, как какое-то грязное задание, всегда я? Там наверняка будет стадо тупых грязнокровок и мы будем разучивать какое-нибудь «Остолбеней» для первокурсников!       — Успокойся, Барти. Пойдешь на них ты, потому что к тебе нет никаких подозрений. Твой отец совсем скоро станет Главой Отдела магического правопорядка. Вполне логично, если ты будешь присутствовать на курсах, которые организует его отдел, — сказал Генри, не скрывая ледяную неприязнь в голосе. Барти Крауч старший был настоящей проблемой, значительно усложняя жизнь Темному Лорду и его людям. Крауча старшего не раз пытались завербовать, но каждый раз неудачно. Пожиратели Смерти с ужасом ждали день, когда того назначат Главой, и надеялись, что этого никогда не случится.       — Курсы организует Министерство? — спросил Регулус, нахмурившись.       — Именно они, — кивнул Генри.       — Ладно, — буркнул Барти и схватился за стакан с огневиски.       — Порадуешь своего отца, — Розье глумливо посмеялся, — может он тебя и на пасхальные каникулы позовет домой.       Барти поднял на него тяжелый взгляд. Все прекрасно знали о непростых отношениях Барти с его отцом. И к нему могли бы отнестись с сочувствуем, только вот Крауч старший, в большинстве своем, вызывал крайне негативные эмоции.       Генри, не дав разгореться конфликту, привлек внимание Барти и кивнул на Кэрроу.       — Возьмешь с собой Алекто и… пожалуй, еще Дриффит.       — А Дриффит-то зачем? — воскликнул Барти, скривившись.       — Она будет отлично отвлекать все внимание от вас на себя. Мелани это любит. Но, разумеется, в подробности посвящать ее не надо.       Барти что-то недовольно проворчал, соглашаясь.              Остаток вечера Элизабет делилась своими планами на предстоящую с их Генри свадьбу, которая должна состояться в августе. Все присутствующие были приглашены и с нетерпением ожидали этого мероприятия. Свадьба двух представителей чистокровных родов — грандиозное событие. Один только Регулус не выражал восторга, он и сам должен был жениться в июле, сразу после своего совершеннолетия. Поэтому обрадовался, когда часы пробили полночь и все засобирались в факультетскую гостиную.       — Генри, я задержу тебя на минутку? — Регулус преградил им с Гринграсс путь.       Мальсибер повернулся к Гринграсс и вопросительно приподнял брови.       — Я дойду с Эваном, — улыбнулась она и кивком головы указала на Розье.       Когда за ними закрылся проход, Регулус вновь повернулся к Генри.       — Хотел узнать по поводу зелья, которое готовит Снейп, — Регулус говорил спокойным и уверенным тоном, надеясь, что Мальсибер не заподозрит никакого подвоха, но тот нахмурился, едва услышал фамилию гриффиндорца. — Ты не мог бы мне рассказать подробности?       — Откуда ты об этом знаешь? — с подозрением спросил он.       — Беллатриса рассказала, — Регулус изобразил удивленный вид. — А это какой-то секрет?       Более чем очевидно, что это большой и страшный секрет. Беллатриса на самом деле ему ничего не рассказывала, но он надеялся узнать хоть какие-то подробности у Мальсибера.       — Вообще-то, мадам Лестрейндж не должна об этом знать, — хмыкнул он, — и уж точно не должна была об этом рассказывать тебе.       — О-о, — протянул Регулус, — ну, должно быть, она решила, что будет не страшно, если я узнаю.       Мальсибер все еще с подозрением смотрел на него, впившись в его лицо холодными глазами.       — Сказала, что мать Снейпа сейчас под действием печати, и что он зелье готовит, — продолжил Регулус. — А ты же знаешь, я люблю зелья… вот и решил поинтересоваться, что там такого особенного.       Вообще-то, зелья Регулус терпеть не мог. Отличная оценка по Зельям у него была исключительно благодаря его маниакальной наклонности делать все безупречно. Но никто не знал, с какой ненавистью он всегда стоит над кипящим котлом, режет ингредиенты и разбирается в сложных формулах.       — К сожалению, — сказал наконец Мальсибер, — информация засекречена. Это мое личное задание, о котором знаю только я.       — А разве Кристиан и Люциус не занимались вербовкой Снейпа? Как я понял, они тоже об этом в курсе.       — Ты подозрительно много знаешь, — усмехнулся Мальсибер.       — Ну, так я же теперь среди вас, — Регулус скромно улыбнулся, изогнув одну бровь.       — Это так, — он кивнул и тут же добавил: — Только вот… твои родственные связи многих напрягают.       Очевидно, Регулуса до конца дней будут попрекать родством с предателем крови. Даже находясь вдалеке от него, Сириус все равно умудрялся осложнять его жизнь.       — Ты думаешь, я расскажу об этом Сириусу? — оскорбленно произнес Регулус. — Он ушел из семьи, ты об этом знаешь.       На самом деле, идея рассказать об этом Сириусу была. Новость, что среди друзей есть предатель, сильно заденет Сириуса и наведет раздор в их компании. Регулус не планировал делать это сразу, но ему хотелось быть в курсе происходящего и иметь на всякий случай такой рычаг. Он уже знал большую тайну Люпина, и хотелось знать тайну Снейпа.       — Знаю, — Мальсибер искусственно улыбнулся. — Только вот… мне тут рассказали, что в вашу спальню кто-то пробрался вчера. Не знаешь, кто бы это мог быть?       У Регулуса все силы ушли, чтобы подавить очередную поднявшуюся волну гнева.       — Никто не пробирался. Сириус просто заходил ко мне.       — Вот как? И для чего же?       Регулус еще мгновение боролся с собой. Ему не хотелось унижаться, но подобная ложь сразу отвела бы от него все подозрения:       — Приходил позлорадствовать по поводу сорванной помолвки. Думаю, ты об этом уже тоже слышал.       — Ах да, — совершенно искренне усмехнулся Генри, — мисс де Бланк скучать вам не дает, правда?       Регулус ничего не ответил, лишь мрачно посмотрев на него. Мальсибер хотел еще что-то сказать, но, закусив губу, лишь покачал головой. Все-таки, открыто насмехаться над ним никто не решался, и даже такой, как Мальсибер.       — Вернемся к зелью, — произнес Регулус, — я хотел бы взглянуть на состав и…       — Нет, — перебил его Мальсибер. — Это касается только меня и Снейпа. Извини, — добавил он без всякого сожаления в голосе.       Регулус разозлился. Конечно, он в любом случае доберется до правды, но он так надеялся сделать это через Мальсибера, и не тратить время.       — Что ж, ладно, — Регулус равнодушно пожал плечами и направился на выход.       — Регулус, — окликнул его Мальсибер, — раз уж мы одни, сразу сообщу тебе радостную новость.       Заинтересовавшись, Регулус обернулся, вопросительно приподняв брови.       — Совсем скоро тебя ждет первое задание, — Мальсибер растянул губы в широкой улыбке. Вкупе с его ледяными глазами картина смотрелась жутковато.       — Какое? Когда? — взволнованно спросил Регулус. У него мгновенно участился пульс. Он уже давно ждет, когда ему что-нибудь поручат.       Постучав двумя пальцами по своему левому предплечью, Мальсибер произнес:       — Все подробности будут несколько позднее. Жди.       Все еще с улыбкой на губах, Мальсибер его обогнул и вышел.       Регулус еще долго стоял на месте. Сердце и не думало замедлять бешеный темп, задыхаясь от предвкушения. Он все гадал, что же ему поручат. Может быть, его попросят заняться артефакторикой или нумерологией, в этом он был очень хорош, вероятно, даже лучший в школе. Или ему придется продолжить дело его дяди и заниматься рунами, это было бы не менее интересно. А может быть, ему тоже придется заниматься зельями, Регулус бы легко поборол свою неприязнь к этому предмету, если бы пришлось приготовить что-то интересное. Или, возможно, его попросят завербовать кого-то из студентов, Регулус умел нравиться людям и убеждать их, хотя и не считал это своей сильной стороной.       Но главное, он надеялся, что ему не придется никого убивать или пытать. Как бы он себя не убеждал, что при необходимости сможет это сделать, он всей душой боялся этого момента.