Лили Эванс
Проснулась Лили в самом прекрасном расположении духа. На календаре сегодня тридцатое января, а значит, ее день рождения.
Потянувшись в кровати, она откинула одеяло и поднялась. Лили очень любила свой день. Ей не особо нравилось находиться в центре внимания, но праздничный вечер, проведенный с близкими, она всегда ждала с нетерпением.
Она немного расстроилась, что к ее пробуждению не оказалось цветов на тумбочке от Джеймса, но тут же сама себя осадила.
…Джеймс меня слишком разбаловал…
Лили привыкла, что за последние три-четыре года, стоит ей глаза открыть, а ее уже всегда ждал небольшой сюрприз от Поттера. Раньше она всегда только злилась, ну, или делала вид, что злится от его назойливого внимания. Сейчас же она подумала, что Джеймсу незачем слать ей подарки, когда он сам, лично может ее поздравить. И, воодушевившись, она направилась в душ.
Готовилась Лили очень тщательно, сегодня ей хотелось выглядеть по-особенному красивой. Она распустила и немного завила свои волосы, чуть ярче обычного подкрасила глаза, а вместо школьного красно-золотого галстука, повязала на ворот белоснежной рубашки шелковый красный бант с крупной жемчужиной посередине.
Взглянув на себя в зеркало, она осталась полностью довольна.
Подхватив сумку с учебниками, Лили направилась на выход. Но не успела она и шаг сделать, дверь распахнулась, и в комнату ввалились подружки во главе с Алисой.
— С днем рождения! — в разнобой прокричали они и бросились ее обнимать, не давая ей и слово сказать.
— Девочки, — выдохнула счастливая Лили, обнимая их в ответ, — как я рада вас видеть!
— Принимай подарки! — громко заявила Марлин и всунула ей в руки плоскую небольшую коробочку, перевязанную тонкой лентой. — Это от всех нас!
Торопливо распустив ленту, Лили открыла крышку. Внутри лежала красивая карточка в розово-фиолетовых цветах и с позолоченными на ней буквами — сертификат на покупку любой мантии в магазине «Шапка-невидимка».
— Невероятно! — пискнула Лили от переизбытка чувств, и снова бросилась обнимать подруг. — Спасибо большое!
— Осталось дождаться, когда откроют Хогсмид, — улыбнулась Мэри.
Приняв все пожелания и подарки от девочек, Лили вместе с ними направилась вниз. Ей не терпелось увидеть Джеймса, и что-то ей подсказывало, что он уже ждет ее в гостиной.
Она с трудом скрывала разочарование, спустившись вниз. Гостиная не только не была украшена к ее празднику, но и Джеймса в ней не было. Лили понимала, что не имеет никакого права требовать подобного отношения к своей персоне, но Джеймс сам виноват, что приучил ее к такому.
— Странно, — произнесла Алиса, — я думала Поттер тебя тут уже с цветами и оркестром ждет.
— Они вчера развлекались до полуночи, — ответила Мэри, и Лили тут же с недовольством и беспокойством посмотрела на нее. — Я спустилась в гостиную, уже два часа ночи было, а они тут развлекаются, сидят всей своей компанией.
Лили недовольно поджала губы и ничего не ответила.
— А Джеймс с Сириусом еще и курили прямо в помещении, — добавила Мэри, с явным осуждением в голосе.
Ну, прекрасно! Мало того, что правила нарушает, еще и курит!
Бросив безуспешную попытку унять раздражение, Лили поторопила подруг в Большой зал. Надежда, что Джеймс с «цветами и оркестром» ждет ее там, еще слабо тлела в душе.
— О, смотри-ка, Лилс, твой любимый пирог с патокой, — обрадовалась Алиса, усаживаясь рядом с подругой.
Лили, глянув на пустое место Мародеров, с самым недовольным выражением лица положила себе двойную порцию любимого десерта.
— А нам Поттер запрещает есть много сладкого, — с грустью в голосе произнесла Марлин, с завистью глядя на горку пирога у Лили в тарелке.
— В каком это смысле, запрещает? — удивилась Алиса.
— «Мы должны поддерживать спортивную форму!», — отрапортовала она, закатив глаза.
— Помешанный, — хмыкнула Алиса.
— Ну, раз уж его все равно здесь нет, можешь хоть три порции съесть, — сердито сказала ей Лили.
— Поверь, у меня только мысль проскользнет, сразу Поттер явится и с осуждением посмотрит, — вытаращив глаза, ответила Марлин.
Лили ничего на это не ответила, чувствуя, как необоснованная обида на Джеймса растет с каждой секундой.
— А, впрочем, сегодня же праздник, почему бы и нет, — произнесла Марлин и потянулась за пирогом с патокой.
Но не успела Марлин ложку с пирогом до рта донести, за их спинами прозвучал знакомый голос:
— Марлин, я все вижу. Пирог будешь отрабатывать.
Та тихонько выругалась в ответ, и ложку с пирогом все равно засунула в рот. А Лили повернулась к Джеймсу, со счастливой улыбкой на губах и в ожидании поздравления.
— Привет, солнце мое, — Джеймс наклонился к ней и чмокнул в губы, — чудесно выглядишь.
Он окинул ее восхищенным взглядом и ушел. Приоткрыв рот от возмущения, Лили смотрела ему вслед.
— И как это называется? — вконец не вытерпела она, повернувшись к подругам.
— Странно, — задумчиво произнесла Алиса, посмотрев в сторону Мародеров, — может Поттер что-то к вечеру готовит?
Лили хмуро поглядела на Джеймса, который над чем-то громко хохотал в компании своих друзей.
— Вряд ли, — мрачно заметила она. — Если бы Джеймс что-то готовил к вечеру, по нему было бы это заметно. Вы же знаете, он не умеет долго держать что-то в секрете.
Она еще раз окинула их компанию задумчивым взглядом, убеждаясь, что ничего Джеймс ей не готовит. Он и правда не умел хранить свои тайны, и если бы он готовил что-то грандиозное, по его лицу это было бы очевидно. Он бы нервничал, постоянно улыбался и трясся от предвкушения.
Лили помнила, как однажды он ей устроил сюрприз в Запретном лесу. В тот раз он весь день ходил с невыносимым самодовольством на лице и постоянно опускал прозрачные намеки на сюрприз, да так, что Лили сама обо всем догадалась спустя пару часов.
Сегодня же Джеймс вел себя совершенно обычно, ни взглядом, ни словом не выдавая, что готовится сюрприз.
Варианта было два. Либо Джеймса подменили, либо он забыл о ее дне рождения.
— Он забыл, — Лили не смогла скрыть обиду в голосе, повернувшись к подружкам.
— Да не может быть, — сказала Мэри, тоже во все глаза глядя на Мародеров.
— Ну и ладно, — Марлин привлекла ее внимание, — отметим сегодня вчетвером, а завтра выскажешь ему все.
Такой вариант Лили не устраивал, высказать хотелось прямо сейчас. Только она понимала, что будет глупо выглядеть. Ведь Джеймс не обязан самый первый поздравлять ее с днем рождения. К тому же, даже если он забыл, в этом нет его вины. Все сейчас думают о другом, за стенами замка война, и нет ничего удивительного, что ее дата выпала у него из головы. Тем более, он сейчас усерднее, чем обычно, занимается. А такой порыв Лили не могла не заметить.
Но как бы Лили не обвиняла себя в эгоизме, обида на него все равно не желала уходить.
— Пойдемте на Чары, — устало сказала она и первая поднялась из-за стола.
Чем дольше Лили смотрела на Джеймса, тем больше убеждалась, что он попросту забыл о ее празднике.
Джеймс большой мастер на выдумки и сюрпризы, и он еще ни разу не пропускал ее день рождения, не говоря уже о других праздниках и обычных выходных. Но еще Джеймс совершенно, абсолютно не может держать свое предвкушение и радость в себе. Он начинает светиться от счастья, предвидя, как обрадуется Лили его подарку. Самодовольство и восторг из него так и прут, и не увидит этого только слепой.
Лили посмотрела на его друзей, надеясь, что, может быть, кто-то из них выдаст своим поведением готовящийся сюрприз.
Сириус, плотно соприкасаясь с Софией, о чем-то с ней переписывался в общем пергаменте. Они постоянно хихикали и переглядывались. Лили на это только с осуждением покачала головой — мало того, что Сириус сам отвлекается, еще и Софии заниматься не дает.
Ремус, единственный из них, внимательно слушал профессора Флитвика и записывал за ним лекцию. Он, как и всегда, был сосредоточен и полностью поглощен учебой.
Северус же смотрел в свои записи без единой эмоции на лице. Взглянув на него, Лили вообще засомневалась, что он сейчас здесь, настолько отрешенным был его вид.
…нет, они точно все забыли про меня.
Винить Ремуса и Сириуса она не могла, в конце концов, они не обязаны помнить дату ее дня рождения. А вот из-за Северуса ей стало немного обидно. Ведь с ним они дружат гораздо дольше, чем с остальными. И он всегда один из первых ее поздравлял. Лили оправдывала его тем, что друг детства в последнее время всегда погружен в свои мысли.
Вот и сейчас, глядя на Северуса, она видела его хмурое лицо, склонившееся над книгой. Лили знала, что у него болеет мама, которой он пытается помочь, а еще знала, что он сейчас усиленно готовится к поступлению в Академию и к сдаче ЖАБА.
Лили стало стыдно. Вместо того, чтобы поинтересоваться делами Северуса и предложить помощь, она вздумала на него обижаться, за то, что он ее не поздравил.
Она, как могла, старалась сохранять спокойствие и не выказывать обиду и расстройство. Лили постоянно напоминала себе, что сейчас идет война, у всех много забот, всем необходимо заниматься учебой и готовиться к экзаменам. Но неприятное чувство, которое без конца твердило, что никто не вспомнил про ее день рождения, никак не утихало.
Лили спешила на Нумерологию, когда ее догнал Джеймс.
— Лили, — ей на плечо опустилась его рука, притормаживая, — какие планы на вечер?
Против воли у нее стала улыбка растягивать на губах, Лили уже хотела ответить, что вечером она будет принимать поздравления от него, но Джеймс опередил:
— Мы с Бродягой хотим до Хогсмида сходить, — ответил он, умоляюще глядя ей в глаза, — не прикроешь нас перед старостами?
От такой наглости она дар речи потеряла. Остановившись, Лили одарила Джеймса возмущенным взглядом.
— Да-да, я знаю, по правилам нельзя, — Джеймс закатил глаза, — но мы уже целый месяц взаперти сидим, нам скучно.
— Идите, куда хотите, — ледяным тоном ответила Лили, — но покрывать и поощрять нарушение правил я не собираюсь.
Не дожидаясь его ответа, Лили направилась дальше по коридору. Она даже была рада, что следующим уроком у нее Нумерология и Джеймса она не увидит. Сейчас ей этого совершенно не хотелось.
— Увидимся за обедом, любовь моя! — крикнул ей Джеймс вдогонку.
Она все еще не верила, что ему хватило наглости попросить ее о таком. Лили и так оправдывала его забывчивость тем, что ему сейчас некогда думать о развлечениях и праздниках, а он без всяких мук совести собрался идти в Хогсмид, гулять с Сириусом.
…скучно ему!
Вся Нумерология прошла как в тумане. Лили безнадежно пыталась вникнуть в новую тему, на которой они разбирали составление формул невербальных заклинаний. И была рада, когда пробил колокол.
После обеда у нее было окно. Лили сейчас очень нужна была компания подруг, но все они были заняты. Алиса ушла на Уход за магическими существами, Мэри на Прорицания, а Марлин где-то пропадала со своим парнем.
Просидев полдня в библиотеке, безуспешно пытаясь выполнить домашнее задание, Лили собрала вещи и направилась на собрание старост.
Зайдя в пустой кабинет, она обреченно вздохнула.
Для всех факультетских старост Лили всегда подготавливала небольшой праздник. Развешивала под потолком гирлянду с поздравлением, вместе с другими старостами они дарили набор сладостей из «Сладкого королевства», и именинника Лили всегда освобождала от дежурств в выходные.
Но, кажется, другим старостам тоже не до нее.
Она сидела одна в пустом темном классе и отмечала на пергаменте темы, которые надо обсудить. Губы неожиданно задрожали от обиды и скривились. Лили чувствовала себя одинокой и брошенной. Она уже хотела наплевать на все, бросить вещи и уйти с еще не начавшегося собрания, да совесть не позволила.
Напомнив себе, что она тут не только ради себя, а ради их общего дела, взяла себя в руки. В конце концов, то, что твой любимый человек забыл о твоем празднике еще не конец света.
Ее грустные мысли прервали старосты с пятого курса Пуффендуя. С их появлением сразу стало более оживленно, и печаль немного отступила. А когда появились и остальные, она и вовсе на время забыла о своих надуманных, как ей казалось, проблемах.
Но стоило собранию закончиться, а ей вновь остаться одной, грусть накатила обратно. Лили медленно собирала свои записи в сумку, размышляя, чем же сейчас занят Джеймс и решится ли он пойти в Хогсмид с Сириусом, развеять скуку.
Повесив сумку на плечо и ссутулившись под грузом тяжких мыслей, Лили направилась на выход. Она уже протянула руку к дверной ручке, как вдруг за дверью внезапно услышала голоса Алисы и Джеймса. Она не представляла, что они могли тут делать, да еще и вдвоем. Лили уже собиралась выйти к ним, но, услышав собственное имя, резко затормозила и затаилась.
—… у Лили же день рождения, Джеймс! — воскликнула Алиса.
— Как? Разве сегодня? — искренне удивился Джеймс. — А разве не тридцатого февраля?!
— Тридца… Что?! Такой даты вообще нет!
Лили поверить не могла в услышанное. Приоткрыв рот от шока, она с возмущением смотрела на дверь, за которой стоял Поттер.
— Вот черт, Алиса, и что мне делать? Лили, наверное, злится!
— Она не злится, она страшно в тебе разочарована.
Прикрыв глаза, Лили уперлась лбом в холодную стену. Она так измотала себя переживаниями за этот день, что уже даже не злилась на Джеймса. Все равно, по справедливости, винить его она не могла, хотя и хотелось.
Дождавшись, когда голоса стихнут, она вышла из кабинета и не спеша побрела в гостиную. Лили специально выжидала время, чтобы зайти туда ровно в девять. Она не знала, как сейчас будет действовать Джеймс. Наверняка он решит что-то придумать, уж на извинения он был горазд даже похлеще, чем на сюрпризы. Только вот времени оставалось совсем мало, и вряд ли он успеет придумать что-то оригинальное.
Лили зашла в гостиную с последними ударами колокола. Джеймс сидел в окружении своих друзей возле камина, и на ее появление бросил встревоженный взгляд. Но Лили тут же отвела глаза, сказала дежурному старосте, что она будет у себя, и с гордостью удалилась.
Джеймс не сможет попасть к ней, пока гостиная полностью не опустеет, вот пусть и выкручивается, как хочет.
Чуть погодя к ней пришла Алиса, которая долго разорялась по поводу безобразного поведения Джеймса.
— А где Мэри и Марлин? — перебила она поток ругани Алисы. Ей сейчас не хотелось говорить о нем. От этих разговоров она только сильнее расстраиваться начинала.
— Пошли за едой на кухню, — бодро ответила Алиса, — посидим хотя бы нашей компанией.
Лили поинтересовалась, у кого они взяли значки, чтобы выйти из гостиной, на что Алиса рассказала ей сложную и запутанную историю. Как оказалось, Ремус видел Барти Крауча в коридорах после комендантского часа. Так они выяснили, что слизеринцам тоже известен способ, как обойти новые ограничения. Им пришлось подключить Софию, и та узнала у Элизабет Гринграсс все подробности, в том числе и заклинание размножения. Алиса добавила, что ей это заклинание показалось подозрительным, она такого раньше не встречала, но Сириус и Северус с ним легко справились.
— Так что, твой значок теперь брать не будут, — добавила подруга с улыбкой, — они значок Люпина размножили. Штук двадцать экземпляров наделали!
— Куда им столько? — безразличным голосом поинтересовалась Лили.
Алиса ответить не успела, ее прервал страшный грохот в гостиной.
— Боже, что там опять? — недовольно произнесла Лили.
— Наверное, опять Мародеры, — тем же недовольным тоном ответила Алиса, — они, говорят, эксперименты ставят. Пока ты была на Нумерологии, они какую-то вонючую дрянь разлили по всей гостиной. Домовики полдня потом вычищали.
Лили хотелось вставить одно из крепких выражений Сириуса, которыми он так часто пользуется. Но решила не распыляться зря, а высказать это лично Джеймсу. Злость достигла своего пика, и Лили уверенно направилась на выход, намереваясь выплеснуть всю обиду, что скопилась за день.
Но только она переступила порог спальни, поняла — что-то не так. В лестничном проходе было темно, в гостиной стояла мертвая тишина.
Переглянувшись с Алисой, Лили достала палочку на всякий случай и решительно пошла вниз.
Лили сделала лишь шаг в темную гостиную, как она взорвалась криком.
— С днем рождения! — прокричал оглушительный хор голосов. От испуга и неожиданности у Лили искры из палочки полетели.
По всей гостиной мгновенно зажглись огни, освещая ее.
Вся комната была усыпана цветами, разнообразными цветами всех оттенков красного. На всю стену висела надпись: «С днем рождения, Лили!». А стол ломился от угощений. Кажется, кто-то все-таки сходил до Хогсмида.
И тут были все ее друзья. И девочки, и Мародеры, и Эшли с Софией. Пришли даже Эммелина Вэнс со своим парнем, Бенджамен Фенвик, и еще несколько человек с других факультетов, кто так же входил в состав старост, либо же посещал с ней целительские курсы.
…и все эти люди согласились нарушить правила!
Но самое главное, тут был Джеймс. Он стоял во главе этих людей и торжественно смотрел на Лили, не скрывая своего превосходства во взгляде и явно собой довольный.
Взяв ее за руку, он протянул ее к себе и крепко поцеловал.
— С днем рождения, Лили, — прошептал он ей в губы, оторвавшись.
— Как… как ты?.. — вопрос так и остался у Лили на губах, когда Джеймс ее вновь поцеловал, и после поставил перед всеми, сказав, что вначале поздравления, а все вопросы уже потом.
Лили едва успевала отвечать на поздравления и принимать подарки. Горка из них уже занимала все кресло, когда поздравлять подошли Ремус с Эшли, Северус и София с Сириусом.
— А где Дебора? — спросила Лили у Северуса.
— Она занята, — равнодушно ответил он и, не дав ей задать новый вопрос, пропустил вперед Эшли, которая держала в руках красиво упакованную коробку.
— Лили, прошу, прими от всех нас этот скромный подарок, — торжественно произнесла София.
— Все пожелания в открытке, — Сириус, с ненормальной улыбкой, показывал на прикрепленную к подарку открытку.
Лили приняла из рук Эшли увесистую коробку и принялась ее разворачивать.
— Какая красота, — восторженно произнесла Лили, разглядывая десяток ярких баночек. Она взяла самую привлекательную на вид — с густой, светло-фиолетовой субстанцией, и открыла ее, понюхать. Оттуда восхитительно пахло лавандой с примесью каких-то трав.
— Целый набор для ваших женских штучек, — прокомментировал Сириус.
По этикеткам на баночках Лили узнала магазин, который находился в Косом переулке. Он занимался производством и продажей различных уходовых средств для волос, кожи и, как заявляла хозяйка магазина, даже для души.
— Открытку еще посмотри, — снова не выдержал Сириус, видя, что Лили полностью поглощена новым приобретением. — Давай, открой ее.
Бросив на Сириуса подозрительный взгляд, Лили отцепила от коробки открытку и раскрыла ее. Внутри оказались самодельные похабные стишки.
Лили непроизвольно залилась краской, читая то, чего и в мыслях представить не могла.
— Детский сад, — тихо проговорила она.
— Знаю, — вполголоса ответила ей София, закатив глаза, — это Блэк постарался. Открытка на нем была.
Единственной безобидной фразой в открытке была лишь подпись: «С любовью, С.Б. и С.Б.».
Джеймс, перегнувшись через ее плечо, для всех вслух зачитал непристойные пожелания своего друга.
— Стыд какой, — произнес Северус, когда Джеймс закончил декламировать стихи.
— От нас еще один небольшой подарок, — объявил Сириус.
— О, здорово! — обрадовалась Лили, понадеявшись, что он окажется более приличным.
Сириус махнул Софии, она кивнула и они достали две гитары. Одна гитара принадлежала Сириусу, вторая — Рипли, загонщику из команды Джеймса. Лили легко ее узнала — Рипли не выпускал ее из рук на всех факультетских мероприятиях, и даже брал с собой в летний лагерь.
— Вы подготовили выступление? — с улыбкой спросила Лили. Она знала, что София хорошо играет и поет, но ни разу в живую не слышала, а вот игрой Сириуса в Новый Год успела насладиться сполна, правда, он тогда был еще совсем новичком.
— Разумеется, — усмехнулся Сириус, — у нас же группа. Забыла?
— Дуэт, — подтвердила София, — называется «де Бланки».
— Это она так думает, — закатил глаза Сириус, показав на Софию. — На самом деле, «Блэкки».
— А я из ваших подписей понял, что вы называетесь «Сириус Бланк и София Блэк», — сострил Джеймс под хихиканье Лили.
Сириус остановился, принял непривычный сосредоточенный вид и по слогам произнес:
— Va au diable.
Они с Софией переглянулись и рассмеялись.
— Votre français est impeccable, monsieur, — улыбнулась ему София.
— Ничего не понял, кроме последнего слова, — нахмурился Сириус.
— Твой французский безупречен, Сириус Бланк, — сказала София и повернулась к Джеймсу, — а тебя он послал к черту, между прочим.
— То есть, первое, что ты выучил, это обзывки и посыл к черту? — с улыбкой спросила Лили у Сириуса.
— Нет, у него в запасе еще целый арсенал пошлостей, — ответила за него София.
— Ладно, идем уже, публика заждалась, — поторопил ее Сириус, подталкивая вперед.
София и Сириус встали на небольшое возвышение, специально для них подготовленное. Они о чем-то еще переговаривались, потом Сириус повернулся ко всем, посмотрел на Лили и произнес:
— Песня посвящается нашему Цветочку, самой ответственной старосте, первой студентке школы и будущему колдомедицины.
В гостиной раздались аплодисменты, а Лили не сдержала довольной улыбки.
— Они две недели репетировали, — шепнул ей Джеймс, стоящий рядом. — Хотя, не уверен, что они именно репетициями занимались, когда запирались в нашей спальне и всех выгоняли.
Лили легонько пихнула его локтем в бок, призывая к молчанию, и наблюдая за «группой».
Первая начала играть София, и Лили с первых нот узнала знакомую мелодию одной из любимых песен Элтона Джона.
There's a calm surrender
To the rush of day
When the heat of the rolling world
Can be turned away
С нежной улыбкой Лили смотрела на Сириуса, который не спускал влюбленного взгляда с Софии, подыгрывая ей на своей гитаре, и, как только она подошла к припеву, он совершенно также прикрыл глаза и запел с ней в унисон, эхом повторяя ее голос:
And can you feel the love tonight
It is where we are
It's enough for this wide-eyed wanderer
That we've got this far
And can you feel the love tonight
How it's laid to rest?
It's enough to make kings and vagabonds
Believe the very best.
Лили до мурашек по коже пробирали их голоса. Она поражалась, как удивительно чистый голос Софии идеально гармонирует с низким и глубоким голосом Сириуса, как они накладываются друг на друга и переплетаются. Но еще больше ее поражало то, как они смотрят друг на друга. Песня хоть и посвящалась Лили, но они не сводили взглядов друг с друга, словно кроме них тут никого больше нет.
Все куплеты пела София, но на припеве всегда присоединялся и Сириус, дублируя ее голос. Лили еще не доводилось слышать что-то столь проникновенное. Что-то, что пробирало до самых глубин души, отдаваясь в сердце.
Ей хотелось поделиться эмоциями с Джеймсом, но она и пошевелиться боялась, как бы ни спугнуть столь волшебный момент. Она посмотрела на него, Джеймс, как и она же, заворожено слушал песню, закрыв глаза. Лили протянула руку и взяла его за ладонь, переплетая пальцы, и чувствуя, как он сжимает ее своей рукой.
Лили так не хотелось, чтобы песня заканчивалась. Хотелось, чтобы этот момент длился как можно дольше. Момент, что наполнял душу невообразимым теплом и уютом, покрывал кожу мурашками, и заставлял все трепетать внутри.
And can you feel the love tonight
How it's laid to rest?
It's enough to make kings and vagabonds
Believe the very best.*
Когда они допели, еще несколько мгновений стояла полная тишина. Никто не решался прервать этот момент. И Сириус, взглянув на Софию, обратился к «залу», тут же разряжая обстановку:
— Если что, наша группа в поисках клавишника и барабанщика.
— Детей себе заведите, будет вам группа, — едва слышно сказал Северус, стоящий возле Лили, и которого слышала только она. Лили повернулась к нему и с улыбкой кивнула.
— Я умею играть на клавишах! — воскликнул Бенджамен. — На рояле с малых лет заставляли!
— Извини, Бенджи, — ответил ему Сириус, — только не ты.
— Почему? — притворно обидевшись, возмутился он.
— Имел неосторожность не так посмотреть на Софию, — усмехнулся Джеймс, ответив Бенджамену. Он уже хотел что-то сказать, но его опередила Эммелина:
— Группа, можно сейчас что-нибудь повеселее?
— Все заказы сегодня принимаем только от именинницы, — улыбнулся Сириус.
Лили еще никогда так не веселилась. Джеймс устроил для нее настоящий праздник, такой, о каком она и мечтать не могла. Она была счастлива находиться в окружении любимых людей, и видеть радость на их лицах. Им всем сейчас нужна была небольшая передышка, небольшой праздник, и Лили была безумно рада, что они все смогли прийти к ней.
В этот вечер для нее спели все любимые песни и у ABBA, и у The Beatles, и София даже знала одну песню у Дэвида Боуи, которого Лили так любит.
Они играли в фанты и крокодила. И даже в «правду или действие», только в этот раз без заколдованного списка, поэтому все врали напропалую.
Время уже приближалось к полуночи, когда Лили впервые подумала о порядке и о других студентах.
— Джеймс, а где остальные гриффиндорцы? — с беспокойством спросила она, отведя его в сторону. Она только сейчас поняла, что остальные, как ни странно, даже не спускаются на шум. — А профессор МакГонагалл? Она нас не услышит?
— Не переживай, Лили, — улыбнулся он, после того как торопливо поцеловал, — тебе сегодня не надо ни о чем волноваться. Это уже сделал я.
— Но как?..
— С гриффиндорцами я договорился, — важно заявил он и снова самодовольно улыбнулся, — а на гостиную наложен десяток заглушающих чар, МакГонагалл нас не услышит. И другим мы не помешаем.
Она уже хотела ответить, но ее прервал подвыпивший Бенджамен, который забрался с ногами на диван и поднял очередной тост в честь именинницы. Лили, будучи и сама в непривычно приподнятом настроении, сразу на это отвлеклась.
Когда на сцену вновь упросили выйти группу, Лили, воспользовавшись моментом, упала в кресло, немного передохнуть.
— Смотри-ка, — к ней подсела Алиса, разрумянившаяся от выпитого шампанского, — Поттер все-таки организовал оркестр для тебя.
— Это точно, — ответила Лили и с любовью посмотрела на Джеймса, который в этот момент вместе с когтевранцами исполнял дикий танец под дикую песню.
Смотреть на сумасшедшие пляски Эммелины, Бенджамена и Джеймса без улыбки было невозможно. Или же дело тут было в розовом вине мадам Розмерты, с которым Лили явно переборщила.
Празднование закончилось только в два ночи, и то, только потому, что часть присутствующих были старостами и ответственными людьми, пусть и под действием алкоголя.
Распрощавшись со всеми, Лили наконец-то осталась только с Джеймсом.
— Даже не знаю, как тебя отблагодарить за все это, — произнесла она, прижимаясь к нему с поцелуем.
— Хорошо, что я знаю, — улыбнулся он, вскинув брови. — К тебе?
Отблагодарив Джеймса сполна, и самой получив дополнение к подарку от него, Лили устроилась у него под боком, обнимая.
— Как ты продержался целый день? — спросила у него Лили с улыбкой. — Я думала ты и правда забыл.
— Ты представить не можешь, как мне было трудно удержаться и даже не намекнуть тебе, что тебя ждет вечером! — воскликнул он. — Слава Мерлину, что у нас занятия были по раздельности!
— И как только ты справился? — задала Лили риторический вопрос, с любовью глядя ему в глаза.
— Успокаивающий бальзам весь день хлестал, — выпучив глаза, ответил он.
— Серьезно? Это же вредно, Джеймс, — с осуждением сказала она, тем не менее, не скрывая умиления в голосе.
— Сев сказал, от одного дня ничего не будет, — отмахнулся он, и вдруг серьезно посмотрел на Лили. — Меня куда больше интересует, как
ты целый день продержалась, и даже не намекнула мне, что злишься.
— А что я скажу?! Где мой подарок, Поттер? — с обидой в голосе произнесла Лили. — Я же понимаю, что есть дела поважнее… особенно сейчас.
— Глупая, — улыбнулся Джеймс и приподнялся, наваливаясь на нее сверху, — ничего важнее нет. Хоть война, хоть конец света, ты всегда на первом месте, Лили.
У нее сердце замирало от его слов, от взгляда любимых карамельно-карих глаз, от нежных поцелуев.
— Я тебя так люблю, Джеймс.
— А я тебя, — произнес он и вновь поцеловал.
***
— Сегодня у меня будет для тебя еще один сюрприз, — прошептал Джеймс ей на ушко, неслышно подкравшись со спины. Он обхватил руками ее талию и оставил дорожку поцелуев на шее.
— Прекрати, — Лили не смогла скрыть счастливую улыбку, и повела плечом, уворачиваясь, — мы же в библиотеке.
— Да, и нам срочно пора отсюда уходить.
Уже и правда было пора, стрелка часов неумолимо приближалась к девяти вечера, и мадам Пинс выгоняла из своей обители всех задержавшихся.
— Нет-нет, мы идем не в гостиную, — Джеймс потянул ее в противоположную сторону, когда они оказались на развилке, но Лили резко затормозила.
— Что ты задумал? — с беспокойством спросила она. — Нам через десять минут надо быть у себя.
— Не надо, — он самодовольно улыбнулся, — я договорился.
Лили отпустила его руку и строго на него посмотрела, безмолвно требуя объяснений. Притворно вздохнув, Джеймс произнес:
— Я договорился со старостами, которые сегодня дежурят, чтобы нас они не учитывали.
Предвидя вопрос Лили, он продолжил:
— Я сказал, что мы помогаем МакГонагалл с одним делом. Они мне, конечно, вначале не поверили, но как только прозвучала твоя фамилия, сразу согласились, — Джеймс усмехнулся и добавил: — Удобно, когда староста школы — твоя девушка.
Лили план казался ненадежным. И рисковать совершенно не хотелось, но когда Джеймс к ней вплотную подошел, руками притянул ее к себе за талию и поцеловал, сомнений у нее поубавилась.
— Так что, вся ночь наша, — глубоким голосом прошептал он ей на ухо. Он слегка отодвинулся, заглядывая в ее глаза, и произнес: — К тому же, такого сюрприза я тебе еще не устраивал. И пропустить ты его не можешь.
В конце концов, сдавшись, Лили позволила Джеймсу увести ее в противоположную сторону от гостиной.
— Ванна старост? — удивленно спросила Лили, когда они остановились возле двери. И добавила с ехидством: — Ты меня помыться привел?
— О, Лили, дорогая моя, мы будем не мыться, — насмешливо произнес Джеймс.
Он завел ее в белоснежную мраморную ванную комнату. Просторное помещение сверкало чистотой. Большой бассейн посреди комнаты был наполнен розовой водой, на которой голубыми и фиолетовыми узорами расходились разводы. Из множества позолоченных кранов выходили пузыри различных размеров и цветов, некоторые из них оставались на поверхности воды, некоторые летали в воздухе, создавая волшебную атмосферу.
От созерцания этой красоты ее отвлек Джеймс, который вновь прижался к ней со спины и, оставляя поцелуи на шее, стал не спеша снимать с нее мантию.
Лили полностью потеряла счет времени. Она не знала, прошел ли час, или же вся ночь. Рядом с Джеймсом ей было так хорошо, что совершенно не хотелось уходить отсюда. Но, как ни странно, сегодня именно он напомнил ей о благоразумии.
— У тебя же утром курсы целительские, — улыбнулся он, садясь на бортик бассейна и абсолютно не стесняясь своего обнаженного вида, — а уже три ночи.
— Как три ночи? — ахнула Лили.
— Вот так, — кивнул он и протянул ей руку, предлагая помочь вылезти.
Лили бросила взгляд на стопку полотенец, ходить голой перед ним ей совсем не хотелось. Джеймс, заметив ее взгляд, рассмеялся.
— Лили, ты что, все еще стесняешься меня? Так поздно уже, — он расплылся в улыбке, — я видел тебя со всех сторон и в разных ракурсах.
— Прекрати, — смущенно произнесла Лили, протянула руку за своей палочкой, которая валялась возле бортика, и приманила полотенце. — Это другое.
— Как скажешь, — усмехнулся Джеймс, по-прежнему с весельем в глазах глядя, как она заматывается в огромное полотенце. — До гостиной также пойдешь?
Лили ему на это ничего не ответила, отвернувшись, она принялась одеваться.
— Хорошо, Миртл нам сегодня не мешала, — сказал Джеймс.
— Миртл? Она же свой туалет не покидает, — произнесла Лили, вполоборота повернув голову.
— Да, но как я только сюда прихожу, она тут как тут! — пожаловался Джеймс.
— А я ее здесь ни разу не видела.
Джеймс задумался на мгновение и добавил:
— Очевидно, она предпочитает мужскую компанию.
— Наверное, — ответила Лили, думая, что это отвратительно — принимать ванну с надоедливым призраком.
— Готова?
Лили в ответ кивнула, запихнула лишние вещи в сумку и взяла его за протянутую руку. Она решила полностью не одеваться, как и Джеймс, который надел только нижнее белье, да мантию.
— Вот видишь, как хорошо время провели, а ты сомневалась, — довольно проговорил Джеймс, ведя ее за руку за собой по темным коридорам.
Лили не успела ничего ответить, как вдруг он резко затормозил, и она едва не налетела на него.
— Что там?.. — она прервалась на полуслове, во все глаза глядя на высокую фигуру перед ними. — П-профессор МакГонагалл? — тонким голоском проговорила она.
Профессор переводила гневный взгляд с одного на другого. Лили и представить боялась, как они сейчас выглядят — с раскрасневшимися лицами, влажными волосами и полуголые. Опять.
— М-мы…мы просто, мы… — Лили чуть ли не заикаться начала, под взором профессора, молчание которой было хуже, чем если бы она их начала отчитывать.
— Мы… мы с Лили уже шли в гриффиндорскую башню, — начал говорить Джеймс, а Лили в ужасе прикрыла глаза, только бы не видеть этого позора, — как вдруг услышали из ванной старост подозрительный шум. Пройти мимо мы не могли, вдруг кому-то требуется помощь? Но когда зашли внутрь, оказалось, что там Пивз вандализмом занимается. Лили хотела отправиться к учителям, но я решил, что мы сами справимся. И в итоге, в неравной схватке, мы были повержены и опрокинуты прямиком в ванну.
У МакГонагалл дрогнули губы. На мгновение Лили показалось, что профессор сейчас улыбнется, но та их крепко сжала, глазами выражая все негодование от такой неприкрытой лжи.
— Очень увлекательная история, мистер Поттер, — ледяным тоном произнесла профессор. — Не подскажите, почему два лучших студента курса не смогли справиться с полтергейстом?
Джеймс раскрыл рот, силясь что-то придумать, и повернулся к Лили, взлохмачивая свои волосы.
— Да-а, интересный вопрос.
— Особенно учитывая, что Пивз последние несколько часов занимался вандализмом в противоположном конце замка, — добавила профессор.
— Хм, странно, — Джеймс обхватил рукой свой подбородок, приняв задумчивый вид, — кто же это тогда мог быть?
Кажется, Джеймс не планировал сдаваться и собирался позориться до конца.
— Извините нас, профессор, — Лили умоляюще взглянула на своего декана, — это больше не повторится.
— От вас, мисс Эванс, такого безрассудства я не ожидала, — отчеканила она. — Администрация школы делает все, чтобы обезопасить студентов, а школьная староста!.. ходит по ночам.
Лили чувствовала, как пылают ее щеки. Она опустила виноватый взгляд, склонив голову.
— Это моя вина, профессор МакГонагалл, — с жаром произнес Джеймс, — это я Лили заставил.
— И почему я не удивлена? — с легкой насмешкой сказала профессор. — Минус тридцать баллов с каждого. И завтра подойдете к мистеру Филчу, он назначит вам отработку.
У Лили дар речи пропал, ее еще никогда не оставляли на отработку.
— Еще раз увижу вас в неположенное время, лишитесь значков старосты и капитана, — напоследок сообщила им профессор и стремительно удалилась.
— Вот черт, мы идиоты! — воскликнул Джеймс, во все глаза глядя на Лили.
— Согласна, — сурово ответила она, — шататься ночью по школе! На что еще мы рассчитывали?..
— Да нет же! — перебил Джеймс. — Мой капитанский значок! Наверняка с ним тоже можно ходить после отбоя!
— О, Боже, — пролепетала Лили, прикрывая глаза. Она сейчас даже не могла учить уму разуму Джеймса, мысли ее были совершенно о другом. — Это мое первое наказание.
— Первое наказание, — тяжело вздохнул Джеймс, осуждающе покачав головой, — и это на закате седьмого курса. Что ты будешь рассказывать нашим внукам? Как хорошо училась и в девять спать ложилась?
Лили на него ошарашено посмотрела, ее всегда немного шокировали разговоры Джеймса о детях и свадьбе. Она в такие моменты никак не могла понять, шутит он или нет.
— Да! Правильный пример буду подавать! — сказала она, наконец. — Кому-то ведь надо будет это делать.
