Легко

      Юнги готов по частицам собирать портрет Хосока. Начиная с пальцев на ногах и заканчивая кончиками выкрашенных волос.       Мин на все максимальные показатели уверен, что этот невероятный человек создавался для него. Нельзя же настолько идеально держать чужую ладошку в своей руке, едва ли крепко сжимая, привлекая к себе внимание. В ответ же следуют уютные обнимашки и мягкий смех на ухо, от этого встают волосы дыбом на руках и прокатываются волной мурашки по коже. Далее секундный пронизывающий до костей взгляд в глаза, глаза его солнышка переворачивают всё нутро, обнажая всю подноготную. Один взмах длинных ресниц и всё это пропадает, как будто иллюзия, секундное помутнение рассудка. Тягучая карамель глаз дарит безмолвную поддержку и тепло, Юнги может ясно почувствовать сладость на кончике языка. Губы изгибаются в широкой улыбке, буквально ослепляя, и Юнги едва ли не задыхается, надеясь, что сильные удары сердца об рёбра не так заметны. В редкие моменты Хосок может наклонить голову, прижимаясь своим лбом к чужому. И тогда его отросшие волосы касаются чужого лица, даже в этом есть что-то такое необъяснимое, чисто хосоковское, никому не подвластное, кроме него. Пусть танцор и выше него, но как-то меньше, хрустальнее, обнимаешь белочку с особой аккуратностью, боясь сдавить, причинить дискомфорт. — Что произошло?       Слова буквально шепчет, вкладывая в них какую-то сотую часть своей души. Репер плавится, чувствуя себя влюблённой девчонкой. Они одни находятся в студии, тихо говорить было совсем не обязательно, но Чон слишком тонко чувствует окружающую обстановку, подбирая правильную линию поведения. — Устал.       Слово срывается непроизвольно. Врать Хосоку невозможно, не правильно, слишком грязно будет по отношению к его надежде. Карается добровольной смертной казнью. Юнги чувствует невесомый, как ангельские перья, поцелуй в висок. — Справимся, — Чон сохраняет всё тот же тон, — не в первый раз, хён.       И почему-то Мин верит. Появляется надежда на светлое будущее и тяжёлый груз с плеч пропадает, будто бы его и никогда не было.