В тёмной комнате

У Цуны очень ласковые руки. Тепло мужских ладоней согревает щёки; подушечки больших пальцев щекоткой касаются уголков рта. Цуна нежно держит твоё лицо в руках и осторожно гладит губы. Он делает это настолько вдумчиво и сосредоточенно, что ты просто не можешь не улыбнуться, ведь он выглядит так, словно занят самым важным делом в своей жизни. Видя твою улыбку, Цуна недоумённо приподнимает брови, но с вопросами, кажется, решает подождать — подавшись к тебе, он наклоняется к твоим губам, щекоча их своим дыханием, и целует. Целует медленно, бережно и ласково, будто пытаясь попробовать твою улыбку на вкус. Пунктиром прикосновений его пальцы спускаются по шее, коротко обводят изогнутые линии ключиц, аккуратно дотрагиваются до мягкой груди, деликатно очерчивая ореолы. Следуя за движениями его рук, по телу неспешно разливается приятное тепло. Воздуха начинает не хватать, и Цуна с явным сожалением отстраняется, напоследок всё же оставляя лёгкий, почти невесомый поцелуй в уголке рта. Пристально смотрит на тебя и чуть подсевшим голосом говорит: — Мне всегда тебя мало. Подушечки его пальцев дразняще проводят по чувствительным соскам и переходят по солнечному сплетению ниже на живот, щекотно выводя на нём одному Цуне известные узоры. Может быть, он даже что-то там пишет, неожиданно приходит тебе в голову, но его отрывистые ласковые прикосновения не дают сосредоточиться и попытаться угадать, что бы это могло быть. Воображаемые линии изгибами тепла ложатся на ровную кожу, переплетаются друг с другом, связываются в узлы там, где Цуна надолго задерживает свои пальцы, и окончательно запутываются на твоей пояснице вместе с тягучими прикосновениями к ней. Кажется, что его руки одновременно везде, и в этом всеобъемлющем ощущении хочется раствориться. Касания мягко поднимаются по спине, оглаживают лопатки, что-то рисуют в ложбинке между ними, и ты слегка выгибаешься, чтобы чувствовать их лучше. Цуна как будто держит тебя в своих ладонях, и это очень приятно, потому что ты абсолютно доверяешь ему. А потому спокойно откидываешься назад, когда он, придерживая за плечи, укладывает тебя на кровать. Постельное бельё отзывается тихим шорохом, в воздухе повисает аромат кондиционера. Наклоняясь к тебе, Цуна обеспокоенно спрашивает: — Тебе удобно? И это ключевой момент. Протягивая к нему руку, ты ловишь его за запястье и, глядя ему в глаза, с улыбкой говоришь: — Без тебя не очень, но ты можешь это исправить. И тянешь его к себе.