г.Р.Е.Ш.И.

Нора так и не сомкнул глаз после пира Деймоса. Всю оставшуюся часть ночи вис провёл у бойницы временной комнаты своей делегации глядя на простирающиеся снаружи стебли чёрного шиповника, оплетающие замок Меридиана, как утренняя паутина измёрзшие травинки. Здесь, у самого пика мира под ядовито-фиолетовым небом это растение достигало толщины, которому позавидовали бы тысячелетние деревья Замбалы. Нора всегда побаивался приближаться к Великому Шиповнику, но именно в эту ночь, отчего-то, смотрел через окно на отблески его шипов, как завороженный. «Деймос не переживёт эту ночь, - юноша невесело вспомнил последние октавы сорванного пира, омрачённого не только безумно долгой задержкой Охотника, но и внезапным приступом старого Короля. – Точно не переживёт, - он убеждённо покивал щупу шиповника, - и тогда на Меридиане начнётся хаос…» - Руби! – он негромко окликнул свою служанку. – Есть новости?.. - Не самые лучшие, господин, - незамедлительно прозвучал со спины вкрадчивый голос. – Я послала двоих лазутчиков в покои Деймоса, как вы и велели, но, боюсь, другие семьи Совета также захотели вынюхать, что происходит за дверями. В итоге всё превратилось в полный цирк… - Следов-то хоть не осталось? - Ни одного герба или отличительного символа нашего дома при них не было. Мы чисты… - Чисты, но в неведенье… - Я могу попытаться устроить всё ещё раз… - Не будь дурой, теперь все будут готовы. - Мои глубокие извинения… «Теперь Фобос попытается взять власть в свои руки. Он захочет полностью оттеснить Совет от Меридиана, как и предсказывал дядя Марвин…» - Ещё здесь, Руби?.. - Да, господин. - Вели страже готовить обмундирование. Двое пусть начинают стеречь меня прямо сейчас. - Слушаюсь. Он любил, как эта покорная эсканорка делала свою работу. Никогда не говорила больше, чем от неё хотели услышать. А когда приходило время для действий – делала всё расторопно. «Что бы не случилось, нужно быть начеку. Что бы там сейчас не задумывал Фобос, он не посмеет сделать свой ход до того, как Сердце Кондракара вернётся на Меридиан… Но как только это случится, не сомневаюсь, он соберёт совет, где попытается подчинить нас, как когда-то его отец. Хм… - ветер задувал в бойницу могильным холодом. Вис запахнул свой кожаный плащ. – Этот замок не будет местом, где всё закончится. Я вернусь в своё поместье на рассвете…» Он развернулся на каблучках со всей своей решимостью дворянина, будто все его подданные в этот час смотрели на него. Вздумай он выкинуть этот пируэт пятью секундами позже, то увидел бы крохотную сиреневую вспышку где-то внизу. В темноте, под шиповником. Были бы у него эти пять секунд, Нора несомненно понял бы, что эта вспышка была порталом. Особым порталом. Не таким, как все прошлые годы его жизни. Первым порталом, открывшейся Завесы – мостом нарушенной клятвы Ян Лин. И тогда, быть может, именно в руках виса Норы оказалась бы информация, способная повернуть будущее по-другому… *** Галготы из королевской стражи неплохо веселились после окончания пира. Объедков осталось больше, чем в прошлые года, а официантки чересчур рано остались без присмотра жадных до похоти глаз советников. В дозорной башне было горячо и пахло глиной. Скопленье бурых мышц по имени Тинар главенствовало на вахте в эту ночь. Галгот сидел на самом верхнем ярусе ветхого строения с низкими потолками, не пуская к себе даже подчинённых. С ним был ящик отборной красной моркови и младшая дочь замковой судомойки в разорванном до пупа тряпье. - Вот так, грязнуля, давай… - низко рычал в приходе стражник, пока держал и направлял голову безымянной девчушки за жидкий чуб вверх и вниз, пока та захлёбывалась. – Ты же хочешь морковку? Я должен знать, как много в твою глотку может поместиться. Звуки девка издавала просто отвратные, да и соплей со слезами не жалела, однако ощущения, что великан получал от её глотки, было неизмеримо больше, а посему Тинар откинулся на спинке деревянного стула поудобнее, а одну из ног, чтобы пассии было удобно, закинул на низкий столик с перевёрнутым блюдцем для игры в кости и парой разыскных грамот, на верхней из которых значился некий Дрейк из Заветного города. В дверь кто-то стукнул, но он не подал виду, что услыхал, лишь сильнее заработал возложенной на голову девушки рукой. - Тинар! – прорычали за дверями. – Открывай! Срочно! Галгот, что было сил сжал зубы. - Тинар! - Гаргойл вас побери! Он со злости достал своим прибором чуть глубже, чем служанка могла вынести, и содержимое её желудка самым отвратным образом вырвалось наружу через рот. Тинар небрежно отпихнул её, а та повалилась в собственную лужу, хватая воздух солёными губами. - Ну что там ещё? – он вышел, наспех вытерев промежность сырой тряпкой. За дверью ждали два лурдена абсолютно неразумного вида, и один более-менее осмысленный галгот в распахнутой рубахе: - Патруль вернулся из-за стены. - Да вижу уж… - он удостоил пару лурденов изничтожающим взглядом. – Чего надо?.. - Они подобрали кое-кого, Тинар. Клялись, что он вывалился из самого настоящего портала… Отпрыск Охотника, побитый и дымящийся, я тотчас же узнал его… Запомнил, почему-то в лицо, когда Камилла с Охотой приезжали в гарнизон… Дочь судомойки в этот момент рассказа рысью выбежала из караулки, держась одной рукой за живот, а другой прижимая к голой груди охапку рассыпающейся на ходу моркови. Тинар не стал останавливать, лишь отвесил на ходу пинка отчего та с криком врезалась в стену, отлетела, и бросилась дальше, оставив после себя неясный кровавый след. - Охота ушла с отцом на ритуал на Землю, - очень тихо прошептал Тинар. Голос его уже не звучал раздражённым. – А он возвращается один так поздно… Что он сказал вам, черти? - Ничего не сказал, - ответил галгот за своих неумных собратьев. – У него, похоже, в голове помутилось. Выкрикивает что-то бессмысленное и дёргается, как сумасшедший. - Зови командора, - рыкнул Тинар. – Это, кажется, дело не для наших умов… Пусть Госпожа Шэда решает, что делать… - Не нужно привлекать к этому Шэду, - раздался вдруг за спинами троицы мягкий, чуть шипящий негромкий голос. Его обладатель – молодой блондин в дорогой изумрудной мантии и собранными в хвост волосами – показался из тени. Галготы и лурдены попадали на одно колено, как по команде: - Лорд Седрик! – горячо воскликнул Тинар. – Мы… Мы не ожидали вашего визита здесь. - Скажем так, я нашёл сюда дорогу по следу из морковки, - холодно сообщил адъютант Фобоса. – У вас там воровка с голой задницей, знаете ли. - Мы… Мы… - Молчать, - яро прошипел Седрик. – Время дорого, тратить его на вашу идиотию. Я забираю сына Охотника на допрос. Сейчас же. - Н… Но, - робко возразил второй галгот, - он сейчас вообще не в состоянии что-то говорить. - Есть много иных способов вытянуть информацию. Пусть ваша драгоценная командор Шэда идёт прямиком к Ватеку, одна из его воспитанниц может помочь нам. Передайте девке всё, что услышали и пусть она тащит всех в королевские сады немедленно! - Есть, Лорд Седрик! - Выполнять, - он в сердцах отшвырнул оторванный хвостик моркови дорогим сапогом из змеиной кожи. *** Её новая комната стояла почти полностью пустой, хотя и была минимум вдвое больше её коморки в приюте «дядюшки» Ватека у Сторожевой Башни, из которой они благополучно переехали какое-то время назад вместе с Фобосом. Ханна всё равно не торопилась обустраивать её. Не хотела. Лишь маленькая кроватка и пыльный мольберт с красками в самом центре комнаты. «Ты особенная, Ханна, - в прошлом ей часто говорили эти слова. Вначале она слышала это только от Ватека по ночам, а после это всё чаще можно было услышать днём от других детей в приюте. – Ты последняя из нас, Порождений. – улыбались ей Вирм, Седрик и Хьюго. Кристина Орбен, которой, казалось, было плевать на всех, кроме себя, была к Ханне снисходительной. - Принц Фобос возлагает на тебя большие надежды! – серьёзно говорила сводная сестра Шэда, укладывая её спать и целуя в лобик. Она тогда ещё не командовала войсками Меридиана, а была такой же милой девушкой, непорочной и незапятнанной. Заглядывалась на мальчиков из приюта и, в особенности, на Калеба, как Ханне казалось. – Он готовит для тебя особую миссию!» Девочка ворочалась в своей холодной постели. Каждая ночь в меридианском замке давалась ей с кошмарами. Уродливые слуги, хищный шиповник на стенах, всё более близкие и откровенные приказы принца… - Проснись, Ханна! Как будто она спала… Огромных размеров синий галгот в брюках и трескучем пиджаке держал в руке чашку с зажжённой свечкой. - Дядюшка Ватек… - худенькое большеглазое создание показалось из-под одеяла. Маленькая подавленная девочка с длинными пепельными волосами и совиными глазами. Правый был карим, а левый – голубым. На прошлой неделе Ханне Грендель – Кровавой Художнице и последней из рождённых Стражницами Порождений - исполнилось восемь.