г.Р.Е.Ш.И.

Последние дни невероятно вымотали Калеба телесно и душой. Он прятался от стражников по катакомбам темницы, карабкался по отвесной стене замка, трясся в вонючей бочке из-под винограда, прыгал за пасслингом по крыше и недоспал, по меньшей мере, целую неделю, однако сейчас всё равно твёрдо стоял на ногах под задувающим ветром, потому что всегда находил в себе силы действовать, когда на карте появлялось самое главное… - Ух! Ох! Да-а-а! – сотрясалась стонами Джуси. – П… прости, Калеб, сама не знала, что я такая крикунья! А-а-ах!!! Большой пульсирующий орган парня молотил юную галготку сзади с такой прытью и таким голодом, что латаная крыша брошенного особняка Олби в любой момент грозилась обвалиться в тартарары. Калеб любил девушек, секс с которыми начинался спонтанно и агрессивно, переходя от первого поцелуя до полного проникновения за считанные секунды, и маленькая Джусика его в этом не разочаровала. Стоило ей только чуть приспустить платьице с плеч, выпуская перед лицом виса ничем не прикрытые груди с хорошенькими тёмными сосочками, как дальнейшая её судьба на это ветренное утро была уже полностью определена. Джусика стояла задом, широко расставив ноги и наклонившись вперёд, а Калеб мотал сейчас на руку её пушистые розовые локоны, глубоко входя в девочку раз за разом и удерживая при этом в «натяжении», заставляя прогибаться колесом назад с запрокинутой головою и выставленными напоказ грудями. «Хах, словно лошадь вожжами удерживаю», - с наслаждением думал вис, натягивая сестричку всё жёстче, принуждая гнуть спину всё виртуознее и стонать с наслаждением высовывая язычок. - Уф… Уф… Ещё! – содрогалась она всем телом. – Ещё, Калеб! Сделай меня счастливой! Её матка вибрировала как сумасшедшая, интимные мускулы обволакивали его член с каждым вдохом всё крепче. Вис чувствовал её безупречную задницу своими бёдрами. Как она жадно ударялась в него в момент завершения толчка, как хлюпало внутри неё варево чистого удовольствия. Было грубо и жёстко, даже немного неприятно, но именно так Калеб видел идеальный секс с этой красно-розовой глупышкой. Ведь в момент первого их погружения, как бы Джус не пыталась скрыть, Калеб понял, что трахает уже не девственницу… Юноша толкнул её членом от себя, и девица припала руками к выпирающему элементу стены, затем её вновь потянули назад за волосы. Они теперь словно боролись, согреваясь друг дружкой и напитываясь чистой похотью. Нежные мышцы Джуси были уже насквозь влажные для его прибора. Девочке нравилось: - Боже, это чудесно! – стонала Джуси. – Ты и с Фал делаешь такие потрясающие вещи, Калеб? Теперь понятно, почему она о тебе только и говорит, да-а-а! – она постепенно выпрямляла спину, находя равновесие стоять босоногой на ледяной черепице. – Мне так приятно! Мне ещё никто так приятно не делал! – её сердце билось внутри завидной груди всё громче и чаще с каждой минутой. Словно языки сладкой любовной магии подгоняли её, зазывая оторваться от земли лететь прямиком к звёздам Меридиана. – Ох, что же я такое говорю?.. Хе-хе, не слушай меня, милый. Я ведь обычно так себя не веду, правда! Ой! В этот миг парень ткнулся в неё так резко, что пара увесистых яичек хлестнула неготовую девочку по голой киске. - Это… это ты до конца да? – галготка застонала. - Ты уже до самого конца засовываешь? Вместо ответа вис силой повернул её голову назад и припал к впалой щеке подружки губами. Та зарделась, хихикая, и чуть обернулась, перекидывая руку за плечо любовнику, чтобы обнять покрепче… Её рожки игриво боднули его прямо в лоб, а затем он поцеловал млеющую девочку в губы, и та совсем размокла в его объятьях, полностью доверяя себя его члену... *** Несколько лет назад гуляла по свету одна байка про Угдена Любовника – бродячего торговца-эсканора с брошью из белого камня. Говорили, что ни одна женщина не могла устоять перед ним, если он того желал. А аппетит у парня был просто неимоверным. Угден ходил по деревням, предлагая свои товары, а оставшись на ночь, счастливил радостных жён, вдов и дочерей, всех без разбору, да так, что беременели от него десятками за ночь, пока, наконец, кто-то из, должно быть, несчастных отцов не скатил на Угдена с холма его же телегу… Тело его нашли поутру, высушенное, как мумия, погрызеное волками из леса, и лишь странная брошь пропала из его вещей. Будто бы от неё Угден черпал свою удачу. И умер лишь от того, что расстался с ней… - М-м-м, моя писечка! Как хорошо… как же мне хорошо… - ещё чуть-чуть, и у Джуси готов был уже случиться припадок. Глаза её свелись к переносице, а в уголках не закрывающегося от стонов рта собиралась пенка слюны. Парень слизал её языком и галготочка мило захихикала. Этот наивный детский смех только подстёгивал. – Я уже вот-вот кончу, Калеб. – предупредила Джус ещё спустя какое-то время. – Не… Не обращай внимания, если я очень громко закричу, хорошо? Я никогда раньше не испытывала таких чувств! Звуки её и впрямь становились излишне громогласными. Хотя Фал и спала обычно необычайно крепко, риск оказаться обнаруженными нарастал с каждым ударом юноши об незрелую матку её любимой младшей сестры. Однако, как водилось, чем сильнее новая зазноба Калеба разгоралась в их пылкой любви, тем сложнее было и ему отдавать отчёт своим действиям. Рядом с похотливой подругой вис сам перенимал часть её похоти, отчего и попадал, бывало, во всякие неприятности тот момент, когда слишком погружался в работу, трахая очередную милашку… - Горячо! Как же здесь горячо, Калеб! А ведь мне сперва было холодно раздеваться, но ты согрел меня своим телом! – неугомонная вертихвостка всё щебетала и щебетала, лишь разгоняя его своими неуместными пошлыми словечками. - Честное слово, Калеб! У меня теперь даже попка не мёрзнет, хотя тут и такой ветер. Потрогай её! Двумя руками! Сожми крепче… и немножко раздвинь… Ух! – она счастливо застонала, идя рожками на таран воздуха. – У меня хорошая попа, Калеб? - Да… Очень хорошая… - Чувствуешь это? Чувствуешь меня? - от похоти девочка совсем потеряла голову. – Ты меня так трахаешь! Я просто уже не могу-у-у!!! Вис вложил ей в рот пару пальцев, чтоб хоть немного послушать весь остальной мир. Сестричка Фал с радостью принялась обсасывать ему костяшки, а сам он ткнулся носом в её ярко-розовые волосы и закрыл глаза, чуть прикусив кожу на её сладком медовом затылочке. «Как же удобно ты подросла, Джуси, не оторваться…» И вот в тот миг, когда оба уже готовы были выйти на высшую ступень их так внезапно начавшейся любви, Калеб вдруг снова насторожился, услышав внизу что-то, отдалённо походящее на хлопок двери. Вовремя же он пришёл в себя! «Да что же они все так подкрадываются?..» - мускулы юноши в одночасье сжались. - Калеб? – девочка хлопнула ресничками. Хлюп! Сорвалась капелька смазки с середины замершего на полпути члена. - А? Но он уже окончательно прервал толчки, навострив свой слух. - Ну ты чего остановился, Калеб? – Джуси, не понимая, кое-как обернулась на него, что было сложно сделать с наполовину не высунутым из неё членом. - Тс-с-с! Слышишь шум внизу? Нам пора, - парень облизал губы. - Э? Чего? Ты серьёзно? – галготка искренне не верила, что можно вот так вот резко всё прекратить. Он бегло чмокнул галготочку в пышущую огнём щёку и воровато вышел из неё, чуть приподняв руками за соблазнительный зад. Девушка ойкнула и сделала под собой небольшую вязкую лужицу. Кажется, Джус немного обиделась. *** - Хэй! Чего это вы там вдвоём делали на крыше? – Бинни подозрительно посмотрела на спускающуюся по лесенкам парочку через свою длинную синюю чёлку. – На звёзды любовались? Наедине? - Ничего такого! – Джус слегка надула губки. Благо, её физиология и врождённый пигмент кожи не позволяли её краснеть. – Калеб прогнал с крыши ворюгу-пасслинга, который хотел пробраться в дом. Всё-таки девушка осталась не полностью недовольной. Вполне охотно подала ему руку, позволив помочь ей спрыгнуть с последней ступеньки и одарила лучезарной улыбкой, когда поняла, что сестра не смотрит. «Сегодня ночью она ляжет спать голенькой, - удовлетворённо подумал Калеб, буквально сжирая длинноволосую нимфетку глазами. – Будет ждать, что я навещу её, когда все уснут…» - Ого! Пасслинг? Я слышала, они воруют из окон маленьких деток. – Бинника округлила ротик. – Фал – старшая сестра, я – средняя, выходит, он приходил за младшенькой? За тобой? – она хихикнула. - Не говори глупостей! – Фал прошла мимо них, немного заспанная и растрёпанная. Плохо лежащие волосы напоминали чёрную тучку у неё на голове. – Нечего верить в детские сказки… Здравствуй, милый. Так ты меня усыпил… Я едва глаза смогла открыть, так мне славно спалось… Калеб поплотнее укутался в плащ, когда девушка встала на цыпочки и тепло чмокнула его в щёку. Ясно было, что она ничего не слышала и не о чём не догадывалась, но парень всё равно ощутил некое чувство дискомфорта и тут же скосил глаза на Джуси, присматриваясь не выдаёт ли себя та. Вид у той, на счастье, был вполне обычный: по ногам уже не текло, как там, на крыше, платьице они нигде не порвали, соски через ткань сильно не оттопыривались. И лишь тонкий, различимый только его чуткому носу, аромат доносился из-под платьица Джуси в области между ног. Запах того, чем они так долго занимались на воздухе. Запах готовенькой созревшей девчонки. - Ну, байки или не байки, а бояться пасслингов тебе всё равно нечего, - продолжала тем временем насмехаться синеволосая Бинника. – Даже если ворюга и поднимет твою жопку, обратно через окно он с нею всё равно не пролезет. Ха-ха! - Хэй! – мелодично пискнула Джус. – Фал, она опять начинает! - Тихо-тихо, - Калеб примирительно подошёл к девочкам. – Не ссорьтесь, вам не к лицу. Он положил руки на плечи юных галготок, и те, кажется, поостыли. Бинни даже поджала губки, и, кажется, свела колени вместе, когда Калеб ей улыбнулся, ощерив зубы. Фал бросила ему одобрительный кивок и развернулась по делам, а две другие девочки просто замолкли и стали многозначно на него поглядывать. *** Олдерн пришёл не один, его сопровождал угрюмый долговязый галгот с серой кожей, имя которого Калеб если и знал когда-то, то сразу и позабыл, а также его новая знакомая лучница Хильда, успевшая снять сыромятный капюшон и показать свои костистые наросты на бритой голове справа и слева. - Ох, привет, Калеб, - чуть встрепенулась она, когда вис вышел на свет в сопровождении трёх сестёр. Фал тотчас же неодобрительно на неё посмотрела. – Вижу ты отмылся от этой виноградной дряни? - А? Да, отмылся, - чуть рассеянно произнёс юноша. Что серый дуболом, что лучница: оба принадлежали к бригаде Олдерна «Синие Птицы», насчитывающей полсотни мечей. Ничто по меркам общих противостоящих сил, однако не каждый мятежник был удостоен чести вести собственную бригаду. Олдерн обладал этими привилегиями по праву родства с братьями – Хоулом и Калвестом – крупнейшими фигурами мятежников и, по совместительству, командирами двух самый мощных и многочисленных бригад «Звезда» и «Вознесение», составляющих основной костяк сил мятежников. Калеб всегда знал, что до тех пор, пока стоит такое неравенство сил серди мятежников, у руля всегда буду те, под чьими знамёнами собрано больше воинов. И с ними нужно было считаться, хотел он того или нет. Сам Олдерн сидел сейчас напротив отца Фал и беседовал с ним негромким голосом, неотрывно глядя прямо в глаза, словно выискивая там ложь и правду. - Ох, Калеб! – молодой галгот оторвался от расспросов лишь тогда, когда услышал о его приближении от Хильды. – Как славно, что и ты здесь. Скверные новости, похоже, твой рассказ только что начал подтверждаться. Стража открыла ворота города, народ созывают на площадь у замковой дороги этим вечером. Обещают донести сведенья государственного уровня. Король настаивает на присутствии всех, кто только может прийти. - Вот видишь, Олдерн, - подала сзади голос Фал, - я же говорила, что Калебу можно верить, но нет, ты всё братцев своих слушаешь. - Нам нужно покинуть этот дом, - прервал всех Калеб. – Мы и так тут уже засиделись. - Само собой, - тихо кивнул галгот. – Отца Фал мы проведём в Заветный Город. Навряд ли его будут сильно искать на фоне переворота власти, но он владеет ремеслом металлурга, а мы как раз готовим большую кузню в недрах города, поиск достойных мастеров литья и ковки – одна из важнейших задач. - Девочек тоже лучше отправить под землю, - добавил Калеб. – Не навсегда, но какое-то время им лучше не высовываться, а Фал… - Я вернусь на рабочее место, как обычно, - бесстрастно заявила краснокожая. - Не похоже, чтобы я привлекла чьё-то внимание, а лишние глаза и уши в таком месте необходимы. - Мои люди будут приглядывать за тобой, - согласился Олдерн. – Когда всё уляжется, Джус и Бинни вернуться в свой дом в трущобах, а пока… Пока мы найдём чем занять их в катакомбах Священного города… - Ого! Священный город! – удивлённо протянула Джусика. – Мы теперь тоже важные фигуры? Всегда хотела побывать на базе мятежников. - Мы… Мы с сестрой неплохо умеем шить, - добавила Бинни, - можем помочь с этим, если есть такая нужда. - Нужда всегда есть, - Олдерн улыбнулся и потянулся погладить девочку по волосам. Та мило зажмурилась. - Батюшки святы! – радостно всплеснул руками отец троих сестёр. – Кто б мог подумать, что спустя столько лет заточения моё дело будет живо в моих детях и их верных друзьях. Скажи, Олдерн, не знаешь ли ты моего верного соратника Акетона, уж больно твоё лицо напоминает мне старого мастера. - Мастер Акетон не кто иной, как мой кровный отец и отец двух лидеров мятежа, - с жаром сказал галгот. – Я передам ему, что вы вышли из застенок и занялись правым делом. Калеб, - он положил руку на плечо виспереру, - а теперь о неприятном: я и мои доблестные воины будем на площади, когда представитель знати выйдет в город. Но братья запретили мне вмешиваться в ход событий этой ночью, даже несмотря на то, что я рассказал им всё, что ты принёс из замка. - Вот как? – Калеб нахмурил бровь. – А твои братья не сказали тебе, по какой причине они собираются отсидеться в тот идеальный момент, когда мятежникам стоило бы нанести удар в сердце? Все на какое-то время замолкли. Старый галгот и серый спутник Олдерна нахмурились, Хильда отвела взгляд, притворяясь, что поправляет колчан со стрелами на бедре, Фал хотела было что-то сказать, да не стала, а две её сестры просто в непонимании зыркали по сторонам. - Фал, милая, - позвал Калеб, - давай-ка ты со своими начни собирать вещи, не нужно вам слушать, как повстанцы бранятся. Отец и три сестры нехотя встали из-за стола и начали шарить по комнате, а Серый и Хильда обступили Калеба с Олдерном с двух сторон поплотнее. Наконец галгот заговорил: - Братья хотят послушать, что скажет представитель этой новой власти, - по голосу было понятно, что Олдерн сам не очень согласен с собственными словами. Калеб отметил это про себя, как надёжный рычаг. – Народ сейчас будет в смятении и очень просто будет настроить их против нас, если нападём в первые же минуты нового правления. Кое-кто может подумать, что эта новая власть и есть то, что за что мы долгое время воевали, а мы, сейчас просто хотим прибрать Меридиан к рукам. Нам нужно время чтобы спланировать следующий шаг. - Что за чушь, Олдерн? – Калеб даже подался вперёд, чтобы отыграть праведный гнев с искренностью. – Эта смена власти - грызня среди общей кучи тех, против который мы ложились костями уже столько времени. Если дать ей возможность говорить, они всеми силами станут тянуть время, понимаешь? Восстание победит не тогда, когда все наши бригады объединятся против вражеского войска, а тогда, когда мирные восстанут с топорами и мотыгами и присоединяться к нам! Сейчас градус гнева в массах огромный, но стоит промедлить хотя бы на минуту, как эти забитые рабы остынут и вновь поползут в шахты добывать руду, на благо Короны! Всё потому, что так, не задумываясь, делали их деды с отцами. Они просто рабы, пока мы не возьмём их в нужный момент под своё крыло! – Калеб сам уже не замечал, что стал говорит практически словами Седрика. «Опасно… Если Олдерн со мной хотя бы немного…» - Ты прав, Калеб. - ? Даже не верилось. Похоже, взять ситуацию в узду и впрямь было проще, чем он сам об этом думал. «Пусть дорога ещё долгая, но первый камень проложен…» - Я говорю, что согласен с тобой, - твёрдо сказал Олдерн. – Ведь тоже самое я говорил и моим братьям, но они оставили мои слова без внимания. Они… Видимо они полагаются лишь на мятежные силы… - Олдерн, - Калеб положил обе руки на плечи старого приятеля. – Мы послушаемся их? Сделаем, как велит их губительный совет?.. «На самом деле неважно, что ты ответишь. Важно, что я сказал это тебе здесь и сейчас. Показал, что ты для меня опора, Олдерн…» - Я не хочу бездействовать, - продолжал вис, - но если ты скажешь, что это выход, я проглочу это… - Я не посмею пойти против братьев. У меня слишком мало сил… Прости, Калеб, - горько вымолвил Олдерн. «Для бунта на площади и не нужно много людей, Олдерн, всё разрастётся само собой, нужно только поджечь фитиль…» - подумал с запасом Калеб, но вслух лишь набрал в грудь побольше воздуха и сказал: - Так тому и быть. Я доверюсь тебе и твоим братьям. Однако, присматривай сейчас за ними. Их приказ показался мне очень странным, - слова виса посеяли нужные семена. Теперь им нужно было лишь время. Олдерн облегчённо вздохнул. - Я не пойду на площадь с остальными, - сказа под конец Калеб. – Хочу поскорбеть немного об угрозе провала мятежа. - Калеб! Я, конечно, не вправе тебя останавливать, но… - Всё в порядке. На той площади есть старая голубятня, заброшенная, как водится. Я заберусь на чердак и понаблюдаю за выступлением свысока, поприкрываю тебя на случай, если произойдёт что-то непредвиденное. - Я… Я приставлю к тебе помощь, - Олдерн поглядел на свою темнокожую лучницу и одними губами произнёс «присмотри, чтобы он не наделал глупостей». Калеб заметил. – Хильда, сходишь с Калебом? Организуете временный смотровой пункт? - Я? Ох! Конечно! «Ага, напугал», - подумал про себя вис, вслух вежливо поблагодарив соратников. Бритая девчонка хоть и хотела казаться грозной ещё с самой первой их встречи, сейчас бессовестно таяла глазами, смущаясь, как малолетка от его сверкающей мимолётной улыбки, прошившей её насквозь. Она не просто не остановит его в нужный момент, она сама может стать неплохой прелюдией к представлению. - Слушай, Олдерн, мы воюем за наше общее правое дело, - отчеканил вис в лицо галготу, когда со сборами было почти покончено, и вся команда готовилась покинуть дом маленькими группами. – давай не позволим этому гнилому миру убить нас. «Всё же ты, как тот пасслинг, наивен, Олден. Добр и честен, но наивен и ведом чувствами… ты должен свергнуть братьев и взять мятежников под своё покровительство…» Юноши пожали руки.