г.Р.Е.Ш.И.

Она не помнила уже ни лица, ни голоса, помнила костюм, вездесущий дорогой костюм, присутствие которого на вешалке материнского шкафа означало то, что отец вернулся. Чёрный, приятный на ощупь пиджак из твёрдой ткани, белая лёгкая рубашка с острым воротом и галстук. Отменной красоты галстук цвета крови. Цвета маленьких комочков в раковине, ознаменовавших вечную разлуку… Бесцветные нити магии перестали танцевать. Смолкли крики и ругань, стук шагов по лестнице от людей, идущих наоборот, в ускоренной кинохронике, сквозь года и города. Мысли больно срастались чудовищем Франкенштейна. Губы Корнелии были разомкнуты. Тлеющая сигарета с трудом держалась у неё во рту. Была ночь. Жалюзи в её холодном коридоре были отчего-то не опущены. Луна заменила длинные роскошные волосы Хейл на серебряные. «Я уже давно не пытаюсь тебя клеить... – голос Джуди был похож на тающие сосульки в темноте. Они звучали из-за оконного стекла и, одновременно с тем, из каждого уголка пространства вокруг неё. - Просто в этот раз приглашаю пойти со мной…» - Я успела сказать тебе «нет», - словно оправдываясь, шептала девушка в пустой ночи. – Я правда… не хотела… Я не предавала тебя… - …Ирма? - Ирма? – Джуди тогда попятилась, но оступилась о ступеньку крыльца мотеля и села, испуганная, словно бродяжка на людной площади. – Что ты здесь делаешь? Ночь родила между Пари и Корнелией силуэт в кожаной куртке с обезумевшим лицом. - Как ты могла?! На этом самом месте!!! - всё поплыло от этих криков. Голову сдавили тиски. Вывеска танцевального клуба заискрила и едва не перегорела второй раз на её памяти. Луна совсем разогнала облака и Корнелия увидела Ирму, такую ошарашенную, сумасшедшую, что-то кричащую ей в пустоту, но слов этих было не разобрать в белом шуме. Разум Лэр поймал помехи. Тело остановилось, не в силах препятствовать происходящему. Глаза Ирмы были бешено уставлены на упавшую на ступени Джу. Корпус круто развернулся в полузамахе, а кулаки сжались до того, что побелели костяшки пальцев. Темнокожая даже не подумала защититься… Корнелия лишь сейчас заметила, что лёгкая курточка, которой темнокожая покрыла острые плечи, была красного цвета… Ехидная судьба! Девушка ударом затушила сигарету о подоконник, высекая последнюю едкую искру и бесформенный серый дым. Было горько, хотелось кашлять. А этот чёртов коридор реанимации давил на неё… Зелёный росток во тьме гладил растерявшую и убитую блондинку, касался её длинных пальцев, серебряной кожи, стеклянных глаз. «Это ТВОЯ вина!» - Корнелия… Девушка отпрянула от подоконника. И кого могло принести в такой час? Крупный приземистый мужчина с редеющими каштановыми волосами. - Мистер Лэр? – она безошибочно узнала отца своей старой подруги, хотя видела его в последний раз, не считая эпизода на крыше, уже и не помнила, как давно. – Что там у Ирмы? – она изо всех сил старалась звучать ровно. - Ирма своё получит, - холодно и жестоко произнёс Том Лэр. Корнелия в это время окончательно отвернулась от окна и повернулась лицом к нему. – Мне жаль, что тебе пришлось стать свидетелем такого и… - он замолчал, будто чувствуя собственную вину. – И мне жаль твою подругу, она придёт в норму, но… потребуется время. Яд сигареты помогал девушке держаться на ногах, но нисколько не замедлял процесс некроза всего светлого, что было в её голове, в её памяти: - Что же это происходит, мистер Лэр? – севшим голосом вопросила Корнелия. – Всё это как один большой страшный сон. Я уже не понимаю, где реальность, а где шиза. - Тебе нужно поспать, - с беспокойством сказал мужчина. – Вот увидишь, к утру мысли придут в норму. Ты уже долго сидишь в этом коридоре. Только хуже себе делаешь. - Все только и говорят о том, какая я хорошая… какая мученица… как я страдаю, - прошептала вдруг Хейл. – Но это ведь я… это с самого начала было моей виной… - она подняла глаза, и блеск внутри них был пронизан болью, - я не смогла… спасти Ирму… Спасти от… «САМОЙ СЕБЯ, - подсказал внутри голос зелёных нитей. – Ни тогда, на крыше, когда ты должна была стать для неё утешением, а не дать убежать, ни сейчас, когда стояла столбом, пока одна дорогая тебе девушка, била другую лицом о каменные ступени… ЭТО БУДЕТ ПРЕСЛЕДОВАТЬ ТЕБЯ ВЕЧНО!» - Вечно? Нет! Корнелия! – руки Томаса Лэра тщетно пытались поднять её. Интересно, когда она успела распластаться на четвереньках? Рыдающим лицом в пол? – Ты ни в чём не виновата! Это случайность, понимаешь? Череда нелепых случайностей из-за непонимания!.. …непонимания. Голубые нити крушили дом Лэров склизкими призрачными отростками. Но хаос был лишь в душе. Обои, диваны, столы и стулья оставались стоять, как стояли. Том помнил ту ночь, когда чёрная тень голубых нитей встретила его дома после дежурства, когда Анна уже крепко спала. Помнил и чувство пистолета, вжимающегося дулом в его бок и сиплое дыхание Ирмы, потерянной Ирмы… - Что это значит? – её крик был как шипение змеи. Голос сорвался почти сразу. Её трясло. – Ты… Ты думаешь, я поверю в эту чушь с работой?.. Мать Эндрю, Алисия Хорнби!.. - Алисия Хорнби обратилась в полицию по заявлению о преследовании от отвергнутого ухажёра, - пот струился по лицу отца, утратившего свою дочь, - поступали телефонные угрозы, он следил за нею и присылал её фото, сделанные очень близко. Грозился убить любого, кто подойдёт к ней… Мы были в том мотеле под прикрытием. Выманивали его. Если… тебе нужно, я покажу протокол задержания. - Я не верю ни единому слову! – провыла Ирма. – Я не… - Анна знала… С самого начала… После этих слов пистолет безнадёжно выпал из рук девушки. - Я не думал, что ты… каким-то образом увидишь… - тяжело дыша выпалил мужчина. - Ты не должна была покидать Роузвуд, Ирма… Она стояла, с бешено открытым ртом и распахнутыми глазами. Том попытался коснуться её, но она оттолкнула руку. Тело девушки обмякло и осело вдоль стены. Её эмоции перешли рубикон, сознание на мгновенье выключилось, утопая в голубых нитях. «Но ты целовал её… мама Эндрю… женщину в красном… целовал перед тем мотелем… Это тоже… было частью плана, папа? Об этом… ты тоже маме рассказал?..» И её голова взорвалась фейерверком пустоты, так, как взрывались хлопушки с конфетти на её днях рождения. Мама и папа всегда были весёлыми. Всегда любили друг друга. Той самой непогрешимой любовью, которую она, Ирма, хотела и для себя… Нити укрыли её прозрачным саваном, а когда их ареол разошёлся, девушка уже сидела на скамье у школы с пластырной нашлёпкой на щеке и избитыми о тело Джуди костяшками. - П… Прости… Ирма… Я не мешаю? Перед ней стояла Хай Лин. Тоже побитая, едва восстановившая себя после неравной схватки с Бесс и Кортни. Она посмотрела на ссадины Лэр и… не сказала ничего, а молча обняла, будто её собственные раны не были в сотню раз хуже… - Почему… Хай Лин… Я не заслуживаю… Ирма вцепилась руками в спину азиатки и горько заплакала. - Корнелия… Послушай меня! Корнелия, - Том всё пытался успокоить хозяйку зелёных нитей, но та лишь сильнее проваливалась в небытие, в пустоту. – Нельзя вешать на себя боль всего мира. Люди должны… разговаривать друг с другом, понимаешь? Искать решения вместе… Каждого из нас, участников этой истории, можно сделать виноватым. Но виноватых нет, всё просто… так случилось… «Нет! Нет! Хватит, пожалуйста! Если… виноватых не будет, разве это не сделает только хуже? Кто-то ведь должен быть… наказан за всё случившееся!» - А-ах! – вдох показался ей глотком жизни. Корнелия Хейл слишком долго присасывалась к горлу бутылки. Исчез Том, исчез коридор. Всё исчезло, кроме звёздного кампуса и примыкающего к нему общежития Роузвуда. Ветерок был прохладным. Девушка едва стояла на ногах от алкоголя. - Хватит, Корнелия! Это уже чересчур! – голос Джуди был как всегда тревожным, чрезмерно заботящимся. Даже сейчас, стоя позади подруги, а, может, возлюбленной, будучи в бинтах и ссадинах, с шейным ортезом вместо красивого шарфика, она отчаянно и потешно пыталась сделать так, чтобы всё стало как раньше. - Прости меня, Джу, - она улыбнулась, как могла, искренне, но не подошла к Пари и не обняла её. Возможно, ей просто казалось, что той и так слишком больно стоять… - Я больше не могу… И быстро, с небывалой силой метнула опустошённую бутылку в одно из окон общежития. Кажется, где-то там было учительское крыло. Послышался оглушительный звон стекла и чей-то крик. Корнелия улыбнулась. Она почувствовала себя живой. - Так ты?.. – голос юной ещё Ирмы был довольно серьёзен. – Так ты в самом деле так думаешь? - Что? Ты о чём? Это был летний и тёплый вечер в Роузвуде. Корнелия коротала время, выглаживая на доске свою и Ирмы школьные юбки, а маленькая ехидная Лэр в трусах всячески мешалась рядом, пытаясь заплести её недлинные пока волосы в подобие африканских косичек. Ничего не получалось. - Я о нашем вчерашнем разговоре, - сказала Ирма, когда ей окончательно наскучило создавать на голове подруги помесь хаоса и кустарных солнечных лучиков. – Когда мы смотрели ту мелодраму, что тебе так не понравилась… Ты… - она наивно хлопнула маленькими ресницами. – Ты правда думаешь, что любовь у людей не может длиться вечно? - Такова жизнь уж. - Э! Так правда думаешь? - Ну а что такого? – она отставила утюг. – Природа у людей такая. Мы не можем вечно грустить или вечно радоваться. Да, мы временами испытываем сильные чувства, но чем больше времени проходит, тем слабее они внутри нас. - Это тебя мама так научила? – Ирма зло нахмурила брови. – Я не поддерживаю. Твои родители просто чёрствые банкиры, вот и пытаются всех людей объяснить исключительно холодными цифрами, и тебя такой же хотят сделать. А вот у меня, - она мечтательно зажмурилась, - мои родители только сильнее друг дружку с каждым днём любят, вот! - Ну, - Корнелия тихо улыбнулась, - может, их время ещё просто не пришло. Руктина не пустила корни. - Так значит, - в глазах юной Лэр что-то сверкнуло, - значит и мы, по твоему мнению станем такими? - Ага. Когда-то станем. - И я не смогу сделать ничего такого, что ты будешь помнить всю жизнь?.. – с этими словами она, набравшись отваги, сделала шаг быстро поцеловала Корнелию в её изумлённо раскрытые губы. – Вот видишь, - с улыбкой сказала девушка, не веря, что решилась. – Теперь это навсегда, Корнелия! «Я буду любить тебя всегда…» Слова, как мантра звучали в голове с каждой пройденной ею ступенькой. Было холодно. Снежный ветер преследовал её от самой двери подъезда. Искомая квартира удобно лежала прямо на первом этаже. Кожаная осунувшаяся дверь приветствовала её снова… - М-м-м, Корнелия, здравствуй! Стоило ей только поднести кулак, как кто-то открыл ей изнутри, будто давно уже караулил, поглядывая в глазок. Блондин с короткими волосами и отвратными татуировками на ключицах смотрел на девушку, как на деликатес на ножках. - Вот мы и снова встретились, - по-кошачьи промурлыкал подросток, протягивая руку, но девушка лишь отмахнулась. - Ирма снова здесь, Закари? Парень улыбнулся: - А то сама не догладываешь. К чему расспросы? Или ты теперь сразу идёшь ко мне, не проверяя перед этим дома Хай Лин и лошка Мартина? - Это надо понимать, как положительный ответ? – холодно произнесла Хейл, делая беспардонный шаг в чуть приоткрытую юношей дверь. – Я её забираю… - Эй! – Зак вдруг схватил её за запястье. – Поимей совесть, милая, это всё-таки мой дом, а не проходная… Хм, послушай, - голос его переменился так же, как менялся он у львиной доли одногодок Корнелии, стоило им только оказаться с ней тет-а-тет, - ты только время тратишь на этот цирк… Девчонка давно уже от тебя упорхнула. - Это не тебе решать… - прошипела Хейл сквозь сжатые зубы. - Ей не нужны твои новые нравоучения, - продолжал бить по живому Закари. – Можешь делать что угодно, она всё равно будет возвращаться. И знаешь почему? - Знать даже не хочу. - Потому что ей нравится, - парень нехорошо улыбнулся. – Здесь она получает удовольствие, какого нет за пределами этого дома. Она становится ласковой, счастливой, такой послушной… Корнелия вырвала у него свою руку и замерла в проёме с таким лицом, будто вот-вот набросится на парня и начнёт рвать голыми руками, выгрызать зубами куски вонючего мяса из его глотки. - Ты сама бы смогла наконец найти себя, - словно добивая, чеканил Закари. – И не было бы этих нервов, этих криков, скандалов. Неужели ты не устала от такой жизни? Ты ведь такая красивая девушка, Корнелия. Я мог бы подарить тебе настоящее наслажд… А-а-арх! Искушающий шёпот сменился на звук болезненного спазма: девушка не стала больше терпеть и с силой врезала парню по горлу ребром ладони, метя в место чуть выше кадыка. Удар вышел на славу, из глаз парня полились слёзы, а сам он, пусть и был больше и сильнее Корнелии, беспомощно упал на колени, хватаясь руками за шею. Хейл прошла мимо него. Вошла в квартиру, окутанную странным туманом, странными ароматами, странными людьми. Никто из гостей Зака не удивился, большинство вообще не отреагировали неё, либо отреагировали взяло, валяясь на диванах и на полу, глядя куда-то в пустоту широкими глазами. Она прошла мимо стола, на котором вальсировали две раздетые догола девочки с очень тощими животами и медленно отворила дверь дальней комнаты… *** - А-а-а! Её вырвали из тёплого и уютного гнёздышка бескомпромиссной рукой. Кто-то что кричал, ругался, бил стекло: Ирма едва могла понимать, что творилось вокруг. Чьи-то руки тянулись к ней, как и обычно, но хватка стальной кисти волокла её прочь. По ступеням, по сугробам и, наконец, со всей злостью швырнула её на землю лицом в снег. - Ау! Ах-х-х… Корнелия! – шатенка хотела было повозмущаться, но тут увидела, кто именно вытащил её из квартиры Закари и лицо её, кажется, подобрело. – Д… Давно ты не навещала меня… Блондинка стояла, ссутулившись перед ней: вся красная, усталая, в распахнутом пальто и внимательно смотрела в отсутствующие глаза некогда любимой подруги, со страхом понимая, как мало она может узнать в этом взгляде. - Ты… Ты опять за своё, Ирма? – просипела она, пересиливая отдышку. – Снова эти притоны? Мы же уже сто раз обсуждали… Умереть однажды хочешь? - Эй-эй-эй, ну будет тебе, - девушка поёрзала на снегу и кое-как села. – Я знаю, я могу быть спокойной, ты всегда вытащишь меня из любой передряги, солнце… Хлоп! Пощёчина заставила Лэр откинуть голову. - Да что с тобой происходит, Ирма? Почему ты стала такой? - Я… Я не понимаю, Корнелия, что не так? – та лишь наивно хлопала глазами. – Всё же хорошо. Мы здесь… Мы вместе… - Права была Джуди насчёт тебя, - с горечью проговорила Хейл, - с тобой что ни делай – как об стенку горох! Ты вообще не хочешь нормально жить! - Р-р-р… А ты больше слушай эту разлучницу, - взгляд Ирмы вмиг сменился на агрессивный. – Она только топит меня. Из-за неё ты такой невыносимой стала, признай! А-ах! Ещё один удар по щеке опрокинул и так с трудом поднявшуюся девушку лицом в холод. - Я не предавала тебе, Ирма, ты знаешь, - Корнелию сейчас просто передёргивало от злобы. Стакан её терпения слишком много лет был полным. - Да-да, верю, конечно… - Лэр тихонько рассеялась, пробуя пальцем покрасневшую от двух ударов щёку. – Тебя обманом привели на крыльцо отеля для потрахушек, а ты даже и не догадывалась… Да эта шалава… Остаток фразы затих под ещё одним ударом. В этот раз Корнелия сжала кулак. - Джу – единственная, кроме меня, кому было не насрать, - воскликнула Хейл. – А ты её чуть на тот свет не отправила, ни в чём не разобравшись. Чучело неблагодарное! - Пф! Да она только и мечтала, как быстрей от меня избавиться и залезть тебя в трусы, Корни, или этого ты тоже столько лет не видела… Она втрескалась в тебя по уши, ты и это отрицать будешь? - Вот уж не думала, что мы опять вернёмся к этому. Я очень разочарована, - Корнелия медленно покачала головой. – Ирма… глупенькая Ирма… И ты столько лет упарываешься в этом гадюшнике из-за своих тупых детских обидок… Какая же я дура, Ирми, что позволила столько лет травить себя… - Это я-то тебя травила?! – стиснула зубы Лэр и тут же сложилась надвое: Корнелия ударила её кулаком в живот. – А-а-ах! А-а-а… - Не думай, что я ничего не знаю, - сказала Корнелия свои роковые слова. То, что она сто раз прокручивала в голове, но никогда не могла сложить вслух. – В тот раз, после лже-измены твоего папаши, тебя ведь никто не насиловал той ночью… Ты сама по своей воле легла под Хорнби, а затем своими же руками обнесла полицейский участок и думала убить себя наркотой, вот только тебя сцапали и пришлось выдумывать роль жертвы, передо мной. Что смотришь? Не только ты одна имеешь доступ к выброшенным протоколам полиции. Ах… Ты с самого начала была такой, Ирма, не способной переживать трудности… Ирма молчала, лишь медленно поднимаясь на ноги перед своей лучшей подругой. Одежда на ней была измятая, холодная кожаная куртка моталась из стороны в сторону на снежном ветру. - Давно тебе этим мозги промыли? – совсем страшным и непонятным тоном прошептала она, поднимая глаза. - Давно, - легко кивнула Корнелия. – Поэтому и не могла заставить себя с тобой нормально потрахаться, противно было с такой швалью… Хорошо хоть Джу была рядом, - она улыбнулась. – Джу ласковая и очень умелая, и даже не ноет как обиженная сучка и не визжит постоянно о желании умереть… - Ах ты… Но Корнелия сократила дистанцию раньше опешившей Ирмы, ударила её кулаком по лицу, кулаком в грудь, коленом в центр живота. Ирма закричала, вновь падая, как на ниточках, но подруга подхватила её, не давая вновь оказаться снегу: - Я… Я ведь столько ночей не спала, Ирма… Всегда винила только себя одну… Случайность… Череда случайностей, виновных нет… Каким же это было бредом. Всё с самого начала было из-за тебя, Ирма! ТЫ! ТЫ ВО ВСЁМ ВИНОВАТА! – и сильно оттолкнула её от себя на землю, ударила в живот носком сапога. На глазах у неё стояли слёзы. – Как же… Как же всё просто… Ирма не поднималась снова, просто лежала на спине и стонала от боли. Корнелия подошла ближе. Она чувствовала внутри небывалую силу, небывалую свободу. - Ну же, отброс, скажи что-нибудь, - ядовитым голосом сказала она. Та, что прежде была Корнелией Хейл. – Что ты хочешь сказать напоследок? Пустая белая улица Хитерфилда застыла в тишине. Было так тихо, что шелест снежинок, обрушивающихся с неба, казался оглушительным грохотом. Кровавые губы Ирмы чуть шевелились: - Тебе… - с трудом сложила она, щурясь, от попадающего в глаза снега. – Тебе легче?.. Теперь?.. - Серьёзно, блять?! Неведомая раньше злоба заклокотала от этих слов в груди Хейл. Больше всего ей сейчас хотелось докончить свой суд, бить бессильную Ирму, пинать ногами, пока та ещё шевелилась. Она сдержала себя от этого. - Я всё отдала ради тебя, Ирма, - выплеснула она вместо града ударов. – Всем ради тебя пожертвовала… - Нет… ха-ха… - тихонько рассмеялась распластавшаяся девушка. – Ты не пожертвовала ничем… Ни школой, ведь позволила родителям разрулить всё после того, как напилась и разбила окно в общежитии Роузвуда… Ни второй подругой, хотя знала, что мне невыносима сама мысль того, что она рядом с тобой… Ты даже родителям ведь до сих пор не рассказала, что когда-то любила Ирму Лэр, Корни… Чем же… ты пожертвовала, если это всё, что есть? Снежинки замерли в воздухе буквально в сантиметре от носа той, что примерила на себя личину королевы льда и холода. но скулы её дрогнули: - Я… - в глазах её были слёзы. - Я себя всю отдала! Она с криком замахнулась на неё как на футбольный мяч при пенальти, но Ирма быстро повернулась на снегу, уходя от удара и сама сильно махнула ногою в сторону надвигающейся подруги. Целилась она в коленную чашку, но проскользила спиной по снегу и взмах ушёл выше. Тяжёлый сапог ударил Корнелию прямо между ног, вызывая у неё страшную боль, эхом отдавшую в живот. Хейл закричала, падая на колено. По внутренней стороне бедра, под колготами, потекла алая струйка невозврата… *** - Не дёргайся, пожалуйста, раны нужно как следует обработать… Блондинка сидела в одном белье на краю кровати, в тусклом свете чьей-то настолько лампы. Сложенный вчетверо бинт, намоченный чем-то едким, прижигал заметное рассечение на лбу. Одно из многих. На девушке практически не осталось и живого места. А самым мёртвым в ней оставались глаза. Джуди нахмурилась. - Жутко выгляжу? – безразлично поинтересовалась Хейл, глядя на подругу из-под её руки. - Ну… Гораздо менее женственной, чем обычно. Тебе лучше ни перед кем не показываться в таком виде. - Да… Я знаю… - Посмотри на меня, Корнелия, - рука девушки легонько ухватила блондинку за подбородок и чуть вздёрнула ей голову кверху. – Это стоило того? Хейл ничего не сказала. В правом её глазу было слишком мутно, а левый всеми силами старался избегать взгляда обеспокоенной негритянки. - Я не знаю, - честно сказала она и медленно зажмурилась от нахлынувших чувств. - Ох, Корни… Джуди камнем опустилась перед ней на колени. Девушки поцеловались. «Прости…Умоляю, только прости…» - Эй-эй, Эндрю… - в комнате стояла кромешная темнота. Лишь зимняя луна озаряла треугольник помещения со столом, где скопились пустые бутылки. Ирма слишком много выпила той ночью. И прошлой. И позапрошлой. – Как у тебя выходит не сойти с ума в этом мире?.. – они оба стояли в этом свете, как два обнажённых бесплотных духа, и глядели за стекло. – Не рассыпаться от всех тех чувств, что были так дороги? - Если ты точно знаешь, чего хочешь, то перестаёшь искать эмоцию. Есть лишь вещи, приносящие удовольствия, и наша цель, как людей, заполучить их максимально простым путём. - Не знаю… Непонятно… - её уже вот-вот должно было вырвать от виски, но упрямый организм держался крепче крепостной стены, словно желая пытать хозяйку ощущением тошноты и головокружения. - Возвращайся в постель, - приказал парень, приложив руку к холодной, как железо, ягодице Ирмы, - я сейчас. - Поняла… Почему она снова и снова делала это? Почему так беспрекословно доверяла его словам? Эндрю больно прикусил ей шею и лёгким толчком руки отправил назад, в темноту… «Вот как, значит? Выходит, в этом всё дело? Снежная Королева не искала выхода из одиночества…» - Простите, мистер Грампер! – позвала Корнелия учителя. – Мне нужна ваша помощь… Грампер выл высоким и статным мужчиной с красивым лицом. Он работал частным учителем коньков и преподавал на полставки физкультуру в одной из неблагополучных школ Хитерфилда. Корнелия училась у него коньковому спорту с десяти лет. - Да-да, Корнелия? Что у тебя случилось? Но девушка лишь показала завлекающий жест рукой в коморку, где томился холодный спортивный инвентарь, а когда мужчина вошёл вовнутрь, Корнелия вдруг заперла двери и куда-то упрятала ключ: - У меня есть к вам одна странная просьба, мистер Грампер, - очень тихо сказала девушка. – И не вздумайте, пожалуйста, мне отказывать. Она подошла к стоящему в центре комнаты письменному столу и опёрлась на него руками, выставляя зад в тесных обтягивающих легинсах: - Я знаю, вам уже доводилось делать это со школьницами, - холодным тоном проговорила Корнелия, спуская одной рукой штаны и бельё. – Трахните меня или я закричу… «Моя Снежная Королева была более жестокой, чем в книге…» - Итак, класс, прошу любить и жаловать – Корнелия Хейл! – представила Никербокер вошедшую. – Девушка перевелась сюда из Роузвуда. Очень надеюсь, вы все здесь хорошо поладите! Ирма почувствовала себя заживо забетонированной, когда светящаяся золотым лоском Корнелия прошла мимо её парты, даже не повернув голову. «Невозможно! Как она вообще?..» - Кто это, Ирма? – шёпотом спросила Хай Лин со своей парты. – У меня чувство, что я где-то её уже видела… - Здесь свободно, малыш? – певуче спросила Корнелия у сконфуженной девочки с порозовевшими щеками. – Я присяду? - А?.. Эм… Да… - чопорно выдохнула Элион Браун. – К… конечно! «Снежная Королева просто хотела себе очередную игрушку…» - Так значит, ты просто услышала обо мне? Тебя Элками отправила? Двери школьного клуба чирлидинга были плотно закрыты. Корнелии понадобилось всего десять секунд, чтобы понять, новенькая была красива. Довольна высока, стройна, с большой грудью и ухоженными чёрными волосами до рёбер. - Так что ты скажешь? – блондинка перекинула ногу за ногу. - Ну, - та улыбнулась с притворным смущением, граничащим с флиртом. – Слухами земля полнится. Слово «чирлидинг» в этой школе заиграло новыми красками после того, как Корнелия Хейл подмяла клуб под себя. Все только об этом и говорят последние месяцы… - Дорога сюда ухабистая, - улыбнулась Корни. – Не думаю, что Элками рассказала тебе ВСЕ детали моей приёмной комиссии, Вероника… - Я думаю, - та очень сладко улыбнулась. – Что это как раз тот случай, когда стоит просто сказать: «Я готова на всё»! Хрустнула ременная пряжка. Юбочка новоизбранной чирлидерши освободила бёдра. Девушка подцепила ногтем резинку миниатюрных трусиков и рывком спустила их вниз… Беловолосая улыбнулась. Киска новенькой выглядела аппетитно. И была такой же приятной на вкус… «Знаешь, Джуди, спустя столько времени мне правда жаль… Жаль, что я не могу повернуть всё вспять… Я столько раз сворачивала не туда, что выбора у меня нет. Я должна уйти, милая, прости… Ты была… слишком хороша для отброса навроде меня…» «А может я сама хотела ещё раз быть обнятой отбросом? И делала ради этого всё, способствовала разрушению». «Я знаю, Джу… Милая моя пташка… Лучше чем кто-либо знаю… Я принесла тебе только боль, только злость, и в знак моей вечной благодарности, я хочу, чтобы ты сделала со мною всё, что только захочешь…» «Даже если… будет больно?..» «Всё, о чём ты только попросишь…» «Тогда, - её тёмные губы были близко, Корнелия расслабленно закрыла глаза и потянулась вперёд, - тогда я хочу увидеть твои слёзы, Корнелия…» …и они целовались, наконец разорвав все оковы, обнимали друг дружку, трогали, где только было возможно. Удивительно приятно было превращать в правду ту ложь, что она скормила Ирме в тот далёкий злополучный день. - Разведи ноги, милая… - Да, - с готовностью прошептала Элион Браун в свой самый первый раз. Я… Мне страшно, Корнелия… Интересно, чувствовала ли это кроха то же, что она, Корнелия, ощущала в первый раз с Ирмой? Или же с Джу? Или с Кимберли? Или с Элками Этель? Или… - Да-да-да! Мощные руки мистера Грампера держали её за ягодицы так крепко, так уверенно. Не за этим она затевала весь этот спектакль, чтобы ей так понравилось… Широкий большой член входил в её не девственную киску, животом она упала на стол, ноги враскоряку касались пола лишь самыми носочками. «Приятно, безмерно приятно», - стонали с ней зелёные стебли магии, когда прибор шумно вышел из её раскрасневшейся щели и обдал спермой её зад и ноги, и кофточку и белые волосы, и даже раковину правого уха, когда школьница немного обернула голову… Дверь позади них вдруг открылась сама собой. Девушка улыбалась. - А-ах! – коленки Ирмы были истёсаны до розового. Дочка полицейского выгибалась красиво грациозной дугой телесного цвета, пошло двигая в воздухе двумя промасленными чужой спермой руками, увлажняя и ублажая одновременно двоих парней. Мускулы рук зудели, а пальцы уже сводило судорогой, так долго они занимались этим в этот воскресный день. -Ах… Ам… М-м-м… - Лэр с силой встряхнула член Эндрю и, подойдя к нему на коленках, медленно обработала языком. Раздвоенным, красивым. Она обещала себе новую жизнь, когда согласилась сделать сплит. Девушка умело лизала от низа крепкой мошонки парня до блестящего липкого навершия. – Ум-м-м-м… - она глубоко вобрала прибор юноши, сжала его всеми доступными силами, какие только были в её узком от рождения горле. Струи вытекающего семя обляпали её грудь. - Эй, ты слишком много внимания ему уделяешь! – сказал Урия Данн – тот самый второй счастливчик с длинным, но тонким членом. – В групповушке любимчиков не бывает, понятно? Всё то время, пока Ирма распылялась на оральные ласки Хорнби, которому и впрямь старалась угодить, прыщавому хулигану доставалось лишь вялое теребление его достоинства левой рукой девушки. Урия потянул Лэр за локоть и силой усадил её на себя сверху. Член без особого труда прицелился и попал в средней влажности вагину. Парень звонко шлёпнул Ирму по круглой попке. Та охнула, но послушно сцепила за головой Урии руки. - На-ка, малышка, - хохотнул парень, - как ты там внизу сразу сжалась, ха-ха! Другое дело! Хорошая девочка! Открой-ка ротик – дам вкусняшку! Лицо девушки поравнялось с его лицом. Ирма покорно раскрыл рот, и Урия сперва оттянул пальцами её язык, а затем протолкнул вовнутрь маленькую белую таблетку. Глаза девушки вспыхнули, как лампы накаливания, а движения в одночасье ускорились… «…я бы хотела умереть от выстрела в голову, - сказала Ирма одной ночью перед тысячью звёзд на любимой крыше. Без Корнелии это место стало иным: навечно сжалось и похолодело. Вне зависимости от того, кого из других людей она приводила сюда. – Да, в голову, - Ирма задумчиво устремила свой взгляд наверх. – Мне кажется, что в момент, когда пуля проходит мозг, все твои пережитые воспоминания перемешиваются дивным пёстрым коллажем. Всё хорошее отделяется от плохого и замирает в мгновении длинною в вечность перед тем, как твоё тело умирает, а душа навечно остаётся в раю, где есть только хорошее, и ничего плохого…» Корнелию целовало и облизывало так много девушек, что их невозможно было сосчитать: языки, пальцы, губы и зубами, свербящие промежности и голые сиськи кружились вокруг неё хмельным хороводом, пока она лежала, совсем голой, владной и с раскинутыми ногами прямо на столе своей раздевалки. «Мир, в котором всё хорошо…» Узнавалась в общей похотливой массе разве что рыжая шевелюра Элками, намертво приросшая к её, Корнелии, промежности и сёрбающая как из крушки. Длинный умелый язычок воспитанницы стал одним целым с её центрами удовольствий. И как такой гигант умещался в маленьком ротике Этель? Да так же, наверное, как умещался сейчас в её киске огромный чёрный страпон Вероники, которым рыженькую подстёгивали служить сзади… - Ещё… - стонала Хейл, поглаживая подружку по волосам, - ещё… - шептала она в перерывах между терзающими поцелуями других чирлидирш. – Ещё… - Айрис Кроуф и Сидни Кармен были пойманы ей за волосы, как две редиски за ботву и отправлены ухаживать за большими вздувающимися грудями. Это была их первая закрытая вечеринка клуба чирлидирш. Шестнадцать девушек, обученных и натасканных лично ею для всяческих утех. Каждая получила хорошие карманные деньги из фонда. «Интересно… Я всегда хотела попробовать золотой дождь, - думала Корнелия, лаская себя и своих подруг, обожающих её всем сердцем, - как они отреагируют, если я попрошуих всех вместе?.. Хм, давайте-ка узнаем…» - Эй-эй, а ты слышала? – сладкий щебет голозадых чирлидирш мешал думать, уж слишком завлекающими были их голоса. – К нам на днях ещё одну новенькую переведут. Темнокожую, я слышала, дочку прокурора вроде… - Ого, экзотика! Я слышала, такие ещё с младшей школы трахаются, как зайчики и повально беременеют… - А ты не врёшь, Ким? - Интересно, красивая ли она будет… - Держу пари, наша Корни снимет с неё трусишки на второй день… «Ага, держи карман шире, - Корнелия томно выгнулась на своей парте, переворачиваясь боком, - сразу в день прибытия… Трахну её, какой бы она не оказалась…» *** - Прошу любить и жаловать, Тарани Кук! – громко объявила директриса. – Последнее свободное место в нашем классе. Теперь состав укомплектован. Тарани, прошу, садись на свободное место. - Ох… Да… Спасибо большое миссис Никербокер! - Она сказала Кук? – зашушукала на ухо Корнелии Элион. – Я слышала эту фамилию. Судья с такой фамилией вроде как рассматривала дело Грампера после того, как его отстранили от занятий. Прикольно… - Да уж, - равнодушно кивнула Корнелия, не сводя глаз со сконфуженной темнокожей девочки, прикрывающейся портфелем. – Тарани, значит… Хм… - добавила она уже совсем тихо. Настроение у неё улучшилось. – Прикольно…