г.Р.Е.Ш.И.

Вирм провёл в седле почти целый день, но всё равно, казалось, ни на йоту не приблизился к намеченной Фобосом цели. Пахло болотом. Копыта загнанного жеребца проваливались в илистую мякоть. Зверь был в тревоге, приходилось удерживать его за уздечку. Приказ был отдан ранним утром, когда он, очнувшись, не нашёл подле себя Камиллы. Та будто сквозь землю провалилась, как и советница Миранда. Разбудил его Ватек. Он же передал указания Короля отправляться на север от Верхнего Города, в топи… Тело Вирма ощущалось деревянным, а искалеченное огнём лицо, стянутое множеством слоёв тугих белых лент так, что из-под них выглядывали лишь злые белки глаз с покрасневшими капиллярами, представлялось парню источником сплошной ноющей боли, сводящей с ума. Порывы ветра в лицо казались брызгами кипящего уксуса на красно-чёрные раны. Несколько раз Порождение Огня терял сознание и приходил в себя лишь тогда, когда волоски из чёрной гривы коня проходили сквозь слои бинтов и ранили его, будто тонюсенькие иглы, в момент, когда голова парня слишком сильно кренилась вперёд. Тогда он просыпался и гневно шпорил коня, чувствуя открывающиеся под бинтами ранки и вытекающую из них бесцветную жижу. Ближе к полудню сознание к нему вернулось. Сиреневые меридианские пустоши к тому времени сменились расселинами торфа и высоких голых деревьев, увитых вездесущими гирляндами Великого Шиповника. Дорога уводила вниз, в сырость, во тьму. Парень никогда не любил родные топи. Как существо, зависимое от огня, но не способное создавать его без чужой помощи, он чувствовал себя уязвимым в местах, подобных этому. Болота ослабляли его, наполняли тьмой, противоречиями. И каждый трясинный житель бы им в этом под стать. Наконец, конь вывез его к черте, где резко обрывался болотный лес. Впереди он увидел стену высокого частокола в несколько эсканорских ростов. Сверху, на стене было то, что так радовало Вирма в этом сыром и унылом месте – огоньки факелов и сторожевых чаш. В поместье Охотника всегда трещал огонь. У камина маленький Вирм любил засыпать, свернувшись клубком… Он спешился у запертых врат, окованных железом, и быстро поднял глаза вверх, в фиолетовую тьму, где тут же вспыхнуло какое-то движение. Невысокий эсканор с плоским лицом и витыми белыми кудрями замер в нескольких метрах над головой Вирма. В одной руке он держал догорающий факел, а другой прислонял к бедру самострел в половину собственного роста. Привратник щурил глаза, пытаясь разглядеть фигуру в темноте. - Кто здесь! – разрезал тишь мерзкий булькающий голос. - Отвори, - едва слышно произнёс Вирм. Он впервые стоял на ногах после такой долгой дороги. - Мы тебе не корчма, бродяг впускать. Поместье закрыто по указке хозяйки. А даже будь оно открыто… - он замолчал, увидев, как огонь отделяется от тела факела в его руке и быстрым юрким светлячком скатывается вниз, в протянутую ладонь нежданного гостя. Кожа впитала пламя, а спустя мир, Порождение взмахнул рукавом и две затушенные чаши справа и слева от врат загорелись и затрещали. - Отвори, Брюзга, - уже чуть громче проговорил парень, вспоминая прозвище кучерявого эсканора. Тот замер с погасшим факелом, отложил прочь самострел и прильнул к стене, чтобы лучше рассмотреть фигуру между двумя высокими огнями. Чёрный дорожный плащ с глубоким капюшоном и наглухо перебинтованная голова с красными глазницами. - Вирм… - в голосе Брюзги не было уважения или страха, лишь лёгкое удивление и заинтересованность. – Э! – крикнул он куда-то за частокол. – Братик, поди ка!.. Двери всё же открылись на радость перепуганной огнём лошади Порождения. В проёме Вирма встретил ещё один эсканор - брат того, что был на стене. Высокий, наглый, коротко обритый в белого ежа, с голым засушенным торсом и мечом, что тащился в ножнах едва не по земле. Имени его Вирм не помнил, помнил прозвище сильнейшего воина в этом чертоге, того, кто в свои двадцать пять смотрел пренебрежительно и на сторожил с огромными мускулами, и на таких как он, Вирм, магических демонов. Храбрый и безумный, бросающийся в самую гущу боя в одной рубахе и непременно выходивший победителем. Баловень Судьбы, как называл его ещё стары Охотник. Но все в чертоге называли его просто Баловень. - Ви-и-и-ирм… - тихо присвистнул эсканор, смиряя заблудшего путника взглядом. – Видать, не врёт большая дорога. Слухи из Верхнего Города дошли и до нашей глуши, но я бы ни за что не подумал, что ты отважишься… - лицо его выродилось в гримасу отвращения и удовлетворения. Разглядывать изуродованное лицо Порождения ему было неимоверно приятно. – Это правда? – резко спросил он, сдвинув кустистые брови. – Ты сорвал с себя лицо в замке Короля, перед всеми его поддаными? - Сорвал, - тихо сказал Вирм. - Ха! – разразился Баловень. – То-то Брюзга тебя не узнал, глаза-то у него, как у сокола! Впервые в жизни Вирм видел, одобрение на лице у этого эсканора. Прежде Баловень смотрел на него, как на ничтожества. Как и все его братья с сёстрами, дети Охотника. - П… Проведи меня в Чертог, - он с большим трудом сдерживал облегчение в голосе. Вирм всегда боялся этого бесстрашного безумца. – Мне надо поговорить с Хозяйкой. Баловень замер на миг, ещё раз оценивающе взглянул на его повязки: - Хах, ну конечно, - сказал он наконец, утирая соплю. – Но на многое не рассчитывай, она всё вино без остановки дует с тех пор, как… ну ты понял… «С тех пор как?.. – мысленно повторил Вирм. – С тех пор как что? Как узнала о смерти Охотника и своих детей? Как ей донесли о кончине Деймоса? Или о том, как расправились с советниками и их семьями?..» Эта встреча в любом случае не несла ничего хорошего. Какой бы ответ из этих не был правдивым. *** - Ах, Вирм! – голос её был высоким и дребезжащим, резко контрастирующим с массивным телом на троне, представшим перед ним в почти полной темноте. – Где ты? Я совсем тебя не вижу?.. Джалиба Грендель в девичестве теперь звалась просто Хозяйкой. Годы отняли у неё её тело, её красоту и кроткость. Вирм слышал, что когда-то она была самой завидной партией на Меридиане и досталась его отцу в жёны до того, как успела обратиться в расплывшееся чудовище. Мать двенадцати сыновей и четырёх дочек, мачеха Вирма и вдова Себастьяна Эсканора – Охотника, сложившего голову на Земле несколько дней назад… - Я здесь, - он медленно приклонил колено на деревянном скрипучем полу. – Я вернулся домой… - Ах, Вирм! Теперь я слышу тебя, - большая квадратная челюсть, окружённая складками обвисшей кожи, задвигалась, как дрейфующая в море льдина. – Всё это какой-то дурной сон, Вирм, а я будто бы не могу очнуться! Неужели дурной колдун наслал на меня проклятье, и ускорил для меня мир вокруг? В прежние годы новости сыпались на меня песчинки, по одной, по две за несколько месяцев, а в последние дни Меридиан будто прорвало безумие, Вирм! Я готова была рвать волосы, когда гонец достиг Болотного Чертога! – она всхлипнула и отпила добрый глоток вина. – Мой муж мёртв! Мои дети сгорели заживо! Сердце Кондракара утеряно, а вместе с ним и три артефакта принадлежавших нашему роду! Король Деймос почил, а клятые Эмилиус Младший и Марвин Анариус задумали предать корону, не успело его тело остыть! - Да… Это… Это сложно осмыслить и… - Молчать! – вскрикнула Хозяйка, давясь вином. – Я сама не своя последние дни. Сперва думала, что Шэда развернёт своё войско и на нас тоже, когда покончит с замками мятежных советников, или мои собственные слуги воспользуются нашей слабой позицией, чтобы прирезать меня и разворовать Болотный Чертог! Вдобавок оравы мятежников активировались под стенами, они что-то замышляют чёртовы крысы. Ах, я уже готова была выпить мерку яда, чтобы не попасть под пытки недругов, все ещё ношу её в пузырьке на груди! Я слышала, как перешёптывается караул, Вирм! Велела Баловню вздёрнуть двоих в назидание! Я теперь пустая вдова, не уберёгшая своих детей! Я думала, мои дни будут сочтены, но новый Король… - голос её стал несколько тише. – Новый король предложил Чертогу руку помощи, - она указала на несколько вскрытых писем на тёмном столике подле трона. – Как слабая женщина может отказать такому предложению? Укрепить пошатнувшиеся позиции… - она оголила жёлтые зубы. - Зачем ты пришёл, Вирм? Мои родные дети мертвы, моя кровь мертва… А ты жив… жив несмотря на то, что мне так хочется выместить злость, за то, что ты не уберёг никого в той битве… Ты всегда был чужим в чертоге, не забывай, был чужим среди своих братьев и сестёр… Ты знал это всегда, Вирм… Зачем ты кланяешься мне? Её тело совсем не двигалось на покосившемся троне. Лишь монотонно двигался подбородок, как и всегда. Как и всегда мачеха отчитывала его за то, то он просто есть. Он так стремился избавиться от лица на глазах у Фобоса, но тягучие визгливые нотки Хозяйки будто бы вновь делали из него озлобленного юнца их прошлого. Юнца, которого он обязался убить! - Вирм мёртв, имя это мертво- тихо сжались его потемневшие челюсти. – Приказом Короля Фобоса я пришёл сюда, возжечь Кузню и изготовить себе доспех. Я стану новым Королевским Охотником, переняв титул отца. Я пришёл собрать из защитников чертога сильнейшее войско – новую Охотничью Стаю и стать подле Короля… - Стать Охотником? – Хозяйка поморщилась. – Я не ослышалась Вирм? Твоего отца предательски убили в спину, и ты считаешь, что его имя в этот момент взяло и упало к твоим ногам? – она расхохоталась, а потом закашлялась. Глотнула вина. - Король велел принять тебя, и дать всё, что ты просишь, и я не ослушаюсь. Бери кузню, столько мечей, сколько только сможешь уболтать, но имя Охотника это не, что можно дарить направо и налево. Найди их, Вирм, - лицо её стало страшным, - найди его убийц, устрой охоту и принеси в Чертог голову той, что оборвала жизнь твоего отца! Только тогда, слышишь? Только тогда ты сможешь по праву назваться Охотником. Тишина повисла в тронной комнатушке. Лишь сипела упитая хозяйка и громко дышал остатками носа парень. Злоба и напряжение повисли в воздухе. - Мне нужно осмотреть Кузню, - сказал, наконец, непризнанный Охотник. – Её много лет уже не разжигали… - БАЛОВЕНЬ! – подозвала Хозяйка. – Отведи Вирма, куда он просит… И вели приготовить ему комнату в Чертоге. А мне ещё вина! Поживее, пока я не издохла от ожидания! *** - Старая карга совсем помешалась, а? – хохотнул Баловень, ударяя Вирма по плечу тяжёлой рукой. – Видел бы ты её два дня назад. Все морпионы в округе разбежались от её рыданий… Они медленно шли по внутреннему дворику между тёплыми горящими огненными чашами. Где-то позади лаяли гончие на псарне, молодые эсканоры бросали кости у костра, закованные в колодки галготы и висы что-то выкапывали на заднем дворе чертога под свистом плетей. - Так значит… Король уже оповестил вас, - спросил, наконец Вирм. - Да, оповестил, - подтвердил беловолосый и усмехнулся. – А что такое? Быстро, да? Будто бы планировал всё это заранее… - Ну да, - немного задумался Вирм. – Об этом я и подумал… - Приглядись к этому Королю, - неожиданно сказал Баловень. – Отца твоего, Охотника, я уважал, но он, при всём этом, и в подмётки Фобосу не годится. Он что-то знает, говорю тебе, будто всех нас наперёд просчитывает. Я не знаю, откуда это чувство, но я просто уверен, что за каждым его приказом кроется что-то такое, что непременно всё в его пользу сложит в будущем. Может, он пророк, Вирм? Ты знаешь? - Едва ли пророк, - задумчиво сказал парень. – Но что-то в нём есть необъяснимое. - Когда жгли имения советников, я и мои парни тоже получили тайный приказ Фобоса, - рассказал Баловень, - мы были в горящем имении Эмилиуса Младшего, когда войска Короля вошли туда с боем… - Вы были в имении в момент атаки? – удивился Вирм. – Я сам-то принимал участи в штурме, спасал Камиллу, но вас я… - Не видел, а? – эсканор хохотнул. – Ну да мастерство щипача не пропьёшь, пока ты жёг огненные финтифлюшки посреди двора, мы с парнями обносили библиотеку Эмилиуса. Вот уж не знаю, на кой ляд Королю Фобосу понадобилась эту куча книг, но мы её до сих пор частями в Верхний Город отправляем… Понял, а? Он не только сравнял с землёй дворцы советников, но ещё и успел оттуда тайком вынести всё, что ещё может пригодится. Знал заранее уже где всё лежит нужное… и где все нужные спят… - Чего? Хочешь сказать, вы ещё и слуг советников похищали, - не поверил Вирм. – это уже чересчур… - Я только увидел тебя и вспомнил. Король кое-кого забрать сказал на время. А потом вручить тебе. - Что за?.. - Хочешь глянуть? – голубые глаза Баловня искрились ненормальным интересом. – Тебе понравится. *** Это была просторная железная клетка, предназначенная для особо буйных собак. Стояла она в стороне от псарни, недалеко от играющих в кости эсканоров. Сперва Вирм подумал, что на дне лежит куча простого третья, но стило его спутнику стукнуть рукой по прутьям, как куча эта зашевелилась. - Девчонка, - гордо сказал баловень. – Суетливая, правда, немного, сбежать пыталась, но мы с парнями её на привале все трахнули по разу, так она быстро язык за зубами спрятала, ха-ха! Пленница выглядела откровенно жалко, будто вываленной в грязи или в чём-то и того хуже. Волосы её были спутаны, цвет их было не разобрать. Тощие руки и ноги пробивались из отвратного серого рубища словно тонкие веточки. - Это какая-то шутка? – раздосадовано спросил Вирм. – Подарок Короля? - Велено было во что бы то ни стало подружить вас, - со смехом кивнул Баловень. - От неё разит мочой, - скривился парень подходя ближе. – И как я должен это?.. И тут пленница посмотрела на него своими огромными карими глазами и тот замер, почувствовав что-то в груди. Тело девушки вдруг засияло оранжевым ореолом, и странная энергия полилась прямо в его руку, невольно потянувшуюся к ней сквозь прутья. Как недавно поглощённый факел Брюзги, только во много крат сильнее. Что-то похожее парень почувствовал тогда, на Земле, когда поглотил огонь Тарани, которым та подожгла его братьев. И он вдруг почувствовал, как его наполняет сила. Огонь заструился по его жилам… «Огненная аура, невероятно мощная, - спешно соображал Вирм. – Она – Порождение? Нет… Тут что-то сильнее…» - У этой девчонки врождённый дар магии, - от был уверен. - Она проявляла какие-то способности, когда вы её захватили? - Способности? – баловень почесал череп. – Да не особо… - Какой бы не была её сила, её магии идеально заменяет мне огонь, который нужно поглощать извне… «Фобос… Вот теперь я понимаю Баловня… Он с самого начала знал, что не казнит меня за провал с Сердцем Кондракара… И подыскивал ту, что сможет усиливать мою силу там, где нет огня… Лорд Эмилиус скрывал у себя в замке что-то настолько сильное?..» - Я забираю её, - быстро сказал Вирм, не сводя глаз с чумазой девушки на четвереньках. - Ну вот и славненько, - всплеснул руками Баловень, - вот и подружили! Я ж говорю, Король всё знает, кому чего надо! - Эй, девка! – громко сказал парень, обращаясь к пленнице. – Ты теперь моя собственность и будешь делать так, как я укажу, это понятно? Та покивала, быстро и испуганно. Будто бы даже что-то пролепетала, но её голос мог заглушить даже шум горящего огня. - Хорошо, - сказал Вирм. – Баловень, скажи своим умыть её и подыскать подходящую одежду. Пусть приведут девчонку в мои покои, когда от станет нормально пахнуть. И больше пусть не трогают её без моего дозволения. – он повернулся к девушке снова. - У тебя имя-то есть, девка?.. - Не знаю насчёт имени, - ответила за пленницу Баловень. – Но мои парни говорят, что у Эмилиуса её называли Пирэтта. - Вот как? Пирэтта? – повторил Вирм. – Превосходное имя для рабыни… Краем глаза Вирм бегло посмотрел на блондина. Тот согласно улыбался. *** - Ты слышал истории о Кузне, Вирм? – спросил баловень ещё спустя какое-то время неспешной прогулки. - Да… отец много раз рассказывал её… Порождение Огня чувствовал себя довольно хорошо после подпитки сил Пирэттой и одобрения внезапно расположившегося к нему Баловня. - Предки твоего рода отбили горнило у галготов из клана Фолленов, - всё равно рассказала солдат. – Нас, эсканоров в те времена не хотели признавать на этой земле, вот и пришлось вырезать с полсотни кланов этих свиней. Их трупы решили не хоронить, а расплавили прямо в доменной печи вместе со сталью… Тогда-то и обнаружили, что кости галготов обладают целым рядом магических свойств. Сплав их костей с железом обладает такой прочностью, которая не видана ни одному металлу. Я ж раньше, дурак, не думал даже, чего это галготы такие тяжёлые все. Бывает, жаришь девку галготскую раком, и словно хером об стену бьёшься, хотя девка та спица спицей. А дело-то в костях. Говорят, эти кости ещё и магию творить умеют, да такую, войско целое положить можно, но сам я за жизнь такого не видел. - Такое только в балладах бывает. - Ага, помню одну такую, про гору и пляшущую молнию. Это про сыновей Эмилиуса и Марвина Анариуса, шиповник их погреби. - Ну да, хороший мешок золота, наверное, бардам уплатили, чтоб те написали такую чушь… Ворота Кузни распахнулись перед двумя вошедшими. Здесь было темно, как и в тронной комнате, но большую бочку плавильни и железную нишу для литья было видно даже во тьме. - Обычно горнило разжигали по двое, - сказал Баловень. – Нужно два сильных мага огненного элемента, чтоб поднять до такой жар… - Но было и исключение… - Хах, было – король Деймос. Неужели ты думаешь, что хоть кто-то на Меридиане равен ему в обращении с огнём? Можешь, конечно, попробовать, но ты будешь не первым в этом неудачном деле, Вирм… - И всё же, Король Фобос отправил меня сюда разжечь Кузню… - Может оно и так, - пожал плечами баловень. – Но ты можешь быть не один… - Хм… Эта ваша Пирэтта – источник огня, но сама она вряд ли что-то разожжёт. Я мог бы отправить письмо Камилле, если она объявилась, но… «Но не отправил же меня Король сюда для того, чтоб я просто впустую ждал?.. Нет уж, больше в такие совпадения я не поверю…» - Эй, Баловень, - произнёс Вирм, глядя на соратника, - пусть писарь отправит письмо в Королевский Замок, для разжигания Кузни, мне нужна помощь Камиллы Эдрис, пусть явится незамедлительно. - Хо-хо, дерзко, - ощерился эсканор, - а что, если бы Король в самом деле хотел, чтобы ты попытался… - Я присягнул Королю, как Охотник, - твёрдо сказал Вирм, - и пока мне дали немного времени, я займусь тем, чем должен. Я слышал от Хозяйки, что у стен снуют активировавшиеся мятежники… - Это так, - кивнул головой Баловень. – А что? Хочешь поохотиться на полевых мышей? - Сможешь собрать мне банду крепких ребят, чтоб навести порядок на болотах? - Собрать не проблема, - улыбнулся тот, - но нужна мотивация покинуть насиженное гнездо… - Лучших проявивших себя я заберу в Верхний Город, - с жаром выпалил Вирм. – Те, кого назовут охотничьей Стаей, узнают, что такое жить не в трясине. Девки там слаще наших, а золотом почитай мостовая усыпана! Баловень сощурил глаза, ещё раз внимательно поглядев на перебинтованную голову того, кого всё труднее было воспринимать, как недоноска Вирма, а затем на его лице раскрылась бабочкой ехидная улыбка: - Ладно, - молвил он, хлопнув себя по ножнам, - будет тебе стая. *** …колокола всё звонили и звонили у Каменного Собора – усыпальницы Короля Деймоса, белые лепестки отмеряли всё новые и новые циклы осени жизни и смерти. - Воздадим же должное Королю! - Воздадим же должное Королю!!! Под эти монотонные крики Шэда всё глубже погружалась в размышления. Прихожане ходили подле неё вперёд и назад, спиной вперёд и даже в замедленном темпе, сливаясь воедино и растворяясь в пестроте белого. - Ну что? – спросил один из таких прихожан другого у выхода собора. – Всё подтвердилось? – это был краснокожий галгот в плаще. - Это исход второго дня панихиды, - сказал другой галгот в капюшоне. Одна рука его лежала на небольшой арфе на поясе, а другая опиралась на дорожный посох. – Второй из семи. Ещё целых пять дней Шэда не сможет покинуть своего поста, - сказал Кай, пастырь без паствы, своему новому другу Габену. - Значит, Олдерн был прав в своих домыслах. У нас есть ещё пять дней, чтобы проникнуть в замок и вызволить наших братьев, схваченных на площади, - лицо родителя Фал, Джус и Бинни выражало нордическую уверенность. – Другого такого шанса у нас не будет… *** Свет скакал, искажаясь, по треугольным кусочкам витражей. Тихо шелестящий Шиповник пульсировал на колоннах, поддерживающих своды Тронного Зала. Миранда стояла перед своим Королём в новой изумрудной мантии, причёсанная и надушенная. - За сим всё, - сказал Король своей подчинённой паучихе. – Я рассчитываю на тебя. - Сколько времени то займёт? - Увидеть весь Меридиан глазами Великого Шиповника? Не больше минуты, - произнёс Фобос. – Но чтобы осмыслить увиденное и найти Звезду Трибы в масштабах целого мира… - он многозначительно замолчал, словно давая понять, что прямо сейчас уснёт на собственном троне, а проснуться может сколь угодно поздно… - Я оставляю всё на тебя, Миранда. Пригляди за моим миром, пока я буду решать вопрос будущего. Иди! Скоро у нас будет инструмент, который найдёт мою сестру… Король медленно вскинул руки к потолку. Глаза его загорелись фиолетовым огнём, а Шиповник вокруг зашевелился…