Глава 6. Приближающиеся праздники
Как только Кейт переехала на площадь Гриммо, жизнь вошла в довольно предсказуемую колею. Перепады настроения Сириуса уменьшились, и, поскольку её обязанности Мракоборца не требовали длительного отсутствия, Кейт в целом могла проводить много времени в доме семьи Блэк. Римус был благодарен Кейт за её присутствие по целому ряду причин, и не в последнюю очередь из-за того, что теперь он мог покидать пределы страны по делам Ордена, не беспокоясь о том, что Сириус впадает в уныние. Слишком часто он возвращался и находил пустые бутылки из-под Огневиски — и бессознательного соседа — разбросанные по всему дому. Предоставленный самому себе, разум Сириуса включался, и он вновь переживал худшие из своих воспоминаний. Кошмары сделали его ночи невыносимыми, а сон невозможным. Огневиски притуплял боль. Одна боль, которую нельзя было притупить — алкоголем или присутствием Кейт — была вызвана Северусом Снеггом во время его периодических визитов на площадь Гриммо. Старая горечь детства никогда не исчезала, особенно когда Сириус вспомнил, что Снегг имел ежедневный доступ к Гарри, чего он, Сириус — нет. Сириус также твёрдо верил, что Снегг перенёс свою ненависть к Джеймсу Поттеру на Гарри, и неспособность Сириуса защитить своего крестника от словесных оскорблений Снегга никак не помогала его чувству бессилия. Тем не менее Кейт служила Сириусу якорем, и, хотя их отношения развивались медленно, они прогрессировали. Пока Сириус рос, он был лишён любой физической демонстрации привязанности дома. В возрасте одиннадцати лет, однако, Сириус нашёл её в Хогвартсе, в мальчиках, которые стали больше братьями, чем друзьями. Прикосновение было частью его взаимодействия со всеми — от руки, обнимавшей Римуса за плечи, когда они шли обедать в Большой зал, до его ног, лежащих на коленях Джеймса, пока они сидели и планировали шалости в общей комнате. Прикосновение удерживало Сириуса на земле. В то время как многие считали его бессердечным из-за его многочисленных побед в школе, Римус — и позже Кейт — понял, что Сириус нуждался в этих отношениях, чтобы чувствовать, что кто-то любит его, независимо от того, насколько мимолётны они были. Когда Сириус нашёл Кейт, он обнаружил эмоциональную связь, которая сделала физическую привязанность сильнее, чем всё, что он когда-либо испытывал. После пребывание в Азкабане Сириус жаждал прикосновений, и Кейт снова удовлетворила эту потребность. Хотя их отношения не переросли в физическую близость, они постоянно сближались, и их чаще всего можно было застать вместе, когда Кейт была в штаб-квартире. С наступлением холодов и приближением праздников настроение Сириуса ещё больше улучшилось. Несмотря на предостережение Римуса, Сириус подошёл к Дамблдору после собрания Ордена в начале декабря, чтобы спросить, может ли Гарри провести рождество и новогодние каникулы в площади Гриммо, а не в школе, как обычно. Удивительно великодушным жестом Сириус объявил, что Уизли тоже, несомненно, планируют провести каникулы — полностью или частично — в штаб-квартире в качестве его гостей. Глаза Дамблдора блеснули, когда он подумал о великодушии Сириуса, поскольку отношения между бывшим заключённым и матриархом Уизли были, как все знали, чрезвычайно напряжёнными. Однако он согласился, и улыбка Сириуса осветила грязную кухню на цокольном этаже. После того, как Дамблдор ушёл в тот вечер, трио Римуса, Кейт и Сириуса расположились в библиотеке с тёплым сливочным пивом и несколькими шоколадными сахарными печеньями Молли, оставшимися после обеда. Римус сел в одно из двух кресел с откидной спинкой перед камином, Кейт устроилась на диванчике между ними. Войдя в комнату, Сириус схватил со стола пергамент, перо и чернила и опустился на пол рядом с ногами Кейт. Очистив поверхность низкого столика перед ним, он положил на него письменные принадлежности, обмакнул перо и начал писать. Кейт бросила весёлый взгляд на Римуса, склонив голову в сторону их очень занятого собеседника. Римус закатил глаза и рассмеялся про себя. — Тебе не нужно быть таким самодовольным, Лунатик, — прокомментировал Сириус с пола, затем посмотрел на своего друга. — Я тебя знаю, — продолжил он, когда Римус изогнул одну бровь и открыл рот, словно собираясь сказать что-то ещё. — Сириус, — усмехнулась Кейт. — Что ты там царапаешь на своём клочке пергамента? Письмо Санта Клаусу? — Нет, — ответил темноволосый мужчина, остановившись, чтобы постучать кончиком пера по зубам, словно в раздумьях, — но это неплохая идея. Возможно, я займусь им, когда закончу с этим. Дам ему знать, что он может перевести вас двоих в свой «список непослушных детей». Держу пари, это сэкономит ему немного времени! Кейт рассмеялась и игриво похлопала по его макушке. — Осторожнее, Бродяга. Ты склонен просыпаться с чулком, полным корма для животного в рождественское утро. А теперь серьёзно. Что ты там строчишь? Сириус продолжал писать, но ответил: «Список». Закончив с размахом, он взмахнул пергаментом, чтобы ускорить процесс высыхания чернил. — Список, — повторил Римус. — Список, — сказал Сириус. — Список дел. Какие подарки купить и завернуть. Какие украшения развесить. Римус взглянул на Кейт. — Я начинаю жалеть, что у меня нет задания за границей. Этот план — катастрофа! — Ох-ха, чёрт возьми, ха, Лунатик, — ответил Сириус. — Прошу тебя запомнить, что подобные комментарии не вознаградят тебя очень хорошим подарком. Гарри приедет, и я устрою ему настоящее Рождество; скорее всего, первое с тех пор, как он… Ну, во всяком случае, за долгое время. Кейти, не хочешь ли ты помочь мне превратить площадь Гриммо в настоящий дом отдыха? Кейт рассеянно улыбнулась и положила руку ему на плечо. — Конечно, Сириус, — ответила она. — Это моя девочка! — Сириус вскочил с пола и потянулся, прежде чем грациозно опуститься на диван. — А теперь, вот что нам нужно сделать… В течение следующего получаса Сириус просматривал свой список задач, прося Римуса и Кейт помочь ему с вещами, которые он не мог сделать, например, съездить в Косой Переулок и Хогсмид. Потирая руки и самозабвенно улыбаясь, он заявил, что будет отвечать за украшения. Это побудило Римуса заявить, что он опасается и за спину Кикимера, и за чувствительность Гарри к яркому свету и блеску. Затем он объявил, что идёт спать, и пожелал им спокойной ночи. — Правильно, Лунатик, — крикнул ему вслед Сириус. — Отдохни. У тебя завтра тяжёлый день! Сириус по-прежнему улыбался, когда дверь библиотеки закрылась за его другом, и он остался наедине с Кейт. Снова усевшись рядом с ней, Сириус взял её за руку и переплёл их пальцы. — Ты притихла, милая, — сказал он. — Что-то случилось? Кейт обернулась и увидела, что он с неуверенностью смотрит на неё. — Нет, я просто думаю о Гарри. Сириус, я так давно его не видела. Ты же знаешь, что меня здесь не было, когда он жил здесь незадолго до начала семестра, так что он не знает меня, как члена Ордена — а тогда он встречался почти со всеми. Теперь, когда он приедет на Рождество, он обнаружит меня, живущую здесь. Ты не думаешь, что он этому удивится? Сириус в замешательстве уставился на неё. — Здесь штаб-квартира Ордена. Ты же член Ордена. Очень похоже на Римуса, не так ли? Я имею в виду, что Римус — член Ордена и живёт здесь. То же самое, верно? Кейт сделала глубокий вздох. — Как ты можешь так говорить, Сириус? Я знала его родителей. Я была частью первого года его жизни — с тобой. У нас с тобой были отношения. У меня с ним есть родственные отношения. Я его крёстная мать. Разве он не должен знать обо мне? Разве у него не должно быть возможности узнать меня таким образом? Сириус нахмурил брови. — Кейт, я не думаю, что сейчас подходящее время сообщать ему эту новость. У него наверняка будут вопросы о нас, и ему захочется узнать, почему никто не сказал ему о тебе раньше. Почему я не сказал ему. Когда он был здесь перед началом семестра, он был очень зол на приказ Дамблдора ничего не говорить ему о передвижениях Волан-де-Морта. Он чувствовал себя преданным своими друзьями, которые выполняли этот приказ. Такие новости могут привести к тому, что всё снова к тому и вернётся. Скоро Рождество, Кейт, первое за долгое время, когда мы все под одной крышей. Разве это не может подождать некоторое время? Кейт слушала Сириуса с замиранием сердца. С тех пор как она переехала на площадь Гриммо, она слушала, когда Сириус делился письмами, которые Гарри посылал ему с совой, слушала рассказы Римуса о том, как он проводил время в качестве профессора ЗОТИ Гарри, и следила за различными отчётами о его жизни и безопасности, представленные во время собраний Ордена. Несмотря на всё это, Кейт всё больше осознавала, насколько близок — и в то же время недостижим — её крестник к ней. Теперь он будет жить с ней под одной крышей в течение четырёхнедельных каникул, и она не может сказать ему, кем является на самом деле. Это удручало, и разочарование Кейт обрело свою собственную жизнь. — Сириус, пожалуйста, пойми, к чему я веду. Я не хочу, чтобы каникулы были напряжёнными для кого-либо — ни для тебя,ни тем более для Гарри. Я полностью осознаю, как много вы оба упустили, как много страдали. Но, Сириус. — Кейт наклонилась вперёд и сжала его руки в своих. — Сириус, неужели ты не понимаешь? Я тоже всё упустила. Я потеряла время с вами двумя. Гарри знает, что ты его крёстный отец, и ты начал восстанавливать с ним эти отношения. Джеймс и Лили хотели, чтобы и у меня с ним было так же, и это всё, о чём я прошу. Я так хочу восстановить свои отношения с Гарри! Сириус убрал свои руки с её и встал, начав расхаживать взад-вперёд перед камином. — Нет, Кейт, нет! Он подумает, что мы намеренно утаили от него информацию — снова! Это поставит под угрозу доверие Гарри по отношению ко всем нам. Последнее, что ему сейчас нужно — это новые потрясения в его жизни. — Он остановился и повернулся лицом к Кейт. — Нет, Кейт. Думаю, что сейчас будет лучше, если мы представим тебя, как члена Ордена, который учился в Хогвартсе вместе с его родителями, Римусом и мной. Ты останешься здесь, потому что переехала из Штатов, и, поскольку мы были друзьями в школе, мы снова проводим время вместе. Когда придёт время, мы с тобой сядем рядом с ним и скажем ему, что Джеймс и Лили сделали нас обоих его крёстными родителями. Кейт почувствовала, как её охватывает озноб. — И когда же настанет это время, Сириус? Когда ты выберешь? Когда Дамблдор даст своё благословение? Конечно, ты понимаешь, о чём я говорю. Чем дольше мы ждём, тем больше времени теряем. Ты вернул его себе, Сириус. Теперь ты восстановил с ним отношения. Разве я не заслуживаю того же самого? Глаза Сириуса не отрывались от её лица. — Возможно, тебе следовало сделать другой выбор тринадцать лет назад, Кейт, — произнёс он стальным голосом. — Что ты предлагаешь? — прошептала Кейт, не желая верить в то, к чему клонит Сириус. — Я хочу сказать, что у тебя был выбор: остаться или уйти. Сражаться или бежать, Кейти. Ты выбрала бежать. Ты уехала в Америку; перевелась в их Министерство Магии в качестве Мракоборца. Тебе не нужно было уходить. Ты могла остаться, ты сама так сказала. Ты могла остаться здесь и видеться с Гарри в любое время. Но ты этого не сделала; ты ушла и оставалась в стороне, пока Дамблдор не вызвал тебя обратно, — закончил он, садясь в кресло, которое освободил Римус. Озноб, который Кейт чувствовала ранее, полностью охватил её. — Сириус, — произнесла она сдавленным голосом. — Я уже сказала тебе, почему уехала. Я не могла остаться. Джеймс и Лили были мертвы. Питер был мёртв — как я думала — а тебя арестовали и отправили в Азкабан за всё это. Гарри был отдан тем отвратительным магловским родственникам Лили, которые никогда бы не отдали его мне, Сириус, никогда. Подумай только: мы жили вместе, и все это знали — Грозный Глаз, Долиш, Кингсли. — Кейт встала и подошла к каминной полке, повернувшись спиной к Сириусу. — После того как я увидела, как они арестовали тебя, я пошла домой. Наверное, я искала что-то, что могло бы объяснить, почему ты это сделал. Я не пробыла дома и часа, как они постучали в дверь. Я просидела в комнате для допросов шесть чёртовых часов, Сириус, пока они задавали мне вопросы, на которые я никогда не думала, что мне придётся отвечать: о наших отношениях, наших друзьях — твоей семье. Когда они отпустили меня — никаких извинений за то, что подумали, будто я могла быть замешана в этом деле, — я вернулась домой. Только к тому времени, когда я туда добралась, это уже был не совсем «дом». Очевидно, после того, как меня отвезли в Министерство, группа Мракоборцев — наши коллеги, Сириус — пришли в дом и обыскали его. Почти ничего не осталось нетронутым. Мне было совершенно ясно, что мне не позволят даже приблизиться к Гарри. Римуса нигде не было, Лили, Джеймс и Питер мертвы, а ты сидел в тюрьме. Я была одна. Я сократила свои потери и пошла туда, где, как мне казалось, я могла безопасно перегруппироваться. Я никогда не собиралась уезжать навсегда. Я всегда планировала вернуться. Кейт сделала паузу и повернулась лицом к своему бывшему возлюбленному. Он смотрел на огонь и не поднимал головы, чтобы встретиться с ней взглядом. Выражение его лица было нейтральным, но мускул на его челюсти дрогнул, как будто он стиснул зубы. — Тебе не нужно беспокоиться, Сириус. Я не буду мешать твоим отношениям с Гарри. Ты можешь представить меня так, как тебе будет угодно, и я с этим соглашусь; у тебя не будет никаких проблем из-за меня. Однако я бы попросила тебе постараться понять, что моя альтернатива «отъезду» была неприемлема: подозрения на работе, отсутствие причины возвращаться домой и никакой надежды увидеть крестника. Особого выбора не было. Пожалуй, на этом я закончу. Кейт пересекла комнату и вышла. После того как Кейт закрыла дверь, Сириус ещё немного посидел, а потом вдруг встал и направился к бару с напитками. Он вытащил бутылку огневиски, с силой распахнул дверь библиотеки и направился вверх по лестнице в свою комнату.Глава 7. Безвыходное положение
Кейт держалась от Сириуса на расстоянии в течение нескольких дней после их размолвки. На следующий вечер она пришла домой с работы позже обычного, выполнив свою долю задач из списка Сириуса. Она обнаружила Римуса одного на кухне, только что вернувшегося с дежурства. Сириуса нигде не было видно. Кейт бросила пакеты на стул Сириуса и подошла к плите, чтобы проверить остатки еды в кастрюле, которую оставила там Молли. Налив себе немного рагу, она присоединилась к Римусу за ужином. Римус наклонил голову в сторону стула Сириуса и сложенных там пакетов. — Ты закончила свои дела, не так ли? — улыбаясь, спросил он. Кейт кивнула. — Да, миссия выполнена. А ты? — Конечно, — ответил он. — Я не желаю навлечь на себя гнев Сириуса Блэка. Кстати, не знаешь, почему хозяин дома проводит вечер с Клювокрылом? Я думал, что он будет ждать у двери, постукивая ногой, пока не доставят его рождественскую награду. Кейт решила не обращать внимания на его приманку. — Понятия не имею, — ответила она. — Возможно, он решил, что Клювика нужно немного привести в порядок к празднику. Как дежурство? Если Римус и заметил эту неловкую смену тем, то не подал виду. — Ничего особенного, — сказал он ей. — Не желаешь чаю, если я поставлю чайник? Кейт покачала головой. — Я очень устала, и меня ждёт совещание в Министерстве ранним утром. Я иду спать. В следующий раз. — Кейт встала и взяла свою тарелку, но Римус остановил её за руку. — Оставь. Я вымою. Поспи немного, увидимся завтра, — сказал он ей. — Спасибо. — Кейт поцеловала оборотня в макушку и направилась к двери. — Ты прелесть. Кейт буквально вышла секунды назад, когда Сириус вошёл на кухню и налил себе чаю. Отодвинув стул, он заметил пакеты, которые положила туда Кейт, и поставил их на пол, прежде чем сесть. — Кейт оставила их тебе, — сообщил Римус, но ответа не получил. — Сириус? — позвал он. — Я слышал тебя, Лунатик, — прорычал Сириус. Римус молчал, зная по опыту, что его друг заговорит, когда будет готов, но не раньше. Какое-то время они сидели, потягивая чай, а потом, верный своему обычаю, Сириус заговорил. — Лунатик, куда ты отправился после смерти Джеймса и Лили? Хотя он уже привык к неожиданным вопросам и комментариям Сириуса — особенно после его возвращения из Азкабана, — этот вопрос застал Римуса врасплох. — О, Бродяга, это было так давно, — начал он, но когда поднял глаза и поймал взгляд Сириуса, то понял, что его друг не примет неопределённые ответы. Чего он не знал, так это причины такого разговора. — Хорошо. Я ненадолго вернулся в дом своей семьи на севере. Конечно, я не мог остаться там навсегда без денег, поэтому я отправился в магловский Лондон и жил там некоторое время. Когда я мог, я подрабатывал репетитором, чтобы платить за аренду, — закончил он. Сириус взглянул на него. — Куда ты уходил в полнолуние? Римус на мгновение закрыл глаза, вспоминая те ужасные времена. — Когда я жил в родительском доме — оставался в сарае. Когда переехал в Лондон — трансформировался в той хижине. Я сделал то, что должен был сделать, и я всё ещё здесь, так что всё в итоге закончилось хорошо. Бродяга, что всё это значит? Сириус пожал плечами и поднял голову. — Вчера вечером Кейт кое-что сказала, вот и всё. — Когда Римус поднял бровь, Сириус вздохнул и продолжил: — Она говорила о том, почему уехала в Америку, и упомянула, что тебя не было рядом. Мне просто было интересно, где ты был. На некоторое время на кухне воцарилась тишина, а потом Римус нарушил молчание. — Ей пришлось нелегко, Бродяга. Сириус провёл рукой по волосам и встал. — Так я слышал, Лунатик. Так я слышал. С этими словами он вышел из комнаты, оставив Римуса качать головой. — Что я пропустил после того, как покинул библиотеку вчера вечером? — задался он вопросом.~***~
На следующее утро Сириус проснулся c покрытым налётом языком и жуткой головной болью. Закрыв глаза, он попытался сесть и застонал, поскольку его желудок и голова возражали против этого движения. Он подождал, пока его желудок немного успокоится, затем медленно поднялся и направился в ванную. Оказавшись там, Сириус открыл зеркальный шкафчик и достал с полки маленькую бутылочку. Откупорив её большим пальцем, Сириус одним глотком выпил фиолетовое содержимое. Тотчас же физические последствия огневиски предыдущей ночи начали ослабевать, и Сириус благодарно вздохнул. Однако туман в его голове начал рассеиваться вместе с благодарностью. Сириус снова пришёл в себя и направился в душ. Горячая вода стекала по его телу, погружаясь во все ещё видимые впадины между рёбрами, изгибаясь в слегка впалом животе и цепляясь за тёмные волосы между бёдер. Сириус проследил за водой и насмешливо фыркнул. За последние месяцы его внешний вид и общее физическое здоровье улучшилось, благодаря готовке Молли и отсутствию простуд. Сириус, однако, не мог не думать о том, как он выглядел до того, как Азкабан опустошил его тело и разум. Как это часто бывало в эти дни, его мысли вернулись к Кейт, всё ещё красивой, всё ещё живой, всё ещё целой. Что, во имя Мерлина, она с ним делает? Сириус встряхнулся, затем неторопливо смыл шампунь с волос и быстро закончил принимать душ. Ему не нужно было задерживаться в душе и давать своему разуму возможность задумываться о таких вещах. Вытершись и обернув полотенце вокруг талии, Сириус вытер ладонью запотевшее зеркало. Лицо, смотревшее на него в ответ, было изнеможённым, и под глазами залегли тени. — Желательно меньше пить и больше спать, молодой человек, — прокомментировало зеркало. — Заткнись, — прорычал Сириус. — Продолжай в том же духе, и ты окажешься на чердаке. Его ответа было достаточно, чтобы заставить замолчать зеркало, но не его сверхактивный разум. Его мысли вернулись к Кейт и текущей прохладе между ними. Сириус ненавидел это, но не знал, как исправить последствия. Он действительно чувствовал, что у Гарри и так достаточно проблем, чтобы ещё знать о крёстной матери, о которой ему никто не говорил. Если бы Сириус был полностью честен с самим собой, он бы признался, что разочарование Гарри было важной частью этого решения. Он просто не хотел подвести его — снова. В последний раз, когда он принял неверное решение относительно благополучия Гарри, его родители были убиты. Сириус почувствовал знакомый укол вины и потери, обрушившихся на него, когда эта мысль пришла ему в голову. Он быстро оделся и направился на кухню, как будто это действие могло избавить его от чувства вины. Сириус ожидал увидеть кухню в темноте, поскольку солнце ещё не взошло. Вместо этого он остановился как вкопанный, увидев Кейт, сидящую за столом с дымящейся чашкой кофе. Она ещё не знала о его присутствии, и Сириус воспользовался случаем, чтобы тихо понаблюдать за ней хотя бы недолго. Кейт подпёрла рукой подбородок, пристально рассматривая свою чашку. Её волосы были расчёсаны до мягкого блеска, и когда она рассеянно потянулась, чтобы заправить прядь волос за ухо, Сириус отчётливо увидел её профиль: длинные ресницы, касающиеся высоких скул, когда она закрывала глаза; фарфоровая кожа с розовым оттенком на щеке, прямой нос с россыпью веснушек на переносице и полные губы, пухлые и влажные. Сириус вспомнил, насколько нежными они казались против его губ, когда они целовались в библиотеке всего несколько недель назад. Это воспоминание сделало их нынешнее положение ещё больше невыносимым, чем то уже было. Не желая больше углубляться в эти мысли, Сириус вошёл в комнату. — Доброе утро, — тихо произнёс он. — Прости; я не хотел тебя пугать. Это было сказано после того, как Кейт вздрогнула от звука его голоса. Кейт покачала головой. — Издержки профессии. — Она быстро допила остатки кофе, слегка поморщившись, когда он обжёг её горло. Она не хотела проводить времени наедине с Сириусом больше, чем могла — по крайней мере, до тех пор, пока не научится справляться с горечью и гневом, которые всё ещё испытывала из-за вопроса о Гарри. — Мне пора идти, — сказала она ему, подходя с чашкой к раковине. — Кейти. — Сириус протянул руку, чтобы коснуться её руки, когда она проходила мимо него. Кейт не позволила его руке задержаться и продолжила двигаться. Он вздохнул. — Ты сегодня рано встала, — подметил он. — Меня ждёт ранняя встреча в Министерстве и забитый день после этого. Мне действительно нужно идти. — Она вернулась к столу, вытащила палочку из мантии и уменьшила свой кожаный портфель, пока он не стал размером с магловскую почтовую марку. Когда она убрала портфель в карман, Сириус снова заговорил. — Ты вернёшься к ужину? — спросил он, почти боясь услышать ответ. Застегнув пальто, Кейт повернулась к нему лицо. — Нет, я уже договорилась поужинать с другом. Я вернусь поздно. Сириус заговорил прежде, чем успел остановиться. — Ох? Планы с кем? Кто-то, кого я знаю? Кейт повернулась к двери. — Знаешь, Сириус, у меня есть свои друзья. — Увидев, что Римус вошёл на кухню, она добавила: — Доброе утро, Римус. Увидимся с вами позже. Затем исчезла. В кухне воцарилась тишина, нарушаемая только звуком закрывающейся входной двери. Каким-то чудом портрет матери Сириуса продолжал спать. — Оставь, Римус, — огрызнулся Сириус и вышел из комнаты. Он понял, что его друг прибыл как раз вовремя, чтобы услышать последнюю часть его разговора с Кейт. Ему действительно не хотелось выслушивать лекцию о своём поведении в этот утренний час.~***~
Кейт оказалась в Министерства раньше, чем это было необходимо, что дало ей время поработать над открытыми документами до совещания сотрудников, которое было созвано накануне. Кейт планировала использовать значительную часть отпуска, накопленного ею за время пребывания в Вашингтоне, и сделала всё так, чтобы он совпал с каникулами Гарри на площади Гриммо. Если она не сможет сказать ему, что она его крёстная мать, то проведёт с ним столько времени, сколько сможет, пытаясь восстановить хоть какую-то связь с мальчиком. Сириус пока ещё не знал о её планах, и она не была уверена, как он отнесётся к ним. Чёрт, она сама не знала, как к ним относится. Кейт закрыла глаза, чувствуя, как в ней снова поднимается гнев. Единственное, что она знала, так это то, что она должна была решить вопрос о гневе, который она чувствовала по отношению к Сириусу, иначе Рождество вообще не будет таким уж весёлым! Кейт как раз закончила разбирать самую большую стопку папок, когда в дверях показалась голова Билла Уизли. — Билл! — воскликнула Кейт. — Что ты здесь делаешь в такое время суток? Билл ухмыльнулся и воспринял её комментарий, как приглашение войти. — Банковские дела, — туманно ответил он. — И поскольку я всё равно собирался прийти сюда, то решил убедиться, что планы на вечер не изменились. Кейт познакомилась с Биллом несколько лет назад, когда Гринготтс отправил разрушителя проклятий в Вашингтон, чтобы разобраться с проблемой, связанной с выставкой фараона Тутанхамона в Смитсоновском институте. Разобравшись с незначительным, но раздражающим проклятием, которое заставляло саркофаг издавать слабые стоны и визги всякий раз, когда мимо проходили дети, Билл сидел в кафе рядом с Министерством, когда вошла Кейт. Она заметила его рыжие волосы и никак не могла отделаться от сходства с братьями Пруэтт, которые учились вместе с ней в Хогвартсе. Она подошла к его столику и представилась. Его акцент был как музыка для её ушей после столь долгой жизни вдали от дома. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, они стали друзьями, и эта дружба позволяла Кейт поддерживать хоть какую-то связь с происходящим дома. Когда Билл услышал от Молли, что Кейт вернулась в Лондон, он заскочил в отдел Мракоборцев, чтобы узнать, не возобновится ли их дружба за ужином. Кейт улыбнулась рыжеволосому парню. — Не сомневайся, — ответила она. — Будет приятно наверстать упущенное. Встретимся в «Трёх Мётлах» около шести часов? Билл улыбнулся в ответ. — Значит, в шесть. Как только Билл ушёл, Кингсли зашёл за ней, чтобы забрать на встречу, и день Кейт начался полным ходом.Глава 8. Ранее прибытие и эмоциональные столкновения
Кейт вернулась на площадь Гриммо около полуночи — гораздо позже, чем собиралась, когда разговаривала с Сириусом сегодня утром. Она тихо прокралась мимо портрета Вальбурги Блэк, стараясь избежать ненужного шума — и появления Сириуса для поддержания тишины. Кейт поднялась наверх, в свою комнату, и лишь на мгновение задержалась, проходя мимо комнаты Сириуса. Как и следовало ожидать, из-под двери просачивался свет, но не было слышно ни звука. Готовясь ко сну, Кейт думала о своём вечере. Она прекрасно провела время с Биллом, хотя к тому времени, когда они закончили основное блюдо, ей уже порядком надоело его рассуждение о чудесной Флёр Делакур. Но только лишь потому, что её личная жизнь была на жизнеобеспечении, не означало, что она не могла порадоваться за кого-то другого. Билл был славным парнем, и он был явно (и многословно) влюблён в полувейлу; Кейт пожелала им обоим счастья. Приняв душ и высушив волосы заклинанием, Кейт надела майку и шорты и устроилась в своей постели. Она была истощена, но сон медленно приходил к ней. Как раз в тот момент, когда она почувствовала, что засыпает, Кейт проснулась от пронзительного крика. Она вскочила с кровати, накинула халат и схватила палочку с прикроватного столика. Она медленно открыла дверь в коридор, держа палочку наготове, и перевела взгляд с одного конца коридора на другой. Кейт вздохнула. Ничего. Она уже собиралась вернуться в свою комнату, когда воздух прорезал дрожащий крик. — Сириус, — прошептала Кейт. Кейт попробовала открыть дверь и обнаружила, что она не заперта. Осторожно, бесшумно она вошла в комнату, которая теперь была полностью погружена во тьму, поскольку свеча догорела дотла. — Люмос, — прошептала она, и её палочка тут же осветила тёмные углы комнаты Сириуса. Она резко вздохнула при виде его пустой кровати. Кейт взглянула на дверь ванной, но та была открыта, и в комнате за ней было темно. Внезапно Кейт услышала хныканье со стороны кровати и осторожно пересекла комнату. — О, Сириус, — прошептала она, когда его нашла. Сириус лежал на полу, простынь тянулась через кровать и падала на пол, часть неё была зажата в его кулаках — потянул её с собой, когда падал. Передняя часть его пижамных штанов промокла насквозь, и в комнате стоял сильный запах мочи. Кейт опустилась на колени рядом с Сириусом, внимательно наблюдая за его лицом. Его рот был открыт в безмолвном крике, а глаза, открытые и блестящие от слёз, были сосредоточены на чём-то, что мог видеть только он. Его влажные от пота волосы прилипли к щекам и лбу. Кейт протянула руку, чтобы убрать волосы назад, и в этот момент он моргнул раз, потом ещё и снова пришёл в себя. Сириус отпрянул, заметив, что рядом с ним стоит Кейт, и понял, свидетелем чего была она. — Нет, — закричал он, пытаясь сесть. — Сириус, пожалуйста, всё в порядке. Это был просто плохой сон. Позволь мне помочь тебе, — попыталась успокоить его Кейт, встревоженная его реакцией на её присутствие. — Нет! — выкрикнул он, поднимаясь на ноги. — Просто уйди. Уходи. — Сириус всё ещё дрожал и не смотрел на Кейт, пока говорил. — Сириус, пожалуйста, — прошептала Кейт, снова протягивая к нему руку. — Убирайся, — бросил Сириус, поворачиваясь к ней спиной. — Просто убирайся. Когда он снова повернулся, Кейт уже не было. Он направился в ванную, всё ещё пытаясь глубоко дышать и успокоиться. Он стащил с себя грязную ночную одежду и с отвращением махнул рукой, чтобы она исчезла. Он потерял контроль над своим мочевым пузырём впервые с дней своего побега, и на этот раз Кейт видела это. Кейт видела. Он включил воду в душе, пока она не стала почти обжигающей. Стоя под мощными струями воды, он закрыл глаза и позволил воде смыть следы своего сна. Это был один из его самых старых кошмаров, но с неожиданным поворотом. Он был в своей камере в Азкабане, и ему было так холодно, так одиноко. Сырость просачивалась с моря, проникая сквозь камни и способствуя росту слизистого зелёного мха на стенах, потолке и полу. Лежа на скользком полу, Сириус спал прерывистым сном, и его подсознание прокручивало образы того, как он обнаружил Джеймса и Лили в развалинах в Годриковой Впадине. Хотя они и были мертвы, их лица странно оживились, когда Сириус посмотрел на них сверху вниз. Как будто какая-то сила загробной жизни заставила их узнать его и отреагировать на его присутствие. — Предатель! — Белые губы Джеймса сложились в обвинении, но слова были слышны только во сне — в спящем сознании Сириуса. — Ты был моим братом, крёстным отцом моего единственного сына, и ты предал нас! — НЕТ! — Сириус попытался закричать, но не смог выдавить ни звука из своего горла. Он повернулся к Лили, которую любил, как подругу, а не только как жену своего лучшего друга. Он обнаружил, что там, где взгляд Джеймса был суровым и обвиняющим, глаза Лили выражали муку его предательства. Казалось, вся боль, которую он чувствовал в своём сердце, отражалась на её прекрасном лице. — Ты говорил, что любишь нас и будешь защищать. Мы поверили тебе, а ты нас предал. Ты сдал нас им, Сириус. Ты оставил Гарри ни с чем. Сириус с трудом поднялся на ноги, спотыкаясь о камни, которые когда-то были их домом. Когда он попытался заговорить с Лили, сказать ей правду, её лицо изменилось, и внезапно он увидел не Лили, а Кейт. Но её лицо не было оживлённым. Она была мертва. Именно в этот момент Сириус проснулся и обнаружил рядом с собой настоящую, живую Кейт, которая пыталась его утешить. Сириус слепо потянулся за мылом и мочалкой и начал мыться. Горячие слёзы потекли по его щекам, когда его пронзило чувство унижения из-за того, что его застали в совершенно беспомощном состоянии. Он смыл мыло со своего тела и принялся заново. Убедившись, что тщательно вымылся, он ещё раз ополоснулся, затем выключил воду и вышел в душную ванную. Сириус не стал утруждать себя полотенцем, а просто шагнул голым в свою спальню, нашёл волшебную палочку и воспользовался заклинанием быстрого высыхания. Натягивая магловские джинсы и футболку, он услышал серию резких ударов в дверь. Прежде чем Сириус успел пересечь комнату, чтобы открыть её, он услышал голос Римуса из коридора, зовущего его по имени. Когда Сириус распахнул дверь, перед ним стоял Римус, его мантия была перекошена, а обычно спокойное лицо покраснело и заметно напряглось. — Бродяга, — быстро сказал он. — Поторопись. На Артура Уизли напали в Министерстве. Дамблдор только что прислал сообщение, что Уизли и Гарри прибудут сюда через каминную сеть в течение часа. Мы должны быть готовы к этому. Сириус кивнул и остановил Римуса, отчаянно схватив того за руку. — Гарри? Римус, какое он имеет к этому отношение? Римус на мгновение задержал взгляд на старом друге. — Он видел нападение во сне, Сириус. Именно он предупредил Дамблдора, что это случилось. Сириус последовал за своим другом вниз по лестнице, а затем продолжил, задыхаясь: — Кейт, она должна знать… Римус прервал его. — Она знает, Бродяга. Она сейчас в Министерстве. Она будет тем, кто «обнаружит» Артура, так что мы можем надеяться, что сможем прикрыть операции Ордена. Сириус продолжил свой путь на кухню, не задавая больше никаких вопросов.~***~
Спустившись вниз, Сириус разбудил Кикимера и отправил его готовить многочисленные спальни на втором и третьем этажах дома, чтобы все удобно расположились. Дамблдор прислал сову с известием, что Молли направляется в больницу Святого Мунго, чтобы быть с Артуром; она сообщит последние новости о его состоянии, когда станет об этом известно. Вскоре вернулась Кейт и принялась готовить бутерброды для детей. Она знала, что это уже была долгая ночь для всех; конечно, придётся ждать ещё несколько часов, прежде чем поступит новая информация. Римус присоединился к ней на кухне, а Сириус спустился в пыльный подвал, чтобы забрать один из ящиков сливочного пива, хранившихся там. Он потратил немало времени, распаковывая бутылки, расставляя их на одном конце большого стола и накладывая охлаждающее заклинание, чтобы подготовить их к приезду гостей. Попытки Сириуса избежать встречи с Кейт и его поглощённость мелкими деталями стола свидетельствовали о состоянии его нервов, пока они ждали появления Гарри. Как оказалось, им не пришлось долго ждать. Вскоре после того, как была поставлена тарелка, кухонный очаг вспыхнул странным зелёным светом, и Рон Уизли вошёл в кухню, слегка покачиваясь. — Профессор Люпин, — выдохнул Рон, слабо покачнувшись и увидев стоящего рядом Римуса. — Рон, — поприветствовал Римус своего бывшего ученика, а затем едва успел оттащить его в сторону, чтобы избежать столкновения с Джинни, за которой последовали близнецы и, наконец, Гарри. Он оглядел комнату, пока не нашёл того, когда искал. — Сириус, — пробормотал он, подходя к крёстному отцу. Сириус обнял парня и долго держал того в объятиях, прежде чем отпустить и тихо с ним заговорить. Гарри кивнул, его поникшие плечи слегка приподнялись, когда Сириус подвёл его к столу, за которым сидели остальные. Когда Кейт отвела взгляд от сцены, её эмоции ясно отразились на её лице, она подпрыгнула, когда перехватила пристальный взгляд Римуса. Быстро придав своему лицу нейтральное выражение, она подошла к Уизли и представилась, предложив им еду и сливочного пива, пока они устраивались поудобнее в ожидании вестей от Молли. Закончив, она обернулась и увидела, что Гарри и Сириус уже вышли из комнаты. Зрение Кейт затуманилось, а глаза наполнились слезами. Это была последняя капля, больше она сегодня не выдержит. Она подождала, пока все не оказались чем-то заняты, и тихо поднялась в свою комнату. Проходя мимо открытой двери библиотеки, она услышала тихий разговор Гарри и Сириуса и остановилась, чтобы посмотреть на них. Голос Сириуса был спокойным, успокаивающим, и Гарри, казалось, отвечал на всё, что тот спрашивал. Лицо мальчика расслабилось, а язык его тела свидетельствовал о том, что какое-то бремя, по крайней мере, частично, сброшено с плеч. Когда Кейт взглянула на своего крестника, она была поражена тем, как он идеально походил на Джеймса и Лили. Очевидно, он обожал Сириуса, и Кейт видела, что эта любовь была определённо взаимна. Шаги на лестничной площадке испугали её, и Кейт обернулась, увидев, что Римус направляется в библиотеку. Он наклонил голову в сторону библиотеки, и она кивнула. Вместо того чтобы войти в комнату, Римус ещё мгновение пристально смотрел на Кейт, а затем прошептал: — Всё хорошо? — Его беспокойство ясно читалось на лице. Глаза Кейт снова наполнились слезами, и прежде чем она успела что-то ответить, из библиотеки вышли Сириус и Гарри. — Здравствуйте, профессор Люпин, — обратился Гарри к Римусу, протягивая ему руку. Римус тепло ответил на рукопожатие. — Гарри. Я рад снова тебя видеть. Гарри повернулся и с любопытством уставился на Кейт. Он взглянул на Сириуса, который смотрел на Римуса, и, когда тот не сдвинулся с места, Гарри встретился с ней лицом. — Здравствуйте, — сказал он, подходя к Кейт. — Я Гарри. «Здравствуйте, я Гарри». Кейт глубоко вздохнула и с трудом сглотнула. Она и представить себе не могла, что ей будет так тяжело, когда она снова увидит Гарри. Она подошла к мальчику, которого не видела тринадцать лет; к мальчику, который был ребёнком двух её лучших друзей; к её крестнику. «Здравствуйте, я Гарри». Кейт спокойно улыбнулась, протянула руку и сказала: — Я очень рада познакомиться с тобой, Гарри. Я Кейт. Кейт Морган. Работаю в Министерстве. — Кейт всмотрелась в его лицо в поисках хоть какого-то признания, но не увидела ничего, кроме вежливого, почтительного выражения лица пятнадцатилетнего мальчика. Римус шагнул вперёд, чувствуя её эмоции. — Кейт тоже член Ордена, Гарри. Она координировала обнаружение Артура в Министерстве ранее этим вечером. Гарри кивнул и улыбнулся, затем развернулся обратно, чтобы присоединиться к Сириусу. Когда Кейт проследила за его движением по коридору, она на мгновение поймала взгляд Сириуса. Она была уверена, что боль, которую видела в них, отражала её собственную. Затем он отвёл взгляд, и зрительная связь оборвалась. Римус прервал молчание. — Я поднялся сюда, чтобы сказать вам, что Молли только что вернулась. Похоже, что хотя и змея нанесла некоторые значительные повреждения, целители считают, что Артур полностью выздоровеет. Гарри, вы все можете пойти и проведать его чуть позже. Гарри выдохнул и слабо улыбнулся Римусу. — Спасибо, профессор. — Думаю, тебе и Уизли пора немного поспать, — предложил Сириус, мягко подталкивая Гарри к лестнице, ведущей на третий этаж. — Почему бы тебе не подняться наверх? Уверен, Молли скоро отправит остальных. Гарри улыбнулся и направился вверх по лестнице. Он остановился, прежде чем ушёл слишком далеко, и вернулся на лестничную площадку. Он на мгновение крепко обнял Сириуса, затем поднялся на третий этаж. Кейт не смогла сдержать рыданий, что скребли горло, и, прежде чем кто-либо успел заговорить, она почти бегом бросилась в противоположный конец коридора к своей комнате и закрыла за собой дверь.