Глава 48. Как после всего можно оправиться?
После встречи с целительницей Сириус почувствовал себя лучше только потому, что его предчувствия относительно этой женщины подтвердились. Она очень заботилась о Кейт и очень хотела, чтобы та оправилась от полученных травм. Когда Сириус спросил, как она познакомилась с Кейт, Молли Селкирк скрестила пальцы и сказала ему, что лечила Кейт от нервного расстройства желудка и ей очень понравилась молодая женщина. Сириус улыбнулся и сказал: — Я прекрасно понимаю, как такое могло случиться. — Могу я кое-что предложить? — спросила целительница. Когда Сириус кивнул, она продолжила: — Я бы хотела, чтобы вы сегодня немного отдохнули; время уже за три часа ночи. Я разбужу вас, если что-то изменится, и мы сможем составить расписание, по которому каждый из нас будет дежурить. Сириус улыбнулся ей. — Спасибо. Я это ценю. — Он на мгновение замолчал. — Есть шанс, что я смогу уговорить вас назначить меня в первую смену? Молли покачала головой. — Никакого, молодой человек. Сириус кивнул. — Я так и думал. Вы напоминаете мне другую Молли, которую я знаю, которая столь же тверда в принятии решении. Хотя отказ принять от вас легче; кажется, я вам нравлюсь. Она… ну, она совсем меня недолюбливает. Молли похлопала его по руке. — Вы её провоцируете? Сириус посмотрел на нее широко раскрытыми глазами и сделал глубокий вдох, чтобы ответить в свою защиту, но её лицо заставило его передумать. Громко выдохнув, он виновато улыбнулся. — Может быть… немного, — признался он. Молли вернула ему улыбку. — А теперь идите спать, мистер Блэк. Я позову вас, если понадобитесь, но увидимся за завтраком в восемь… да? Сириус кивнул. Он встал и направился в сторону спальни, которую выбрал для себя на время пребывания во флигеле. Остановившись, он повернулся к целительнице и тихо откашлялся. — Да? — спросила она. — Вы не будете сильно возражать, если я вас обниму? — спросил её Сириус. — Просто… ну, прошло много времени с тех пор, как я встречал кого-то вроде вас, кого-то, кто верит мне и относится ко мне как к человеку. Я не знаю, это звучит неестественно, но… Молли шагнула вперёд и обняла волшебника, потирая его плечо, когда почувствовала, как его руки обвились вокруг её талии. — Не знаю, что насчёт «неестественно», но это очень похоже на самый приятный комплимент, который мне когда-либо делали. И я совсем не против объятий; сдаётся мне, вам они сейчас не помешают. Сириус кивнул и отступил назад. — Спасибо, — поблагодарил он, и его глаза немного заблестели. — Вы очень милая леди, и я рад, что вы здесь. С этими словами он развернулся и направился в свою комнату, оставив дверь слегка приоткрытой. Убедившись, что Сириус устроился, Молли вернулась в палату Кейт и взяла последние диагностические показатели. Зелья восполнения сил не помогали Кейт, как должны были сейчас. Беременность осложняла её состояние, поскольку её тело пыталось естественным путём передать питание растущей жизни, но передавать было нечего. Это усилие ещё больше ослабляло Кейт и не имело никакого значения для ребенка. Она свернула пергамент и отправила его в ящик, затем, бросив последний взгляд на Кейт, взяла свой роман и приготовилась к дежурству. Прочитав одну или две главы книги, целительница почувствовала перемену в женщине, лежащей перед ней. Кейт, казалось, испытывала дискомфорт, и тремор происходил чаще, чем тогда, когда её впервые доставили в крыло. Молли встала и внимательно взглянула в лицо Кейт. На лбу у неё блестели капельки пота, но на ощупь она по-прежнему была почти холодной. Хотя её лицо не изменилось, Кейт издала тихий хныкающий звук, как будто от боли. Молли повернулась, взяла палочку и произнесла диагностическое заклинание. Разноцветные дуги исходили из конца её палочки, обвиваясь вокруг тела Кейт. Как и прежде, они изящно кружили и изгибались, меняя цвета в зависимости от местоположения. Пока Молли наблюдала за их продвижением, а зачарованное перо записывало результаты, мерцающие дуги наконец остановились. Молли посмотрела на них и почувствовала, как сердце ушло в пятки. Дуги над животом Кейт были прозрачными, без малейшего намека на цвет, но связь, ведущая к этой части дуги и от неё, всё ещё оставалась нетронутой. Молли по собственному опыту знала, что происходит, и могла только беспомощно наблюдать, как связь рвётся, затем разрывается, и эти дуги перемещаются вверх и снова соединяются над грудью Кейт. Молли печально вздохнула и закончила диагностику. Она провела тщательный медицинский осмотр, затем наложила необходимые очищающие чары и накинула на Кейт ещё согревающие одеяла. Молли откинулась назад в своём кресле, затем с помощью Акцио приманила ранее используемый пергамент с диагностикой со стола. Её взгляд затуманился над последней записью: «4:57 утра: пациентка Морган, Кетрин — выкидыш — плод первого триместра — мужской». Молли высморкалась, свернула пергамент и отправила его в ящик вместе со всеми остальными. Она встала и направилась к двери комнаты Сириуса. Остановившись снаружи, чтобы прислушаться, она услышала звук его ровного дыхания. Подняв палочку, она произнесла сильное заглушающее заклинание, затем подошла к комнате, которую занимал Римус, и тихо постучала. Она услышала какое-то движение внутри, и через несколько мгновений Римус открыл дверь с озабоченным выражением на лице. — В чём дело? — спросил он, бросив взгляд на дверь Сириуса. — Я наложила заглушающее заклинание, — тихо сказала Молли. — Он спит. Пожалуйста, не могли бы вы пойти со мной? Римус кивнул, ещё больше нахмурившись, и последовал за целительницей в палату Кейт. Встревоженный, Римус посмотрел на Кейт и с явным облегчением увидел, как поднимается и опускается её грудь под тёплым одеялом. Снова повернувшись к Молли, он коснулся её руки. — В чём дело? — снова повторил он. Глаза Молли снова наполнились слезами. — Она потеряла ребенка пятнадцать минут назад. Повреждение от Круциатуса было слишком для неё велико. Оно забрало так много её сил и энергии, что она не могла поддерживать достаточный уровень, чтобы исцелить своё тело и сохранить беременность. Римус закрыл глаза, и из его горла вырвался тихий всхлип. «О, Кейти. Мне очень жаль». Он открыл глаза и откашлялся. — Как она там? — На данный момент — всё так же, хотя я ожидаю, что укрепляющее зелье начнёт действовать в течение последующих двадцати четырёх часов. — Молли замолчала. — Римус, что мы будем делать с Сириусом? — Мерлин, — тихо выругался Римус. — Вы же понимаете, что он не знает о беременности, верно? Молли кивнула. — Знаю. Как её целитель, я могу сказать вам, что ей понадобится поддержка всех вокруг неё. Она не сможет и не будет исцеляться, пока не получит этого. Ей нужно будет оплакать этого ребенка, и, по моему опыту, справиться со скорбью быстрее и эффективнее можно тогда, когда оба родителя вместе и могут разделить все эмоции. Римус внимательно выслушал целительницу. — Молли, она была так непреклонна насчет того, чтобы не говорить ему, пока с миссией не покончено. Молли ответила ему тем же взглядом. — Римус, разве с миссией не покончено на данный момент? — многозначительно спросила она. — Во всяком случае, с этой стадией, — согласился он. — Не знаю, что чувствую, подрывая её доверие. Мне кажется неправильным брать её тайну в свои руки и распоряжаться ею от её имени. Это не моё дело. Молли положила руку поверх его. — Римус, я думала, что мы обсуждаем здесь благополучие Кейт, а не твоё. Может быть, лучше подождать, пока она придёт в себя, чтобы самой всё ему рассказать? Римус покачал головой. — В этой ситуации нет «правильного» выбора, Молли. Если мы ему расскажем, он услышит это из вторых рук без пользы для их отношений, без пользы для её аргументов. Если Кейт расскажет ему, он услышит всё из первых рук, и она сможет рассказать ему всё сама. — Молли, что случилось? — Голос Альбуса приветствовал их с порога. Римус вздохнул с облегчением, наблюдая, как его бывший директор приблизился к ним, встав рядом. — У Кейт недавно случился выкидыш, — прошептала Молли. Выражение лица Альбуса сменилось выражением крайней печали, и он отвернулся от них, чтобы подойти к Кейт. Он сел на стул, который так недавно освободила целительница, и взял руку Кейт в свою, нежно сжимая её. Несколько мгновений он оставался неподвижным, затем осторожно положил её руку обратно на одеяло и встал. Альбус задумчиво опустил голову и подошел к Римусу и Молли. — Римус, есть идеи насчёт Сириуса? — Мы как раз обсуждали плюсы и минусы этого решения, — спокойно сообщил оборотень. — Похоже, веские аргументы имеются с обеих сторон. Альбус покачал головой. — Здесь может быть много аргументов, но есть только одно возможное решение: эти два человека — эти родители — потеряли ребенка. Они должны скорбеть вместе. Им понадобятся силы друг друга. Сириусу должен знать. Вопрос только в том, кто должен это сделать. Хотя большая часть Римуса считала, что директор ошибался, он был благодарен Альбусу за то, что у него хватило силы характера вмешаться и принять решение. Теперь, когда это было сделано, Римус знал, что если Кейт не сможет сделать это сама, то есть только один человек, способный сообщить Сириусу эту новость. — Я пойду и поговорю с ним сейчас, — тихо заявил Римус. — Спасибо, сынок, — поблагодарил Альбус, сжимая плечо Римуса, когда тот проходил мимо него. — Мы будем здесь, если тебе что-нибудь понадобится. Римус пересёк большую комнату и вскоре уже стоял перед дверью Сириуса. Переступив порог и войдя в тёмную спальню, он ощутил покалывание заглушающих чар. Он закрыл за собой дверь и наколдовал маленькое голубое пламя, которое держал в руке, чтобы пролить немного света, пока осматривал комнату. Найдя кровать и убедившись, что обстановка в комнате похожа на его собственную — к его облегчению, перед камином стояли два стула, — он медленно подошёл к кровати. — Сириус, — тихо позвал Римус. Сириус тут же проснулся, махнув рукой в сторону свечи на прикроватном столике, чтобы зажечь фитиль. — Лунатик? — пробормотал он, приподнимаясь в сидячем положении и протирая сонные глаза. Его зрение прояснилось, и он в замешательстве уставился на Римуса. Но внезапно замешательство рассеялось, он отбросил одеяло и начал вставать с постели. — Успокойся, Бродяга, — предложил Римус. — Я пришёл поговорить с тобой. — Кейт?.. — Сириус остановился, вглядываясь в лицо Римуса, а его собственное отражало страх, что с ней что-то случилось. — Она отдыхает, — успокоил его Римус и протянул мужчине его мантию. — Вот. Надень и садись со мной у огня. Я наколдую нам кофе. Сириус взял мантию у своего друга, но не сводил глаз с его лица. — Что-то случилось, Лунатик, я вижу. Знаешь, ты никогда не умел скрывать от меня такие вещи. Римус кивнул. — Я знаю, Бродяга. Пожалуйста, просто пройди туда и сядь. Я обещаю, что расскажу тебе всё. Сириус сунул руки в карманы мантии и набросил её на плечи. — Просто скажи мне, что ей ничего не угрожает, Римус, и я выслушаю всё, что ты скажешь после этого. — Она не в большей опасности, чем была, когда ты лёг спать, Бродяга, — заявил Римус. Сириус кивнул и сел в кресло, на которое указал Римус. Римус разжёг огонь и наколдовал кофейник. Сириус дёрнулся в нетерпении, когда Римус налил две дымящиеся кружки и поставил одну на его сторону стола. — Хорошо, Римус. Огонь горит, и в наши чашки налито кофе. Почему ты здесь? — Бродяга, пожалуйста, знай, что я бы хотел, чтобы ты услышал это от самой Кейт, а не от меня. Поскольку это невозможно, и поскольку ты ей очень понадобишься, когда она проснётся, я сказал, что заменю её, — начал Римус, внимательно наблюдая за лицом Сириуса. — Римус, пожалуйста, — попросил Сириус низким и дрожащим голосом. Римус кивнул. — Как ты помнишь, сразу после каникул у Кейт начались проблемы с желудком. Она чувствовала, что проблема, с которой она сталкивалась ещё в школе, вернулась; её мать называла это «несварением желудка». — Сириус не шевелился, поэтому Римус продолжил краткое объяснение, которое решил представить: — Когда это не прекращалось, она пошла в больницу Святого Мунго и обратилась к целительнице — Молли Селкирк. Молли подтвердила то, что Кейт начала подозревать. У неё не было несварение желудка. Сириус, Кейт была беременна. Брови Сириуса взлетели вверх, и краска сошла с его лица. — Когда она узнала об этом? Римус смотрел в огонь. «Это будет нелегко». — Она виделась с целительницей в тот день, когда Спеа уволили из Министерства. Глаза Сириуса расширились. — Но это было больше двух месяцев назад. Она мне и слова не сказала. Ни слова. Римус, я не понимаю. Римус наклонился и опустил руку на плечо Сириуса. — Бродяга, пожалуйста. Есть ещё кое-что, что я должен тебе сказать. Я обещаю, что мы сможем поговорить о чём угодно после того, как я закончу, но, пожалуйста, просто послушай ещё одну минуту. Хорошо? Сириус кивнул. — Продолжай, Римус. — Сириус, около получаса назад, Кейт потеряла ребёнка. Проклятие Круциатус имело слишком сильные последствия для её тела. Её организм пытался исцелить её и одновременно поддержать беременность. Он не мог сделать и то, и другое, и у неё случился выкидыш. Мне очень, очень жаль, Бродяга, — закончил Римус срывающимся голосом. Сириус продолжал напряжённо смотреть на него. — Что-нибудь ещё? — спросил он. Удивлённый, Римус покачал головой. — Нет, это всё. Сириус кивнул и сделал глубокий вдох. — Я не… она никогда… почему она не сказала мне, Лунатик? Римус вздохнул. — Она беспокоилась о твоей реакции. Кейт боялась, что ты будешь вне себя от этого. Тот факт, что ты не был свободен, что жил в доме своей семьи, всё ещё работал над твоими отношениями — всё это было учтено в её решении. Она хотела немного подождать, Сириус; Кейт собиралась сказать тебе. — Когда? — Сириус хотел знать. — Не знаю, Бродяга. Она хотела выполнить миссию, потому что уже была предана ей. Она подумала, что, может быть, Хвост замешан в этом деле и либо покажется сам, либо о нём упомянут. Кейт надеялась, что, возможно, именно эта миссия раскроет его, и ты будешь свободен, — объяснил Римус. — Но мы же обещали, что у нас не будет секретов друг от друга, — сказал Сириус, нащупывая кольцо на шее. — Мы обещали друг другу, что будем честны, даже если утаивание чего-то пощадит чувства другого. Римус кивнул. — Не думаю, что Кейт предполагала появление ребёнка, когда ты давал такие обещания, Бродяга. Сириус закрыл глаза. — Я тоже так не думаю. Лунатик, почему мы продолжаем делать это друг с другом? Как только всё начинает идти хорошо, происходит что-то серьёзное, и один из нас отказывается от своих обещаний другому. Почему это происходит? Он открыл глаза и посмотрел на своего друга. Римус пожал плечами. — Я думаю, этого следовало ожидать, Бродяга, учитывая то, что тебе пришлось пережить. У тебя ведь почти не было нормальных отношений, не так ли? И нельзя сказать, что ты не стал лучше, потому что сейчас ты лучше, чем был. Сириус кивнул. — Возможно. — Он встал. — Но, может быть, мы никогда не изменимся. Может быть, у нас никогда не будет отношений, в которых мы могли бы доверять друг другу настолько, чтобы говорить правду. Я люблю её больше собственной жизни, Римус, но, возможно, этого недостаточно. Есть что-то во мне — или в нас двоих — что мешает нам полностью доверять друг другу. Это был не только её ребенок, Лунатик, но и мой тоже. Кейт решила, как я поступлю, и приняла решение не говорить мне об этом. Мне не пришлось выбрать, как поступить — это сделала она. Это было самым большим событием, которое когда-либо случалось с нами — со мной — и она не поделилась этим. Римус смотрел, как Сириус подошёл к двери, а затем вернулся обратно. Его слова беспокоили его не так сильно, как поведение. Голос Сириуса был тихим и почти невыразительным, а лицо — бесстрастным. Римус не знал, что ему делать. — Сириус, ты будешь нужен Кейт, когда она придёт в себя. Она, очевидно, не знает, что потеряла ребенка. Ей нужно предаться скорби, и она обратится к тебе. Сириус, ты же знаешь, что эта женщина любит тебя так же сильно, как и ты её. Сириус кивнул. — Я в этом не сомневаюсь, Лунатик. Я не собираюсь её бросать. Я обещал, что останусь здесь до тех пор, пока она не сможет уйти со мной. — Он подошёл к двери. — Пойду посижу с ней немного. Я обещал Молли, что встану на следующее дежурство. Римус, всё ещё недоверчивый к поведению своего друга, поднялся, чтобы его сопроводить. Он должен был сообщить Альбусу об очень неожиданной реакции Сириуса на эту новость. Сириус открыл дверь и, переступив порог, повернулся к Римусу. — Я думаю, что теперь мы можем снять заглушающие чары, не так ли? И затем он прошёл мимо Альбуса и Молли в комнату Кейт. Двое других обитателей комнаты смотрели вслед уходящему Сириусу, затем повернулись к Римусу с вопросительным выражением на лицах. Римус объяснил, что произошло, когда он сообщил эту новость. Не говоря ни слова, Молли вошла в палату Кейт и вернулась через несколько секунд. — Шок, — заявила она им. — Сириус в шоке. За ничего не выражающим и едва реагирующим состоянием скрывается его истинная реакция. Альбус взглянул на Римуса, потом снова на целительницу. — Вы уверены? Молли кивнула. — Мой диагноз совершенно точен. Римус стоял в дверном проёме, наблюдая за Сириусом, который сидел у кровати Кейт. — Что мы можем сделать, чтобы вытащить его из этого? — спросил он, наконец, повернувшись к Молли. — Ничего, — ответила она. — Он выйдет из этого состояния в своё время, и когда что-то произойдёт, чтобы вызвать его настоящую реакцию. — А пока что? — поинтересовался Римус. — Мы просто следим за тем, чтобы он ел и спал, а когда он наконец дойдёт до критической точки, мы проследим за тем, чтобы быть рядом с ним, — сказала Молли. — Ради них обоих.~***~
В комнате Кейт было тихо. Сириус сидел у кровати, наблюдая за её лицом, как и несколько часов назад, когда он только сюда прибыл. Он чувствовал оцепенение и не мог заставить себя прикоснуться к ней. Сириус не знал, откуда ему это известно, но он чувствовал, что если прикоснется к ней сейчас, то каким-то образом расколется и никогда больше не сможет собраться воедино. «Она так неподвижна», — подумал он про себя. Его взгляд бессознательно скользнул вниз, к её животу. Он закрыл глаза и представил себе тело Кейт, когда в последний раз видел её обнаженной. Неужели это было только вчера вечером? Да. Она вышла из ванной в халате, но сняла его, чтобы одеться. Он сидел на подоконнике, пока Кейт одевалась. Мысленно он переместил взгляд от её лица вниз по шее, мимо грудей к животу. Был ли он таким же плоским, как сейчас? Не было ли там чего-то такого, чего он никогда раньше не видел? Почему не мог он вспомнить? Он снова посмотрел на лицо Кейт. Даже в спокойном состоянии она выглядела неожиданно грустной. Могла ли она знать, что произошло сегодня утром? Сириус покачал головой и откинулся на спинку стула. Он вздрогнул; ему было холодно — и внутри, и снаружи, и он так устал. Сириус снова закрыл глаза и, прежде чем прошло слишком много времени, его подбородок упал на грудь, и он заснул. Он так и не почувствовал, как согревающее одеяло окутало его плечи, когда Римус попытался унять его дрожь… … И оба волшебника не заметили лёгкое движение пальцев Кейт по одеялу.Глава 49. Этот секрет останется между нами
Сириус резко проснулся, зная, что ему снилось то, чего он не мог вспомнить. Он посмотрел в окно и увидел густой серый дневной свет, что пришёл вместе с метелями. Ветер подхватывал мелкие хлопья, кружащиеся, как запыхавшиеся танцоры, а затем отпускал, бросая в стекло, только чтобы снова подхватить их, когда последовательность повторялась. Сириус некоторое время наблюдал за разворачивающейся мартовской метелью, затем повернулся, чтобы проверить Кейт. Она не пошевелилась, пока он спал, но, если он не ошибался, её щеки выглядели так, будто на них появился лёгкий румянец. — Вы проснулись. — Ворвался в его мысли голос Молли Селкирк. Сириус кивнул. — Похоже на то. — Я принесла вам суп, сэндвич и чай, — бодро сказала целительница, перемещая маленький столик рядом со стулом Сириуса. Он пренебрежительно махнул рукой. — Я не голоден, — заявил он, снова переводя взгляд на Кейт. — Я не спрашивала, голодны ли вы. Вам нужно поесть, и вы поедите. Это не подлежит обсуждению. Сириус взглянул на неё. — Но я не голоден… Молли положила руку ему на плечо. — Сириус, вы вряд ли можете позволить себе похудеть. Вам нужно есть, чтобы поддерживать силы. Вы должны быть сильным ради себя и для Кейт. Она будет нуждаться в вас. Сириус пожал плечами. — Молли, по-моему, я ей вообще не нужен, — тихо произнёс он, глядя на женщину, лежащую на кровати. Молли приманила стул из угла и осторожно поставила его рядом с Сириусом. — Как можно такое говорить, Сириус? — спросила она его. — Она никогда не говорила мне о ребёнке. Не похоже, что она правда нуждалась во мне, не так ли? — Я уверена, что у неё были на то причины. — Может быть, — сказал он, придвигая к себе поднос и проглатывая ложку горячего супа. — Но суть в том, что мы обещали никогда больше ничего не скрывать друг от друга. Она нарушила это обещание; и уже не в первый раз. Молли печально посмотрела на него. — Доедай, дитя. Возможно, на сытый желудок дела пойдут лучше. Сириус больше ничего не сказал, сосредоточившись на еде. Закончив, он отнёс поднос в маленькую кухню и поставил посуду в раковину. Чувствуя себя немного одиноким, он почти надеялся, что столкнётся с целительницей, но её нигде не было видно. Всё ещё не в силах избавиться от чувства одиночества или оцепенения, которое испытал после разговора с Римусом, Сириус вернулся в палату Кейт. Сидя на стуле рядом с её кроватью, Сириус поймал себя на том, что изучает её лицо — он не был уверен, в поисках чего. Ответов? Может быть. — Вот и снова всё повторяется, Кейт, — тихо обратился он к ней, сложив руки на коленях. — Иногда мне кажется, что нам с тобой позволено быть счастливыми только небольшими вспышками. В остальное время мы просто злимся друг на друга. Мы обещали друг другу, что больше так не будем. Мы обещали, что не будем ничего скрывать друг от друга — помнишь? — Сириус фыркнул. — Полагаю, ты можешь считать это риторическим вопросом. Я думаю, что ты уже обдумывала то, что с нами случилось на этот раз; то, что ты скрывала от меня последние два месяца. Молли вошла в большую комнату из своей спальни и услышала голос Сириуса. С колотящимся сердцем она быстро подошла к двери, гадая, не очнулась ли Кейт. Дойдя до порога, она остановилась. Кейт всё ещё была без сознания и по-прежнему неподвижна. Сириус сгорбившись сидел на стуле, не сводя глаз с лица Кейт, и говорил так, словно они находились в середине разговора. — Я не знаю, что и думать, и не понимаю, что чувствую. Я знаю, что люблю тебя, но я этого не чувствую; я действительно не чувствую ничего, за исключением того, что всё повторяется. В течение нескольких месяцев между нами всё было хорошо, но теперь всё снова пошло наперекосяк. Неужели это действительно я, Кейт? Разве я виноват в том, что мы не можем поддерживать нормальные отношения? Я знаю, что срывался и временами не был рациональным — и я знаю, что мы с тобой не сходились во всём, что связано с Гарри. Не так ли, Кейти? Неужели весь этот гнев и недоверие заставили тебя держать своё положение в секрете? Сириус замолчал и несколько мгновений смотрел в окно, наблюдая, как снег скапливается в изгибах окон. Когда он снова повернулся к Кейт, Молли заметила, что его лицо стало менее бесстрастным, чем раньше. «Может быть, этот односторонний «разговор» поможет ему», — подумала она. — Я знаю, что я не самый уравновешенный человек, но ты сказала, что мне стало лучше. Разве мне не стало достаточно лучше? Ты боялась, что я не смогу сдержаться ради тебя — ради нашего ребёнка? Неужели ты думала, что я причиню кому-то из вас боль? Римус сказал мне, что ты боялась, что я плохо отреагирую из-за моих обстоятельств: самый разыскиваемый волшебник в Британии, заключенный в эту адскую дыру дома, не так ли? И что значит «плохо отреагировать»? Я ненавижу то, что ты просто лежишь здесь и не можешь сказать мне, что я сделал не так на этот раз, потому что это должен быть я, не так ли? Только, Кейти, существует часть меня, которая так не считает; это небольшая часть меня, заметь, но есть что-то, что говорит, что, может быть, на этот раз ты совершила ошибку. Сириус остановился и глубоко вздохнул, глядя вниз и замечая, что его руки сжаты в кулаки. — Ну, я думаю, что этот маленький разговор заставил меня что-то почувствовать. Проблема в том, что это не то, что ты бы одобрила, думаю. Я злюсь. Я злюсь, что ты решила, как я буду себя чувствовать и как буду реагировать, и держала беременность в секрете от меня. Я злюсь, что ты заставила меня думать, что у нас есть шанс на совместную жизнь, а потом решила отнять это и даже не поговорила со мной. Он снова замолчал и закрыл глаза, пытаясь взять свой гнев под контроль. Через несколько долгих мгновений Сириус открыл глаза и посмотрел в лицо Кейт. На этот раз, когда он заговорил, его голос был спокойным и сдержанным. — Я злюсь, что любовь значит для тебя совсем не то, что для меня. Потому что я люблю тебя, я обещал работать над всем, что со мной не так, и убедиться, что я не закрывался или скрывал что-либо от тебя. Поскольку люблю тебя и хотел жить с тобой, я сдержал это обещание. Когда ты сказала мне, что любишь меня, я подумал, что ты хочешь того же. Ты обещала быть честной со мной и что у тебя тоже не будет от меня секретов. — Голос Сириуса понизился ещё сильнее, когда он наклонился ближе к лицу Кейт. — Это был один большой ёбаный секрет, которым ты нарушила своё обещание, Кейти. С этими словами он выпрямился и на мгновение застыл у кровати. Молли вытерла щёки и быстро пробралась на кухню. Если Сириус собирался покинуть палату Кейт, ей не хотелось, чтобы скорбящий волшебник обнаружил, что она подслушивает его разговор.~***~
Интерьер комнаты для допросов номер один в Министерстве был скудно обставлен. Тонкс часто думала, что глава отдела магического правопорядка, должно быть, смотрел много эпизодов американского магловского телевизионного шоу «Прочная сеть», чтобы так близко подойти к копированию этого места. В центре комнаты стоял металлический стол и три стула, а газовые лампы на стенах отбрасывали жуткие тени на все четыре угла. Однако, в отличие от того вымышленного мира, на стене не было двухстороннего зеркала. Вместо этого сотрудники Министерства могли наблюдать за допросами, используя «Ревелио» и наблюдая непосредственно через магический иллюминатор в самой стене — иллюминатор, который не был виден тем, кто находился в комнате для допросов. В данный момент Малодрос Спеа сидел на единственном стуле лицом к зоне наблюдения, ожидая начало допроса. Он выглядел нервным, что было не похоже на его предыдущее, более высокомерное поведение. Его запястья и лодыжки были скованы, и он выглядел так, как будто не спал довольно долгое время. Было ясно, что ночь, проведенная в тюремной камере Министерства, была не из приятных. — Выглядит так, как будто его ударили бладжером, разве нет? — спросила Тонкс с улыбкой, которая не совсем соответствовала её взгляду. — Чёртов ублюдок. Это он должен лежать в больнице вместо Кейт. Кингсли кивнул и положил руку ей на плечо. — С ней всё будет в порядке, Тонкс. Мы навестим её после того, как закончим здесь, — сказал он. — Пошли; посмотрим, что нам скажет наш бывший коллега. Мы дали ему поволноваться целый час; он должен быть готов к разговору. Он снял чары взмахом руки, и иллюминатор исчез. Тонкс кивнула и последовала за Кингсли, когда тот распахнул дверь с такой силой, что она ударилась о каменную стену позади неё. Его действие возымело желаемый эффект, и Спеа подпрыгнул, вздрогнув, а кандалы впились в его лодыжки. — Расслабься, — посоветовал Кингсли, закрывая дверь и садясь рядом с Тонкс с противоположной стороны стола. — Здесь чертовски холодно, — сказал Спеа, и лёгкая дрожь подчеркнула его слова. — Держу пари, теплее, чем в камере предварительного заключения, — весело ответил Кингсли. — И гораздо теплее, чем в Азкабане, уверяю тебя. — Я ничего не ел и не пил с тех пор, как меня бросили в ту камеру, — провыл Спеа. — Эй, мы похожи на работников кафетерия? — саркастически спросила Тонкс. — Тебе лучше сосредоточиться на ответах на наши вопросы — честно — а затем мы, возможно, подумаем о том, чтобы дать тебе немного еды и питья. — Спеа, думаю, ты уже знаешь, с чем столкнешься. Мракоборец, служащий Министерства, активно работает с Тёмным Лордом через его группу подхалимских последователей, известных как «Пожиратели Смерти». — Кингсли сделал паузу. — На самом деле предатель. Такие люди, как ты, обычно служат примером для других, которые могут поддаться искушению пойти по тому же тернистому пути. Лицо Спеа стало ещё бледнее, чем раньше. — Я не один из них, — заявил он, переводя взгляд с Кингсли на Тонкс и обратно. — Тогда ты не откажешься показать мне руку, не так ли? — спокойно поинтересовался Кингсли. Глаза Спеа немного расширились, и он оставил свои скованные руки на коленях. — Тогда, думаю, это ответ на мой вопрос, — тихо сказал Кингсли. — Спеа, ты должен знать, что чёрная метка на твоей руке значительно усложнит тебе жизнь в этом деле. Тебя будут судить, да, но как для предателя и Пожирателя Смерти, твой суд будет формальным, и твоим приговором, конечно, будет заключение в Азкабан. Однако есть способ облегчить себе жизнь. Допустим, ты знаешь местонахождение Малфоя и/или остальных сбежавших Пожирателей Смерти, которым удалось сбежать прошлой ночью. Обмен этой информацией с нами может помочь в твоём деле. На лице Спеа отразилась чистая агония, но он молчал. — Да ладно, Кингсли, давай поговорим с Мальсибером. Возможно, он будет более сговорчивым, чем этот, — презрительно сказала Тонкс. Кингсли поднялся и бросил последний взгляд на Спеа. — Если он заговорит, Спеа, сделка перейдет к нему. У меня есть только одно предложение, и его получит тот, кто примет первым. — Он замолчал. — Нет? Ну, тогда это твои похороны. — Кингсли открыл дверь для Тонкс. — Я полагаю, что там найдётся парочка обитателей, которые будут очень рады увидеть Мракоборца, посадившего их туда. — Подождите! — Пронзительный крик Спеа разорвал тишину в комнате. Кингсли и Тонкс выжидающе повернулись к нему. — Тебе есть, что нам сказать? — Ласково поинтересовалась Тонкс. Спеа кивнул, пот выступил у него на лбу и верхней губе. — Но вы должны защитить меня, — выдавил он. Кингсли и Тонкс закрыли дверь и заняли свои места. — Если у тебя есть что-то, что окажется для нас полезным, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебя защитить. Спеа нервно облизнул губы и покачал головой. — Этого недостаточно. Поверьте, то, что я вам скажу, заслуживает моей защиты. Два Мракоборца обменялись короткими взглядами. Кингсли наколдовал волшебное перо и пергамент и положил их на стол. Перо застыло в ожидании над пергаментом. Бросив последний взгляд на своих бывших коллег, Спеа глубоко вздохнул и начал говорить.~***~
Сириус резко проснулся, его дыхание было затруднено, а тело покрыто испариной. Он сорвал с себя одеяло и встал, снимая одежду по пути в ванную. Стоя под душем, он пытался вспомнить охвативший его кошмар, но образы таяли и исчезали, даже когда он пытался сосредоточиться. Единственное, что он знал, это то, что это был совсем другой сон, чем те, что преследовали его на площади Гриммо. Вздохнув, Сириус покончил с душем и переоделся в свежую мантию, которую Римус сложил и принёс во флигель где-то утром. Выйдя на кухню, Сириус обнаружил Молли, которая сидела за столом, делая пометки на большом куске пергамента и потягивая чай. — Достаточно ли чая, чтобы им поделиться? — спросил он, вызвав тёплую улыбку. — Конечно, дитя. Присаживайся. — Молли указала на стул рядом с собой. Приманив со стойки большую кружку и налив Сириусу щедрую чашку дымящегося чая, она добавила: — Пока ты спал, заходило два твоих друга. Сириус подул на чай. — Да? — М-м-м. Кингсли Бруствер и твоя кузина Нимфадора были здесь. Они сказали, что зайдут сегодня вечером, — сказала Молли. Сириус фыркнул. — Если вы не хотите использовать на себе свои навыки, вам не следует называть мою кузину по полному имени в лицо, — предупредил он её. — Просто Тонкс, если можно. Молли усмехнулась. — Да, я это выяснила. Сириус отпил немного чая. — Они заходили повидаться с Кейт? — На минуту. Нимфа… Тонкс, кажется, очень привязана к ней. Она была расстроена тем, что Кейт до сих пор не пришла в себя. Молли вспомнила выражение лица молодой женщины, когда та взглянула на подругу, неловко поправила одеяло и похлопала её по руке. Это было очень трогательно и даже немного грустно. — Да, Тонкс действительно равняется на неё. — Он на мгновение замолчал. — Как там Кейт? Есть изменения? Сириус всё ещё чувствовал сильную злость на Кейт, как результат того времени, которое он провёл с ней в начале дня. Молли кивнула. — Её жизненные показатели немного улучшились, и на лице появилось больше румянца, чем сегодня утром. Все положительные признаки. — Не знаете, когда она может прийти в себя? Молли покачала головой. — Точно никогда не скажешь, дитя моё. Как я уже говорила, она перенесла ужасную травму из-за Круциатуса, а затем и потерю ребенка. Может быть, пройдёт ещё какое-то время, прежде чем она придёт в себя. — Целительница несколько мгновений молча наблюдала за волшебником, пока тот пил чай. — Иногда пациенту помогает то, что любимый человек говорит или читает ему, пока он без сознания. Просто потому, что они не могут ответить нам, не означает, что они не могут нас слышать, — добавила она. Сириус резко поднял голову. — Неужели нет способа узнать — по-настоящему узнать — слышит ли она нас? «Сказала "а", говори и "б"», — подумала она. — Наверняка? Нет. Но это весьма вероятно. Если есть что-то, что ты хотел бы сказать Кейт, думаю, тебе стоит это сделать. Есть целители, которые верят, что это может быстрее вылечить пациента. Сириус пристально посмотрел на неё. — Молли, я сейчас очень зол на Кейт. Ранее я сказал кое-что, что, возможно, следовало бы на время отложить. Молли отложила пергамент и наклонилась, чтобы положить свою ладонь на руку Сириуса, лежащую на столе. — Я не верю в совпадения, дитя моё. Я верю, что всё в этой жизни происходит не просто так. Мы не всегда узнаём, что это за причина, но в глубине души я знаю, что ничто не бывает просто так. Если вы сказали что-то Кейт сегодня утром, это нужно было сказать. Возможно, оглядываясь назад, вы поймёте, что некоторое из сказанного, возможно, не было полностью правдиво или было окрашено вашими собственными эмоциями и страхами. Это нормально. Возможно, цель заключалась в том, чтобы вы просто высказались там, где это нужно было больше всего. Во многих отношениях вы скорбите так же, как и Кейт. Вы скорбите о том, что считаете потерей доверия, которое, как думали, было между вами. Но, Сириус, не позволяйте себе разорвать свои отношения до того, как у вас появится возможность по-настоящему поговорить с Кейт и выслушать то, что она скажет вам. Насколько я понимаю, в вашей жизни было так много поворотов, но вы всегда находили свою дорогу назад друг к другу. Это требует большой любви и самоотдачи. Я знаю, что Азкабан делает с людьми, Сириус — и для полного краха требуется гораздо меньше времени, хватает и меньше двенадцати лет. То, что вы нашли друг друга после этого опыта — свидетельство того, что между вами что-то есть. Сириус кивнул, смотря в сторону. — Я знаю, что у нас было, Молли. Я просто не знаю, достаточно ли этого сейчас. Каждый раз, когда мы отворачиваемся, мы злимся друг на друга. Иногда это происходит потому, что я всё испортил; на самом деле, обычно это происходит потому, что я всё испортил. Я либо воображаю того, чего нет, либо мой невротический подход к решениям сводит её с ума. Может, я просто больше ей не нужен. Может быть, поэтому она и скрывала от меня свою беременность. — Вот тут вы ошибаетесь, дитя. Кейт очень вас любит. Очень, очень сильно. Знаете, когда я предложила ей назвать пол ребенка, она мне отказала, — сказала Молли. — Она сказала, что предпочла бы вернуться через несколько месяцев вместе с отцом, чтобы вы узнали его вместе. Она не хотела этого знать без вас, Сириус. Признаю, что не очень хорошо знаю вас обоих, но такого рода просьбы обычно не исходят от женщины, которая не влюблена в отца своего ребёнка, — рассуждала она. Сириус положил другую руку поверх руки Молли и слегка сжал её. — Спасибо, — прошептал он. Осторожно высвободив руку, Сириус встал. — Пожалуй, я пойду посижу с ней немного, — добавил он. — По-моему, это отличная идея, — согласилась Молли. — Я позову вас, когда ужин будет готов. Сириус кивнул и вышел из комнаты.~***~
Сириус молча сидел рядом с Кейт, думая обо всём, что произошло в тот день, включая его разговор с Молли, пока Кингсли и Тонкс не прибыли ближе к вечеру. Когда они вошли, чтобы проверить её состояние, Сириус встал, и Тонкс крепко обняла его. — Как ты держишься, Сириус? — спросила она, шмыгая носом и вытирая его рукавом. Сириус полез в карман своей мантии и протянул ей носовой платок. — Вот, возьми. Я в порядке, спасибо, — сказал он и протянул руку Кингсли, который тепло пожал её. — Сириус, — поприветствовал он. — Как она? — Кажется, сегодня ей немного лучше, — сказал Сириус. — Как видите, цвет лица уже розовее. Тонкс обошла кровать и села на стул Сириуса. Кингсли взял Сириуса за руку и повёл в сторону двери. — Я слышал о ребёнке, Сириус. Мне очень жаль, — сказал он. — Спасибо. Как ты узнал? — Римус. Я столкнулся с ним в штабе-квартире ранее, — сказал ему Кингсли. — Хотел бы я, чтобы всё сложилось иначе. Сириус кивнул. — Спасибо, — повторил он. — Есть прогресс в расследовании? — Его губы скривились. — Кто-нибудь уже решил сдать Малфоя? Кингсли коротко кивнул. — На самом деле да. Спеа решил, что его чёртова шкура нуждается в небольшой защите Министерства, и в результате ему было что рассказать. Сириус уставился на него, с нетерпением ожидая дальнейших подробностей. — Позже. Насколько я понимаю, Альбус и Римус присоединятся к нам за ужином. Тогда мы всё расскажем. Альбус назначил Добби, бывшего домашнего эльфа Малфоя, во флигель, поскольку похоже, что ты можешь остаться здесь дольше, чем на несколько дней. Ты помнишь, что Гарри обманом заставил Люциуса освободить Добби пару лет назад? — Когда Сириус растерянно кивнул, Кингсли продолжил: — Избавив тебя и Молли от кухонных обязанностей, как свободный домашний эльф, Добби больше не предан к Малфою. Альбус подумал, что, возможно, Добби мог бы поделиться некоторыми деталями планировки поместья в Уилтшире. Это может дать нам ценную информацию о местонахождении остальных беглецов. Сириус кивнул. — Я с нетерпением буду ждать информации о Спеа. Что насчет Мальсибера? Неужели нужно подождать до ужина? Кингсли покачал головой. — Нет. Мальсибер отказывается говорить с нами, что неудивительно. Он вернулся в свою камеру в Азкабане, где пробудет очень долго. — Кейт? — Взволнованный голос Тонкс донесся до них со стороны кровати Кейт. Сириус и Кингсли тут же бросились к ней. — Что такое, Тонкс? — спросил Сириус, быстро осмотрев лицо Кейт. — Она пошевелилась, — сказала Тонкс. — Она пошевелила рукой, как будто пыталась дотянуться до чего-то. Сириус наклонился и взглянул в лицо Кейт. — Кейт? Её веки слегка дрогнули? Он не был уверен, но ему показалось, что он что-то уловил. Отойдя от кровати, Сириус подошёл к двери и позвал целительницу. Молли потребовалось несколько секунд, чтобы добраться до палаты Кейт и услышать то, что должны были сообщить Тонкс и Сириус. — Я хотела бы осмотреть её, пожалуйста, пройдите на минутку в большую комнату и подождите. Я присоединюсь к вам, когда закончу. Три друга оставили целительницу заниматься своей работой и перешли в большую комнату. Через пятнадцать минут к ним вновь присоединилась Молли. — Она уже очнулась? — Тонкс вскочила с дивана при её появлении. Молли улыбнулась молодой женщине, но покачала головой. — Нет, дорогая, она ещё не проснулась. Извините. — Она повернулась к Сириусу, который стоял перед камином. — Хотя она к этому близка. Это очень хороший знак, дитя. Сириус кивнул и продолжал смотреть в огонь. «Что же тогда будет, Кейти? — Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы взять свои эмоции под контроль. — Станем ли мы после этого сильнее, чем раньше? Или мы наконец разойдёмся навсегда?» — Я надеюсь, Молли, — спокойно сказал он.