Странные

Джагхед цепко держал его за плечи, не позволяя наткнуться на что-нибудь, но из-за черной повязки на глазах Арчи все равно терял ощущение пространства. Мир сосредоточился в пальцах Джонса и его голосе — голосе, а не словах, потому что жар затуманивал голову и в сочетании с алкоголем атрофировал способность соображать. Но он и не хотел этого: чистое животное желание вытеснило собой все остальные потребности. Все, что Арчи было нужно сейчас — член Джонса, его руки на запястьях и властный голос. Открыв дверь, Джагхед втолкнул его в комнату, и Эндрюс чудом устоял на ногах. — Можешь снять повязку, — разрешил, вплотную подойдя со спины. Арчи почувствовал горячее дыхание на своей шее и тихо застонал. Избавившись от ненужной больше ткани, он увидел полулежащую на кровати Бэтти, с любопытством его разглядывающую. От удивления почти протрезвел, но легче соображать не стало. Обернувшись, спросил: — Что происходит? Джонс усмехнулся. — Решил внести немного разнообразия в нашу личную жизнь. Хочу вас обоих в своей постели. Он перевел взгляд на Элизабет, которая отложила книгу и подошла к ним. Сквозь её полупрозрачную черную сорочку, едва прикрывающую бедра, просвечивали кружевные трусики и обнаженная грудь, но единственным, кого это смущало, был Арчи. Потому что Бэтти, черт возьми, была женой Джонса, и он не должен был видеть её такой. Даже с учетом того, что сам был его любовником. Но король и королева Саутсайда, похоже, считали иначе. — Ты ведь не против, дорогая? — спросил Джагхед, привлекая Бэтти к себе за талию. Она улыбнулась, обхватывая его лицо ладонями. — Только за, милый. Джонс поцеловал её, и Арчи отвернулся. Он не должен был ревновать Джагхеда к жене. Тем более, что когда-то она была его, Арчи, лучшей подругой. Но он ревновал, потому что в душе считал Джонса своим. И потому, что боялся, что тот его бросит. Змеиный король никогда не давал ему клятв любви и верности, и это было еще одним поводом завидовать Бэтти. — Смотри, — приказал Джагхед Арчи, оторвавшись от губ Бэтти, и, поймав его взгляд, снова поцеловал её. Арчи не мог не подчиниться ему и поэтому был вынужден принимать условия игры, несмотря на то, что предпочел бы уйти. Закусив губу изнутри, он смотрел, как Джагхед, запустив ладони под сорочку Бэтти, сжимает её молочные бедра, а пальцы девушки вплетаются в его волосы, пока они жадно целуются, сталкиваясь языками. Арчи смотрел и чувствовал, как растет его возбуждение, становясь почти болезненным — как его любовь к Джагхеду. Он сильнее закусил губы, чтобы не застонать, и сжал член сквозь ткань джинсов. Джагхед снял с Бэтти трусики, но она остановила его руку, не позволяя проникнуть в себя пальцами. — Пора проявить гостеприимство, дорогой. Джонс голодно поцеловал её шею, но она, смеясь, толкнула его в грудь и вернулась на кровать. Легла на спину, оперевшись на локти, и, раздвинув согнутые в коленях ноги, искушающе посмотрела на Арчи из-под ресниц. Сглотнув, Эндрюс с трудом высвободился из-под влияния её по-змеиному гипнотизирующего взгляда и вопросительно посмотрел на Джагхеда. Тот усмехнулся и стянул футболку через голову. — Раздевайся. Арчи никогда не приходилось повторять дважды. Раздевшись, он подошел к Джонсу, но тот развернул его и подтолкнул в сторону кровати. Арчи послушно забрался на неё, стараясь не смотреть в глаза Бэтти. За спиной раздался характерный шлепок сложенного ремня о ладонь, и по коже Арчи пробежался табун мурашек. Бэтти усмехнулась и Джагхед отзеркалил её полуулыбку, упираясь коленом в матрас сбоку от бедра Арчи и связывая ему руки за спиной. Проверив прочность узла и оставшись удовлетворенным, Джонс прижался к любовнику и обхватил его шею ладонью, сдавливая. Арчи прикрыл глаза и со стоном отклонил голову назад. Джагхед прикусил мочку уха и проследил дорожку поцелуев от скулы до изгиба плеча. — А теперь, — сказал он, оторвавшись от его кожи, — будь хорошим мальчиком и сделай хорошо моей королеве. Я знаю, что у тебя умелый язык. — Но… — Арчи подергал связанными за спиной руками. — Справишься, — отрезал Джонс и надавил ладонью ему на лопатки, заставляя лечь грудью на кровать. Эту позу можно было бы назвать коленно-локтевой, если бы Эндрюс мог опереться на локти. Но он не мог, и пододвинуться ближе к Бэтти было достаточно проблематично. Впрочем, у него не было выбора. Оказавшись между её разведенных ног, он посмотрел на неё снизу вверх, и она улыбнулась его покрасневшим от смущения щекам, приподнимая края сорочки. Но Джонс не преувеличил талант Арчи, и вскоре улыбка сошла с её лица, сменившись наслаждением. Пока он ласкал Бэтти губами и языком, Джонс достал смазку из тумбочки и устроился позади Эндрюса. Почувствовав в себе смазанные пальцы, Арчи сжался и застонал. Джагхед шлепнул его по ягодице, цокнув. — Не отвлекайся. И Арчи подчинился, ведь не мог иначе. Комната освещалсь приглушенным светом ночника и разбухала от наполнявших её запахов и звуков. Колыхалась штора, впуская прохладный ночной воздух, скрипела кровать. Протяжные, тягуче-сладкие стоны Бэтти сливались с низким полурычанием Джагхеда и приглушенным скулежом Арчи. Джонс вбивался в него размашисто и глубоко, придерживая за бедра, и от контраста его привычной в постели грубости с нежными прикосновениями Бэтти у Арчи срывало крышу. Ему невыносимо хотелось коснуться члена и расслабить ноющие от неудобного положения руки, но то, что он не мог это сделать, только усиливало болезненное удовольствие. И Джонс, чёрт возьми, это знал. Кончили почти одновременно. Бэтти откинулась на подушки, выгибаясь, а Арчи прижался щекой к внутренней стороне её бедра, пока Джонс догонял свой оргазм. Перед глазами искрило, и все тело словно превратилось в вот-вот лопнущую от напряжения пружину. — Джа-а-а-г, — жалобно простонал Арчи. — Кончай, — выдохнул Джонс, толкнувшись особенно глубоко и замерев, сжимая бедра Арчи до синяков. Связь с материальным миром прервалась для них обоих. Осталось только ощущение незамутненного наслаждения, бешеный стук сердца и шумное дыхание. Блаженная, звенящая в голове пустота. Джагхед утомленно навалился на Арчи, упираясь лбом ему в плечо, и это было неудобно обоим, но удобство в их недоотношениях никогда не было приоритетом. Отдышавшись, Джонс сказал ему на ухо: — Ещё раз увижу, как вы со Свит Пи разносите мой бар — заставлю тебя ему отсосать. Бэтти звонко рассмеялась, и Арчи бы залился краской, если бы и так не был краснее некуда.