Слишком близко для комфорта.

Очако видела сквозь стеклянную дверь, как ее отец разговаривает с Изуку, и это было совсем не то, о чем они договорились. Она согласилась привести своих друзей, чтобы ее родители могли встретиться с ними. И она сделала это вовсе не для того чтобы ее отец смог допрашивать Изуку один на один. Она нервно сглотнула, снова смотря на карты, зажатые в руке. — Твоя очередь, — сказала Цую рядом с ней. Очако заморгала. — А… точно… Подожди, серьезно?! Ух! — Воскликнула она, сообразив, что у нее в руках уже почти десять карт. — Риббит, — прохрипела Цую с такой милой улыбкой, что на нее невозможно было сердиться. — Оно все время меняло цвет на красный или желтый, пока ход не дошел до меня. — Тодороки чуть не выбросил свои карты от досады. — Прости, но это все, что у меня было! — Ответила Очако. — Теперь мне кажется, что у меня есть все… — Риббит, риббит, — радостно проквакала Цую. — О, тише, Мисс победитель четыре-раза-подряд, — засмеялась Очако, высунув язык. Цую пожала плечами. — Удачи тебе в жеребьевке. Извини, что так вышло. — Я близок к победе! — Воскликнул Иида, торжествующе держа в руках единственную карту. — Ты уронил одну на пол, — небрежно сказал Тодороки. — Нет! — Воскликнул Иида, двигая фишку. Очако тихонько хихикнула, увидев, что Тодороки подложил карту под ноги Ииде. Если бы он жульничал для того, чтобы выиграть, он потерпел бы неудачу, но жульничать только для того, чтобы подшутить над Иидой, было совсем другое дело. Они оба обменялись озорными взглядами. — Вот она, и за твою невнимательность ты должен взять еще две карты. — Ответил Тодороки, подавляя улыбку. Очако с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться. Иида поднял карту и вытащил из кучи еще две. — Как я мог быть таким беспечным? — Очако рассмеялась и положила вслед за Цую еще одну карту. Несмотря на все веселье, она поймала себя на том, что снова смотрит на дверь. Ее отец все еще разговаривал с Изуку! Она почувствовала, как у нее пересохло в горле, когда она задумалась, о чем они могут говорить. Может быть, она могла бы пойти туда и… что? Это было бы слишком неловко, даже если бы она придумала бы какое-нибудь оправдание, и она сомневалась что выдержит такое давление. Изуку был бы в полном замешательстве, а она была бы смущена, и ее отец был бы прямо в середине этого, и их игра все еще продолжалась. — Можно я заберу Очако, чтобы она помогла мне на кухне? — Наоми подошла и встала у стола с улыбкой на лице. Очако казалось, что она вот-вот расплачется счастливыми слезами. Она выбрала самое подходящее время. — Конечно, — с улыбкой ответила Цую. — Может я тоже смогу помочь, мэм? — Настойчиво спросил Иида. Наоми отмахнулась от его предложения. — Нет-нет, мне действительно не нужен еще один помощник, но спасибо, Иида. — Очако фыркнула и бросила карты на стол. — Я вышла первой, а это значит, что я победила! — Но ведь это не по правилам! — Крикнул Иида ей вслед. — Урарака выиграла, — сказал Тодороки с легкой усмешкой, вероятно, слишком веселясь от реакции Ииды. — Извини, Иида, но ты был так близко. — Очако улыбнулась и последовала за мамой на кухню. Рис был в рисоварке, в то время как овощи кипели на плите, а мясо жарилось на гриле. — Я могу помыть посуду, если нужно, — сказала Очако, начиная закатывать рукава пока Наоми помешивала овощи. — В некотором смысле, я просто хотела провести немного времени наедине с моей дочерью. — Очако моргнула пару раз, а потом рассмеялась. — Мама! Ты могла бы так и сказать, мои друзья не возражали бы. — Я знаю, — ответила Наоми, откладывая кухонные приборы, прежде чем обнять Очако. — Но я хотела быть хитрой. — Очако закатила глаза и обняла ее в ответ. Это было определенно то, по чему она скучала, живя в общежитии — объятия ее матери. На самом деле, никто другой не мог сравниться с ней, когда дело доходило до проявления любви, которую Наоми, казалось, источала. Очако чувствовала, как ей хочется не отпускать ее все то время, что она была дома. — Кстати, Мидория очаровательный. — Мама! — Воскликнула Очако, уткнувшись лицом в плечо Наоми. — Я серьезно! Ты видела эти его милые веснушки? И у него такая красивая улыбка, — Наоми засмеялась, когда Очако отстранилась, чтобы закрыть лицо. — Мама, перестань! — Да ладно тебе, милая. Ты не влюблялась с тех пор, как тебе было пять лет. Я просто тебя немного дразню, — она широко улыбнулась, снова помешивая еду. Очако вздохнула и прислонилась к стойке. — Держу пари, папе тоже там весело… — Наоми наклонилась к ней, поправляя фартук. — Он просто хотел поговорить с ним, милая. Познакомится немного. Он не будет смущать тебя или Мидорию, я обещаю. — Очако скептически посмотрела на нее. — Ты в этом уверена? — Абсолютно, — ответила она. — Он хотел побольше узнать о нем, о его целях и обо всем прочем. Ты думаешь, твой отец будет разочарован? — Сглотнув, она уставилась на свои тапочки, чувствуя тепло на щеках. Разочарован характером и целями Изуку? — Ни в коем случае, — твердо ответила она. — Дек-Эм Мидория — один из самых целеустремленных и чистосердечных людей в мире. И он воплощает в жизнь все свои идеалы. Было невероятно наблюдать за тем, как он идет к своей цели… — она замолчала, чувствуя смесь гордости и смущения. Но она всегда чувствовала потребность хвалить его перед людьми, которые не знали, кто он и что пытается сделать. — Я не думаю, что кто-то может быть разочарован им. — Наоми игриво улыбнулась, заставляя Очако нервничать. — Что? — Осторожно спросила она. — Дек? — Уточнила Наоми, ее тон соответствовал ее улыбке. — А? — Ты начала говорить: «дек». Это что, прозвище? — О-о да… — Очако снова покраснела. — Ну да, Деку. Это было то, как его обзывали раньше, но когда я впервые встретила его, я подумала, что это его имя. Во всяком случае, это похоже на «Я могу это сделать!», ты знаешь. Я сказала ему это, и он сказал мне продолжать называть его этим прозвищем. Ну… — неуверенно произнесла Очако, слегка улыбнувшись при этом воспоминании. — Он даже сделал из этого прозвища свое геройское имя. — Когда Очако снова подняла глаза, Наоми улыбалась, закрыв лицо руками. — Дорогая, это самая трогательная вещь, которую я когда-либо слышала. — Очако отвернулась, чувствуя, как горит ее лицо. — А… в любом случае, как ты думаешь, еда уже готова? — Наоми кивнула. — Наверное. Хочешь, чтобы я проверила, или ты это сделаешь? — Э — э… Не… я закончу сначала с этим, — ответила Очако, нервно дергая себя за волосы. Мать понимающе улыбнулась, затем наклонилась вперед и поцеловала дочь в голову. — Все в порядке, милая. Не волнуйся слишком сильно, ладно? — Очако пожала плечами. — По-моему, легче сказать, чем сделать. — Это прекрасно, что ты действуешь в своем собственном темпе. Ты не должна торопиться. У тебя и так слишком много забот, — продолжила Наоми, с любовью пожимая руку Очако. — Твои чувства принадлежат тебе, и ты можешь контролировать, что ты делаешь с ними и когда. — Очако сглотнула, чувствуя, как чувства начинают душить ее. — Спасибо, мама. — Звук открывающейся стеклянной двери привлек их внимание. Очако обернулась и увидела, ее отца вошедшего с дымящейся тарелкой, и Изуку следующего за ним по пятам. — Все готово, да, любимая? — Наоми улыбнулась, еще раз сжав руку Очако, прежде чем выйти из кухни. — Угу! Осталось только накрыть. — Я надеюсь, что вы все голодные, потому что у нас будет пир! — Ужин прошел гладко и легко. Ее родители, несмотря на все свои стрессы и тревоги, были довольно покладистыми людьми. Ее мать объясняла это тем, что они просто привыкли к этому, так что они уже не могли позволить стрессу замедлить их. Очако отправила в рот еще один кусочек риса, обдумывая такой подход, пока ее родители непринужденно болтали с ее друзьями. Пока они сидели вокруг стола, смеялись и в целом хорошо проводили время, Очако чувствовала, что расслабляется все больше и больше. Казалось, с тех пор как они вошли, с Изуку все было в порядке, так что, она надеялась, это означало, что ее отец не сказал ему ничего странного или неловкого. Он улыбался вместе со всеми, наслаждаясь едой и компанией. Он был спокойным, но Очако не могла сказать, было ли это нормальным поведением Деку или что-то было не так. Как бы то ни было, она решила оставить все как есть и закончить трапезу, пытаясь избавиться от беспокойства по этому поводу. Вскоре пришло время уходить, чтобы они смогли успеть вернуться и подготовиться ко сну до комендантского часа. Очако поймала себя на том, что хмурится, когда родители прощались с ними. С тех пор как она переехала в общежитие, ей всегда было грустно покидать свой дом. Она крепко обняла их обоих, в то время как они обняли ее в ответ, желая, чтобы ей не пришлось отпускать их. Когда они отступили, ее мама сунула ей в руки пластиковый пакет, полный различных предметов первой необходимости. — Позвони нам, хорошо? — сказал Папа, в последний раз обняв ее на пороге. — Конечно! — ответила она, выдавив из себя улыбку. Наоми протянула руку, слегка потянув ее за локон волос. — Ты хочешь, чтобы я подстригла тебя в следующий раз? Они стали длиннее, чем обычно. — Очако пожала плечами. — Вообще-то, я подумываю о том, чтобы на какое-то время их отрастить. Посмотрю, понравится ли мне это. — Хорошо, — ответила она, с улыбкой убирая свою руку. — Большое вам спасибо за гостеприимство! — Воскликнул Иида с вежливым поклоном. — Было очень приятно снова побывать здесь, спасибо, — радостно улыбнулась Цую. — Просто убедитесь, что вы вернетесь вовремя! — Сказала Наоми со смехом. — Было очень весело! И передай своей маме привет от меня, хорошо? — Добавила она, похлопав Тодороки по плечу. Он кивнул с легкой улыбкой на лице. — Я так и сделаю, спасибо. — Большое спасибо, — сказал Изуку с поклоном, прежде чем с благодарностью посмотреть на Кеничи. Кеничи ухмыльнулся. — В любое время, малыш. — Очако наблюдала за этим незначительным разговором с беспокойством, но ничего не сказала. Она сглотнула, еще раз обняв родителей, прежде чем дверь захлопнулась, и они направились обратно в школу. Она выдохнула, не желая, чтобы ее нервы испортили хороший вечер. И это действительно было так весело. Она всегда радовалась, видя своих родителей, а то что с ней были ее самыми близкие друзья, это просто делало ее еще более счастливой. Она была рада, действительно рада. Это счастье было тем, что она пыталась сохранить и защитить, став героем, приезд и встреча с родителями были хорошим напоминанием об этом. Группа весело болтала на ходу, хваля Очако за добрую и радостную натуру ее родителей, как будто она имела к этому какое-то отношение. — Ну, тогда я думаю, что переняла это от них! — Ответила Очако с широкой улыбкой. — Это точно! — Сказал Иида. — Не так уж часто случается, что ты не улыбаешься, Очако, — добавила Цую. Очако пожала плечами, становясь немного более задумчивой. — Я думаю, что лучше улыбаться, когда дела идут туго, понимаешь? Проталкиваться сквозь стены и идти Плюс ультра. Я думаю, что ключевым фактором является позитивное отношение. — Вот именно! — По мере того как разговор продолжался, Очако заметила, что Изуку молчит, будучи погруженным в свои мысли. Она снова сглотнула, задумавшись о чем он говорил с ее отцом. И она надеялась, что это было не о ней. Как только они добрались до поезда, там было гораздо больше народу, чем во время их первой поездки. Там все еще были места, но они были на расстоянии друг от друга, что означало, что они не могли сидеть вместе как группа. Очако двинулась следом за Цую, когда Изуку легонько похлопал ее по плечу. Она подняла глаза и вопросительно посмотрела на него, чувствуя как в ее груди зародилась тревога. — Не возражаешь, если я немного поговорю с тобой? — Тихо спросил он, когда остальные заняли свои места. Ее сердце почти остановилось, когда ее лицо потеплело. — К-Конечно. — Он кивнул с легкой улыбкой, прежде чем направиться к паре свободных мест подальше от того места, где сидели остальные члены их группы. Очако сухо сглотнула, проклиная отца всеми способами. И что же он ему сказал?! Но почему именно сейчас? В ее мозгу крутилось все, о чем он мог бы захотеть поговорить, и она была почти уверена, что замкнётся прежде, чем он успеет произнести хоть слово. Она села у окна, а Изуку занял место рядом с ней. Двери захлопнулись, и поезд тронулся. Он по-прежнему молчал, словно раздумывая, с чего начать. Очако прикусила губу, думая о том, как бы ей разрядить обстановку, но в то же время она ни могла не чувствовать любопытство. — Урарака, я… я думал кое о чем, и мне вроде как хотелось поговорить с тобой об этом, — Сказал он нерешительно, смотря на нее снизу вверх. — Она снова сглотнула. О боже… она попыталась улыбнуться, желая немного облегчить неловкость между ними. — О чем? — Изуку слегка нахмурился. — Вообще-то, об этом. — Очако заморгала. — А? — Он сжал руки вместе. — Ну, эта твоя улыбка, она скрывает много твоих отрицательных эмоций под ней, верно? Я-я замечаю это все чаще и чаще, и то, что ты прячешься за ней, особенно когда говоришь со мной. — Она почувствовала, как ее сердце ушло в пятки. Он заметил? Она действительно не должна была удивляться, он был довольно наблюдателен, но все же… Очако уставилась на свои колени, не зная, что сказать. — Э-э… я… — Изуку взглянул на нее с улыбкой, прежде чем снова посмотреть вперед. — Если ты не против, я просто скажу то, о чем думаю. Если ты захочешь поговорить еще после того, как все обдумаешь, я буду очень рад, если ты найдешь меня позже, чтобы поговорить. — Очако сложила руки вместе и кивнула, благодарная за это. Он явно собирался высказать свое мнение, так что ей было приятно просто выслушать его. Она была настолько застигнута врасплох, что была уверена, что не сможет ясно передать свои мысли, так или иначе. — Я не думаю, что это плохо — улыбаться, когда ты не чувствуешь, что можешь. Я делаю то же самое. Мне нужно… быть таким героем, каким я хочу быть. Но бывают моменты, когда лучше поделиться с кем-то проблемами… — сказал Изуку, его слова были решительными и неуверенными одновременно. — Я не думал, что то, что я заметил, было чем-то особенным, и, теперь это изменилось… с тех пор, как мы были в горах, я много думал об этом. Кажется, ты действительно не хочешь, чтобы кто-то мог видеть твои истинные чувства сквозь твою улыбку, ты хочешь разобраться со всем самостоятельно. Я-я впервые заметил это на спортивном фестивале в прошлом году. Прости, но после того, как я ушел, я услышал, как ты плачешь… — Очако стиснула руки, не отрывая взгляда от коленей, и сердце ее забилось быстрее. — Извини, что подслушивал… и прости, что до сих пор ничего не сказал. — Она покачала головой. — Ты не должен… — Изуку грустно улыбнулся ей. — Заметив все это, я подумал о том, что мне сделать, чтобы помочь тебе. Мы… мы не были очень близкими друзьями с прошлого года. Я не совсем понимаю, что произошло, но мы не так много времени проводили вместе, как раньше. Мы с Иидой больше общались с Тодороки, а ты с Асу — ух Цую и другими девушками, что нормально, но я не заметил, что это произошло, пока мы не объединились для обучения выживанию в дикой местности. И я сожалею об этом. — Очако закусила губу, чувствуя, как на нее давит чувство вины. Это была не его вина, ни в малейшей степени. Да, он, казалось, не заметил, как она отстранилась от него, но он не мог знать, что происходит в ее голове. Ее сердце заколотилось, когда она подумала о том, как слова Аоямы пробудили в ней все эти чувства, изменив между ними слишком многое. Она еще ниже склонила голову, решив пока ничего не говорить. Улыбка исчезла с его лица, когда он тоже посмотрел вниз на свои руки. — Я ничего не сказал тогда на спортивном празднике, потому что не знал, как заговорить об этом, и там было так много событий. Я ненавижу то, что это ускользнуло из моей памяти… — он замолчал, эмоции были слышны в его голосе. — Ты пыталась быть рядом со мной, и поддерживала меня, а я практически забыл сделать то же самое для тебя. — Очако наконец подняла глаза, беспокойство сменило ее смущение. Это вызвало у него такой сильный стресс? Она могла видеть блеск слез в его глазах, когда он смотрел на свои руки. — В последнее время я был вроде как плохим другом, так что я понимаю, почему ты не хотела делиться со мной своими проблемами во время упражнения на выживание, или то, как ты не… доверяешь мне… но я надеюсь, что есть люди, которым ты можешь доверять такие вещи. Я… это не хорошо, чтобы нести такой большой вес в одиночку. — Он шмыгнул носом, снова поднял глаза и легонько положил руку ей на плечо. — Но если ты чувствуешь, что можешь доверять мне, я буду счастлив, быть тем, на кого ты можешь положиться. — Очако уставилась на него, чувствуя, как ее собственные слезы начинают подступать к глазам. Он думает, что я не доверяю ему… он думает, что он плохой друг… ей было больно думать, что она позволила ему так думать. Она изо всех сил пыталась найти хоть какие-то слова. Но не смогла. Прежде чем она успела заговорить, поезд остановился. — Сейчас мы прибыли на станцию Мустафу. Пожалуйста, смотрите под ноги. Большое спасибо. — Изуку встал со своего места, закинув рюкзак на спину. С неуверенной улыбкой он склонил голову и пошел навстречу остальным. Очако на мгновение откинулась на спинку стула, чувствуя тяжесть всего этого прямо на своей груди. Пара слез упало с ее глаз, когда она заморгала, пытаясь отдышаться. Я ни за что не позволю ему пройти через все это еще раз, решительно подумала она. Она вытерла слезы и встала, следуя за друзьями, выходящими из вагона.