7 days

      Два съезда на обочину, четыре чудом не случившиеся аварии — и это только за десять минут езды на машине. Квартира Джеффа была в западной части города, почти на границе с центральным районом Голливуда, так что поездка не заняла много времени. Однако же ни Эмма, ни капитан не волновались о таких незначительных вещах, как время, умудряясь ублажать друг друга прямо во время дороги. Пока рука мужчины подготавливала почву в трусиках девушки, молодые люди самозабвенно целовались, кусались и облизывали друг друга, едва смотря на дорогу.       Путь к дому был как в тумане: страстные поцелуи у подъезда, смелые действия в лифте, грязные словечки около двери. Уцепившись в светлые пряди актрисы, он безжалостно оттягивал их у шеи, чтобы тонкая кожа попадала в плен его губ. Они оставляли на нежной плоти розоватые бутоны боли и страсти, которая безудержно рвалась наружу. Грудь девушки предвкушающе вздымалась, нетерпеливо прижимаясь к торсу капитана.       Сто раз обматерив проклятые ключи, мужчина шагнул за порог, утягивая Эмму с собой. В порыве возбуждения, он грубо впечатал её в стену, снимая промокшую насквозь одежду. Когда рубашка улетела на зеркало, вслед за курткой, Джефф, не отрываясь от губ девушки, стал массировать задубевшие мышцы плеч, перемещаясь к горлу и на доли секунды, сдавливая его в кольце ладоней. Из него тут же вылетел сдавленный стон, который мужчина вмиг поймал ртом.       Желание заползло во все уголки разума, обдавая тело разрядами тока, кончающимися внизу живота и на кончиках подрагивающих пальцев. Было наплевать буквально на всё, и молодые люди, словно дикие животные, посрывали с себя остатки верхней одежды. Тепло их взбудораженных тел согревало и дарило невидимые ожоги от каждого прикосновения.       Тело Джеффа — совершенство в чистом виде: подтянутое и накачанное, сильное и очень выносливое. Рельефные руки, крепкий, мускулистый торс с мужественной растительностью на груди. Широкая, мощная спина, которая медленно проявляла на себе длинные кровавые полосы от ногтей актрисы. Тело Эммы — воплощение безукоризненности. Плавные и грациозные изгибы, приятные формы и нежная, словно шёлк, кожа. Ни единого изъяна, кроме засосов, разбросанных по шее и ключицам. Объемные локоны, намотанные на кулак — способ балансировать на грани первобытности и нежности.       Легко опрокинув девушку на кровать, коп провёл носом от ложбинки грудей, перебирая пальцами выступающие рёбра. Партнёрша выгнулась, словно кошка, не сдерживая рвущегося наружу стона. Просунув руки под гибкую поясницу, мужчина легко подцепил застёжку бюстгальтера, отшвыривая его на подоконник. Орудуя около резинки белья, дразняще касаясь чувственного бугорка, он припал к розовым соскам, продолжая мучительную прелюдию. Актриса, словно кукла в руках капризного ребенка, целиком и полностью отдалась на растерзание его любви.       Вновь запечатлев на устах Эммы мимолётный поцелуй, капитан, наконец, расстегнул ширинку, облегченно выдыхая ей в губы. Расставив руки по бокам от её головы, навис сверху горой мышц, ярко очерченных от стекающего по ним пота. Смотря прямым взглядом в её глаза, он с жадностью толкнулся вперёд, ощущая, как страсть окончательно дурманит разум. Пытаясь найти опору в мощных лопатках мужчины, Эмма цеплялась за выпирающие кости, словно волчица за добычу. Но её запястья были резко перехвачены, а излишняя поворотливость пресечена нарастанием темпа. Глаза блондинки подкатились, ресницы задрожали от боли в руках и наслаждения между бёдрами.       Звук мокрых тел мерно разбивал тишину, присыпая осколки протяжными стонами возлюбленных. С каждым новым движением пик приближался, давал знать о себе дрожащими от напряжения мышцами, что вот-вот достигнут апогея и растекутся, словно желе, утопая в неге. Ещё толчок — и мир тускнеет, концентрируя внимание лишь на ощущениях и на нём. На нём одном.

***

      Рассветные лучи боязливо проникли в темную, скрытую шторами, комнату. Тонкая полоска света просочилась по полу, поднимаясь к кровати. Солнце мягко целовало умиротворённое лицо девушки, сопящей в объятиях её единственного мужчины. Обнаженные тела переплелись, едва скрывая пикантные участки кожи лёгким покрывалом. Это утро они встречали вместе.       Длинные ресницы дрогнули, сталкиваясь взглядом со спокойным лицом капитана, мирно видящим десятый сон. Длинная чёлка, которую он всегда укладывает, мелкими прядями упала на высокий лоб с едва заметными морщинками. Крылья носа сонно повело, и Джефф сильнее стиснул актрису в объятиях. Девушка хихикнула, не отрываясь от разглядывания. Порядком отросшая щетина раньше казалась ей неопрятностью мужчины, но когда она попыталась представить его без неё, блондинка поморщилась. «Небритость придаёт ему шарм, определенно». — подумала про себя она, осторожно освобождаясь от огромных ручищ полицейского на своей талии.       Пошарив в шкафу напротив кровати, Эмма вытащила оттуда мятую, но чистую футболку капитана, облачая в неё своё нагое тело. Естественно, она в ней утонула, но глядя на себя в зеркало, актриса чувствовала себя самой красивой девушкой на свете. Тихонько закрыв дверцы, блондинка на носочках прошагала на кухню.       Несмотря на небольшие квадратные метры, кухня была просторной. В основном такое ощущение складывалось из-за обширного трёхстворчатого окна, спрятанного нежной белой тюлью. В остальном, ничего необычного Эмма не заметила: стол-стойка с двумя барными стульями, кухонные напольные и навесные шкафы под чёрный мрамор, высокий серебристый холодильник и электрическая плита с духовой печью. Опрятность Джеффа её несказанно удивила и немного ввела в ступор, ведь сама девушка чистоплотностью не отличалась.       Найдя на полке молотый кофе, актриса сняла с крючка турку и принялась делать завтрак. Несколько ложек ароматных гранул смешав с водой, она поставила турку на плиту. Пока будущий напиток доходил до кипения, блондинка приготовила тосты. Найдя в холодильнике джем и масло, выложила их на отдельные тарелочки, опустив на поднос. Вода вскипела быстро, поэтому быстро переключив внимание, Эмма вернулась к кофе. Когда завтрак был готов, девушка вернулась в спальню с подносом, к уже проснувшемуся Джеффу. Он говорил с кем-то по телефону, продолжая лежать на постели и согнув одну ногу в колене.       «Какой же он сексуальный» — подумала про себя Голливудская звезда, прикусывая губу. Подойдя ближе, опустила поднос на кровать, целуя капитана в губы. Он расплывается в улыбке, завершая разговор коротким прощанием. В его глазах снова плещется возбуждение.       — Доброе утро, капитан, — игриво пропела актриса, становясь коленями на белоснежные простыни и опуская таз вниз. Прикрыв прелести сложенными перед собой руками, она многозначительно посмотрела на кофе и тосты.       — Доброе, — немногословно прохрипел низким голосом мужчина, беря в руки намазанный маслом тост. Медленно кусает его, не сводя глаз с тела Эммы. Даже сонной и растрёпанной, он хочет её как и прежде.       Потянувшись к кофе, Джефф осторожно пригубил горькую жидкость, боясь обжечься, и тут же её выплюнул! Схватив салфетку, он промокнул рот, оглядывая постель на наличие капель, выплеснувшихся из чашки. Сначала, брови его свелись у переносицы, но взглянув на актрису исподлобья, он не смог сдержать улыбки. Она испуганно смотрела на со звоном опустившееся на поднос кофе, не решаясь поднять на полицейского взгляд. Вдруг он разразился громким смехом, держась за живот.       — Эмма, трахаешься ты превосходно, но кофе варишь отвратный! — Притянув её голову к себе, он поцеловал её в макушку, увлекая ближе, в объятия.       Девушка облегчённо улыбнулась, закрывая в блаженстве глаза. Хотелось наслаждаться каждой секундой рядом с ним. В этот день, в эту самую минуту она поняла, что действительно любит этого человека. Несмотря на его характер, на все слова, вылетевшие из его уст, Эмме больше не хотелось и дня провести вдали от него. От того, кто потеснил работу и выделил место в её сердце для настоящей любви.