Боязнь Крови

      Америка был вымотан после этого собрания, причем вымотан так, что кажется, ни ноги, ни руки его не слушались вообще. Все тело ломило после драки, словно по нему слон прошел, потом ещё и попрыгал, а под конец встал всем своим весом на каждую часть тела. Разбитость и кожа в кровоподтеках. Конечно, настроения уже не было никакого, поэтому все потеряло краски, будто на весь мир опустилась серая мгла, что сжирала всю яркость. Вашингтон пестрил вывесками, огнями города и светом витрин и окон домов. Однако сейчас для США мир потерялся в дымке тьмы и обыденной сероты. Родная столица стала будто бы чужой…       С собрания Америка сразу же был доставлен в больницу, где врачи ржали и ахали, обрабатывая глубокие кровавые царапины, синяки и побои. А США шипел, как змея, от неприязни к всему этому действу. Нескольких медсестер и работников больницы штаты послал в одно место, парочку человек обматерил, показав все свои знания матерного словарика. Американец был рассержен, был страшно зол, его бесило все и вся, даже забота, проявленная по отношению к нему, была ему противна. Обычно от злости он часто срывался на тех, кто по идее, и не виноват вовсе ни в каких бедах американца, но тем не менее, этому человеку не повезло оказаться рядом в тот момент, когда ярость полностью закрывает глаза штатам.       Контроль эмоций никогда не давался США. Он вечно, может, и не желая этого, причинял другим боль своими колкими фразами, неприятными шутками, хамством. Об этом знали многие, не только родные, ведь стоило застать Америку не в настроении, и он может высказать в лицо человеку, потревожившего его, такое, что после этого невольно наступает длительная апатия, а настроение портится на долгие дни. Казалось, каждое слово США пропитано ядом, но не каждый знал, что сам Соединённые Штаты оттого страдает.       Об этом знал только Канада, любимый и такой родной братец, что никогда не покидал США в трудную минуту. Только ему Штаты всецело доверял как личные душевные переживания, терзающие душу, так и некоторые вещи, которые касаются политической сферы.       Канада был добродушным и харизматичным светловолосым юношей с серо-голубыми глазами, в которых поблескивали блики. Его белоснежная улыбка стала постоянным атрибутом его образа, без нее парня почти не видели, вернее видел только США. Одетый в черную футболку с четким изображением ярко-алого кленового листа, своего символа и главной отличительной чертой государственного флага, поверх которой была накинута на плечи красная клетчатая рубашка, и плотные темные брюки, заправленные в массивные сапоги, Канада был прост и любезен. Раньше он был под опекой Франции: тот превратил канадца в настоящего зайку, ибо настолько милого ребенка надо было ещё поискать. Французский до сих пор является любимым языком Канады, английский же канадцу не нравится от слова совсем. Это напоминает ему о времени под властью Великобритании, что жаждал огромной власти, богатств, могущества.       Сходились братья однозначно в ненависти к британцу, что буквально отнял у них детство. У обоих от того времени тяжёлая душевная травма. Какого это быть всего лишь вещью, что нужна для озолочения «папеньки»?       Чувствуя, что им всего лишь нагло пользуются, Америка принял решение прекратить все это. Пусть Великобритания и называл их своими детьми, но в его глазах было видно совсем другое. Ослеплённый жаждой безграничного господства над всем миром, Британия совсем не заметил, что ненависть взяла вверх над старшим сыном.       Америка в один из вечеров, присев на кровать рядом с опечаленным Канадой, предложил ему присоединиться к разгорающейся борьбе за независимость, призвал бороться против Франции, против Великобритании, да против любого, кто сунется на их землю. Канадец любил Францию, хоть и не был доволен своим положением, но был слаб характером, в отличии от рвущегося бой США. Поэтому Канада просто ничего не ответил, вернее просто сказал, что США может делать, что пожалеет. Затем маленький Канада улёгся на поскрипывающую кроватку, закутался в одеяло и еле слышно заплакал.       США тогда предположил, что Канада боится остаться одному, без родителя, хотя сам Америка считал, что лучше быть одиноким, но независимым, чем быть колонией, которая нужна только для того, чтобы из нее выкачивали ресурсы для чужой короны.       Получив независимость, США стал намного сильнее, у него всегда был волевой характер, он получал то, что хотел. Он не забыл о братце, но посчитав его трусом, сказал сам себе, что Канада должен сам осознать, чего он хочет, и тогда Америка его сразу же поддержит. Канада ещё долго был под властью других, но позже тоже стал независимым государством.       Скромный и тихий Канада был полной противоположностью шумного, неугомонного и резвого США. Канада выработал привычку всегда улыбаться, несмотря порой на боль. Он был таким милым в эти моменты. Но только США видел обратную сторону, когда Канада начинал, посмеиваясь, вытирать собственные слезы, рассказывая на очередной братской встрече с рюмкой алкоголя в руках, о проблемах, пожирающие его медленно изнутри.       Штаты умел слушать, умел выслушать, хоть и не всех, ему много до кого нет никакого дела. На отца, которого он не называл отцом, с которым встречался только по политическим делам и то редко, на девушек, которые на него все липли, желая кататься в шоколаде и роскоши, на всех кроме тех, кто ему был интересен или кого он любил. А любил Америка пока только брата. Искренне любил. Ведь не только Канада ему плакался, порой до слез доходил и сам Штаты, высказывая брату, как он хочет быть обычным человеком. Он рассуждал о том, что имел бы семью, что его бы любили, что он бы забыл о этом прошлом, что снится ему кошмарами, что он бы не стал таким же ослеплённым первенством как отец. Его это пугало больше всего. Это его желание быть номером один, сравнимо с желанием отца. А для США пытка быть таким, как Великобритания.       Америке и самому плохо от яда, который просачивается сквозь зубы, но поделать он ничего не может. Однако вроде коря себя за свою цель превзойти всех, США не намерен останавливаться. Ему нравится власть, нравится управлять всеми по своему усмотрению. А главное: нравится перспектива уничтожить этого жутко бесящего его с самого начала Россию. Занудного мальчишку, который строит из себя беднягу, а сам-то он ничего не знает о боли и страданиях. Но не только это его бесило. Союз был соперником США очень долгие годы, США обожал оставлять других позади, но СССР его обошел. Обошел, чёрт возьми! Это было немыслимо. Кипела кровь, брови застывал в нахмуренном виде, а улыбка не сходила с лица. Как велико было желание показать ему, Советскому союзу, этому жалкому коммунисту, что смел идти против него, что главный в мире только США. Когда на арену вышел сын Союза, цель не изменилась.       Но что-то с ним было не так. Союз был изучен Америкой с головы до пят, Штаты знал, куда бить. Главным больным местом была семья, а вот Россия был другим. Нет, он тоже любил семью, но явно в нем было что-то этакое, странное.       Соединённые штаты гадал о том, что именно, но догадаться не смог… до этого дня…

***

      Канада ещё несколько раз переспросил брата, не нужна ли ему его помощь, чтобы добраться до дома или с чем-то разобраться. Америка заверил брата, что с ним все нормально, он сам все сделает и помощь ему не нужна, поэтому предложение Канады остаться у США на пару дней на всякий случай было отклонено. Пожав руку и похлопав канадца по плечу, заключив в объятья, США попрощался с братом и направился к машине, что увезла его в аэропорт.       Все мысли были забиты русским. В последнее время только о нем США и думает, размышляет о фобии, о причинах, которые ему совершенно неизвестны. Можно было бы докопаться до Беларуси, она знает точно, но это не вариант. Ещё и этот Германия нарисовался. Как не вовремя этот чертов немец вылез! Америка помнил, что они общаются с Россией, и помнил, что Беларусь своими глазками всех очаровывала и люди и страны ей не отказывали в помощи. Хотя из-за ее близости с Россией ее тоже сторонились. Об этом США позаботился. Хотя немец смелый: лезет туда, куда не стоит лезть. Стоит ему напомнить, что из двух мисок псу не наесться и нужно выбрать одну, и от этого выбора будет зависеть то, что с ним будет дальше. Либо он станет таким же изгоем, — будет сложнее, чем с Россией и Беларусью, но тем не менее, — либо получит лишь выговор от США за свое плохое поведение. Все будет зависеть от его выбора.       Так США, погруженный в мысли, совсем пропустил тот момент, когда вышел из машины и сел в самолёт, но очнулся от собственных рассуждений: он уже в полёте.       За иллюминатором красиво расплылись пушистые облака. Невероятный вид неба, вспышек огней городов, что сейчас как на ладони. Европа, конечно, красива, но больше всего США обожал вид небоскребов, хотя даже они его сейчас не заботили…       Путь от аэропорта Вашингтона до дома США занял немного времени, грозные свинцовые тучи и льющий как из ведра дождь встретили американца в родном городе. Оказавшись перед своим домом, Америка был вынужден бежать от машины к порогу дома, под крыльцо, чтобы не промокнуть до нитки.       Пересеча порог, США сразу же отряхнулся, в попытке избавиться от осевших на одежде капель дождевой воды. Устало вздохнув, он разулся, снял с себя куртку и повесил ее одним движением на маленький металлический крючок.       Первым делом Америка направился на кухню. Просторная кухонька наполнилась желтоватым светом, когда зевающий штаты дёрнул выключатель. Босыми ногами он прошел по паркету части столовой и оказался возле кухонного гарнитура. Живот предательски заурчал.       Сперва Америка облазил ящики, заведомо осознавая, что холодильник пустой. Был шанс, что он бы поплелся в магазин, но сейчас, глядя в большие окна, по стеклу которых катятся капельки дождя, выходить на улицу вообще не хотелось.       Попытки найти что-то съедобное увенчались успехом, когда была найдена коробка печенья. Прикусывая хрустящими на зубах печеньками, Аме не бросал попыток найти то, что можно приготовить, однако, зная его талант сжигать кухню при любой попытке самостоятельной готовки, лучше просто поголодать или заказать еду доставкой, что, собственно, всегда и делал Америка. Правда, после он поправился на килограмм пять за полтора месяца. Скидывать пришлось чутка меньше, чем полгода. После этого врач-диетолог призвал Штаты не губить свое пищеварение и питаться правильной и здоровой пищей. Перейдя на нормальное питание, Америка, кажется, перестал есть вообще…       Забросив затею с пищей, США направился в душ. Горячая вода стекала по мощным плечам, слегка подкаченному за время похудения торсу, стройным ногам, нахмуренному лицу. Стоя прямо, чуть наклонившись корпусом вперёд, опираясь руками в холодную, мокрую плитку, американец вновь поддался размышлениям.       Этот русский его, честно, с ума сведет. Мысли только о нем и о нем! Эта фобия, куча каких-то неведомых ему, герою мира, тайн, которые просто требуют разгадки!       Нужно узнать, что он скрывает, узнать и уничтожить. Тогда он вновь станет номером один в мире. Тогда все территории этого русского будут его. Огромные леса, вся Сибирь, да, климат безусловно суровый, но сколько там нефти и газа, сколько полезных ископаемых! Этого русского всего лишь нужно выставить невменяемым идиотом, загнать в психушку, однако нужны доказательства. Найти бы лазейку и выковырять нужную информацию.       Закрыв глаза, США прислушался к шуму потоков воды. Странно, но пусть вода и была горячей, а штатам было как-то зябко и холодно. Резко дёрнув рукой, Соединённые Штаты выключил воду. Смотря себе под ноги, он наблюдал, как с волос срываются вниз капельки воды и, долетая до кафеля, растворяются в стекающей жидкости.       Хорошенько протерев светлые волосы и тело, Америка надел махровый мягкий халат и вышел из ванны. Вновь босым. Кажется он уже и не знал, где его домашние тапочки, да и не нужны они были, ведь полы были с подогревом и ходить по ним было в одно удовольствие, включил когда надо и наслаждайся. Пусть это и было не во всех комнатах. На полу оставались мокрые следы от ступней парня, а тем временем он вышел в гостиную.       Развалившись на большом кожаном диване, американец сначала желал посмотреть кино, но от выбора фильма его отвлек звук проворачивания ключей в замочной скважине. Дверь хлопнула, а США действительно напрягся. У него было только два комплекта ключей. Один у него постоянно, а другой был давно потерян в бардаке квартиры. Канада бы не пришел без предупреждения, не в его концепции, тогда кто?       Все решилось само собой, когда в арке, ведущей из кухни в гостиную, появилась Украина. Вся промокшая, она выглядела запыхавшейся и утомленной. На ее лице играла привычная улыбка, в руках она держала бутылку вина и то ли торт, то ли ещё какую сладость в красивой упаковке с этикеткой кондитерской. — Мурика, я подумала, что тебе понадобится моя помощь и забота после того, как тебя нагло покалечил мой неотёсанный брат, поэтому я нашла те ключи, которые ты тогда мне отдал, и приехала, как только смогла! — девушка прошла вглубь комнаты: она сначала мялась у входа в гостиную, а когда прошла, уже даже боялась взглянуть на юношу и смотрела на бутылку в своих руках. Скорее всего, ей было стыдно либо за брата, либо за такой неожиданный для владельца дома визит. — Э-э-э… — промямлил ошарашенный США. По какой пьяне он ей отдал ключи от своей квартиры? Господи, к кому угодно бы попали, но только не к ней. — Не ожидал тебя увидеть… — Мурика, я понимаю, как тебе важно сейчас расслабиться… — она наконец подняла свой взгляд на США и, смущаясь, поставив гостинцы на стол, села на колени к американцу, что вспыхнул как спичка. — поэтому я помогу тебе…       Девушка заерзала у него на коленях, обхватив своими ладонями лицо американца, она приблизилась к его губам, чтобы поцеловать. У них уже не раз были близкие отношения, Украинка позволяла возлюбленному все, что он захочет, веря, что Америка влюблен в нее по уши. Она ожидала, что и сейчас он с страстью поцелует ее, они проведут эту ночь вдвоем, и она уснет под утро в его объятиях… Но неожиданно для нее, Америка отстранился, пытаясь что-то сказать…