В покоях принцессы так тихо, что лежащая на кровати девушка может слышать размеренный стук сердца. Хао Юн вернулась совсем недавно, замотавшись с объяснениями императору и приказаниями для служанок, она не заметила, как над Дайду зашло горящее солнце, и на город опустилась холодная весенняя ночь.
За дверью изредка суетливо пробегают слуги, время от времени натужно вскрикивают ночные птицы, а потом всё вновь затихает. Принцесса лежит на нерасстеленной кровати в одном из выходных платьев, в том, в котором и была у императора, и смотрит в потолок невидящим взглядом. Спать совершенно не хочется, поэтому она даже не стала переодеваться, лишь вынула из прически все гребни и заколки, рассчитывая почитать этой ночью одну из книг, взятых днем ранее в архиве, или погулять по ночному саду. О том, что завтра будет сложный и нервный день и Хао Юн следовало бы отдохнуть, девушка неосмотрительно забыла.
За эти несколько дней, после того разговора, она ни разу не встречалась с Тал Талом и Баяном, казалось, что они злятся или избегают ее. Брат, императрица или, на худой конец, Тан Киши, тоже не приходили, и Хао Юн не могла решить: хорошо это или плохо. В эти несколько дней про неё будто все забыли.
Неожиданно раздается размеренный стук, и Хао Юн, поднявшись на локтях и повернув голову, с удивлением смотрит на дверь. Кого это принесло на ночь глядя? Может, ей послышалось? Но нет, через пару секунд стук повторяется, и девушка, чуть сощурив глаза, нехотя сползает с кровати, подходит к двери и открывает, на пару мгновений теряя дар речи и снизу вверх большими глазами удивленно взирая на нежданного гостя.
Тал Тал, а нарушителем спокойствия сего сонного царства был именно он, чуть склоняет голову, демонстрируя короткий поклон. Одет мужчина по-домашнему, в черные шёлковые одежды.
— Господин, что привело вас в мои покои в столь поздний час?
Справившись с удивлением, тихо спрашивает девушка, оставаясь стоять на пороге напротив мужчины. Ни о каких трех шагах речи сейчас не идёт, но никто не отходит.
— Ваше Высочество, вы позволите мне войти?
Вместо ответа произносит мужчина, заставляя Хао Юн дернуться и тут же отскочить с прохода, быстро кивая:
— Оу, да, простите мою бестактность, господин, я была слишком обескуражена, а потому не предложила сразу. А где господин Баян?
Мужчина чинно следует в комнату, присаживается на уже излюбленный стул и складывает руки в замок. Принцесса аккуратно прикрывает за гостем дверь и подходит ближе, правда, оставаясь стоять. Почему-то в воздухе чувствуется некая неловкость, что заставляет девушку сконфуженно молчать, изо всех сил удерживая себя от того, чтобы опустить глаза.
— Господин…
— Я пришёл без господина Баяна, потому что визит не носит официального характера и…
Тал Тал начинает резко, перебивая неуверенный голосок Хао Юн, но потом, в конце фразы, умолкает. Ненадолго, на пару мгновений, но принцесса это прекрасно слышит и удивленно поднимает на него взгляд.
— У меня были опасения, что на вас могут напасть этой ночью, а потому я решил проверить, как вы.
Твёрдо заканчивает генерал, игнорируя взгляд девушки, а потом добавляет:
— Дядя не знает, что я здесь.
— Не знает?
Обескураженно переспрашивает Хао Юн присаживаясь на деревянный стул, стоящий с другой стороны стола, напротив генерала.
— Вы удивлены?
— Вы даже не представляете, насколько.
— Хотите, чтобы я вас покинул?
— С чего вы взяли?
Тал Тал криво ухмыляется, а Хао Юн отворачивается. Тишина давит, заставляя сердце бешено биться, грозясь сломать рёбра и вырваться из невыносимой клетки. Девушка на секунду переводит взгляд на сидящего напротив человека, но тут же опускает глаза. С каких пор она смущается?
— Вы просто так резко ушли в тот раз, я подумала, что не хотите меня видеть.
И вновь тишина. Минута, две, три, а потом Тал Тал произносит:
— И чем вы хотели сегодня заниматься?
— Думала почитать одну из пьес, что взяла в библиотеке. Там что-то, вроде, про двух влюбленных, если я не ошибаюсь.
Неуверенно тянет Хао Юн. Мужчина вскидывает тонкую бровь и с лёгкой насмешкой спрашивает:
— И часто вы такое читаете?
Хао Юн супится, а потом, обиженно засопев и нахохлившись, отвечает:
— Ой, можно подумать, что у вас все полки забиты только книгами по медицине, стратегии и боевым искусствам. Не делайте из меня дуру, все когда-либо читали подобное!
— Я не читал.
— Ах так, значит, раз вы пришли, сегодня будем читать вместе! Возражения не принимаются!
Ухватившись за эту мысль, девушка больше не чувствует себя смущённой или подавленной. Она молниеносно подставляет стул поближе к мужчине, совершенно не пугаясь того, что теперь они сидят слишком близко, Тал Тала она не боится, а потом, достает откуда-то небольшую книгу.
— Ваше Высочество, это глупо.
Усталый тон, но мужчина даже не пытается отстраниться, когда принцесса садится буквально вплотную, прижимаясь к нему левым боком, и открывает первую страницу.
— Цыц, мне что, вам в слух читать?
— Обойдусь.
Две пары глаз легко пробегают по иероглифам, но, если Хао Юн действительно погружается в историю, то Тал Тал, читая быстрее неё, просматривает всё без интереса, краем глаза наблюдая за мимикой принцессы и выражением ее лица. «Ну, чистейший ребёнок», — крутилось в его голове, когда девушка на некоторых глупых, но милых, по ее мнению, моментах сдавленно хихикала и улыбалась. Хао Юн по мере прочтения все сильнее и сильнее прижималась к стратегу, абсолютно не замечая этого. Первые двадцать страниц все было крайне мило, в книге пели птички, люди ели пироженки у пруда, и все это начинало Тал Талу крайне надоедать, вызывая резонный вопрос: «Как можно читать и писать такие ванильные сопли?». Но потом, потом все стало интереснее, герои подходили друг к другу все ближе и ближе, их взгляды становились горячее, а разговоры откровеннее, и стратег, как человек проживший на этом свете не один год и не являющийся невинной девой, прекрасно понимал, куда ведет это действо автор, и теперь думал, когда дойдет и до немного отстающей от него Хао Юн, и какой будет его реакция. По-честному, нужно было сказать о том, что происходит, и прекратить чтение, но эту мысль мужчина отмёл, предпочтя не лишать себя возможности посмотреть на бурную реакцию сидящий рядом девушки, а что реакция будет бурной, он не сомневался. Ну, а что? Хао Юн сама виновата, он же не заставлял ее читать с ним подобное? Не заставлял. Так что всё, сама виновата.
И вот настал момент, когда два сгустка эмоций, называемые главными героями сего рассказа, поцеловались. Причем, если учесть, как был описан этот поцелуй, то у автора явно были прекрасная фантазия и полное отсутствие опыта. Это было как-то слишком детально, но, с другой стороны, горячо. В общем, Хао Юн, которая еще не дошла до этого момента, застряв где-то наверху страницы, должна быть в восторге. «Убить врага его же оружием» как вам такое, Ваше Высочество?
Тал Тал уже давно дочитал, когда Хао Юн резко захлопнула книгу, втянула носом воздух и испуганно посмотрела на мужчину. Дочитала. Сейчас девушка переводила взгляд со стратега на злосчастный рассказ, желая провалиться сквозь землю. У неё не было ни единого сомнения в том, что генерал уже успел все прочесть.
— Вы правы, Ваше Высочество, хорошая книга, безусловно, хорошая.
От этого тихого голоса с хорошо слышной иронией у самого уха Хао Юн стала похожа на помидор, еще немного и из ушей бы повалил пар. Не умей Тал Тал так искусно сохранять спокойное выражение лица, он бы уже смеялся в голос, но сейчас мужчина лишь с доброй усмешкой смотрел на пунцовую от смущения девушку, что сжала руки в кулачки на юбках своего платья, опустив взгляд в пол.
— Безусловно, это то, что нужно читать в вашем возрасте, сидя вплотную к мужчине.
«Интересно, она испугается?» — пронеслось в голове у стратега после этой фразы, но Хао Юн даже не дернулась.
— И много у вас таких книг?
Продолжил издеваться Тал Тал, ожидая, когда Хао Юн уже ответит ему что-то. Спорить с ней будет весело.
— Вы…
Наконец подняв взгляд, разозлено прошипела все еще красная принцесса.
— Бессовестный!
— Нет.
— Наглый!
— Нисколько.
Хао Юн надулась, задыхаясь от возмущения и праведного гнева, новое слово придумать у нее не получалось, поэтому Тал Тал вежливо подсказал, сдерживая усмешку:
— Вредный?
— Да!
Поняв, что произошло, девушка вновь закрыла рот и рассерженным взглядом смерила своего собеседника.
— Господин, вы надо мной издеваетесь?
— Немного, Ваше Высочество.
Хао Юн фыркнула.
— Так бессовестно поступать!
— Возможно, однако вы сами сели рядом и заставили меня читать с вами, разве не так?
Он прав. Безоговорочно, потому что Хао Юн действительно сама предложила. Но кто ж знал, что там такое будет?
— Так.
Тихо пробурчала девушка и отстранилась, чтобы отнести книгу на полку, твёрдо решив завтра вернуть ее в архив, не дочитывая.
— Еще одну пьесу?
От этого саркастичного вопроса Хао Юн захотелось чем-то кинуть в незваного гостя. Хорошо, что хоть удержалась.
— Если только из вашей личной коллекции.
Таким же тоном ответила девушка и, взяв стул, немного отставила его от мужчины, что-что, а сидеть так близко без причины не стоило, еще подумает, что Хао Юн на него вешается.
— Так, серьезно, чем займемся? Спать я сегодня явно не буду, читать трактаты учёных мужей, уж простите мое невежество, не хочу, так что жду ваших предложений. Или вам уже идти надо?
Хоть Хао Юн пару секунд назад и боролась с желанием запустить в Тал Тала подушкой, его общество не было ей неприятно, и принцесса вовсе не хотела, чтобы он уходил. Мужчина хмыкнул и безразлично пожал плечами:
— Ваше Высочество, я пришёл проверить вас, не более.
Девушка посмотрела на него таким грустным взглядом, что любому бы стало не по себе, но Тал Тал, кажется, этого даже не заметил, продолжив тем же тоном:
— Но впереди еще много часов для нападения, потому я останусь здесь еще некоторое время. Однако развлекать я вас не намерен.
Хао Юн тихонько взвизгнула от радости, опускаясь на стул и ловя удивлённый взгляд мужчины, а затем предложила, подперев рукой голову и сдавленно зевнув, скорее, от напряжённого дня, чем от усталости:
— Может быть, вы расскажете мне что-то, у вас же огромный опыт, как у воина, да и знаете вы не в сравнение больше моего?
— Не думаю, что мои истории покажутся вам интересными. Может быть, вы сами что-то расскажете?
Тал Тал отвечал ровно, спокойно, и девушка невольно ловила себя на мысли, что наслаждается его голосом, по ее мнению, он был очень красив. Ну, когда мужчина не злился, конечно. Хао Юн пожала плечами, не представляя, что можно рассказать интересного.
— Что, например?
— Например, скажите, что сделаете, если станете королевой.
Вопрос задел по больному, тему, о которой девушка старалась не думать. Но Хао Юн сделала вид, что все нормально. Она же действительно может получить трон.
— Ну, я отменю помолвку, уеду на остров для коронации, захвачу с собой брата. Там я найду ему несколько красивых девушек, договорюсь с их семьями и с ними о браке, острову нужны наследники. Мой брат хоть и вышел из брачного возраста, но все же он далеко не стар, так что пусть работает на благо рода. Потом одна приеду обратно, разберусь с делами и вернусь домой.
Тал Тал понимающе кивнул. Принцесса и пыталась руководствоваться логикой и здравым смыслом, ее план был выполним, оставалось только поработать над исполнением, поэтому мужчина не стал больше об этом спрашивать, предпочтя чуть перевести тему:
— Его Высочество выдает вас замуж, а вы, если станете королевой, тоже хотите устроить его брак. Месть?
— Нисколько. Я сделаю это не из желания насолить. Просто, если со мной что-то случится, то других наследников, кроме Хао Жона, в роду не будет. Ему нужны дети.
— А вам?
— Мне?
Вопрос был неприличный до безумия, но Хао Юн слишком доверяла этому человеку, чтобы обидеться или смутиться. Если Тал Тал и спрашивает, то с какой-то целью, она была в этом уверена.
— Наследники — это, конечно, хорошо, даже очень. Думаю, лет через пять-десять я задумаюсь над этим. Если смогу отвертеться от замужества, конечно, потому что в ином случае моё мнение не спросят.
Девушка чуть погрустнела и перевела взгляд.
— Через пять-десять? Так поздно?
Кажется, или этот мужчина решил окончательно добить ее своими вопросами? В любом случае, Хао Юн лишь пожала плечами.
— Да, я еще слишком юна для детей. И для способа их получения.
Последнее вырвалось как-то само собой, а принцесса, поняв, что сморозила и почувствовав на себе прожигающий взгляд собеседника, густо покраснела.
— Способа?
О, эта ирония, смешанная с насмешкой, что лилась из этих слов и заставила Хао Юн покраснеть еще сильнее. Тал Тал явно понял, что она имела в виду, а сейчас лишь издевался, вызывая у девушки желание провалиться сквозь землю. Зачем она вообще его пустила?!
«Так, спокойно, это же Тал Тал, он же как мне хороший друг или союзник, это не более чем просто шутка».
— Способа.
«О Будда, как же стыдно!»
Минутное молчание, во время которого девушка кожей чувствовала обжигающий взгляд, а потом мужчина, хмыкнув, произнёс:
— Ясно.
Неожиданно раздался пронзительный стук в дверь, будто кто-то очень нетерпеливый и настойчивый намеревался вломиться. Оба вздрогнули и посмотрели друг на друга.
— Вы кого-то ждете?
— Нет, кого я могу ждать в такой час?
Девушка осторожно поднялась со стула и открыла дверь, сощурив глаза при виде гостя. Один из солдат Хао Дао, евнух брата. Пришелец уважительно поклонился, бросив короткий недоумённый взгляд на сидящего в покоях Тал Тала, и без лишних слов протянул принцессе сложенную бумагу. Брови девушки недоумённо поползли вверх.
— Это от брата?
Евнух коротко кивнул. Слуга был немногословен, что немного, совсем капельку, напрягало. Хао Юн выдохнула и приняла послание.
— Свободен.
Закрыв дверь и вернувшись на место, Хао Юн задумчиво кинула взгляд на стратега, а затем протянула ему письмо, будто не решившись прочесть его сама. Мужчина чуть нахмурился, но принял и тут же развернул сложенный в несколько раз большой лист бумаги с неожиданно коротким стихотворением.
— Изящный одинокий парус, что между небом и землёй
Плывет среди морей далеких, плывёт, неважно, в холод, в зной.
Напрасно боги шлют тревоги, напрасно море рвет, рычит,
Без чувства страха иль тревоги, корабль в порт скорей спешит.
Ты помнишь, милая сестрица, как мы стояли на борту?
Мы были счастливы, невинны, не знали жизни злой игру.
Пришла пора смирить свои пороки, скорей поглубже гордость убери.
Лишь со склонённой головой позволят боги через огонь судьбы своей пройти.
По мере прочтения Тал Тал неоднократно обращал внимание на то, что Хао Юн морщилась, будто ей что-то крайне резало слух.
— Что-то не так?
— Стихотворение корявенькое. Смысла нет, часть со смирения пороков по размеру не подходит совершенно. Да и выражение про огонь не нравится, судьбу мы обычно сравниваем с морем, а здесь такое. В общем, я не до конца понимаю, зачем было писать так мало и тратить так много бумаги. Нет, ну вы посмотрите, какой лист большой! Обычно братец в разы экономнее.
Тал Тал на пару секунд замер, когда услышал это раздраженное фырканье, а потом медленно, максимально спокойно свернул бумагу и положил её к себе за отворот халата.
— Понятно. Письмо лучше сжечь, если оно не представляет ценности, я сам это сделаю, не следует наполнять ваши покои дымом. Вам лучше пойти спать, Ваше Высочество, завтра трудный день.
— Уже?
Удивилась принцесса.
— Я думала, что мы еще побеседуем, я абсолютно не устала.
— Идите спать.
Четко, приказным, не терпящим возражений, тоном отчеканил мужчина, и Хао Юн чуть надулась. Снаружи послышались какие-то крики и быстрые шаги.
— Ладно.
Стук в дверь. Тал Тал сжал зубы так, что на лице заиграли желваки, похоже, он знал, кто решил вломиться в покои. Принцесса вздрогнула.
«Не, ну не покои, а проходной двор! Что случилось-то, что я всем так понадобилась, нельзя что ли было до утра подождать?»
Девушка встала, и сделала несколько шагов к двери, чтобы открыть, но стратег опередил её. На пороге появился еще один солдат, второй за эту ночь. Хотя, кажется, что этот был одним из приближённых людей брата.
— Что?
Мужчина проигнорировал вопрос стратега и лишь склонился в поклоне. Он явно здесь сообщить что-то важное, раз прибежал в такой час.
— Что-то случилось?
Мягко спросила принцесса. Солдат поднял на неё грустные глаза и тихо произнёс:
— Ваше Высочество, Его Высочество умер.
***
Кровь стучит в висках. Хао Юн хочется кричать от внезапно нахлынувшей боли, но она молчит, пустым, холодным взглядом глядя на гонца.
— Глупая шутка. Что-то ещё?
«Пожалуйста, пусть это будет шуткой, пусть это будет видением, кошмаром».
Но это не шутка, и в подтверждение этого на принцессу устремляется два взгляда.
— Ваше Высочество, это не…
Договорить солдат не успевает.
— Молчать!
Девушка резко разворачивается и делает, шатаясь как пьяная, несколько шагов к постели, но падает, оставаясь затем сидеть на холодном деревянном полу.
— Я вам не верю.
Больно, как же больно. Слезы жгут глаза, но плакать нельзя. Только не сейчас.
— Ваше Высочество.
— Вон, оба.
Голос тих и холоден, в нём слышится лишь усталость, но все в этой комнате прекрасно понимают, что сейчас чувствует сидящая на полу Хао Юн.
Мужчины выходят, плотно закрывая за собой дверь. Никто не произносит ни слова. Кажется, что никто не слышит оглушающего нечеловеческого крика, который доносится через мгновение из закрытых покоев.
Еще долго Хао Юн лежит на полу, свернувшись калачиком, и тихо всхлипывает. На большее сил уже не остается.
Да здравствует королева?
***
Несколько минут назад в кабинете канцлера
— Ваше Высочество, как так получилось со сроками?
Тихий, обманчиво спокойный голос канцлера почему-то больше не волнует сидящего за столом принца. Наверное, его уже ничего не волнует, выбор-то уже сделан. Хао Жон лишь пожимает плечами, чувствуя на себе прожигающие взгляды, в комнате кроме Эль-Тэмура, пары приближённых к принцу солдат Хао Дао присутствуют ещё и Тан Киши с Талахаем.
— Ваше Высочество, как так получилось?!
Похоже, что канцлер начинает медленно закипать, потому что голос его почти срывается на крик. Хао Жон поднимает пустой, мёртвый взгляд и по его губам расползается улыбка.
— Канцлер, я понять не могу, почему вы не догадались. Вопросы-то задавали правильные.
Всех в комнате оглушает звенящая тишина, а потом принц продолжает:
— Вы, правда, еще не поняли? Забавно. Ладно, вы в любом случае остров не получите, а знаете, почему? Потому что Хао Юн с вами никак не связана, эту гребаную помолвку она разорвет одним словом. У неё нет договоров и союзов с вами.
Дыхание его сбивается, принц начинает кашлять, изо рта вылетают капельки крови. Яд, принятый перед входом в кабинет, начинает действовать. Как предусмотрительно. Тан Киши вскакивает, что-то крича про противоядие и предательство, канцлер начинает отдавать приказы, но Хао Жон уже этого не слышит, перед глазами встает красная пелена, он, задыхаясь и хватаясь за горло, падает грудью на стол.
Самоубийство. Яд. Самая паршивая смерть из всех, что можно представить. Зачем этот идиот это сделал? Все просто: союзы, договоры и обязательства сложно разорвать, а если их нарушить, то на дно пойдёшь не только ты, но и приближенные, Эль-Тэмур предательства не простит. Значит, нужно убить одну из сторон, другого выхода принц не видел.
Хао Юн бы за подобное его придушила. Как иронично. Жаль, что она не успеет.
***
В такой час Тал Тал не спал. По дороге от Хао Юн он зашёл к дяде на разговор и, можно сказать, вытащил его из постели. Сказать, что Баян был рад, нельзя, но того, чего хотел, стратег все же добился. Завтра нужно будет сказать об этом принцессе.
Хао Юн станет королевой. Этот ребенок со своим любопытством, внутренней болью и невинностью будет править островом. С одной стороны это хорошо, но с другой… Принц поступил жестоко, хоть и логично.
То его письмо, оно вызывало сомнения, ведь в нём на первый взгляд действительно не было смысла. Столько деталей, которые никак не хотели складываться в общую картину: послание, поведение принца, слишком большой листок, внезапная смерть. Стратег сощурился, вспоминая слова принцессы: «Судьбу мы обычно сравниваем с морем». Могло ли то стихотворение быть ребусом, а странная замена подсказкой к его разгадке?
Тал Тал медленно поднёс бумагу к пламени горящей свечи и стал наблюдать, как под действием огня, со временем все отчётливее проступают на листе скрытые до этого символы. Он не ошибся.
«Теперь познали горечь от обмана, обиды, боль и слезы на щеках,
Как жаль, что мы с тобой не избежали пороков, скрытых в дьявольских степях.
Я оступился, лишь сойдя с дороги, увяз в болоте, сделав первый шаг,
Загнал себя в ловушку, и я знаю, что выбраться уж не смогу никак.
Прощения нет, как нет и искупления, получит каждый то, что заслужил.
Пробыв в Юань короткое мгновение, забвенья чашу с ядом я испил».
Стихотворения начиналось поверх той самой спорной части, а в самом углу, отдельно, были нарисованы несколько незаметных иероглифов:
«Я буду внимательно следить за вашими «деловыми» отношениями, господин».
Принц не был идиотом.
