Остров счастливой жизни

— Хао Юн, могу я задать вам вопрос? Они лежали в постели на расстоянии вытянутой руки друг от друга и до этого вопроса молчали, каждый занимаясь чем-то своим: Тал Тал, повернувшись на бок и подперев голову рукой, читал очередной документ, гораздо более пыльный и старый, чем прошлый, а Хао Юн просто куталась в тёплое одеяло, наслаждаясь уютом и тишиной. Нельзя сказать, что девушка устала, нет, сегодня все было относительно спокойно и размеренно, если сравнивать со вчерашним днём, когда, стоило королеве вылезти из лодки, Гун Лин ее тут же утащила в паланкин, принялась как-то тормошить, ненавязчиво расспрашивать о задержке и, когда услышала ситуацию, успокаивать со всем тем усердием, которое имела. Вчера все было так муторно и быстро, что, придя в эти покои, Хао Юн тут же отрубилась, прижавшись к мужскому плечу, не дав стратегу ее расспросить. — Мы тут оба знаем, что вы можете спрашивать у меня что угодно. Тихо ответила королева, откинув в сторону неожиданно ставшее колючим и душным одеяло, а затем посмотрела на Тал Тала совершенно несонными глазами, также поворачиваясь на бок и подпирая голову рукой. — Ну да. Почти незаметно усмехнулся мужчина, а потом спросил: — Был ли случай, когда ваша мать поступила очень жестоко? Хоть раз от ее руки погибали женщины или дети? Королева заметно погрустнела, услышав этот вопрос, и бросила на задавшего его умоляющий взгляд, надеясь непонятно на что. Но стратег смотрел все также прямо, видимо, ожидая ответа и ответа честного. — Мама делала много вещей, что кажутся мне жестокими, но я не могу судить ее за это. Максимально уклончиво ответила дева, надеясь, что докапываться до истины мужчина не будет, потому что воспоминания были ей, мягко говоря, неприятны. Да, покойная королева приказывала убивать, она безжалостно казнила провинившихся и цинично убирала неугодных, но под описания жестокости над относительно невинными подходил только один известный Хао Юн случай. И он был на её совести. — Я знаю, что вы понимаете, что я хочу услышать, Хао Юн. Расскажите мне всё честно, уговор был такой. Эти слова прозвучали как приказ, будто девушка уже никак не могла изменить своей участи, хотя, почему же не могла? Просто не смела. Хао Юн сжала губы и тихо сказала: — Мама однажды приказала потопить корабль, полный людей, большая часть из которых были невинными. Слишком туманно и, вполне логично, что Тал Тал не удовлетворился, желая услышать всё. — Хао Юн, мы договаривались. Твёрдо произнёс он, а потом, видимо, поняв, что немного перегнул, смягчился: — Расскажите мне всю историю, я хочу знать. Пожалуйста. Девушка выдохнула, чуть насупилась, а потом медленно, нехотя начала: — Вы уже знаете, что несколько лет назад меня похитили, я уже об этом вам говорила. Матушка, когда узнала об этом, была в ярости. Она прочесывала остров, допрашивала всех, кого можно, пока не узнала, кто совершил это похищение. Это был торговый дом, названия я уже не помню, что совсем недавно обосновался на острове, построил несколько домов и перевез семьи, что принадлежали паре торговцев. Королева сказала, что их высылают, некоторые написали своим родным в Юань письма, все собрали вещи и сели на один корабль. Она замолчала, собираясь с мыслями. Слова, зарождающиеся глубоко внутри, застревали в горле, будто пережатом железными тисками. Тал Тал не торопил её. — Когда они отплыли, матушка приказала палить по кораблю горящими стрелами. Люди кричали, а она просто смотрела с берега за их метаниями. Тех, кто не сгорел в адском пламени, расстреляли уже в воде. Я узнала об этом только через год, да и то от одного министра, что не умел держать язык за зубами, мама не хотела, чтобы я об этом знала, хотя брату, всем чиновникам и даже большей части простого народа об этом было известно. Более того, почти все посчитали, что королева поступила верно. — А как вы считаете? Вопрос вошёл в сердце раскалённой арбалетной стрелой, заставляя задыхаться от удушающей боли. Этот человек заставлял ее вспомнить то, что она почти забыла, потратив на это сотни, тысячи часов, да и к тому же Тал Тал хотел, чтобы она дала действиям королевы-матери моральную оценку, что с его стороны было очень жестоко. — Я не могу оправдать ее или осудить, она была моей мамой и королевой, однако я могу ее понять, но это не делает ситуацию более простой. — Почему же? — Потому что, если так подумать, это я виновата. Спокойно произнесла Хао Юн, видя, как в глазах Тал Тала загорается знакомый огонек. Мужчина злился, это было понятно и полному идиоту, и злился он на неё. — Виноваты? Тихо выплюнул стратег, заставляя Хао Юн мысленно сжаться и искать укрытие. Ярости этого человека она боялась просто безумно, хоть и видела её всего один раз, когда он на нее накричал. — В чём же? В том, что вас захотели похитить, Хао Юн? В том, что вы попались на глаза похитителям? О, да, тогда ваша вина определенно неподъёмна! — Но… Попыталась проблеять королева, но тут же была зло перебита: — Знаете, что больше всего меня в вас раздражает? То, что вы всегда вините себя, что бы ни произошло. Кажется, даже если небо упадет на землю, вы будете считать себя виноватой! Девушка отвела взгляд, не желая признавать правоту говорившего, но ничего не возразила, просто не найдя весомые аргументы, без которых спор с Тал Талом был уже заведомо проигрышным. — Хао Юн, возможно, вы этого не понимаете, но некоторые вещи ни от кого не зависят, и их нельзя изменить. Королева в один момент сильнее сжала пересохшие губы, стараясь не заплакать. — Давайте спать, сейчас уже слишком поздно. Эта пытка неожиданно закончилась, будто мучитель сжалился над ней, и Хао Юн могла, наконец, спокойно выдохнуть и закрыть глаза, пытаясь скрыть свое подавленное состояние. Неожиданно, совсем рядом она почувствовала тепло чужого тела и тут же открыла глаза, когда ее лоб уткнулся во что-то твердое. Тал Тал пододвинулся к ней, перекинув руку через замершую королеву. — Что… Выдохнула Хао Юн. На ее памяти мужчина сам никогда не ложился совсем рядом, только позволял ей прижиматься к нему и обнимать, но первым ничего не делал, поэтому сейчас и последовала такая реакция. — Вы заняли большую часть кровати, а мне оставили самый край. Если мы будем спать так же, как лежали до этого, то я непременно упаду во сне, Хао Юн, а так ничего не произойдёт. Или вы хотите, чтобы я отодвинулся? Мужчина действительно попытался отстраниться, но королева неожиданно для себя вцепилась в ворот его ночной одежды мертвой хваткой. — Нет, я и правда не хочу, чтобы вы ночью упали. Давайте спать, уже действительно поздно.

***

— Хао Юн, вы что-то хотели? Что-то произошло? Сегодня Хао Юн приходит к Тал Талу слишком рано, еще даже солнце не село, а она уже заходит в его покои в своём излюбленном плаще, под которым, как мужчина уже знает, ночное платье. Девушка дружелюбно улыбается, подходя все ближе и ближе, и, остановившись в нескольких шагах от сидящего за столом мужчины, а затем, убрав за ухо непослушный завиток, произносит ласково и игриво: — Я просто очень по вам соскучилась, поэтому и пришла. Вы не рады? Стратег щурится, уже понимая, что происходит что-то не то, а потом, поднявшись с кресла, делает навстречу улыбающейся королеве несколько шагов, чтобы остановиться на расстоянии вытянутой руки. — Хао Юн, вы ведь понимаете, что это очень рискованно. Нас могут увидеть, подумайте о слухах. — Зачем о них думать? Меня всё устраивает. Надула губки явно странная королева и сделала шаг вперед, сокращая расстояние и прижимаясь к Тал Талу всем телом. Тот попытался отстраниться, чтобы хотя бы уточнить, какого дьявола Хао Юн делает, и не заболела ли она часом, но неведомая сила не даёт ему сделать и шаг в сторону. По телу разливается странное противоестественное тепло, почему-то хочется дотронуться до прижавшейся девушки, руки начинают постепенно дрожать от напряжения, которое возникает, когда мужчина заставляет себя стоять спокойно. Самоконтроль начинает подводить. — Ваше Величество…. Голос звучит хрипло и неестественно, стратег хочет продолжить, сказать что-то ещё, но просто не успевает — Хао Юн закрывает глаза и целует его, целует смело, чуть кусая нижнюю губу и тут же зализывая маленькую ранку скользким языком. Мужчина замирает, не до конца осознавая происходящее, и шокировано всматривается в находящееся так близко лицо. В его груди будто встает на дыбы невиданный ранее зверь, что рычит, являя свои силу и могущество над сильным телом. Руки скользят по дорогой ткани плаща и надавливают на лопатки, прижимая, кажется, уже его королеву плотнее к груди, в ушах стучит кровь, как после долгой тренировки или изнуряющей битвы, а в голове взрываются сотни фейерверков, которые окончательно убивают здравый смысл. Тал Тал отрывается от неожиданно ставших такими сладкими губ и смотрит в улыбающиеся черные глаза. Хао Юн чуть отстраняется, ровно насколько позволяют ей лежащие на спине руки, и тянется к завязкам скрывающего тело плаща. — Попался. Тихо шепчет королева, и ткань мягко опадает на его руки, являя заинтересованному взгляду полностью обнаженное тело. Мужчина резко открыл глаза, тут же щурясь от наглого луча, что проник в комнату из небольшого окна. Рядом мирно сопела Хао Юн, что во сне была еще больше похожа на невинного ребёнка. Тал Тал осторожно вылез из её неожиданно крепких объятий и сел на постели, оставляя девушку лежать головой где-то на уровне живота. Какие демоны подсунули ему в голову этот бесстыдный сон? Нет, генерал бы еще понял, если бы там была какая-то другая девушка, он всё-таки мужчина и имеет определённые желания, хоть и не так сильно выраженные, но Хао Юн! Как можно об этом милом ребенке думать в подобном ключе? Ужасным в этой ситуации было и осознание того факта, что Тал Тал чувствовал возбуждение, хорошо, что хоть недостаточное, чтобы у этого появились какие-то внешние признаки, но всё же! Как его вообще могла возбудить подобная сцена? Такого ведь уже давно не было, ему было просто неинтересно подобное. Бред какой-то! Неожиданно в момент раздумий ворвалась вполне логичная мысль, совершенно к теме не относящаяся: «А который час-то?», — и мужчина, переведя взгляд на окно и поняв, что солнце уже давно взошло, чуть не подскочил на кровати. Они проспали, и проспали сильно, потому что Хао Юн всегда уходила от него до рассвета. — Хао Юн. Тал Тал осторожно потряс королеву за плечо, отчего она только поморщилась, не открывая глаза, и что-то пробормотала. Поняв, что такими действиями он ее ещё нескоро добудится, стратег чуть переменил тактику, несильно, но ощутимо, хлопнув девушку по щеке, заставляя Хао Юн, наконец, открыть глаза и воззриться на нарушителя спокойствия туманным, подёрнутым пеленой сладкого сна, взглядом. — Что? — Мы проспали. — Давайте поговорим об этом позже. Видимо, не поняв, что от неё хотят, произнесла девушка, собираясь вновь закрыть глаза, но резкое потряхивание и нетерпеливый тон заставили её оставить их открытыми. — Хао Юн, если нас сейчас увидят в моей постели, а нас точно увидят, будут проблемы хотя бы от Шао Фэна, который не преминёт вставить свои пару фразочек. Вставайте, мы проспали, быстро, быстро! От такого напора Хао Юн нахмурилась и, разжав свои руки, что до этого обнимали мужской корпус, села на постели, потирая глаза маленьким кулачком. — То есть как «проспали»? — А вы знаете какие-то другие значения этого слова? Поделитесь? Едко отозвался Тал Тал, поднимаясь с места и потирая затёкшие после сна мышцы. Глаза Хао Юн расширились, и она резко подскочила, одергивая полы ночного платья и судорожно осматривая покои. — Вы не помните, куда я вчера положила свой плащ? — Откуда мне знать, куда вы его повесили? Посмотрите в шкафу, хотя, не надо, я его вижу. Мужчина протянул ей свернутый предмет одежды, в который девушка тут же облачилась, спешно подходя к зеркалу и хоть как-то пытаясь исправить тот беспорядок, который творился у неё на голове. Тал Тал в это время сидел за столом в ночной одежде, переодеться он не мог, потому что в комнате все еще была королева. Через минуту тщетного расчесывания пальцами и прятанья выбившихся прядей, Хао Юн махнула рукой на свой внешний вид, что лучше, кстати, не стал, решив, что приведет всё в порядок, когда вернётся к себе, и шагнула к двери, бросая на сидевшего и не смотревшего на нее мужчину прощальный взгляд. Интересно, она успела бы смыться, если бы не тратила время на прихорашивания и сразу уходила? Думаю, да, но это уже знание уже ничего не изменит, потому что, стоило королеве выскользнуть из покоев, на неё устремились два крайне удивлённых взгляда.

***

— Ты мне так ничего и не объяснил. Что это была за служанка? Двое взрослых мужчин чинно шли по одному из коридоров дворца, ведя неспешную беседу. Шао Фэн усмехнулся, он и правда избегал этого вопроса, постоянно отшучиваясь или находя другие темы, на которую прям срочно нужно было поговорить. Обычно этими темами были обсуждения политики, оружия, а также того, что Хао Юн с Тал Талом просто шикарно друг другу подходят и скорее бы они переспали да наследников королеве сделали. После последней темы обычно начинался жаркий спор, не имеющий под собой никакого смысла, но почему-то тешащий самолюбие оппонентов и приносящий им удовольствие. Так что беседы на тему произошедшего на острове мужчина избегал крайне умело, используя при этом весь свой опыт, полученный за годы служения Хао Нинг. — Друг мой, да неужели тебе так интересно? Давай лучше обсудим… — Ой, да не переводи тему! Я хочу знать, что это была за служанка. Фыркнул Баян, погладив жёсткую бородку. Они сейчас направлялись к покоям Тал Тала, собираясь разбудить его, если он еще не встал, или оторвать от книг и потащить тренироваться, если уже проснулся, Шао Фэн как раз предложил проверить уровень подготовки дворцовой стражи. — Это маленькая идиотка, которая решила тронуть мою королеву. Пожал плечами Шао Фэн, вызывая недовольство генерала своим безмятежным видом. — Скажи, ты умрешь, если все мне расскажешь? — Нет, просто нравится сохранять интригу и бесить тебя. Широко улыбнулся первый министр, видя, как багровеет лицо. Он уже знал друга, а потому рассмеялся. — Ладно, не злись, я все расскажу вечером, сейчас зайдем за Тал Талом и посмотрим стражников, хорошо? Баян кивнул, махнув рукой и несильно ударив Шао Фена по плечу, рассмеялся: — Хорошо, только странно, что Тал Тал еще спит, мне кажется это очень любопытным. — А, может, он не один? Поиграл бровями собеседник, но генерал не успел ему ничего ответить. Они как раз находились у покоев стратега, стояли буквально в нескольких шагах от них, когда из дверей, осторожно ступая, вышла растрёпанная и одетая в один только плащ Хао Юн. От шока мужчины замерли, а потом на их лицах медленно проступили почти одинаковые улыбки. — Доброе утро, Ваше Величество. Весело произнёс Шао Фэн, взирая на испуганно замершую королеву сверху вниз, так, будто поймал ее на месте преступления, а Баян добавил таким же сладким тоном: — Хорошо спалось? Хао Юн посмотрела сначала на одного, а потом на другого, чувствуя себя ребёнком, которого матушка застала за непристойным занятием, а потом, поняв, что стоять и молчать с открытым ртом нельзя, попыталась как-то оправдаться: — Господа! Приветствие получилось каким-то слишком истерическим и громким, единственный плюс был в том, что Тал Тал не мог его не услышать. — Рада вас видеть! Судя по её лицу, не очень-то, но в данный момент, когда мозг судорожно работал, чтобы придумать сносное оправдание, эта формальность сорвалась с языка сама. Шао Фэн улыбнулся еще шире, а генерал, чуть наклонив голову вперед, спросил, будто уже знал ответ и просто издевался: — А что вы делали в покоях моего племянника в таком виде в столь ранний час? Выразительно окинув взглядом хрупкую фигуру, он посмотрел в расширенные черные глаза. — Я…. Я зашла к господину, чтобы уточнить время тренировки по метанию ножей. — Решив не одеваться? — А зачем? Ну чего господин там не видел? Поняв, что сморозила глупость, королева прикусила кончик языка, густо краснея и видя, как господа пытаются сдержать смех. — Вопрос хороший, безусловно. Господин Баян, вам, случаем, не интересно узнать ответ? — Господин Шао Фэн, скажу честно, я сгораю от любопытства. Мы просто обязаны спросить это у моего племянника. Так во сколько вы, Ваше Величество, решили встретиться с ним после ваших, уверен, крайне бурных обсуждений? — В час козы*, в малом тренировочном дворе. Тихо пискнула королева, чувствуя просто ужасный стыд, а потом, резко вскинув голову и собрав остатки внутренней силы, громко четко произнесла: — Мы договорились встретится в час козы в малом тренировочном дворе, господа. Я не понимаю, зачем вы устроили этот допрос и тратите мое драгоценное время. Всего наилучшего. Гордо подняв подбородок, Хао Юн быстро зашагала по коридору прочь от комнаты, чувствуя на своей спине весёлые взгляды. Они ей точно не поверили. — Господа. Мужчины развернулись, встречаясь взглядом с Тал Тало, который показался из покоев полностью одетый. Короткий поклон, и вот он уже невозмутимо произносит, будто только что ничего не произошло: — Прошу простить, что встал так поздно, я зачитался вчера, а потому очень поздно лёг. — Вы переспали? Нетерпеливо спросил его дядя, пожирая племянника любопытным взглядом. — Нет, господин, Ее Величество зашла ко мне утром, чтобы назначить время и место тренировки. Спокойно пожал стратег плечами, за что заслужил неверяще-сомневающиеся взгляды старших мужчин. — Ой, да нам-то не заливай! — Господа, это действительно не то, что вы подумали.

***

— Я вас опозорила? Покаянно скорее всего утвердила Хао Юн, чем спросила, и подняла грустные глаза на стоящего в нескольких шагах мужчину. Их тренировка шла уже довольно долгое время, во время которого никто так и не заговорил об утреннем происшествии, мужчина просто снова и снова объяснял технику броска, а королева старалась несильно косячить, хотя нож в любом случае летел криво и в цель не попадал. — Хоть ваш последний бросок был ужасен, это не мой позор. Спокойно ответил Тал Тал, даже не посмотрев на девушку, отдавая все свое внимание мишени. Хао Юн сжала губы и, опустив руки, подошла к нему, останавливаясь в каких-то двух шагах. — Ну, господин, ну, пожалуйста, простите, я знаю, что виновата. — И вот вы опять вините себя в том, в чем нет вашей вины, Хао Юн. Стратег пристально посмотрел в печальные черные глаза, которые его сегодняшняя ученица тут же решила опустить, а потом чуть смягчился: — Тот факт, что нас застали, конечно, неприятен, но я не намерен считать это позором. Забудьте, все в порядке. — Спасибо, но я больше не могу приходить к вам по ночам. — Почему же? Тал Тал вскинул бровь, а потом продолжил: — Я еще не спросил у вас всё, что хотел, а вам очень сложно засыпать одной, поэтому я не вижу никаких причин, чтобы наши встречи прекратились. — Но… — Ваше Величество, прекращайте болтать и начинайте уже тренироваться, раз уж так хотели. Королева кивнула, ничего не ответив, и вновь постаралась метнуть нож, но, как и в прошлый раз, не попала, вызывая у учителя усталый вздох. — Вы должны были попасть уже хоть раз, просто из-за везения. Почему у вас не получается? Хао Юн насупилась и пошла поднимать лезвие, тихо, но вполне слышно буркнув: «Я не знаю». Поигравшись с оружием в ладони и чуть не порезавшись, она вернулась на место и хотела уже бросить, как почувствовала, что сзади подошел кто-то, будем честны, она знала, кто встал вплотную и, одной рукой обхватив ее за живот, а другой взяв тонкую кисть с зажатым в ней клинком. — А если нас увидят? Тихо спросила королева, благо, стояли они близко. Тал Тал ответил невозмутимо: — Хао Юн, сегодня я ваш учитель. У ваших людей совсем испорченная фантазия, раз они подумают что-то, увидев такую картину. — У моих людей есть Шао Фэн, а мы оба знаем, какая у него фантазия. — Вас интересует, что скажет Шао Фэн? Быть может… Следующие слова прозвучали над самым ухом, заставив нежную кожу покрыться мурашками. — Вы сами беспокоитесь о том, не имею ли я скрытых намерений обесчестить Ваше Величество? Он издевался, явно издевался, потому что другого объяснения девушка просто не видела. — Вы знаете, что это неправда. Проворчала королева, подернув хрупким плечом. — Так кидайте. Если вы промажете даже тогда, когда я буду направлять вашу руку, то боюсь, что точно не смогу ничему вас научить. Думаете, она попала в центр? Ха, нет, конечно. Да, лезвие воткнулось в мишень, но в самый краешек. Похоже, королева была просто ужасной ученицей с руками, растущими не из того места. Но это сейчас не самое главное, гораздо интересней и любопытней был тот факт, что за ними наблюдали, наблюдали зло и раздраженно, как смотрит хозяин дорогого кольца, когда видит его на пальце у вора, но никак не может сказать, что является настоящим владельцем. За ними из тени смотрел Юэ Тао, и Тал Тал лишь делал вид, что не замечал этого.

***

На следующей утро генерал распахивает двери своих покоев и спокойно шагает по светлому коридору, делая вид, что не замечает стоящей в стороне фигуры. — Генерал! Юэ Тао выходит из тени и смотрит на Тал Тала с такой злостью и презрением, что тот, как думает моряк, должен посереть и опустить взгляд. Стоит ли говорить, что генерал даже не дёргается и, окинув представшего перед ним холодным взглядом, произносит: — Господин Юэ, что вы хотели? — Что у тебя с королевой? Тал Тал мысленно кривится, его раздражает этот человек, раздражает его манера поведения, его непонимания намёков, глупость, навязчивость. Он считает Юэ Тао недальновидным идиотом, что портит жизнь королеве и не дает ей свободно дышать, а то, что мужчина узнал за время пребывания на острове, только подтверждает теорию, порождая в голове несколько довольно легких планов, как избавиться от этого неприятного типа, не замаравшись самому. — А на что это похоже? Тал Тал прекрасно знает, что нужно давить на ревность — потому вчера и встал так близко к Хао Юн, поняв, что за ними наблюдают. Юэ Тао багровеет, руки его трясутся, вызывая у стратега лишь мысленную усмешку. — Ты! Не смей подходить к ней! Не смей морочить голову моей девочке! — «Вашей»? С чего такие мысли? Побольше наглости, и моряк уже дрожит от ужасной ярости, сжимая и разжимая руки, будто они уже на горле у собеседника. Он так просто попался, остался лишь последний ход, который окончательно выведет мужчину из игры. — Вы хоть раз слышали, как Её Величество выкрикивает ваше имя по ночам? А я слышал, как она кричит моё. Королева и не вспоминает о вас… Тал Тал просто прекрасно отыгрывает взятую роль. Была бы тут Хао Юн, она бы его, конечно, придушила за подобное, но девушки здесь нет, поэтому беспокоиться не о чем, да и цель в данном случае оправдывает средства. Генерал прекрасно знает, что произойдет дальше, он готов к этому. Эта игра только началась, а Юэ Тао уже проиграл.

***

Это собрание было настолько унылым, что Хао Юн уже начинала засыпать. Министры, тоже сонные и недовольные, что их собрали в такую рань, говорили крайне медленно, будто кому-то молились. Королева успела несколько раз зевнуть, прикрывая рот расшитым золотыми нитями рукавом, казалось, что прошла целая вечность, хотя чай, налитый в самом начале, еще не остыл. — Ваше Величество! Королева повернула голову к вбегающему евнуху, что размахивал руками и явно нарушал общее спокойствие, и чуть подалась вперёд на троне, делая взмах рукой, чтобы слуга немедля говорил. — Ваше Величество, на генерала Тал Тала напали!