Поттер, ты олень!

      Чуть пройдя спокойным и размеренным шагом, дабы показать свою невозмутимость, Северус ринулся к двери, ведущей в туалет для мальчиков, и закрылся в нем. — Фуууух, — он скатился по стене и выдохнул. Юношу всего трясло и немного тошнило. — Что это с Блэком? Я думал, что опять… — Не договорив, слизеринец встал и направился к раковинам. Над ними висели зеркала. Свое отражение вовсе не радовало и даже отталкивало. Бледный, худой, еще и эти круги под глазами! Как инфернал!        Вдруг он начал шарить по карманам, и наконец нашел то, что искал. Вытащив лезвие из мантии, он оголил левую руку до локтя. На ней красовались разной глубины и старости шрамы. Полоски лежали поперек, а кое-где даже пересекались. Когда он сделал первую? Сейчас уже точно и не вспомнить - курс третий? Да, именно тогда. Вернее, летом после него. Побои от отца всегда сопровождались высказываниями на тему плюсов его не-рождения. О его никчемности и уродстве. И, может быть, он и пропускал это мимо ушей, да только в школе говорили то же самое Мародеры, да и другие ученики молчаливо их поддерживали. Правда, на Слизерине такого не звучало, но он был уверен, что они так думали.        Внутренняя боль и противоречия, мечты и невозможность их осуществления давили на Северуса, разъедая изнутри. Способ утихомирить эту бурю нашелся неожиданно, когда Снейп упал, наткнувшись на осколки бутылки и неожиданно почувствовав, как ЭТО его отпускает. Эффект, правда, длился недолго, но его можно же повторять? Это была фактически зависимость. Хреновая, но все-таки терапия. С тех пор шрамов прибавилось, он мог их вылечить, убрать, но… Было в этом что-то такое, что не позволяло ему их свести с кожи. Бывало, ночами, когда ему снился дурной сон, слизеринец касался порезов и проводил по ним пальцами, едва ощутимо. Такой маленький ритуал успокаивал парня и помогал заснуть.        И вот сейчас он проводит тыльной стороной ладони правой руки по шрамам и думает, где сотворить новый? Эта иллюзия контроля, контроля над собой, своим телом, разумом и даже болью пьянила не хуже вина. Его всякий раз прожигала мимолетная дрожь, когда острое лезвие проходилось по нежной коже и разрывало эпидермис. Затем глубже. Темная кровь всякий раз лилась, будто под напором, и ручейками стекала вниз, окрашивая конечность в свой собственный цвет. Северус всякий раз отмечал, что она слишком темная, почти черная. Можно ли это считать намеком на черную душу? Все может быть. Чернота, Тьма — это не есть зло. Это есть Магия.        Полюбовавшись еще с минуту своим деянием, Снейп включил холодную воду и смыл всю жидкость. Кровь быстро свернулась и теперь немного саднило в руке. Затем он достал пластырь и залепил ранку. Опустив рукав мантии, отметил, что ничего не видно. Никаких следов. Ни на нем, ни на раковине. Слизеринец отпер дверь в туалет и бегом отправился к воротам.

***

       До леса парень добрался быстро и теперь шел по уже знакомой тропинке, осматриваясь. Через десять минут такой пешей прогулки в стороне от слизеринца послышался знакомый шорох. Северус аккуратно обогнул куст, закрывающий обзор на место, где был слышен звук. Там, у ствола одного дерева с густой листвой и широко раскинутыми ветвями, виднелись копыта и оленьи рога. — Эй, — окликнул Снейп животное. Оно вздрогнуло, но с места не сдвинулось. — Опять ты! — Он узнал недавнего знакомого. Олень только фыркнул и топнул копытом. Затем повернул морду к подростку и боднул носом в лоб. — Ты чего делаешь? — Поднял бровь слизеринец. Он понимал, что тот факт, что он разговаривает с животным и ждет каких-то ответов вкорне ненормально, но олень ему казался вполне разумным.        Животное устремило морду в небо и брюнет тоже поднял голову выше. Небеса были затянуты тучами, отчего были абсолютно серыми. — Дождь походу будет, — пробормотал парень и вздохнул, — но в замок не тянет, — потом вновь перевел взгляд на мирно стоящее рядом парнокопытное и спросил: — Есть хочешь? Рогатый посмотрел на него своими темно-карими глазами. «Как-будто человеческие» — подумалось молодому магу, и олень кивнул в знак согласия. — Держи, — из сумки Снейп достал большое красное яблоко и поднес ко рту животного. Оно сразу схомячило подарок и даже руку облизнуло. — Ну и зачем лизаться? — Вытирая о платок, который был в мантии, мокрую руку, проворчал юноша. — Кстати, как там твое ранение? — Зверь будто красуясь, подставил полностью выздоровевшее бедро и гордо вскинул голову. — Слушай, у вас, у оленей, так принято? Или ты просто так решил тут мне свое превосходство демонстрировать? — Животное возмущенно фыркнуло и цокнуло копытом. — Да ну тебя! — Отмахнулся Северус от своего немого собеседника. — Может, ты знаешь где волос единорога достать можно? Ну, а что? Если человеческую речь понимает, то может и гидом поработает? Олень кивнул и присел на землю. — Это че это? — Удивился слизеринец, — это ты меня покатать хочешь? — Лесной обитатель кивнул и нетерпеливо вздрогнул телом, — ладно, к такому меня жизнь не готовила, но все же… — Бормотал Снейп, пока садился на спину. Как только тот уселся, рогатый поднялся и немного тряхнулся. — Эээй, — возмутился было парень, когда чуть не упал наземь, но вовремя ухватился за рога. — Ну веди, рогатый, — зверь фыркнул. — Что, не нравится? А как мне к тебе обращаться? Парнокопытное? — Зверь топнул, — Карл? Ози? Роуз? — Снова отрицательная реакция, — может, ты девочка? — Олень возмущенно зафыркал, — хотя нет, не с такими рогами…. Как же тебя назвать? Может Питер? Филч? Дамблдор? Знаешь, тогда будем исходить от того, что ты олень… мммм… Может, Сохатый? — Зверь согласно кивнул, но тем не менее немного тряхнул наездника. — То есть Сохатый? Ну… ладно уже. Ступай.        Дождь не заставил себя долго ждать, и в тот самый момент, когда они вышли на какую-то поляну, грянул гром и с неба начали капать капельки воды. Сохатый быстро ринулся в сторону какого-то холма, приближаясь к нему. Северус понял, что там есть пещера. В ней можно переждать непогоду. — Ой, — пискнул Снейп, слезая с животного. — Ну и ливень! — Дождь набирал обороты и теперь лил, как из ведра. Слизеринец отряхнулся и внимательно посмотрел на притихшее животное. — Знаешь, Сохатый, я тут подумал, что для обычного животного ты излишне сообразителен, и к тому же беспрепятственно понимаешь человеческую речь, не находишь это странным? — Рассуждал вслух парень, расхаживая взад вперед по пространству внутри холма. Олень напрягся. — Ты чей-то фамильяр? Если да, то чей? Не могу представить того, кто мог бы жить в Запретном лесу… Кроме, разве что, Хагрида, но у того Клык. И он бы выбрал скорее какую-нибудь огромную тварь типа акромантула или мантикоры. Может, ты анимаг? — Зверь вздрогнул. — Тогда кем ты можешь быть? Одно из двух, либо ученик, либо учитель. Ни то, ни другое не является удачным для меня вариантом… Еще есть вариант с дрессировкой… — Сохатый вскинулся и выпятил грудь, — значит ты дрессированный? Пожалуй, это сойдет за правду. — Северус сел на пол и прислонился к каменной стене. Он закрыл глаза и стал прислушиваться к шуму капелек на улице. Звук был настолько сильным, что он не услышал стук копыт. Из некого транса его вывел горячий мокрый язык, проходящий по щеке. — Эй, фу, перестань! — Кричал мальчик, отбиваясь, но рогатый не отошел, а продолжил вылизывать лицо подростка. — Ну и зачем? — Вытираясь, спросил брюнет. Сохатый фыркнул и притопнул копытом. — Будешь яблоко? У меня еще одно есть. — Огромные глазищи устремились на молодого человека и моргнули. — На, — вытащил из сумки фрукт Северус, олень быстро его схомячил и улегся рядом с человеком. Они так и просидели вдвоем пока не закончился дождь.