О времени, дожде и ключах

— Не накручивай себя, ангел, — проговорил Кроули, не сбавляя шага. — С ней ничего не случится. — Именно поэтому ты чуть ли не бежишь? В этот момент Азирафаэль споткнулся о поребрик, и Кроули едва успел поддержать его. — То, что ты изводишь себя беспокойством, ничем не поможет, так что будь другом — помолчи. Азирафаэль молча кивнул и сосредоточился на том, чтобы не запнуться еще раз — за длинноногим демоном было непросто поспевать. К тому времени, как они свернули из переулка на Риджент-стрит прямо к магазину, Кроули успел обогнать ангела на несколько метров и остановился, нетерпеливо притопывая ногой. — Шевелись, ангел, — отрывисто бросил он, присматриваясь к крыльцу и двери магазина. — Здесь действительно что-то не так, не могу понять… Тяжело дыша — не верьте тому, кто скажет, что ангел не может утомиться после бега — Азирафаэль догнал Кроули и остановился рядом с ним. Первое, что бросилось ему в глаза — дверь магазина, она была чуть-чуть приоткрыта. Он не мог представить себе, чтобы Элен вчера вечером ушла и оставила дверь незапертой. Значит?.. — Внутрь, скорее! — Стой, — Кроули остановил его, крепко схватив за плечо. — Не нужно терять голову. — Но Элен… — Ты ничем ей не поможешь, если начнешь творить глупости. Сначала я. Несмотря на возражения друга, Кроули первым взбежал по ступенькам крыльца и склонился над замочной скважиной, рассматривая ее. — Ни царапины. Значит, не люди и не низшие духи. Какую ты ставил защиту? — Стену Ахора. Запрещенная магия, знаю, но мне казалось, так будет безопаснее. Азирафаэль с трудом сдерживался, чтобы не оттолкнуть друга и не вбежать в магазин. — Тогда это не наши ребята, сомневаюсь, что Вельзевул сама будет к тебе вламываться, а остальным такую защиту не пройти — испепелит на месте. Дверь тихо скрипнула, когда Кроули толкнул ее. Он не спешил заходить в магазин, но убедившись, что ничего не произошло, перешагнул порог и сделал пару пружинящих шагов. — Никого, — вполголоса проговорил Кроули, не поворачивая головы. — Кажется никого. Азирафаэль проследовал за ним и тоже остановился, настороженно осматриваясь. Магазин был пуст. Казалось, что ничего не изменилось: все книги на местах — Азирафаэль за долгие годы запомнил порядок корешков — ни следа на полу, ни царапины на торцах… — Мы вчера у тебя не пили, — пробормотал Кроули и кивнул на стол у окна, на котором стояла полупустая бутылка вина и три бокала, один полный на три четверти и два почти пустых. — Что с тобой? Кроули с недоумением посмотрел на друга, который побледнел на глазах и был вынужден схватиться за полку, чтобы удержаться на ногах. — Говори, что надо делать, — Кроули невольно напрягся. Он давно не видел Азирафаэля настолько взволнованным (или испуганным?..) — Ты понял, что тут произошло, да? Ангел молча кивнул и на негнущихся ногах подошел к ближайшему стулу. «Говори, что надо делать? Ох, Кроули, если б ты знал…» — Не молчи! — сквозь зубы прошипел демон. — Ничего не нужно делать, — наконец выговорил Азирафаэль, покачав головой. Собственный голос казался таким отрешенно-далеким. — Уже слишком поздно. — Что?.. — Слишком поздно, Кроули, — повысив голос, повторил он. — Ничего сделать уже нельзя. Кроули замер, недоуменно глядя на него. На его памяти Азирафаэль никогда не вел себя подобным образом. Бежать куда-то сломя голову, безоружным вмешиваться в любые конфликты — такое всегда было в его духе, но опустить руки и говорить, что «Ничего нельзя сделать», — это слишком неестественно, слишком странно, слишком… — Что произошло, ангел? Почему ты ведешь себя как персонаж из какого-нибудь бульварного романа? Опустившись на соседний стул, Кроули наклонился к нему и пристально посмотрел ему в лицо. Азирафаэль отвел взгляд и покачал головой. — Это слишком сложно объяснить. — Так попробуй! Или назови хоть одну причину, по которой ты валяешь дурака. Пока я понятия не имею, что здесь случилось, я не смогу помочь. — Здесь уже ничем не поможешь, Кроули. — Не верю. Увидев, что ангел упорно отводит взгляд, Кроули хмыкнул и откинулся на спинку стула. Вдруг он заметил тяжело кольцо, лежащее на столе рядом с ножкой одного из бокалов. Широкое, из темного металла, испещренное то ли причудливой резьбой, то ли письменами. Проследив за его взглядом, Азирафаэль потянулся накрыть кольцо ладонью, но Кроули опередил его и схватил кольцо раньше, чем ангел успел коснуться его. — Черт! Металл обжег пальцы, и Кроули выронил кольцо, оно со стуком упало на стол и завертелось на ребре. Азирафаэль подхватил его и быстро сунул в карман. Задумчиво прищурившись, Кроули проговорил: — Печать небесной канцелярии, верно? Я видел такие пару раз. Он не был уверен, но попытаться разговорить ангела не мешало. Однако Азирафаэль покачал головой, не ответив ни слова. — Хватит! — Кроули вскочил на ноги и хлопнул ладонью по столу. — Что с тобой, ангел? Я действительно хочу помочь. Да-да-да, я — демон, эдемский змий и так далее по списку, но я действительно хочу помочь. Зачем мне все это? Ты ведь даже не слушаешь меня… Тебе все безразлично. Элен тебе тоже безразлична, да? Повернувшись на каблуках, Кроули направился к выходу. Он понимал, что сболтнул лишнего, но был слишком взвинчен, чтобы извиняться. Произошло что-то действительно серьезное (и Элен в беде), достаточно серьезное, чтобы прямо говорить друг с другом, но Азирафаэль, кажется, был другого мнения. Что ж, он, Кроули, сам в силах разобраться, раз уж ангел по какой-то причине не хочет заниматься этим. *** «Я просто не могу рассказать об этом, Кроули. Просто не могу… Все слишком сложно, я наделал ошибок и не в силах их распутать». Ничего из этого Азирафаэль не смог произнести вслух. «Элен тебе тоже безразлична, да?» — последняя фраза Кроули эхом отдавалась у него в ушах. «Вовсе нет, но я не могу изменить этого. Некоторые долги не имеют срока давности, и их приходится отдавать, несмотря ни на что». В магазине стояла полная тишина: ни дуновения воздуха, ни скрипа половиц. Если закрыть глаза, может показаться, что все как раньше. Впрочем, все действительно как раньше. Поставить новую защиту на дверь не составит труда; магический след быстро исчезает, и через пару дней невозможно будет почувствовать, что сюда приходил потусторонний гость; единственное, что будет напоминать о нем — кольцо, которое сейчас лежало во внутреннем кармане пиджака Азирафаэля. Кого он обманывает? С тихим стоном ангел опустил голову на руки, сложенные на столе. Он, глупец, надеялся, что старинная история осталась в прошлом, стала всего лишь воспоминанием. Он не думал, что этот кошмар сможет дотянуться до него через несколько веков, но судьба, как обычно, не спросила, чего он хочет. Элен… Девушка, которую он любил — сейчас отрицать это не было смысла — и которая была влюблена в него, которая верила ему. А он… Трус, лжец, это еще самые мягкие слова, которыми можно было его назвать. Азирафаэль ударил кулаком по столу, не почувствовав боли. Он не имел права оставлять ее одну здесь, и то, что он забыл напрочь о том, какой был день, вовсе не оправдание. Он должен был помнить… Почему он не поверил плохим предчувствиям? Если бы он уговорил ее пойти домой с ним, если бы он сам задержался хоть на четверть часа, если бы… А сейчас он не в силах ничем помочь ей. Духи всегда были сами по себе, не живые и не мертвые, создания изнанки мира, куда по своей воле не попасть ни смертным, ни ангелам, ни демонам. А Дух перекрестков — его, Азирафаэля ошибка, вечное напоминание о его вере в свое всесилие… Азирафаэль невидящим взглядом смотрел в окно. Мир не исчез, снаружи все так же проезжали машины, проходили люди, погруженные в свои мысли. После вчерашней ночной грозы город казался особенно нарядным, пару дней Азирафаэль залюбовался бы им, но сейчас все потеряло значение, он не заметил бы, если снаружи начался Армагеддон и четыре всадника остановились у дверей его магазинчика. *** Кроули вышел наружу, хлопнув дверью. Возможно, он был слишком резок с ангелом, но поведение того было слишком странным: все утро не находить себе места, сходить с ума из-за того, что с Элен могло что-то случиться, а теперь, когда стало очевидно, что она в беде, с таким хладнокровием говорить, что «здесь ничем нельзя помочь». Это просто не укладывалось в голове. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что спокойствие Азирафаэля было всего лишь маской, но Кроули отогнал ее — ангел никогда не скрывал эмоций. «Почти никогда», — вынужден был он напомнить себе — За исключением тех случаев, когда он совершал серьезные ошибки и пытался сделать все, чтобы Кроули не заметил их. Он помешкал на крыльце, словно что-то удерживало его здесь, словно он что-то упустил, какую-то мелочь… Наконец взгляд Кроули упал на два смятых листа бумаги, лежащих на мостовой у самого крыльца. Он торопливо наклонился и поднял их, чернила были почти размыты дождевой водой, причудливую вязь практически невозможно было разобрать, кроме нескольких слов. «Он… и уведет с… душу крылатого… И никого… больше не… этих улицах». По спине Кроули пробежали мурашки. Он вспомнил, где видел похожий, если не точно такой же шрифт — в одном из фолиантов, которые Азирафаэль когда-то в сентябре выторговал на аукционе. Кажется, это была книга Агнессы Псих. Кроули медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Все действительно серьезно, как ангел и говорил. «Уведет с собой душу крылатого создания (духа?)» — так, вероятно, звучала эта фраза, двусмысленно, как и любила Агнесса. «Душа моя» называл Азирафаэль свою подругу, Кроули хорошо помнил это. И теперь Элен исчезла, о ком бы ни говорила Агнесса, она оказалась права. Машинально сунув смятые листы в карман пиджака, Кроули направился прочь от книжного магазина. Он слишком хорошо знал — если ангел что-то решил, переубедить его почти невозможно. И сейчас почему-то Азирафаэль считал, что беда, случившаяся с Элен, непоправима, однако у Кроули были в этом большие сомнения.