***
Ученики школы чародейства и волшебства Хогвартс потянулись прочь из класса, обсуждая, кто больше затопил класс, и сетуя на то, что настоящее цунами ни у кого так и не вышло. Лелуш проводил взглядом рыжую макушку Джинни. По довольным лицам учеников можно было с уверенностью сказать, что занятие им понравилось. Ламперуж подумал, что чего только он не перепробовал за ту жизнь и за эту, но вот учителем ещё не был. Он не мог сказать, что ему это понравилось, но и противно ему тоже не было. Лелуш оценивал себя как боевого мага не очень высоко, особенно после уизлевского Экспелиармуса, но он мог научить ребят думать и даже действовать в команде. Но главное — он мог научить их применять заклинания неожиданным и нестандартным образом. Магам явно не хватало свежего взгляда. Так что Лелуш ставил на слаженность команды в бою и на неожиданные тактические ходы. Конечно, был ещё ряд проблем, которые срочно нужно было решать. Первая образовалась благодаря одному рыжему придурку. Палочкой Поттера колдовать было крайне неудобно. Лелуш не считал Рона угрозой — так, просто раздражающий фактор, с которым в плане отношений стоит действовать осторожно — директор бдит. Сейчас же есть хороший повод отодвинуть Уизли как можно дальше. Конечно, это будет не просто, учитывая, что Поттер с Уизли делят одну спальню. Ви Британния поймал себя на мысли, что ему просто хочется свернуть рыжему шею. Вот только пока что убийство скорее вызовет больше проблем. Впрочем, отомстить можно и нелетально. Вторая проблема заключалась в том, что все желающие вступить в ОЧР не помещались в классе. Нужно было найти более подходящее помещение для тренировок. Ну и третья — Амбридж с Фаджем конечно, но из этого можно было извлечь пользу. — Шарлотта, Гермиона, подождите. Девушки обернулись и подошли к Лелушу, рядом с которым уже стояли Близнецы и Ли. — Может не надо? Мы же сами справимся… И вообще, как-то ты слишком серьёзно всё это затеял, как будто мы реально на Сам-Знаешь-Кого пойдём… — пробормотал Ли. Фред и Джордж тоже хмурились, весьма уязвлённые тем, что у них впервые что-то не получилось. — Я не исключаю такой возможности, Джордан. Нам придётся работать вместе, — Лелуш взглянул на близнецов, но они молчали. — В чём дело? — спросила подошедшая Гермиона, за спиной которой встала Шарлотта. — Как я уже не раз говорил, я намерен не просто обучить разным заклинаниям всех желающих, но и снабдить нас некоторыми… Магическими артефактами, благодаря которым мы сможем получить преимущество даже перед взрослыми волшебниками. Гермиона нахмурилась. Она всё ещё считала, что борьба с Волдемортом дело только Ордена Феникса несмотря на то, что Лелушу удалось убедить даже Невилла в том, что это не так. Грейнджер оглянулась, посмотрев на Шарлотту, но не получила поддержки. Лелуш отметил для себя, что нужно будет ещё немного поговорить с Гермионой, чтобы она перестала сомневаться. Ли Джордан, только что выразивший сомнения, тоже не спешил на помощь. Ламперуж предположил, что его в первую очередь волнует то, что прибыль с проектов, в которых будут участвовать Лок и Грейнджер, придётся поделить, хотя и сам был не против поучаствовать в очередной авантюре. — Фред, Джордж, покажите зеркала, — близнецы синхронно извлекли из сумки два зачарованных зеркала. — Это зеркальная видеосвязь, — пояснил Лелуш девушкам. — Мы планировали раздать организаторам по такому для лучшей координации. — Ничего себе! — восхитилась Шарлотта, беря одно зеркальце в руки и разглядывая в нём удивлённое лицо Гермионы. — Ага, шикарная вещь, — подтвердил Ли. — Но, как вы поняли, у нас проблема с иденфи… Идентификацией каждого зеркала… — Зеркала произвольно связываются с друг другом… — …Когда нужно определённое зеркало… — Гарри сказал, что… — Нужно присвоить номер каждому, — начали объяснять близнецы. — А-а-а-а! Я поняла, — кивнула Гермиона. — Вы что, реально решили сделать телефон? — Да, но с видеосвязью, — сказал Лелуш. — Гермиона, нам нужна твоя помощь. Мы подумали над этой задачей и поняли, что без рун тут не обойтись. К тому же оказалось, что наложенные нами заклинания выветриваются. Не сразу, на серебре магия хорошо держится, но срок годности, по нашим прикидкам, получается максимум год при активном использовании. Но магию можно закрепить с помощью рун, и заодно дать каждому зеркалу свой номер. Так вот, среди нас ты лучше всех в рунах разбираешься. Чего стоят только эти галеоны… — Нет, там и рун то толком нет, закрепляющая разве что, и Протеевы чары… — смутилась Гермиона. — И это не я придумала, я взяла принцип работы с… — она вдруг запнулась, но всё же закончила. — С меток Пожирателей Смерти. — Гермиона, не переживай, они наверняка тоже не первые, кто использует этот принцип. А ты нам очень нужна. У нас ведь много идей, не только зеркала, — сказал Ви Британни, подумав, что метки для своих сторонников изначально неплохая идея, но реализована она крайне глупо и грубо. Тут Фред достал обычную остроконечную шляпу, нахлобучил себе на голову и исчез. — О! — удивлённо воскликнула Шарлотта. — Вы что, сами сделали шляпу-невидимку? — поразилась Гермиона — Ага, — гордо воскликнули близнецы. — Но на шляпе заклинания держатся ещё меньше, чем на зеркалах… — Рисовать руны на ткани — это не слишком хорошая идея, из этого толком ничего не получится, — заметила Гермиона. — Вот тут то нам и понадобится Шарлотта! — Лелуш отточенным движением поднял палец вверх. — Я?! — Я читал, что можно пропитывать ткани зельями, чтобы заклинания лучше держались, — пояснил Ламперуж. Лок задумчиво накрутила кончик косички на палец. — Да, можно… Я знаю несколько подходящих зелий, правда, я ещё не пробовала варить их. — Ещё мы планировали зачаровать обувь, чтобы не было слышно шагов при ходьбе, попробовать наколдовать нам всем сумки с расширенным пространством, которые ещё вес облегчают… — А то в Косом за них дерут втридорога, — вставил Ли. — Ещё у нас в планах… Хм. Впрочем, об этом потом, — Лелуш вовремя прикусил себе язык, пытаясь понять, откуда у него взялось такое доверие к Грейнджер и Лок, которые могут и не понять, в отличии от близнецов. Пока. — О, это будет интересно, — улыбнулась Шарлотта. — Давно хотела попробовать сделать что-то эдакое… — Погодите?! — беспомощно всплеснула руками Гермиона. — Я не буду участвовать в этой хулиганской авантюре! — Мы, — авторитетно заявил один из близнецов. — Больше не занимаемся хулиганством. — Мы занимаемся бизнесом и… — …Защитой от Сама-Знаешь-Кого! — Как будто ОЧР совсе-е-м не пахнет авантюрой, — хмыкнул Ли. — Гермиона, ты же столько всего умеешь, ты лучшая ученица в параллели, неужели тебе не хотелось бы применить свои знания на полную? — Добавила Шарлотта. — Ладно… Я помогу вам, — наконец сдалась Грейнджер. Лелуш принялся посвящать девушек в тонкости создания связанных зеркал, надеясь, что когда он оставит команду без присмотра, не случится никаких эксцессов. Грейнджер и близнецы Уизли не очень совместимы, но кого-то ещё, кто мог бы помочь с рунами, Лелуш не знал. Этот предмет выбрала ещё Ханна Эббот, но Ламперуж не мог пока довериться ей в таком важном деле. Но если ребята сработаются, то можно будет позвать Симуса Финнигана и Невилла Лонгботтома, для них тоже работа найдётся. Через час Лелуш, наконец, побрёл в направлении столовой, наслаждаясь одиночеством в пустом коридоре, по которому эхом гуляли шепотки портретов и звонкое полязгивание доспехов. В Хогвартсе было просто негде передохнуть не только от учеников, но и от бурных событий. Ламперуж был готов даже запереться в подземелье, лишь бы немного посидеть в тишине. Хотя нет, было тут одно такое подземелье, которое определённо стоило навестить, когда выдастся свободная минутка. Вот почему, интересно, у учеников нет своих комнат, если маги умеют расширять пространство, да и Хогвартс не маленький? На ужине Лелуш по привычке сел один. В Большом зале стоял обычный гвалт, а золотые тарелки ломились от разнообразных блюд. Золотой сервиз вызывал у Лелуша не особо приятные ощущения. Не удивительно, ведь такого не было даже при императорском дворе, настолько помпезно он выглядел. Хотя это могло быть и ненастоящее золото. — Лаванда, представляешь, тут профессор Трелони вдруг вышла из своей обители, я её встретила вчера вечером, бормотала она что-то странное, прямо как Слепая Джейн, что на третьем этаже висит, ну та, на которую ещё напали недавно… Кстати, тогда, ну, вчера тоже, только днём, Филч с Амбридж носились по шестому этажу, зыркали на всех. Говорят, не поверишь, там снова кто-то портрет попортил, вот совести у хулигана нет! Портреты, они ж живые, нельзя с ними так, да ещё министерская жаба с завхозом нам теперь жить не дадут, всех перетряхнут… Мало им липких луж и неприличных слов на стенках, от которых меня прямо всю пробирает, ты же понимаешь, что это всё безобразие напоминает… — послышался голосок Парвати Патил. — Да, да, я про портреты слышала, Виолетта об этом на каждом углу трещит вместе с Полной Дамой, так что там с профессором Трелони, с ней всё в порядке? — Так я о чём и говорю, бедняжка, кажется не в себе была… — Ха, да она опять своего хереса напилась! — громко фыркнул Ли Джордан, от чего словил пару презрительных взглядов от девчонок. — Она если и выпила, то чуть-чуть! Там что-то другое было. Я думаю, она увидела пророчество, она же как раз говорил нам, ну, Лаванда, помнишь, что собиралась гадать на хрустальном шаре. — И увидела там бутылку хереса! — опять вклинился Ли. — Да заткнись ты, ты не на квиддиче, чтоб комментировать всё подряд! Джордан в ответ лишь рассмеялся. — Так, а что она там бормотала, ты расслышала? — с любопытством спросила Лаванда. — Да жуткое что-то и высокопарное… Сейчас припомню… «Тёмный Лорд, вдребезги души разбивающий, со свитою своей чёрной…». Она повторила это несколько раз, прежде я подошла и спросила, не нужно ли проводить её до Северной башни. — И вправду, жуть какая! Если уж Трелони говорит… Я думаю, Гарри точно был прав, что Сама-Знаешь-Кто возродился. — Абсолютно согласен! Белочка она такая, страшная… — снова не удержался от комментария Ли Джордан, после чего получил кубком с тыквенным соком по лбу. Вдруг Ламперуж почувствовал неприятный холодок, пробежавший по спине, и перевёл взгляд на преподавательский стол. Снейп сверлил своим взглядом его спину, абсолютно не скрывая этого. Это по определению не могло предвещать ничего хорошего. Лелуш довольно долго думал над поведением преподавателя зельеварения и его всегда смущало одно противоречие: Снейп ненавидел Поттера, но при этом помогал ему, например, когда Квиррелл пытался скинуть его с метлы, а ещё посещал штаб-квартиру, учил детей, хотя и ненавидел это. У Ламперужа сложилось впечатление, что у Снейпа есть определённый договор с директором, отсюда и непоследовательность в поведении. Но это, конечно, не отменяло возможные неприятности с его стороны, а наоборот усиливало. Лелуш глянул на наручные часы и засобирался. У него сегодня есть ещё парочка незаконченных дел. Он держал путь на восьмой этаж, в одну из многочисленных башенок, где у него была назначена встреча. Лавируя по непоседливым лестницам, Лелуш добрался до нужного места, где уже стоял Малфой, крепко сжимавший за руку Панси Паркинсон. — Ах, как тут холодно… А этот что тут делает? — высокомерно произнесла она. — Я думала у нас свидание! Панси попыталась вырвать руку, но Малфой, глаза которого остекленели при виде Лелуша, не выпустил её. — Здравствуй, — негромко поздоровался Ви Британния, впиваясь взглядом в её глаза. Девушка снова дёрнулась, как от пощёчины. — Отныне ты безумно влюблена в… — Лелуш ещё раз прокрутил в мыслях имя нужного кандидата. Нужен был прецедент, невинный в своём начале, но приведший бы к неприятным последствиям. А ещё это прекрасный способ отомстить. Первый этап мести. — В Рональда Уизли. Неожиданно Паркинсон задрожала и вновь попыталась вырваться, тихо скуля. Малфой шагнул к ней и крепко обхватил. «Она что, сопротивляется?» Удивился Лелуш. «Наверно, этот приказ слишком противоречит её мнению. Но это даже интересно…» Ламперуж чуть наклонил голову, интуитивно пытаясь подавить сопротивление: такого с ним ещё никогда не было. Привычное ощущение подчинения чужого разума так и не пришло, оно плескалось где-то внизу, покалывая кончики пальцев рук. В его голове отчаянно билась полная отвращения чужая мысль «Не хочу!», которую он старался раздавить, уничтожить и выкинуть усилием воли. Они неотрывно сверлили друг друга глазами в молчаливом сражении: серые глаза Паркинсон и пылающие алым Ламперужа. Стояла глухая тишина, но им казалось, что пространство вокруг наполнено голосами, старающимся перекричать друг друга. Лишь Малфой безразлично уставился куда-то в угол, фиксируя руками голову Панси. Кажется прошла вечность, а на деле несколько секунд, прежде чем глаза слизеринки остекленели, а мысли погасли, разливаясь тёплыми волнами, обволакивающими Ви Британнию. А потом на её лице появилось мечтательное выражение, не сулящее Уизли ничего хорошего. Лелуш стоял и анализировал произошедшее, впрочем, не сдерживая торжествующей улыбки, от которой Малфою стало не по себе несмотря на то, что всё происходящее ему скорее напоминало сон, кошмарный сон. «Сопротивляться Империо, и даже Гиассу в этом мире вполне реально, так что не зря я стараюсь действовать осторожно. Однако, стоит узнать, можно ли определить потенциальную сопротивляемость перед применением? И отчего сопротивляемость зависит. Вряд ли чисто от умственных способностей, с Шарлоттой проблем не было, но при этом Крэбб и Гойл также легко сдались. Ангелина? Нет, с ней тоже было легко, как и с Малфоем. Наверно, всё дело в отданном приказе. Приказы «не обращать внимания», «вести себя как прежде» не вызывают отторжения у людей. Однако, это применимо только к детям, а что со взрослыми волшебниками? Раз существует окклюменция, значит наверняка есть ментальные техники для защиты от Империуса. Стоит безопасно протестировать на ком-нибудь, когда будет такая возможность.» Лелуш глянул на застывшую Панси. — Только не открывай охоту на Уизли сразу, демонстрируй постепенную влюблённость, выглядящую вполне естественно. О событиях в этой башенке ты не вспомнишь. А теперь иди, — обронил он. Паркинсон сразу же вылетела из помещения и помчалась к себе в гостиную. — И зачем это надо было делать? — фыркнул Малфой. — Кажется, я говорил, что мои приказы не обсуждаются. — Ты говорил, что приказы, отданные мне, не обсуждаются, — съязвил Драко. Лелуш уже начинал жалеть, что приказал Малфою в целом оставаться собой, чтобы никто ничего не заподозрил. Хотя, потерпеть его стоило, ведь он с рождения живёт в магическом мире и знает множество нюансов. — Любые мои приказы не обсуждаются. Ты принёс книги, которые я просил? — Конечно, — произнёс Драко, протягивая Лелушу пособие по окклюменции и легилименции и книгу с названием «Ментальные проклятья». — Что твой отец написал по поводу твоего интереса к этим книгам, прежде чем прислать их? — Он сказал, что он горд мной, раз я интересуюсь такими сложными темами, — надменно произнёс Малфой. — Он сказал, что все книги из нашей библиотеки доступны мне, ведь мы, Малфои, должны быть лучшими. — Как думаешь, а он пришлёт тебе книги, не просто околотёмномагические, а связанные с темнейшей магией? Ты говорил, что у вас и такие есть… — сказал Лелуш, засовывая книги в свой рюкзак и извлекая свиток пергамента со странными иероглифами. Малфой вдруг покрылся красными пятнами, а потом негромко произнёс: — А… Ну мой отец сказал, что если я хочу изучать что-то подобное, то обязательно с ним или со специалистом, когда я просил его ещё несколько лет назад… Он… Откажется прислать мне. А ещё скажет, что в Хогвартс такое нельзя присылать. — Значит, ты можешь взять из вашей библиотеки не всё, что угодно? — Нет, почему же! Всё! Но отец будет недоволен, если обнаружит такие книги у меня, — Драко слегка поёжился, видимо, представляя гнев Люциуса Малфоя. Лелуш на секунду задумался. Есть шанс, что Драко сможет вывести нужные книги из дома, скажем, на зимних каникулах. Оставалось только понять, могут ли там обнаружить наложенное на него Гиассовое Империо. Сам Драко говорил, что никакими защитными артефактами нельзя обнаружить Империо, как и другие ментальные заклинания, но Лелуш предпочёл бы ещё раз перепроверить это. А ещё у них в мэноре есть домовики, магия которых это вообще тёмный лес. Оставалось надеяться, что не запретный, лишь пока недоступный. — Хорошо, что ты узнал по поводу защиты в Хогвартской библиотеке? — В запретной секции стоит какая-то сложная модификация воющих чар, причём не на стеллажах, а на самих книгах. Их могут взять в руки только профессора или люди, имеющие письменное разрешение, данное по доброй воле. Мадам Пинс проговорилась, что раньше, когда маги ещё не понимали всей опасности некоторых разделов магии, там стояла другая, более слабая защита, но уже при ней Дамблдор продвинул законопроект об ограничении доступа к знаниям такого рода и усовершенствовал защиту лично. Мой отец потому и не любит Дамблдора, по его мнению, ограничивать доступ к знаниям по той же окклюменции — это преступление против магии. — Хорошо, это, несомненно, важная информация, — кивнул Лелуш, думая, что с последним он совершенно согласен. — Но ведь чары выветриваются, так? — Да… — задумчиво произнёс Малфой. — Если не питаются от источника магии. Так говорил отец. Он ещё мне говорил, что некоторые мощные амулеты питаются за счёт волшебников, а защитные чары от природных источников, как в нашем поместье. — Как думаешь, — спросил Лелуш, — Дамблдор мог привязать защиту библиотеки к хогвартскому источнику, или он сам регулярно обновляет чары? «Во втором случае появляется некоторый шанс взломать защиту…» — Я не знаю, но он же директор… — А, наверно, для этого надо обладать чем-то вроде прав администратора, — пробормотал Лелуш. — Чего? — не понял Драко. — Не забивай себе голову. А как обстоят дела в обычной библиотеке? — Как я понял, там нет никакой защиты, но Пинс ведёт учёт всех книг, вынесенных из библиотеки. Но это нужно, чтобы ученики возвращали их. Не думаю, что кому-то придёт в голову красть не особо ценные книги. «Это значит, Дамблдор может узнать, кто и какими книгами интересовался. Плохо…» подумал Лелуш. — Ладно. И ещё, какого рода магический контракт заключает домовой эльф, когда поступает на службу к волшебнику, и что тебе известно про их магии? Тут Малфой завис, очевидно вспоминая, что он знает про собственных слуг. — Хорошо, у вас в библиотеке есть книга о взаимоотношениях между волшебниками и домовыми эльфами? — сжалился Ламперуж. — Я не знаю. И с какой стати мне пристало интересоваться своими слугами? — надменно произнёс Малфой. Лелуш раздражённо фыркнул, но не стал комментировать. Аристократ, всё с ним ясно. — Разузнай по этой теме как можно больше. И эссе напиши мне, что-ли. — Ладно, — благосклонно согласился Драко, но Лелуш знал, что он всё равно не сможет отказаться. — И последнее. Как там продвигаются поиски палочки? — Волшебной палочки, подходящей под описание не найдено. Мне сказать Крэббу с Гойлом продолжать искать? — Да, пусть ищут. Опроси людей, может, кто нашёл, а если нашёл, то выкупи. Только ненавязчиво. Всё… А нет, что там с Амбридж? Лелуш поёжился: в башенке было прохладно, и он спешил закончить этот затянувшийся разговор. Будет неприятно, если вдруг Поттера обнаружат с его врагом вместе. — Амбридж организовывает патрули из добропорядочных учеников. Меня назначила главным, — гордо произнёс Малфой. «Ожидаемо…» — Ещё она поделилась со мной, что через несколько дней Министр подпишет декрет о том, что ученическая дружина имеет право изымать опасные и вредные вещи, если обнаружит таковые у учеников. Она сказала, что поручит мне руководить сбором и что я должен буду приносить всё ей. — Хорошо. Если обнаружишь что-то особо ценное, то неси мне. Северное крыло, третий этаж, туда назначать патруль только с Крэббом и Гойлом, которые должны докладывать, что там ничего не происходит и не обращать внимания на наши собрания там. Понял? — Да. — Она сказала что-нибудь ещё? — Она… Ммм… Выразила надежду на то, что этих мер будет достаточно, что бы установить в школе порядок. Всё. — Ясно. Всё, можешь идти, — махнул рукой Лелуш, и Малфой ушёл. Ламперуж сделал ещё несколько пометок на своём пергаменте. 171. Найти того, кто среди учеников хорош в трансфигурации. 172. Поговорить с Симусом и Невиллом на счёт изготовления селитры из драконьего навоза. Поручить им разработку магических бомб. 173. Посетить столовую и поговорить с эльфами. 174. Наложить Гиасс на Филча и узнать про палочку, артефакты, отобранные у учеников. 175. Предупредить про патрули. 176. Найти ученика, способного взламывать заклинания. 177. Найти ученика с доступом в запретную секцию (узнать нюансы защиты). Пробежав глазами ещё раз по свеженаписанным столбикам иероглифов, Лелуш скатал пергамент, засунул в рюкзак и немного постоял, задумавшись. Выразила надежду на то, что этих мер будет достаточно, чтобы установить в школе порядок. Эта фраза Лелушу определённо не понравилась. «С Амбридж станется устроить и обыск спален, когда она поймёт, что даже патрули из лояльных ей учеников не остановят начавшееся здесь безобразие.» Ламперуж направился к выходу из башенки, думая, что ценные вещи он спрятать сможет, но как быть с теми, которые всё время нужны под рукой? Допустим, карту Мародёров можно оставить и так, никто и не подумает отбирать обычный пергамент. Хотя на время обыска можно положить её, например, к Невиллу — не исключено, что вещи Поттера будут перетряхивать с особым пристрастием. Без мантии невидимки будет непросто, но некоторое время обойтись без неё можно. Но проблема, как ни странно, была в списке дел. Лелуш привык тщательно планировать, да и когда организуешь что-то, без таких списков просто не обойтись. Конечно, Амбридж не знает японского и прочитать не сможет, но пергамент с подозрительными письменами точно отберёт. И до кучи обвинит в тёмной магии. Но опасность может исходить не только от неё. А если соседи по комнате увидят? Скоро Рон выйдет из Больничного Крыла, вдруг решит сделать какую-то гадость. Лелуш стал думать о том, что можно попробовать зачаровать пергамент. Но его знаний не хватит даже на то, чтобы зачаровать пергамент на уровне карты Мародёров. Его снова пробрало раздражение. Если бы Поттер действительно учился и интересовался магией все предыдущие годы, то Лелушу было бы намного проще. А нагнать всего за несколько месяцев всё это нереально. Можно попросить талантливых старшекурсников. Точнее, приказать. Но если действительно заморачиваться с сильными защитными чарами или даже рунами, чтобы надёжнее было, то тогда имеет смысл сразу купить дневник с обложкой из кожи какого-нибудь магического зверя. А это только на каникулах…***
Ночью Лелуш опять не выспался, занятый мыслями о следующем собрании ОЧР. А потом ему опять приснился странный сон с коридором. Помешивая зелье, которое должно было заживлять раны, он обдумывал то, как бы трансфигурировать свой учебник по истории магии в подушку: на уроках Бинса так хорошо спалось… То, что Снейп оставил его после урока, Лелуша не удивило, но насторожило. Гриффиндорцы, кинув несколько сочувствующих взглядов, вышли из класса, и Ламперуж остался один на один со Снейпом. Профессор смерил его неприязненным взглядом. — Поттер. Директор попросил меня позаниматься с вами окклюменцией. — Что?! — сон с Лелуша как рукой сняло. В животе появилось неприятное чувство. — Ни мне, ни вам это не по душе, но директор был весьма настойчив, — процедил Снейп. — приходите сегодня в восемь вечера. Лелуш замер, лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации. Такого он не ожидал. Что это вообще значит? Дамблдор хочет залезть к нему в мозги? Но он ведь и так мог бы это сделать. Ламперуж не сомневался в том, что такой сильный волшебник владеет искусством легилименции. Или тут дело в том, что он действительно опасается, что таким образом его сможет достать Волдеморт? Тогда он решил сделать это через Снейпа, но опять же, зачем тогда это обучение окклюменции? Можно предположить, что Дамблдору требуется систематическое воздействие на его разум. Значит ли это, что он всё же что-то заподозрил? Тогда отказ может выглядеть подозрительным. Или нет. Это же Снейп, а всем известно, что Поттер и Снейп ненавидят друг друга. — Профессор, прошу прощения, но я вынужден отказаться, — Ламперуж прикинул расстояние до двери из класса. Далеко. — Поттер, Дамблдор, в отличие от вас, понимает, что пренебрежение этой дисциплиной может оказаться губительным не только для вас, но и для других людей… — Я понимаю, профессор. Но я всё равно не согласен заниматься с вами, сэр. Как вы сказали, мне это не по душе, — Лелуш постарался сделать так, чтобы его лицо выглядело как можно спокойнее, как бы тяжело это не было. Ему хотелось сбежать из этого холодного подземелья как можно дальше. Если Снейп собрался учить его, значит, он владеет легилименцией. Вдруг он прямо сейчас ворвётся в его мозги? И тогда это будет конец. Провал. — Задвиньте свою неприязнь подальше, Поттер! Или вам по душе, чтобы в ваших мозгах копался Тёмный Лорд? — Снейп аж побелел от ярости. Лелуш подумал, что если Волдеморт узнает, что он не Поттер, то хуже от этого не станет, а вот если Дамблдор… Так что пусть лучше Тёмный Лорд. — Мне вообще не нравится, когда кто-либо копается у меня в мозгах, профессор. — Минус десять баллов Гриффиндору! Вы ещё более упрямы, чем ваш папаша, Поттер. Одумайтесь… — Вы можете снять хоть все баллы с Гриффиндора, но я всё равно не соглашусь, — вздохнул Лелуш. — А теперь извините меня, у меня сейчас трансфигурация. Оставив Снейпа за спиной, Лелуш вылетел из мрачного подземелья навстречу свету. Его била крупная дрожь. Он боялся и презирал себя за это. Он не боялся даже умереть, но как же страшно ему становилось от мыслей о том, что его прочтут, как раскрытую книгу, как тогда, ещё в прошлой жизни, это сделал Мао. А может даже и сотрут его, как это сделал Император. Его разум — самое ценное, что у него было. Лелуш вдохнул тёплый воздух, успокаиваясь. Шум от разговоров учеников, откуда-то сверху несётся хохот Пивза и визги, доносится эхо от лязгающих доспехов и грохот лестниц, стыкующихся с каменными пролётами… Никто не ломится в голову. «Я должен найти как можно больше способов защитить свой разум. Что угодно! Любые артефакты, окклюменция. Скопировать свои воспоминания в омут памяти, или…» Или. Сделать свою резервную копию?