***
Иногда Рону казалось, что весь последний месяц его сопровождал дементор. Настолько блёклым и холодным выглядел окружающий мир. Всё потеряло значение, новости квиддича выглядели однообразными, еда безвкусной. Он брёл от одного дня к следующему, тщетно пытаясь найти хоть что-то яркое и не выцветшее в серой пелене. Иногда Уизли думал, что он стал призраком. Но он, по крайней мере, был не один несчастен. Потеря отца и мужа тяжело сказалась на всех Уизли. Наверно потому, когда Рон увидел улыбку на лице Джинни, весело болтающей с Дином, почувствовал давно забытый гнев. — Джинни, ты… Ты что встречаешься с… Ним?! Дин и Джинни удивлённо обернулись и увидели красного Рона. — Э, что? Нет… — растерянно сказал Дин. — Мы же просто вместе ходим… Э-э-э. — Да, да, я знаю, на эти тупые дополнительные занятия по ЗОТИ! — Рон был настолько зол, что ему было всё равно, по какой причине нужно стереть эти улыбки. — В любом случае, Рон, чем бы мы не занимались, тебя это не касается, — отрезала Джинни, уперев руки в бока и становясь очень похожей на Молли. — Ты — моя сестра! И я не позволю тебе водиться со всякими… И тем более с Поттером! — О, и почему же? — Джинни закатила глаза. — Да потому, что это он виноват в смерти нашего отца! После последнего заявления стало так тихо, будто и вправду появились дементоры. Рон и сам не понял, почему сказал это, то ли в порыве отчаяния от осознания бессмысленности смерти Артура, то ли от ненависти, охватившей его… Но эти мысли поднялись из глубин подсознания. Близилось Рождество, светлый праздник, когда все дарят друг другу горы подарков, а мама готовит просто божественные блюда. Рон, не избалованный изобилием всех этих прелестей жизни, всегда любил Рождество. А в этот раз он ждал его особенно, ведь оно давало возможность не наблюдать Поттера каждый день хотя бы две недели. Его праздничный настрой даже не могла испортить та глупая фраза, может, сказанная из чувства зависти или мелочной мести. Но сейчас Рон представлял эту сцену совсем не так. Странный разговор между бывшими друзьями, отделёнными тонкой светлой лунной полосой. Его бледное лицо, всплывающее из темноты с жуткой ухмылкой. Глаза, сверкающие мрачным торжеством. И эта зловещая фраза, предзнаменование. — Это Рождество будет ужасным. Невероятная мысль, невозможное предположение. «Он знал». Это казалось абсурдом, чистой воды безумием, это не могло быть правдой никоим образом, но логика не могла заглушить чувства. Подозрения Рона росли против его воли на благодатной почве потери и одиночества. И вот они вылились в отчаянный крик. Но сестра не слышала того пробирающего до мурашек голоса, она была непозволительно счастлива в окружении Поттера. Джинни шагнула к нему и дала звонкую пощёчину. — Заткнись, Рональд, и не приближайся ко мне и моим друзьям. Я не виновата в том, что ты винишь всех подряд в нашем горе вместо того, чтобы сделать хоть что-то! Они с Дином ушли, а Рон прижал ладонь к пылающей щеке. Следующие несколько дней он вновь провёл, предаваясь апатии, казалось бы смирившись с тем фактом, что он никому больше не нужен в этом мире. Но вот однажды его поймала в пустынном коридоре Чжоу Чанг. Уизли был очень удивлён, что его вдруг почтили вниманием, да ещё не просто кто-то, а сама прекрасная Чанг. Хотя Рон и не был влюблён в неё, но не мог не думать о том, что она действительно красива. — Рон, привет. Поможешь мне? Поможешь мне? Она предложила Уизли просто время от времени встречаться и болтать друг с другом, но что при этом было бы как можно больше свидетелей. Рон был в шоке, понимая, что краснеть перед толпой ему совсем не хочется. О нет, он же зарёкся не связываться с девчонками, ведь это может привести к настоящей катастрофе! Но Чжоу удалось найти нужные слова и разжечь потухший огонь в Роне. Ведь у них была общая цель — месть Поттеру. Рон обрёл воплощение своей боли в лице бывшего друга, а в его жизнь вернулся смысл, даже более того, чётко оформленная цель, чего раньше с ним никогда не случалось. Его не волновало, что будет после, но в кои-то веки его волновало настоящее. План Чжоу Рон воспринял скептически, но что возьмёшь с этих девчонок? Она считала, что самым сильным ударом по Поттеру будет заставить понять его, кого он потерял — лучшего друга и чудесную девушку. Сам Рон же считал это излишне сложным и попахивающим возможностью опозориться. Лучше лишить его палочки, к примеру. Однако, Чжоу смогла убедить его, что стоит попробовать воплотить и её план тоже. Подойти к Чанг на виду у всех стоило Рону довольно много сожжённых нервов, но он справился. К сожалению, незамедлительной реакции со стороны Поттера не последовало, хотя Чжоу была уверена, что он не выдержит и сразу же побежит к ним. Пришлось повторять сие позорное представление снова и снова. С каждым разом Рону становилось всё легче и легче переносить общение с девчонками на виду у всех. Немало этому поспособствовала сама рейвенкловка, быстро понявшая, что Уизли абсолютное бревно. Его порой удивляло, с каким остервенением она составляла сценарии их милых диалогов, как она терпеливо учила произносить комплименты с нужной интонацией, и это даже… Восхищало. Такое стремление к чему-то не мутному и непонятному, а такому близкому. Рон никогда бы не стал так далеко заходить и тем более самостоятельно переступать через себя. «Девчонки могут быть поистине опасны и страшны, когда разозлятся» — думал он, вспоминая месть Гермионы в виде похода с Крамом на бал в прошлом году. Но то были просто цветочки, по сравнению с тем, что задумала Чжоу. По школе гремели слухи о невероятном: Шестой Уизли встречается с Чанг. Это было приятно, но к такому вниманию Рон был абсолютно не готов. Одно дело, когда тебя поздравляют с победой, скажем в квиддиче, но вот когда обсуждают твою «личную» жизнь… Так долго продолжаться не могло и тогда он сказал ей, что с него хватит. Она заламывала руки, с горящим огнём в глазах кричала, что не остановится, пока не отомстит. А ещё купила Рону новую мантию, чтобы он с ней рядом выглядел прилично и обещала ещё… Учитывая ухудшившееся финансовое положение семьи, Рон не смог устоять. Теперь он же думал, что цена не так уж высока за возможность отомстить и получить некоторую материальную выгоду. К тому же, его собственный план провалился. Поттер не был настолько глуп, чтобы оставлять свою палочку на ночь в спальне незащищённой, как и другие свои вещи. Но как бы упорна не была Чанг, все её потуги были впустую. Поттер, казалось, вообще не обращал внимания на это представление. Казалось, что его компания вообще перестала интересоваться нормальной жизнью Хогвартса. Они были словно сплочены одной идеей и тайной, их взгляды, предназначенные друг другу, были такими многозначительными. Рон, смотря на них, вновь чувствовал себя покинутым, но теперь это чувство призывало его к действию. В очередной раз, когда Чжоу в ярости рвала листки со сценариями в пустом классе, Рон, сам не ожидая от себя, предложил довольно логичную мысль: — Чжоу. Это бесполезно. Ему просто насрать как на тебя, так и на меня. И смысл мстить ему таким образом? — О, и что ты можешь предложить, помимо кражи вещей Поттера? — Ну э-э-э… Смотри, он же всё время проводит со своими этими… Рыцарями, так ты говорила? Да. Вот. Ты же была среди них. Давай просто сдадим их, — Рону было самому противно от этих слов, но мысль о мести пересиливала отвращение к Амбридж. Чжоу в ярости стукнула кулаком о стену. Потом на всякий случай осмотрела свои ногти и костяшки, убедившись, что они не пострадали. — Я бы сразу так поступила, если бы могла. Но Поттер… — она почти прошипела это имя. — Он заставляет всех подписывать пергамент перед вступлением. Хотя нет… Я уверена, что эта идея принадлежит Грейнджер. Так что я ничего не могу рассказать никому, ни написать, ни намекнуть. — Оо. Ох. Ну тогда… Это могу сделать я. — Ты? — Чжоу горько усмехнулась. — Ну и скажешь ты, что они занимаются нелегальной деятельностью. Я думаю, все кому надо, уже знают об этом факте. А каких-либо доказательств у тебя нет. Что дальше? Повисла тишина. Рон не мог придумать что-то, чем можно было достать столь неуязвимого Поттера. Но, может, сказались часы, проведённые в выдумывании всевозможных способов досадить бывшему другу, и он вновь выдал неожиданную для себя логическую цепочку: — Но, Чжоу, хоть ты не можешь рассказать то, что ты знаешь, то ты можешь воспользоваться своим знанием. — То есть как? — Ты знаешь, где они собираются и примерно когда, так вот, ты можешь просто пойти туда! Без всякого намерения сдать их кому-то. А я случайно прослежу за тобой, — Рон сиял, ведь он уже считал себя чуть ли не гением. Чжоу замерла, пребывая в задумчивости. — Они могли поменять место… И если я знаю, что ты следишь, то ничего не выйдет… Однако… О! Да, точно. Я буду пытаться узнать что-то, а ты будешь следить за мной, только не предупреждай меня, когда ты будешь это делать. А когда ты узнаешь, то мы сможем спокойно разговаривать об этом. И решим, что делать с этой информацией. Так началась очередная безумная эпопея, в которую ввязался Рон. Но обстоятельства меняют людей, а люди меняют обстоятельства. Смена привычной обстановки выбила Рона из колеи. И если он и сумеет вернуться обратно, то точно не таким, каким был раньше.***
Свободного времени всегда мало, а если много, то и свободным его назвать нельзя, скорее бездарно потраченным. Так рассуждал Лелуш, не позволяя себе отвлекаться на что-либо незначительное. Но даже его сознанию требовался отдых. Потому он расслабленно читал книгу по истории магии, развалившись у себя на кровати и поедая пиццу. Его мысли витали где-то далеко. — Народ, смотрите что у меня! — в спальню ворвался Дин Томас, а за ним вошёл Симус Финниган. Невилл подскочил от неожиданности. Он тоже читал книгу, только по травологии. А Дин продолжил с горящими глазами: — Это же Звериные Закуски! Они продаются в Хогсмиде. Ну вы понимаете, — гриффиндорец оглядел присутствующих многозначительным взглядом. — И кому ты душу продал, чтобы тебе любимчики Амбридж прикупили? — хмыкнул Симус. — Так близнецы подсобили! — А ну эти… Эти могли, — вздохнул Симус. Лелуш дёрнул краешком рта. Скорее всего это были подделки. Близнецы Уизли просто не могли не извлечь свою выгоду в этой ситуации. — Давайте пробовать! — Дин сиял. — Специально для вас тащил. — Он просто был обделён этой забавой в детстве, — сказал Симус. — Вот и навёрстывает. — Симус, ты так часто ворчишь, что я начинаю думать, что тебе лет восемьдесят, не меньше! — сказал Дин, толкая друга в бок. — Ещё чего! — он выхватил цветную пластинку из мешочка, который держал Томас, и закинул себе в рот, после чего неожиданно взвыл, как настоящий волк. Невилл вздрогнул, а в память Лелуша всплыли не самые приятные воспоминания Поттера об оборотнях. — Тормоз! Симус засмеялся и закинул ещё одну волшебную сладость в рот, на этот раз издав ржание единорога. Слушая, как его однокурсники по очереди выдают крики разных животных, Лелуш стал подумывать о том, что надо бы сваливать из этого дурдома. Похоже, Невилл думал также. Вскоре в спальню заглянула Джинни и присоединилась к веселью. Лелуш покосился в сторону приоткрытого окна. Жаль, метлы в спальне нет. Молния, пребывавшая в опале у Амбридж, дожидалась своего часа в Тайной Комнате. — Что, ты серьёзно читаешь это? — над ним навис Дин, за спиной которого появилась рыжая грива Джинни. — Бросай свою книжку! Ты ведь тоже ещё не пробовал Звериные Закуски? — А давайте без меня, — предложил Лелуш и откатился на противоположный край кровати, рухнув на пол. Рука не слишком удачно подогнулась, но всё обошлось лишь неприятными ощущениями. — А ну стоять! — Джинни перемахнула через кровать, сверкая заразительной улыбкой, но Ламперуж уже был под ней. Стараниями домовиков под кроватью было чисто, но всё равно тесно. Даже не самая большая тушка Поттера пролезала с трудом, но Лелуш был неостановим в своём намерении скрыться. Где-то сверху послышался голос Симуса, который уже впихивал Невиллу в рот очередную закуску, затем очень громкий и недовольный мявк. — Кот? Откуда здесь кот? Это же не Живоглот. Он вообще чей? — Не знаю я, он сам пришёл ко мне, — пробормотал Невилл, который, судя по всему, отдавил коту хвост. — Какой милый! — это была Джинни. Пользуясь тем, что про него временно забыли, Лелуш пополз из-под кровати в другую сторону, намереваясь одним рывком достичь двери. Сейчас он корил себя за то, что расслабился в отсутствие Милли, ведь подобные подлянки можно ожидать и от студентов Хогвартса. О, эти волшебники с их извращённой фантазией! Эшфорд была бы вне себя от счастья, попади к ней штучки, подобные этим… Близнецы отдыхают, нервно оглядываясь по сторонам, Дамблдор давится лимонными дольками, уровень хаоса зашкаливает… Что же, у Лелуша есть немалый опыт выживания в школе… Но тут он почувствовал крепкую хватку на лодыжках. Кто-то бесцеремонно выволок его из-под кровати. Глухой удар ознаменовал появление шишки на затылке. Очки, жалобно звякнув, отлетели куда-то в сторону. Мир сразу же расплылся размытыми цветными пятнами. — Милые носочки, — хихикнула Джинни. «И почему у Поттера были только растянутые носки Вернона или это нечто со снитчами? " — горестно подумал Лелуш, которому сразу обездвижили руки и ноги. Это был конец. Ему в рот пихнули что-то сладковато-острое, из-за чего там начался пожар. Он закашлялся и вдруг издал такой рык, от которого сотряслись стены. В воздух вырвалась струя пламени, полоснув по весёлым лицам. Слава Мерлину, это лишь иллюзии, а то с волшебников станется… — Я хотел дракона! — с притворной обидой произнёс Дин. — Ну вы… — просипел Лелуш. — Изверги! Ответом ему был дружный хохот. Кажется, смеялся даже Невилл. Ламперуж тоже невольно улыбнулся, хоть вышло это кривовато. Горло всё ещё саднило. Привычные драматичные краски стали растворяться, не выдержав сияющих улыбок. — Может, очки вернёте? Без очков или линз он чувствовал себя совсем беспомощно, что заставляло его сильно нервничать. Да, никогда он раньше ещё так не ценил хорошее зрение. Как же Нина жила так долго с этими огромными стёклами? — Они туда, под кровать улетели. Лелуш развернулся в ту сторону, слепо протянув руку в плывущее пространство. Хорошо, что вблизи всё было более ли менее различимо. Потешающиеся гриффиндорцы не спешили помогать ему. Вот только Ламперуж, зачастую глядевший на мир в мрачных тонах, чувствовал, что это была лишь шутка, забава, болезненным эхом отдающая воспоминаниями о студсовете. И тут перед лицом возникла знакомая серая кошачья мордочка, с тёмным пятном на правом глазе. — Артур?! — Ты знаешь его? — спросил Невилл. — Да… Так, кот одного моего… Знакомого, — Лелуш всё ещё взирал на кота, подслеповато щурясь. И всё же, это порождение магии настоящее животное, или нет? Артур развернулся, щёлкнул хвостом по носу Лелуша и шмыгнул под кровать, подхватив в свою пасть что-то блеснувшее на свету. А ведёт себя, как настоящий… — СТОЯТЬ! — взвыл Лелуш, ныряя вслед за котом. Но куда там… Скоростные достоинства Поттера нивелировало отсутствие очков, утащенных хвостатой тварью. Артур играючи вскочил на учебники на тумбе, и они полетели на пол, красиво взмахивая страницами. Остальные, еле стоя на ногах от смеха, пытались ухватить кота дрожащими руками. Артур прижимался всё ближе к окну, задорно блестя стёклами очков в своей пасти. Джинни, наконец, вспомнила про палочку в кармане мантии и вынула её, занося для парализующего заклинания. — Что за шум и грохот?! — А нас не позвали?! Близнецы Уизли появились в спальне, на секунду приковывая к себе внимание. Артур воспользовался моментом и сиганул в приоткрытое окно. Створка тихо и прощально скрипнула. — О, Мерлин! — пискнула Джинни. Повисла тишина. Лелуш шагнул к окну, мстительно думая о том, позволит ли его отвратное зрение различить красное пятно на белом снегу с такого расстояния, или нет? Высота у Гриффиндорской башни была внушительная, а внизу под тонким слоем снега скрывались твёрдые скалы. Створка снова натужно заскрипела, поддаваясь толчку. Но Лелуш не увидел. Его там не было. Потому, что наглый кот восседал на узком карнизе, тянувшемся на несколько футов ниже окна вокруг всей башни. Ветер слегка колыхал уши этого создания, а закатное солнце дразняще отражалась в стёклах очков. «Почему, почему, из всех вероятностей в этом мире со мной появились двое из самых раздражающих созданий?!» — думал закипающий Лелуш. Сначала Ролан… А теперь это… Порождение магии. Артур удивлённо поднял мордочку вверх и неспешно пошёл по карнизу, явно намереваясь обойти башню кругом, туда, где к ней примыкали крыши остальной части замка. Ламперуж мог видеть только размытое пятно и солнечный блик, что только ещё больше выводило его из себя. Он издал какой-то истеричный нечленораздельный звук и обернулся к близнецам. — Метлу! Быстро! Те привычно переглянулись, словно мысленно согласовывая свои действия, и синхронно исчезли из комнаты. Лелуш кинулся к своей тумбочке, в спешке приложившись лбом о столбик кровати. Изо рта вырвалось сдавленное шипение. Слепо пошарил руками в поисках спасительных линз. Вот они! Тренированным движением два маленьких прозрачных кругляша оказались на своих местах, и мир наконец-то обрёл чёткость. Лелуш мельком отметил удивление на лицах гриффиндорцев… Какой болезненный удар по конспирации! Все ищут Гарри Поттера по известным всему миру признакам, стоит только убрать, например, очки, как большинство перестаёт его замечать… А теперь у присутствующих здесь могут возникнуть вопросы. Подоспели близнецы, и Лелуш выхватил метлу. Может, это Поттер соскучился по полётам, может горячая кровь взыграла, но Ламперуж сиганул вслед за Артуром в окно. Джинни снова охнула, а Невилл сбледнул с лица. — Фордж, гляди, во даёт! — И не говори, Дред… Храбрость, достойная ордена Мерлина! — Нет, какой Мерлин?! Только если Мордред… Промозглый ветер ударил в лицо пригоршней снега, сметённой откуда-то с крыши башни. В животе появилось сладостное чувство полёта. Гравитация не властна над магией! Тонкое древко резало воздух со звонким свистом. Далёкая земля внизу не вызывала головокружения, несмотря на то, что её и хрупкое человеческое тело разделяла лишь деревянная палка. А маги все, поголовно, сошли с ума, плюя на законы физики и гонясь за этим невероятным чувством. Внизу, на белом снежном одеяле, укутавшим крыши замка, мелькнула серая тень. Кот упорно пробирался к зияющим проёмам окон одного из заброшенных помещений, увязая в снегу. Рядом мелькнула тень, заставляя обратить мордочку к серой пелене облаков, заменяющих небо. Резкий свист полоснул по ушам, подстёгивая Артура. Он рванул вперёд, но было уже поздно. Если кот может быть быстрее человека, но точно не метлы. Отработанным движением ловца тот оказался поднятым за шкирку. — Ты заплатишь у меня! — победно улыбнулся Лелуш. Наверно, об этом моменте он мечтал с тех пор, когда увидел на Артуре маску Зеро. Конечно, это было слишком мелочно, чтобы занимать свой мозг мыслями о мести какому-то коту, но раз уж представился случай… Лелуш вырвал очки из его пасти. Артур неожиданно извернулся вслед за рукой, оцарапав её. Ламперуж дёрнулся, выпустив кота, хотел было вновь схватить его, но ткнулся лицом в снег, свалившись с метлы. Артур мяукнул и скрылся в оконном проёме, неслышными шагами уносясь прочь в глубины Хогвартса. Ледяной снег словно снял пелену эмоций с глаз, возвращая трезвый рассудок. Лелуш встал, отряхивая безнадежно мокрую мантию о снега. Почему сегодня все пытаются выставить его идиотом? Это… Не только неприятно, сколько непривычно и раздражающе. Лелуш, сменив линзы на очки, отправился обратно к гриффиндорской башне, привычно анализируя свои поступки. «Чёртов Поттер!» — таков был вывод. Он словно бы и не должен был раствориться в глубинах сознания, а поджидал где-то за спиной, осуждающе качая головой. Гриффиндорцы так не поступают! Лелуш крепче сжал древко. Только стоит ослабнуть оковы холодного разума, как верх берут эмоции. Сейчас это вдвойне неприятно и неприемлемо. Одно дело — свои, привычные чувства, они знакомы и предсказуемы. А тут ещё и поттеровские. Испытывать их кажется таким неправильным и странным. Тут Лелуш ещё вспомнил о Волдеморте, чья безумная ярость или реже радость иногда прорывались в сознание. «Проходной двор просто…» — Раздражённо подумал Ламперуж. Так и свихнуться недолго. «Интересно, а Ролан как с этим живёт?» Решив потом прояснить этот вопрос, Лелуш подумал, что, наверно, испорченное сознание будет куда лучшей местью, чем смерть, которая теперь мало что значит. Такие мысли взметнули застарелый страх, что кто-то посмеет вторгнуться в его сознание. Изучение окклюменции и кафф были слишком слабой гарантией. Лелуш думал о том, чтобы сохранить свои воспоминания где-нибудь. Прежде всего на ум приходил Омут Памяти, но вот только он был очень редким артефактом. Из малфоевских книг он узнал, что легально продавать их запрещено, да и кто бы стал их продавать? А секрет изготовления принадлежит Отделу Тайн. Можно, конечно, хранить воспоминания просто во флакончиках, но не долго. Для того, чтобы воспоминания не выветривались, нужна была специальная заколдованная тара. Так что у Лелуша появился ещё один повод навестить Отдел Тайн. Когда Лелуш вернулся в башню, то успел проводить последний кусок пиццы до рта одного из близнецов. Нет, точно, такими темпами проще переселиться в Изменчивую Комнату. — Ошень вкусно! — сказал тот с набитым ртом. — Скажи, это ведь пицца? Такое маггловское блюдо. Где ты её достал? — заинтересовано спросил Симус. Лелуш чуть было не ответил «убил непозволительно много времени на объяснение домовикам с кухни, что это такое». Но, оглядев любопытные лица, лишь загадочно улыбнулся. Пока он пытался высушить одежду сопротивляющейся палочкой, близнецы о чём-то таинственно шептались. Остальные засыпали ехидными вопросами на тему погони за котом. Наконец, Фред встал и предложил Лелушу выйти «поболтать». Втроём они выбрались из комнаты, затем из шумной гостиной. По лицам близнецов, Лелуш уже понял, чего хотят эти прирождённые предприниматели. В конце концов, он этого ожидал. — Пятьдесят на пятьдесят! А мы поможем с продажами, — хором воскликнули близнецы. — А не много ли? — поднял бровь Лелуш. — Эй, нас, между прочим, двое! — И не забудь про Амбридж! Ты же понимаешь, что она тут же сделает с вами. — Вы просто не представляете популярность пиццы в маггловском мире, — хмыкнул Лелуш. — И с каких это пор Амбридж для вас это проблема? Лелуш не стал торговаться очень долго. В конце концов, заниматься продажами пиццы у него не было времени. Этот относительно спокойный денёк отдыха он с трудом выкроил в своём расписании. Скоро, согласно плану, свободного времени вообще не будет. Лелуш непроизвольно обхватил левой рукой правое запястье, словно уже чувствуя предстоящую боль. Драма и пафос, как всегда… А боль будет отомщена. Снизу послышался гул голосов. Что-то происходило в холле, что привлекло множество студентов. Когда гриффиндорцы спустились вниз, то сразу нырнули в толпу студентов. Они громко обсуждали происходящее, некоторые были печальны, у Лаванды и Парвати глаза были на мокром месте, а высокие близнецы за спиной Лелуша разглядели что происходит и стали синхронно отплясывать. Ламперуж скрипнул зубами, помянув Дурслей, которые недокормили Поттера, Из-за чего тот был чересчур низок. Неожиданно полы его мантии взметнулись вверх, и его подбросили в воздух. Одежда словно прилипла к телу, не давая шевелить руками и ногами. Посреди холла стояла Сибилла Трелони, окруженная сумками и чемоданами и умоляла Амбридж не прогонять её, изрыгая громкие рыдания. — Что вы творите?! Отпустите его! — Как скажешь! — Мы просто протянули дружескую руку помощи! Лелуш почувствовал, что в воздухе его ничего больше не удерживает и полетел на пол, впрочем, приземлившись достаточно удачно. — Гарри, ты как, в порядке? — спросила Гермиона, метнув гневный взгляд в сторону невинно улыбающихся близнецов. — Да, всё хорошо. Но в следующий раз прошу предупреждать, — Он посмотрел на Уизли. Кажется, они вняли его прохладном взгляду. «Кстати, интересный эффект получается. Левиосу на живые существа нельзя наложить, но вот если на одежду… Жаль только, что в бою не получится использовать, тут нужна постоянная поддержка заклинания. Только если попробовать швыряться предметами, но это будет слишком медленно. А вот… Если рассмотреть возможности метания предметов, то тут можно опробовать Ваддивази. Люпин, помнится, неплохо обезвредил Пивза с помощью этого заклинания…» — подумал Лелуш. Но от продумывания этой новой идеи его оторвала Гермиона. — Гарри, мы же можем что-то сделать? Это несправедливо! Лелуш индифферентно пожал плечами. Уроки Трелони были хороши только тем, что на них было очень удобно спать. — А что ты предлагаешь? Пойти и напасть на Амбридж? Ну, большинство рыцарей с тобой не согласятся. Это была чистая правда. Лелуш видел, что большинство, особенно из второй группы, точно не решатся на такое, раз уж они скептически отнеслись к идее применить свои боевые навыки против хулиганов. Ну, это было вполне прогнозируемо. Так что нужно лишь дать им дозреть. Прежде чем Гермиона успела что-то ответить, он добавил: — И мне не хочется попасть в Азкабан в качестве пленника уже в пятнадцать лет. А ещё время устранять Амбридж пока не пришло. Гермиона закусила губу и прошептала: — А потом будет Хагрид… Тут в холле появился Дамблдор. Студенты мгновенно замолчали и расступились, пропуская высокую фигуру. Тот свысока опустил свой взор на Амбридж. Все затаили дыхание, ожидая, как же директор поставит Жабу на место. И у него это получилось, несмотря на урезанные полномочия. В итоге Трелони осталась в Хогвартсе, пусть и лишилась должности преподавателя прорицания. — С Хагридом всё будет в порядке, никуда он не денется, — ободряюще сказал Лелуш нервничающей Гермионе. — Но вот только это не самое лучшее решение. Он дал прекрасный повод сместить его. «Как будто их до этого было мало…» — Погоди… И какой же? — спросила Гермиона, нахмурившись. — За растрату школьного бюджета, — охотно пояснил Лелуш. «Надо бы сказать Малфою, чтобы намекнул своему отцу.» — Я не понимаю… — Ну смотри, проживание студентов и преподавателей в замке — это отнюдь не бесплатно. Например, деньги тратятся на еду для них. А Трелони теперь не преподаватель, так что, по идее, на неё больше нельзя тратить деньги из бюджета. К тому же, Хогвартс не частная собственность Дамблдора, и он не может селить здесь всех, кого захочет. — Но Хогвартс — её дом! Лелуш вздохнул. Гермиона достаточно умная, но порой такая упрямая, что ей приходится объяснять такие примитивные вещи, когда можно было бы обойтись без этого. — А представь, что такой случай случился в той начальной школе, где ты училась до Хогвартса. Согласись, это было бы странно. Гермиона замолчала, видимо, представляя это. А Лелуш стал думать о том, почему директор вообще вступился за прорицательницу, таким образом подставляя себя. В благородный жест от такого человека верилось с трудом. Тут просто обязана быть какая-то цель. Работа на репутацию тоже была слабым оправданием. Это действие вызовет благоговение разве что у таких как сам Поттер, который, кажется, где-то внутри всё же проникся. Все стали расходиться, а Лелуш продолжал думать. На третьем курсе Трелони сделала Поттеру настоящее предсказание. Да и если повспоминать другие мелочи, бредовые лишь на первый взгляд… Как то раз Сибилла объявила Поттеру, что он родился зимой, что было далеко от правды. Но вот недавно Лелуш узнал от Джинни один факт. После того, как её отец умер, она решилась рассказать о том, о чём переписывалась с Реддлом, хотя раньше явно смущалась и не хотела говорить об этом. Так вот, Том как раз родился зимой. Звучит натянуто, конечно, но не лишено смысла. А если Трелони регулярно предсказывает какие-то события и факты Дамблдору? Лелуш даже остановился. Пусть сам он и мог предвидеть даже самые невероятные события, но его мучали сомнения, что Дамблдор настолько же гениален. Чтобы этот дед был равен Ви Британии? Лелуш презрительно скривился. И, как показывает практика, у волшебников с критическим мышлением всё обстоит довольно плачевно. Но если у него есть такая вот карманная прорицательница, то это делает возможным даже самые безумные ходы с его стороны. Как-то Ламперуж думал о том, насколько вероятно, что жизнь Поттера была спроектирована с самого рождения, что его странный неинициативный характер, или даже эмоциональная ограниченность — это всё проект одного волшебника с длинной бородой. Это казалось очень маловероятным, но теперь… Одно из связных зеркал потеплело. Лелуш протянул слегка подрагивающую руку. — Гарри! Там… Опять они! Как ты говорил, они опять напали на Кевина!