Хлеба и зрелищ.

Всплеск холодной воды пробудил его от беспокойной ночи. Миста вздрогнул, пытаясь привыкнуть к утреннему свету. Сегодня его незваным гостем был Формаджио, и он, казалось, был очень доволен собой за содеянное. Ему было приказано принести гладиатору еды, и это задание было одним из немногих, что он должен был выполнить. В частности, попросить в качестве компенсации дополнительную порцию овсянки. Жаль только, что его насмешки скоро прекратятся. — Эй, знаешь что, Гвидо? Ты здесь уже четвертый день, ты это знаешь? Миста выглядел одновременно рассерженным и слегка испуганным этим фактом. Он отвел взгляд, и Формаджио ощутил его гнев. Незваный гость усмехнулся, ведь он мог легко издеваться над гладиатором, находящимся в столь беспомощном положении. Он никогда и подумать не мог, что тот окажется настолько глупым, чтобы подставить собственную задницу. Не то чтобы он этого не предвидел, но он думал, что Миста будет осторожнее со своими действиями на публике. Парень был молод, хотя и должен был повзрослеть за то время пребывания на арене. Очевидно, он так ничему и не научился за последние несколько месяцев, теперь и пожинает плоды собственного горького опыта. — В любом случае, я здесь не только для того, чтобы накормить тебя, но и для того, чтобы вытащить тебя отсюда. Польпо хочет поговорить с тобой. Молись, чтобы он освободил тебя сегодня. Миста по-прежнему избегал диалога с Формаджио, как и взгляда в его сторону. Оно и понятно, ведь гладиатор пребывал далеко не в лучшем расположении духа, зная о том, что его наказание длится вот уже четвертый день. Гость вздохнул и наклонился вперед, чтобы снять с заключенного кандалы и передать ему еду. Миста ел не торопясь и молча, не желая болтать о всяких пустяках, как это бывало раньше, когда он обедал с гладиаторами. Брюнет поморщился от беспокойства, поселившегося в его душе, и от мыслей, что роились в его голове. Покончив с едой, Формаджио заковал его руки в кандалы на длинной цепи и вывел из сарая. Миста с трудом переставлял ноги, что дрожали из-за слабости, не покидающей его уже который день. Они шли через тренировочное поле, где новички-гладиаторы уже приступили к своей подготовке, чтобы в скором времени провести свой первый бой на арене. Здесь, на поле, витали чувства волнения и страха, но Миста не обращал и малейшего внимания на юнош, проходя мимо, пока его тащили к Польпо. У Гвидо не было сил ни сопротивляться, ни убегать. Все, о чем он мог думать в этот момент, так это только о собственной неминуемой гибели. Неужели Польпо узнал о ночном госте? А что, если в таком состоянии меня заставят биться на арене. А что, если мне больше никогда не позволят увидеть Джорно. В данный момент его разум был переполнен негативными мыслями, даже когда все его нутро кричало о том, что все будет хорошо. Зная о том, что Джорно заботится о нем, что хочет быть рядом… мысль о том, что между ними пробежала искра… чувствуя, что они могли бы быть нечтом большим. Все эти мысли должны были быть своеобразным утешением, но они наоборот нагоняли еще большее беспокойство. Он чувствовал, что в этот день он потеряет все то, что, как ему казалось, зарождалось между ними. Он чувствовал, что не может исполнить то безмолвное обещание, данное друг другу в ту ночь. И на то была очевидная причина. Я провел в заключении уже четыре дня. Сегодня не произойдет ничего хорошего. Ему казалось, что он идет целую вечность, прежде чем Формаджио останавливается в обеденной Польпо. Он быстро кланяется и передает цепь в руки одного из стражей, прежде чем поспешно уйти. Миста поднял глаза и увидел перед собой огромных размеров тело работорговца, что лежал на клинии и поедал пухлыми руками пищу, которую гладиатор ни разу в жизни не ел. — Ты выглядишь намного хуже, чем я мог того себе представить. Хотя, стоит отметить тот факт, что раны твои уже почти излечились, — произнес Польпо так неожиданно, что брюнет вздрогнул. Говорил Польпо спокойным тоном, что разительно отличался от того тона, которым он разговаривал с гладиатором в последнюю их встречу. — Твои раны бы навряд ли зажили, не получи ты помощи извне, верно? Вот и все. Миста был в полной заднице. Польпо знал о ночном госте и, вероятно, сурово накажет за это. Хотя, по какой-то неведомой ему причине, голос работорговца по-прежнему был спокойным, отчего создавалось впечатление, будто он поучает ребенка. — Тебе не стоит бояться наказания за это. Ты был заключен в цепи, так что твой гость не имел никакой нужды в том, чтобы навещать тебя. Но, к сожалению, в нашей охране территории была брешь, и тот, кто допустил это, получит соответствующее наказание. Но для начала, я решил донести данную информацию до Дьяволо и узнать о его мнении на этот счет. Вот и вся причина, по которой ты сейчас стоишь передо мною. Дьяволо жаждет подробностей… а именно в том, что же привело сына Дио к тебе? Миста так и замер на месте. Он определенно попал в ловушку, из которой ему было неизвестно, как выбраться, ведь скажи он что-то не то, Джорно тоже могут наказать. А если он осмелится рассказать все в ярчайших подробностях, то, возможно, его убьют в этот же день. Но Гвидо был ужасным лжецом, отчего и не мог придумать ничего, чтобы скрыть детали их с Джорно беседы. — Что я получу взамен за эту информацию? На что Польпо не раздумывая ответил: — Все зависит от того, что именно ты скажешь. Если я скажу тебе, что именно ты получишь взамен, то, вероятнее всего, поймёшь, о чем я хочу услышать. Так что, лучше докладывай все как можно скорее. С этими словами Польпо сел, отчего гладиатору невыносимо было смотреть на него из-за больших размеров. На фоне его Миста чувствовал себя ничтожным, как насекомое, что тщетно пытается вырваться из рук безразличного Бога. — Я не знаю, почему он решил придти ко мне… Он лишь сказал, что хотел вернуть мой кинжал. Польпо наклонился вперед, чтобы отхватить кусок птицы, лежащей на низком столике, прежде чем снова посмотреть на брюнета. — Хм, и поэтому он решил просто так вторгнуться без разрешения на мою территорию, даже не удосужившись попросить моих рабов передать тебе оружие. Неужели он к тебе не ровно дышит, а? Думай, Миста! Думай! — Думаю, он хотел удостовериться, все ли со мной в порядке. Джорно принес с собой какие-то медицинские инструменты, так что, я думаю, он ожидал, что у меня будут необработанные раны. Он помог мне и оставил кинжал. Я не знаю, означает ли его поступок, что он что-то ко мне чувствует. Польпо хмыкнул, все еще держа зажатым между зубов кусок домашней птицы. — Конечно, это говорит о его чувствах. Любой другой просто бы оставил тебя умирать в наказание за тот поступок, который ты вытворил на арене. В особенности, до тебя бы не было дела представителям знати. Но не тут-то было. Мальчишка решил втайне обработать твои раны. Тебе не кажется, что это как-то странно? Кроме этого, Дьяволо хочет знать: чувствует ли юноша к тебе привязанность? Гладиатор никак не мог отрицать сей факт. Ведь даже для Польпо было очевидно, что Джорно что-то испытывает к гладиатору, и отрицать или скрывать это было просто бессмысленно. Гвидо почувствовал себя поверженным, когда его голова наклонилась вперед в знак согласия. Работорговец коротко рассмеялся и недоверчиво покачал головой. — Значит так… Ну, для подростка это вовсе обычное дело. Гладиаторы, как правило, привлекают много внимания со стороны женщин, понимаешь, да? Но в нашем случае дело приобретает интересный поворот. Видишь ли, Дьяволо велел дать тебе задание, если парнишка и вправду неравнодушен. Глаза Мисты широко распахнулись. Он ожидал чего угодно, но только не этого. — Что?.. — Не нужно так удивляться. У Дьяволо есть на то свои причины, ведь он так переживает из-за отца этого мальчика. Он подозревает, что визит Джорно и его влюбленность в тебя лишь часть коварного плана, который приведет к гибели твоего хозяина. Следовательно, он убежден, что сблизившись с тобой, юноша в конечном итоге подтолкнет тебя на убийство, и таким образом Дио может взять в свои руки сложившуюся ситуацию. Мы не знаем подробностей, и, может быть, это все пустые домыслы, но если ты заметишь, что парнишка каким-то образом попытается убедить тебя совершить убийство ради него, то не бойся сообщить нам. Если ты дашь нам знать об этом, то будешь вознагражден. Кроме того, если все действительно начнет развиваться в этом русле, то ты будешь обязан убедить мальчика убить собственного отца взамен. Если ты сделаешь это, мы даруем тебе свободу. Итак, каково твое мнение на этот счет? Миста и не знал, что сказать. Он просто стоял как вкопанный, разинув рот и не веря собственным ушам. Может быть, Джорно, притворяясь, нашел к нему подход, чтобы гладиатор открылся перед ним и начал доверять или… нет… Это просто не может быть. Джорно хороший человек. Он был прекрасен и внутри, и снаружи, поэтому никогда бы не подошел к нему из корыстных побуждений. Но что, если это действительно так? Что, если все это не больше, чем фарс? Что, если он просто хочет, чтобы Миста помог ему убить Дьяволо ради выгоды собственного отца? Гвидо захотелось ударить себя по лицу, лишь только он подумал об этом. — Ну так что? Хочешь взять на себя эту миссию или как? Если ты еще не уверен в этом, то я отправлю тебя обратно, чтобы ты мог хорошенько подумать. Ты все еще можешь видеться с Джорно сколько угодно раз, но следи за ним. Если же ты против этого, то просто вернешься к тренировкам, и твоя жизнь вовсе не изменится, а мы все сделаем вид, что этого никогда и не было. Итак, каков твой вердикт? Миста хранил молчание. Мысль о том, что он вот-вот потеряет все шансы встретиться с Джорно, угнетала его. Однако то, что ему позволили видеться с ним, означало предательство по отношению к юноше, если окажется, что он действительно имел скрытые мотивы. Миста не знал, что может ранить сильнее. Но ему хотелось узнать, увидеть собственными глазами правду, даже если та окажется для него болезненной. Если он упустит шанс выстроить с ним отношения, то никогда себе этого не простит. — Хорошо, я возьму на себя эту миссию, — ответил Миста, и в глазах его блеснула решимость.

***

— Ты ведь знаешь, на что идешь? Не забывай, что человек, с которым ты встречаешься — гладиатор самого низкого социального статуса и еще к тому же чей-то раб. Если ты хочешь освободить его от арены, то тебе придётся следовать моим указаниям. А теперь повтори, что я велел сделать. В этот момент было бессмысленно пытаться убедить Дио, что у него абсолютно не было никаких чувств к гладиатору. Его отец использовал все, что угодно, чтобы контролировать жизнь сына, лишая его всяческого выбора, даже сейчас и попросту заставляя его согласиться выполнять приказы. — Мне нужно не появляться с ним на глазах людей. — Верно, и ты ведь знаешь, что будет, если ты сделаешь это? Джорно ощутил, как по его спине пробежала дрожь, несмотря на то, что день был жарким, а он все утро проработал в саду. Дио навис над ним, отбрасывая тень на юношу, что склонился над дикими кустами, которые ему приходилось выкорчевывать из земли. — Да… — ответил юноша, прекрасно понимая, насколько жестоким был бы его отец, узнав, что он ослушался. — А пока что я постараюсь убедить Дьяволо, чтобы его дочь вышла за тебя замуж. И поскольку я буду занят этим делом, то ты должен будешь убедить своего любовника убить абсолютного любого, если я того захочу. В том числе и Дьяволо, но только после свадьбы. После этого, если вы оба добьетесь успеха, ты унаследуешь не только приданое своей жены, но и богатства ее отца. В том числе и этого раба. Джорно понимал, насколько невыполнимой была эта задача, если бы она возлагалась на его с Мистой плечи. Другие должны знать об этом плане и помочь им достичь цели, но если слишком много людей узнает об их с гладиатором отношениях, то Дио, очевидно, накажет Джорно… Да ему даже и думать об этом не хочется. — Ты можешь заполучить все это, Джорно. От тебя лишь требуется придерживаться правил, а я в свою очередь сам готов пойти на риск. Дьяволо не тот, кто легко поддается убеждениям, поэтому я сильно рискую потерять свое влияние на экономику этого города только ради того, чтобы у тебя был шанс трахнуть того, кого ты хочешь. Молись богам, чтобы ты вышел из всей этой ситуации целым и невредимым. — произнес Дио, стараясь делать вид, что его заботит здоровье собственного сына, которому он прямо сейчас смотрит в глаза, положив руку на плечо. — Ты недооцениваешь меня, отец. Мне не нужно, чтобы ты повторялся. Я прекрасно понимаю, как высока цена. — ответил Джорно, не разрывая зрительного контакта. Прежде чем Дио успел быстро ответить, юноша уже встал с колен и стряхнул с них грязь. — Сегодня я иду в баню, а ты подготовь список смертников. Увидимся вечером. Последним, чего бы хотел Джорно, так это то, чтобы отец сделал его еще несчастнее. Юноша понимал, что у него вовсе нет никакой власти над собственным будущим, и об этом ему приходилось помнить каждый божий день. Он знал, что не может взять контроль над собственной жизнью, если только он не приложит силу. Единственным приятным моментом их беседы было лишь то, что ему позволили встречаться с Мистой, пусть даже и из-за корыстных целей отца, пусть даже и имея какие-то ограничения. Это вовсе не должно было помешать им любить друг друга. Убийствам необязательно быть основной темой разговоров. А пока Джорно решил пойти принять ванную и немного расслабиться, отвлекаясь тем самым от тревожных мыслей. Как всегда, слуги дома не позволяли Джорно покидать дом без сопровождения рабов, даже когда ему просто хотелось пройтись до ближайшей термы. После быстрого посещения библиотеки и кухни, ему удалось убедить Фуго и Наранчу присоединиться к нему, прежде чем они втроем покинули отцовское поместье, наслаждаясь теплом и ощущая запах еды, готовящейся в тавернах. В термах будет не так людно, как обычно. Интересно, какую еду он предпочитает есть? Я слышал, что гладиаторы питаются вполне неплохо и имеют доступ к еде более хорошего качества, чем остальные люди. Интересно, любит ли Миста сосиски? Я должен принести ему что-то намного интереснее хлеба и фруктов. Вскоре троица добралась до общественной бани, и Джорно отдал деньги владельцу за вход. Наранча до сих пор пребывал в плохом настроении из-за последнего «инцидента», его нос все еще был красным, хотя уже прошло несколько дней с того момента, когда Дио ударил его лицом об пол. Но как только он услышал, что сегодня они направляются в баню, то настроение его тут же заметно улучшилось. Фуго пришлось прервать работу над переводом, но он чувствовал, что ему тоже нужен отдых, поэтому не раздумывая пошел с Джорно. Они увлеченно беседовали друг с другом, и у Джорно от души отлегло, когда он заметил, что произошедший неделю назад конфликт не оставил им никаких сильных эмоциональных потрясений. Всю дорогу они обсуждали, какие виды массажа и методы очистки они выберут на этот раз. Джорно был только рад, что имеет возможность отвлечься и не думать слишком много о своем нынешнем положении. Ему и так хватало того, что в последнее время он стал страдать бессонницей. По сравнению с резкими словами отца, обычные шутки Фуго и Наранчи звучали для него сладкой музыкой. Есть ли у Мисты друзья, с которыми он мог бы поболтать и отвлечься от забот? Интересно, знает ли он какие-нибудь смешные шутки, и как хорошо проводит время, абсолютно не зная, что его ждет в будущем. Троица оставила одежду и сандалии у входа, приказав одному из рабов присматривать за ними. Наранча взял полотенца, после чего они направились в первую зону общественной бани. В данной зоне находился бассейн с теплой водой, он был с богато украшенными стенами и углублениями, где посетители могли сидеть. Статуи воинов украшали замысловатые колонны, а вода лилась в бассейн через открытые рты мраморных фигур. Красивые мозаики, изображаюищие пейзажи, тянулись вдоль стен. Вокруг ходили и плавали обнаженные люди, вовсе не стесняясь собственной ноготы. Температура воды соответствовала температуре снаружи. Некоторые люди приступали к плаванию лишь после тренировки на открытой площадке в центре бани, в свою очередь юноши отдавали больше предпочтение отдыху и ухаживюащим процедурам. Интересно, был ли когда-то Миста в терме? Он ведь иностранец, поэтому даже и не знаю, была ли у него такая возможность. А какой вид массажа был бы его любимым? Он ведь гладиатор, поэтому вероятно предпочитает тех, кто лечит его язвы. Может быть и я смогу их лечить, если понаблюдаю за этим со стороны. Наранча несколько раз выходил из воды, чтобы принести что-то покушать, а после уселся на край бессена. Джорно предпочитал посещать это место с друзьями, а не с Дио и его подчиненными. По крайней мере, общаясь с людьми своего возраста, Джорно меньше склонялся к тому, чтобы к нему приближались люди, которых он не хотел видеть рядом. Мальчик заметил, что как только он зашел в теплый бассейн, несколько мужчин пристально смотрели на него и, казалось, активно обсуждали. В обычный день он не обратил бы на них внимание, но только вот сегодня он задавался вопросом, сколько из них слышали те слухи. Он должен сделать вид, что ничего не произошло, иначе его накажут за это. Пока Фуго и Наранча спорили о чем-то, связанном с наблюдением за птицами, Джорно старался как можно усерднее отчистить голову от навязчивых мыслей. К черту сплетни. Следующее место, куда они пошли, был горячий источник. Система нагрева поддерживалась с помощью печи, за которой следили и поддерживали температуру рабы. Это место уже не было так богато украшено, как предыдущее, ведь всюду клубился пар, из-за которого навряд ли бы люди оценили красоту здешнего места. Но здесь, безусловно, было лучше. И здесь было крайне сложно поддерживать какой-либо диалог, когда тепло и общая атмосфера этого места просто заставляла моментально расслабиться. Понравится ли ему эта общественная баня? Если он раньше не бывал в таком месте, то смогут ли его мышцы полностью расслабиться от стресса и тренировок? Очень жаль, что мне не разрешат пойти в термы вместе с ним. Гладиаторы находятся под таким строгим контролем, и приведи я его сюда, то каждый второй будет знать, что мы пара. Может быть, если я закрою глаза и представлю, что он свободный человек, посещающий ванны вместе со мной, мне станет немного лучше. Джорно ощутил сонливость и закрыл глаза, чтобы хоть немного расслабиться, но как только он их открыл, то тут же увидел незнакомца, приближающегося к нему. Водная гладь задребезжала, и он ощутил умиротворение. Образ этого человека был нечетким из-за пара, но медленно приближающаяся высокая фигура дарила Джорно успокоение лишь от простого присутствия. Юноша ощутил, как его сердце быстро забилось в груди, когда пара черных глаз появилась среди тумана и уставилась на блондина. Эти глаза были полны любви и преданности, что Джорно подумал, что вовсе не заслуживает такого взгляда. Подростку захотелось броситься в объятия мужчины, и даже если он не сможет разглядеть его в полной мере, то чувство безопасности и защищенности никуда не пропадет. Если бы он только мог дотянуться до него. Если бы он только мог позволить гладиатору обнять его прямо здесь, плевав на людей вокруг, то он был бы самым счастливым человеком на свете. Но как только он почувствовал касания чьих-то рук, тянущихся сквозь густой туман, то заметил нечто странное. Вода, казалось, внезапно стала на несколько градусов горячее, будто он находился в кипящем котле. А прикосновения из ласковых и успокаивающих превратились в грубые и навязчивые. И этих рук было бесчисленное множество, они все трогали его и удерживали за руки и ноги с такой силой, что Джорно не мог ни дышать, ни кричать, ни бороться. Он почувствовал себя загнанным в ловушку и ужаснулся, когда со всех сторон стал доноситься злобный шепот. — Ты что, позволил какому-то гладиатору воспользоваться твоим телом? Какое разочарование. — Какая жалость… ты слишком красив, чтобы растрачивать свою жизнь, опускаясь так низко, как он. — Неудивительно, что он не обращал внимание ни на кого из нас… он ведь питает слабость к гладиаторам, так что ему, вероятно, нравится грубость. Никогда бы и не подумал, что он шлюха, но как видишь. — Да я сам бы отказался от свободы и стал бы гладиатором. Может он позволит мне трахнуть себя. — Какая разница, он ведь обычная шлюха, так что навряд ли ты бы получил отказ. — Так грязно… раздвигать ноги. Джорно не мог ни кричать, ни двигаться, ни дышать. Он не мог узнать ни одно из этих искаженных лиц, окруживших его, заставлявших его погружаться в воду и раздвигать ноги. Если бы он только мог хоть кого-нибудь позвать на помощь. Пожалуйста. — Эй, Джорно, ты как? Все в порядке? Ты должно быть переутомился, раз заснул посреди горячего источника. Давай вернемся в теплую комнату, хорошо? Фуго выглядел встревоженным и сильно красным из-за жары, он положил руку на плечо юноши, чтобы разбудить его. Джорно очнулся, его голова кружилась, а где-то глубоко в душе поселилась тревога от жуткого кошмара, что еще заставлял дрожь пробегает по его телу. Все это было настолько реальным и ужасным, но он делает пару глубоких вдохов, приходя к выводу, что все это порождение его страхов и переживаний, накопившихся за последние несколько дней. — Джорно, ты совсем неважно выглядишь. Тебе приснился плохой сон? — спросил Наранча, вылезая из воды и протирая глаза. — Ты прав, это был просто дурной сон. Не обращай внимания. — отозвался Джорно, пытаясь успокоиться и сосредотачиваясь на том, чтобы привести свое сердцебиение в нормальный ритм, что даже не заметил, как Бруно только что подошел к ним, перестав наблюдать за троицей издалека. — Джорно, может быть тебе стоит прекратить принимать ванную и пойти домой? Я могу отвезти тебя туда, если так тебе будет лучше. — сказал Буччеллати с легким беспокойством в голосе. Заметив его, Джорно улыбнулся. Он не хотел никого беспокоить, но и избавиться от грызущего его беспокойства он тоже не мог. — Все хорошо, давайте продолжим. Джорно не хотел испортить отдых Наранчи и Фуго, а также не хотел, чтобы Буччеллати беспокоился о нем. С камнем на душе и головой, полной дурных мыслей, Джорно вернулся в теплую ванну в сопровождении Фуго и Наранчи. Бруно поспешно пошел за ними, продолжая поход по различным местам общественной термы. Сначала они вернулись к горячему источнику, а потом уже направились к холодной воде и массажистам. Массажист заметил, что спина Джорно была напряжена сильнее, чем обычно. Для юноши это не было чем-то удивительным, а Бруно услышал подобное заявление раба. После того, как массаж был окончен, группа уселась на мраморные сиденья, чтобы убрать с кожи остатки масла и подготовиться к выходу из бани. Джорно заметил пристальный взгляд Буччеллати, что все это время изучающе смотрел на него с тех пор, как застал подростка в ужасном состоянии в горячем источнике. Он знал, что рано или поздно Бруно начнет расспрашивать его об этом, и поэтому боялся. Джорно понятия не имеет, почему он испытал такой сильный страх, который уж явно не был вызван никакой травмой. Может быть, тот факт, что он привлекает так много нежелательного внимания или что его отец угрожает ему рабством в бордели, если он не сумеет достичь его целей, способствует развитию этого страха. Но кроме этого, он не знает, какого ему будет жить с этой травмой в реальной жизни, и из-за этого глупого страха Джорно ощущал себя жалким. Он вел себя совсем как ребенок, который не может уснуть без зажженного огня в масляной лампе. — Джорно, поговори со мной. Ты как? — спросил Бруно, не выдержав. Джорно лишь вздохнул, соскребая масло с ног. — Мне просто приснился кошмар. Есть вещь поважнее этого. Например, неужели гладиатор все еще наказан? — тихо спросил юноша, чтобы не привлекать лишнего внимания. Бруно вылил немного масла на шелковистые волосы и улыбнулся в ответ на вопрос. — Его освободили. В последнюю нашу встречу, он ел привычную для него еду и оправлялся от ран. Эта новость утешает тебя? Джорно почувствовал облегчение, которое, к сожалению, не мог выразить словами. — Да, ведь прошла неделя с тех пор, как мы с ним виделись. Я думаю придти к нему снова. Может быть, устроить свидание. У тебя есть какие-нибудь предложения на этот счет? Историческая справка. Римляне посещали общественные бани почти каждый день. Общественные бани считались одними из самых важных мест в любом городе. Абсолютно каждый мог приходить туда, если он имел возможность заплатить за вход. В течение нескольких столетий и мужчины, и женщины могли купаться вместе, но спустя некоторое время произошло разделение. Общественные бани имели в себе больших размеров бассейны с водой разной температуры, которая обеспечивалась за счёт различных технологий. К примеру, за счёт акведуков, наполняющих бассейны, за счёт подземных печей или снега. Самым популярным бассейном был бассейн с теплой водой. Также, нередко пользовались и горячим, что помогал раскрыть поры, или холодным. После посещения бассейнов римляне прибегали к уходовым процедурам. Например, к маникюру, смазыванию маслом волос или массажу. После этого они соскребали излишки масла со своего тела, прежде чем полностью обсохнуть и покинуть баню. Самых богатых обычно обслуживали рабы во время купания. Например, они могли приносить им еду. Также, люди нередко могли упражняться в более просторных частях бани, и только потом принимали ванны. Гладиаторы были ограничены во многом, даже в посещениях бань за пределами лудуса, но на его территории они имели свои ванны с холодной и горячей водой, а также массажистов, которые обеспечивали гладиаторам лучшее выступление на арене. Несмотря на то, что их жизнь была крайне суровой, на фоне простых рабов они жили в несколько раз лучше, ведь гладиаторы считались ценными для индустрии развлечений. Они были на ровне с нынешними знаменитыми спортсменами и имели своих поклонников среди зрителей на арене.