Дженни говорит

Тогда Итан Окделл нашёл Дюрандаль в мусорном баке однажды зимой. Зима в Сити не приходила — она стучалась. Наверное, думала, что это слишком невежливо — посещать такой большой город без приглашения — и потому терпеливо ждала ответа. Ноябрь разрешил пройти первому снегу в ночь на девятое число: утром подморозило, и приходилось беспокоиться не из-за грязи, а из-за возможности сломать ногу.       Ночные рейды стали для Итана совершенно невыносимыми. Простудиться он не мог, даром что ли был практически неуязвимым, но скорость передвижения по городу понизилась. Твари же бегать медленнее не стали.       Тот злополучный вечер привёл Итана сначала в паб, а потом — к останкам подпольного казино, в котором, говорят, обитал неупокоенный дух игорного бизнеса, подпитавшийся парочкой индейских духов постарше — в этой стране казино часто принадлежали коренному населению. Сомнительная плата за то, что их выжили с родных земель.       Дух так и не объявился, зато свечение из мусорного бака проигнорировать было сложно. Сити любил случайности. Тогда Итан Окделл ещё не познал этого в полной мере. Он заглянул в контейнер и увидел посреди упаковок чипсов, шкурок от бананов и бумажек из фастфуда меч. Ничем не примечательный — кроме того, что лежал в мусоре посреди не самого благополучного района и светился приятным мятным неоном. Как нефритовые драконы в той онлайн-игрушке, в которую любила зарубаться Джиджи Бенга: она частенько просиживала часы на ноутбуком в кафешке, в которой столовался Итан. Та была почти неприметной и находилась близко от дома — потому Джиджи там никто не искал. Даже когда она прогуливала школу.       Итан не стал сразу дотрагиваться до меча: ещё долбанёт какой-нибудь пакостью. А потом он поднял взгляд, вспомнил Элизабет и попытался убедить себя, что он, в отличие от бойкой дочери мэпллэйровского священника, не может видеть мёртвых. (Тогда Сити ещё не успел показать ему, насколько живыми бывают даже мёртвые.) Призрачные силуэты, шепотки в звуке ветра, мигающие лампы… С этим он справиться не мог — разве что во всём этом замешан шарлатан. Но сейчас — Окделл в этом уверен — никакого надувательства не было и быть не могло. Ни один человек не сможет сотворить нечто подобное.       Над Сити, над высотными зданиями, неоновыми вывесками и суматохой даунтауна неслись несколько сотен призраков. Верхом, в каретах и... на мотоциклах с колясками. Окделл снял тёмные очки, но видение не исчезло — за процессией тянулся светящийся след того же мятного оттенка, который быстро растворялся в темноте. Что за чертовщина?       Нужно было срочно забраться повыше — но что, если эти незнакомцы куда опаснее обычных? Их было видно, чёрт побери. Итан надеялся, что только ему одному. Мало ли сколько неприятностей могли причинить призраки, которые засветились бы в новостях. Когда парень добрался до крыши одного офисного здания, от дверей которого у него был ключ, призраки сделали почти полный круг над городом. Создавалось впечатление, что они ищут кого-то… Высматривают… Процессия распалась через секунду — всадники ринулись вниз, к земле, и Окделл проклял свою неосмотрительность. Эти твари охотились! Как хищные птицы, они сделали круг, высматривая жертву, а потом стали падать к своей цели. Куда бежать? Кого спасать?       Итан подбежал к краю крыши — однажды у него уже выдался шанс проверить свою устойчивость против гравитации. Серая кожа спасала и тут, что наводило на неприятные мысли о том, что непробиваемость добралась и до внутренних органов. Правда, Окделл ещё не успел придумать, почему эти мысли были неприятными. Высоты он не боялся — тем не менее, вид асфальта далеко внизу задержал его на пару мгновений. Как раз этих мгновений хватило двум всадникам для того, чтобы опуститься позади парня.       Они были прекрасны — и кони, и их наездники. Окделл сомневался, что видел раньше таких красивых людей… даже если брать во внимание, что всадники вряд ли были людьми. У них были чёрные плащи и чёрные обтягивающие костюмы, а в светлых длинных волосах блестели драгоценные венцы. Король и королева далёкой страны, не иначе. Итан стоял и смотрел на них, не в силах пошевелиться. Всем его существом вмиг овладело лишь одно желание — отправиться вместе с ними.       А потом на крышу ввалился славный малый Мортимер, с которым Итан пил в тот вечер, — почуял Дикую Охоту, как и подобает его роду, за несколько кварталов. Окделл плохо помнил, как они оказались на земле. Звук охотничьих рогов и мерные удары барабанов он услышал, когда задел плащ эльфийской королевы. Чёрная ткань на ощупь было словно листья чертополоха.       Если бы не Дюрандаль в мусоре и не его отчаявшийся владелец — Роланд, паладин, поборовший столько чудовищ, что и не снилось королю Артуру, единственный, кому среди всадников Охоты было позволено облачаться в белый — Окделл познал бы вечность. И она бы вряд ли пришлась ему по вкусу.       После Дикая Охота собрала с Сити дань и понеслась вперёд, всё дальше на север, прикрываясь тучами и призрачным пламенем. Под копытами мелькали безголовые псы Дрейка, ястреб Хольды выхватывал из темноты бесхозные души, а участники Охоты — герои, боги, ночные твари и мертвецы — смеялись, подхватывая песню ветра. Путь их лежал туда, где начинались сказания.       С тех пор Мортимер иногда объявлялся прямо посреди очередного расследования: случайно, конечно. Как иначе. Такое в Сити случалось сплошь и рядом: у Итана появилось целое море полезных знакомых, которые всегда были ради помочь. Некоторые, правда, из них делали это не из любви к альтруизму.       Когда Мортимер начал его забывать, Окделл этого не заметил. Неудивительно, что это началось именно с него, частенько топящего себя в бокале.       Поначалу Итан испугался. А потом привык. Люди и нелюди забывали его, но всегда вспоминали вновь. Для того, кто мог, вероятно, спрыгнуть с крыши 108-этажного здания и остаться в живых, это было просто очередным вторником. Может, это был закономерный процесс. Может, именно поэтому он всё больше и больше чувствовал себя не участником, а зрителем собственной жизни. Может, именно поэтому так уставал. Может, потому чужие истории, которые раньше были для него всем, превращались в непомерный груз проблем. Но жизнь продолжалась. Она всегда продолжается. Человек — даже такой серый, как Итан Окделл, — может привыкнуть ко всему. К встрече с главой мафиозного вампирского клана, который напоследок сверкнул ослепительной улыбкой и пожелал всего наилучшего. К призракам книг и кинофильмов. К мертвецам. Они нашли Дэвида Данна в 5:27 утра в среду. В то же мгновение призрак Александры Черновой появился на постели под картиной Ричарда Дадда и перевернулся на бок. Ей снились удивительные сны, в которых она была популярной актрисой и в которых ей приходилось бегать не от шпионов, а от папарацци. Это была неплохая альтернатива тому факту, что на самом деле она была призраком. К тому же — призраком кинофильма. Дэвид был одет в костюм, который подошёл бы для посещения какой-нибудь кинопремии, а ещё — бесконечно мёртв. Стоящая над ним девушка, плотная, с круглыми щеками и чёрными, как ночь, волосами, зашипела в сторону Мортимера. — Какого чёрта, Итан? Притащил волка? Серьёзно? Лин он знал не так давно. Он присутствовал на её несостоявшейся свадьбе. На обеих. Технически. — Волк притащился сам, и я вас заранее извиняю, — ответил Мортимер. Лин посмотрела на него так, словно это официальное "вас" оскорбляло её до глубины души. Может, так оно и было. — Спокойней, Лин. Он мне помогает. И, боюсь, если я его отпущу, он меня опять забудет... — Эй! — Мортимер оскалился. — Я уже давно не пил, между прочим! С какого я должен?... Оооо! Его лице изменилось. — Погоди-погоди! Ты про ту криповую штуку? Как в "Докторе Кто"? С Тишиной? Итан прикрыл глаза и досчитал до пяти. К счастью, в очках это сделать было довольно легко. И не припомнить, как часто они выручали его в последние несколько лет, когда слушать было уже невмоготу. — Что-то вроде того, — пробормотал он, тихонько выдохнув через нос всё своё негодование. — Но я же дождался тебя у "Волчьего угла"! Кстати, дурацкое имя для престижного района, это же просто жесть! — Не пил? Вервольф-пьяница? Ну просто замечательно... — пробурчала Лин. Она знала Итана уже довольно давно, но никогда ещё не была ему должна. Хотя технически должна ему была та трогательная полицейская, которая спасла её от Дикой Охоты, не побоявшись злобых родственников. То есть, конечно, она послала к ним Окделла, но они могли бы с лёгкостью найти её после. К счастью, именно в этот момент где-то среди разлившегося посреди Дримлэнда тумана замигали красные и синие полицейские огни. — Я её встречу, — бросил, не оборачиваясь, Итан и сбежал подальше от чужих разговоров и чужих историй. Для того, кто повидал в своей жизни немало мертвецов, он неважно переносил эти встречи. Именно об этом ему сказала вылезшая из машины Эва. — Это... другое, — ответил он. И Эва поняла. Есть мёртвые, а есть мёртвые, которые напоминают о конечности мира лучше всякого Нагльфара, каждый четверг проплывающего мимо вашего окна. — Я нашла её, — Моралес достала с переднего сиденья папку — одну из тех, что так любит показывать к месту и не к месту в полицейских драмах на телевидении. Итан протянул руку, но Эва тут же чуть отвела свою. — Я должна тебя кое о чём предупредить. — Если она умерла, это ничего не изменит. На самом деле встреча с ней может ничего нам и не... — Её настоящее имя — вовсе не Дженни Белли. Итан замер. Чёрт, это было даже логично, она же была актрисой. Но почему тогда Эва так осторожничает? — Это кто-то знакомый? Я совсем недавно видел её призрачную близняшку... Я бы запомнил... Эва вздохнула. — Давай я займусь Дэвидом Данном. А ты — этими бумажками. — Тебе придётся вызывать подмогу. Данн внизу, у Кракена. Очевидно, не выдержал... — Итан, — Моралес стащила с его лица очки и посмотрела прямо в белесые глаза. — Обещай, что не пойдёшь туда один. За прожитые в Сити годы Окделл прекрасно научился врать. — Хорошо. И Эва вернулась в машину, чтобы связаться с диспетчером. А Итан отошёл поближе к мерцающему уличному фонарю и открыл папку. *** — То есть он как река? — Прости? — Как река. Я встречала таких и прежде. Испьёшь из одной — упадёшь замертво. Испьёшь из другой — обожжёшься. Из третьей — забудешь что-то важное. — Странная какая-то метафора. — Почему же? Когда узнаёшь человека получше, можно сказать, что ты его распробовал. Мортимер скривился. — Ты по опыту говоришь? Лин вытащила изо рта чупа-чупс, который Мортимер в темноте принял сначала за незажжёную самокрутку, и показала ему клыки. — Страшно? — У меня нет к тебе необоснованной ненависти, продиктованной медиа-пространством. — Или тебе просто не нравится Кейт Бекинсейл в обтягивающем прикиде. — Не у всех вкус как у вампирши из Чайнатауна, знаешь ли. Лин посмотрела на него так, что Мортимер отчаянно захотел вернуться в Ирландию. Там хотя бы были эти чёртовы зелёные холмы, и даже келпи не смотрели на него с таким презрением. — Это типа... шутка? — попытался объяснить он. — Дерьмовая шутка, — Лин вернула чупа-чупс в рот и с шумом её разгрызла. Наверное, хотела показать, с какой лёгкостью может что-нибудь ему отгрызть. И зачем он увязался следом за этим Итаном? Просто потому что пустота собственной квартирки стала давить на мозг? Может, лучше забыл бы о нём ещё разок, ничего страшного? — Почему ты его не забыла? — Прости, что? — Ты ведь знаешь, что все имеют привычку забывать нашего доброго приятеля в белом плаще. Странно, не правда ли? — Ты разговариваешь с вампиршей, которая не пьёт кровь. И ты грёбаный вервольф. Что может быть ещё страннее? Мортимер задумался. Что-то во всей это ситуации было неправильным. И даже не вампирша-трезвенник. Что-то было неправильное в том, что призраки кинофильмов и книг появлялись и исчезали, реальные люди умирали, и никто не пытался в этом разобраться. К кому вообще обращаться, когда сталкиваешься с чем-то настолько непривычным? Кому звонить, если ты сам — та ещё аномалия, но даже ты не представляешь, как подойти к тому, что происходит у тебя под самым носом? — И вы что, прям-таки ходите на собрания? — Что? — Ну, анонимных... анонимных кого, кровопийц? Лин подняла плечи, словно ей вдруг стало жутко неуютно. — У меня и жетончик есть... три года уже. Мортимер сглотнул. Почему-то сейчас ему жутко захотелось выпить. — Это... похвально? Лин скептически выгнула бровь. — Не смотри так, я серьёзно! Я ведь знаю, каково это... — ...контролировать свою природу? — Можно и так сказать. Вервольф-шотландец, топящий свои печали в ирландских пабах. Какой размах, а? Они замолчали. Где-то позади, в рассветной полутьме, хлопнула дверка машины. Эва подошла к краю, за которым блестело последнее пристанище Дэвида Данна, ржавеющий Кракен, и плескалось море. — Я вызвала ребят. Его скоро поднимут. Лин кивнула. Мортимер посмотрел вниз и зарычал. — Это непроизвольное, извиняюсь. Тишина затянулась. — Мне стоит спрашивать, что вы тут забыли в пять утра? Лин перевела на неё почти оскорблённый взгляд. — Ты же сама попросила меня помочь! Я примчалась сюда почти сразу после разговора с бабушкой, а приятного в этом было мало, хочу я сказать! — Правда? — Эва нахмурилась. — Да, наверное... А он что здесь делает? Мортимер подумал, что он предпочёл бы сейчас сидеть в пабе, а не искать мертвецов и разговаривать с вампирами про трезвенность. — Я... Данн, вроде бы, связан с этими странными призраками, которые стали появляться по городу? В общем, я явно вам больше не нужен, так что пойду-ка... — Нет, подожди, — Эва поправила фуражку. — Расскажешь поподробнее про этих призраков. Только давайте выпьем где-нибудь кофе. Ощущение, словно я с бодуна. — А я вот с него и есть, — радостно заметил Мортимер, за что тут же получил два укоризненных взгляда. Никто из них не вспомнил об Итане.