Вне правил

      Неделя прошла как в тумане. Я учился, общался с одноклассниками и проводил поздние вечера за слушанием флейты, которая теперь заводила свою мелодию в девять часов и не стихала долгий час. В этот промежуток я заползал на подоконник, протяжно скрипящий под моим весом, прислонялся к оконной раме и, запрокинув голову и закрыв глаза, не думал ни о чём. Моё сознание очищалось ветром и нежной музыкой — и сколько бы я ни пытался высмотреть, кто же там играет, вечерняя завеса укрывала его от меня. И потом, когда флейта засыпала, я включал Queen и, заматываясь в прохладное одеяло, погружался в тёплую ванну раздумий.       На первом совместном занятии нам устроили дебаты. Я поразился тому, как ангелы чётко излагали свои мысли во время спора, оставаясь при этом совершенно спокойными. Только Анжелика иной раз вздрагивала и брала паузы: видать, потеряла былую форму. Или была до сих пор возмущена моим развязным поведением и тем, что я вообще находился рядом с ней. Всё это общество демонов было ей не под стать. Такой золотистой и сверкающей.       Наши ребята тоже держались степенно, не желая ударить в грязь лицом — да ещё и перед ангелами. Даже Шейд, обычно не говоривший ни слова, влился в дискуссию тихо, но уверенно. Он заинтересовал одного из ангелов — жеманного, в чём-то даже женственного и чрезмерно сладкого. У меня скулы сводило, стоило только посмотреть на него. Прилизанные светло-жёлтые волосы, которые он со сто процентной вероятностью мыл и укладывал каждое утро, ещё больше делали его карикатурным актёром в моих глазах.       Не буду говорить о том, как я взял верх над ними всеми. Это же я. Иначе быть и не могло. Поэтому я с нетерпением ждал следующего понедельника. Следующей победы. — Почему мы должны идти в корпус к этим воображалам? — ныла Ида, утыкаясь лбом в плечо Ирмы. — Не ной, — присмирил её Север, потирая ладони. — Должно быть весело. Столько ангелов в одном месте — не лакомое ли место для подлых демонов? — Ты кого это подлым назвал?! — Неженка. — Он показал девушке язык и умчался далеко вперёд, как будто бы знал маршрут наизусть. Как я.       Оказывается, совместные занятия проходили в двух корпусах по очереди. Моё нутро было готово взорваться от восторга: я успел соскучиться по белоснежным стенам и ярким лучам, скачущим солнечными зайчиками по полу и потолку. Тёмные очки скрывали мои эмоции, но улыбка, случайно скользнувшая в уголок губ, выдала меня. — Вот Эл довольный! — пожаловалась Ида. — А мне как мириться с этими чушками в невзрачной одежде? Это же просто кош-мар! — А ты возьми пример с Габриэля, — посоветовала Ирма. — Вот уж он точно имеет толк в стиле. — Как исправная модница! — выкрикнул Север, злорадствуя, что находится на достаточно далёком расстоянии от меня.       Я был уверен, что импульсивно зарычал. Может, внутренне, потому что замечания мне никто не сделал.       Мы летели теми же коридорами, что и я год и два назад. Прошло лишь лето — но я ностальгировал по этим мрачным стенам, которые совсем скоро должны были смениться на холодный светлый мрамор. И оказавшись в знакомой обстановке, я почувствовал крылья свободы, расправившиеся глубоко в моей груди. Дотронулся до приветливых стен, мягко ступил на красный ковёр — всё так, как и в прошлый раз.       Я любил это место. — Ой, кажется, Элайджа нашёл свой дом! — Север язвительно улыбнулся, похлопал меня по плечу и взлетел вверх по лестнице, уже оттуда продолжая поддразнивать меня жестами. — Нарывается, — засвидетельствовал Вольдемар, подходя ко мне. — Не обращай внимания. Он никогда не повзрослеет. — Иногда мне хочется здорово его поколотить, — признался я. — Никогда не поздно.       Он потрепал меня по плечу и двинулся к лестнице. Я последовал его примеру. Имея в виду не только лестницу…       Если вы когда-нибудь видели королевский кабинет в средневековом дворце — поздравляю, вы попали в кабинет ангелов. Мягкие стульчики, широкие светлые письменные столы, бордовые занавески, прихваченные лентами по краям, ворсистый ковёр под ногами, золотая отделка стен, картины, даже пианино в дальнем углу… И флейта. Из всего интерьера я отчётливо запомнил именно её. Серебристая, длинная, она лежала на крышке пианино, приковывая моё внимание. Почему-то я был уверен, что она принадлежит тому самому ночному музыканту.       Тогда, когда я впервые пришёл в корпус ангелов, я оказался прав. В светлых одеждах ангелы и правда были настоящими произведениями искусства. Чистенькие, аккуратненькие… Будто кабинет — это картина, а они на ней — персонажи. — Доброе утро.       Тёмненькая девушка в персиковом костюме вежливо улыбнулась. Вежливо — я научился различать улыбки. И эта улыбка не была достаточно искренней. — И тебе не помереть, — парировал Север, проходя на симметричное своему место. Веснушчатый рыжий ангел, обречённый на столь неприятное соседство, сгорбился и поспешил отодвинуться от него.       Мы разбрелись по партам. Предупреждённые, мы явились заранее: преподы-ангелы не имели привычки опаздывать, в отличие от наших. А потому у меня оставалось ещё несколько минут, чтобы вздремнуть. Анжелика набрала было воздуха в лёгкие, чтобы прочитать мне лекцию о правильном поведении, но я уже разлегся на парте, потеснив Габриэля. Ничего, потерпит. — Спокойной ночи? — со смешком сказал Габриэль. Я в ответ только вяло махнул рукой. А что я должен был ответить?       Здесь было уютно. Свежо. Из окна лился прохладный свет — обстрагировавшись от всех вокруг, я мог чувствовать его кожей и жадно впитывал в себя каждый лучик, каждое солнечное пятнышко. Свобода витала в воздухе невесомыми невидимыми пылинками… Я почти начал засыпать, убаюканный неведомой лёгкостью, как мои веки внезапно обожгло ярким светом: кто-то сдёрнул с меня очки. — К чёрту правила! — услышал я нарочитый бас и тут же распознал его источник. Север. Лёгкость сменилась невыносимой тяжестью, надавившей на грудь. — Живу как хочу! Дотронуться до ангела? Без проблем! Захочу совершить добрый поступок — пожалста! Дружба с ангелом? Романтика? Раз плюнуть! — Да не может быть! — Нет, правда!       Я поднимался с места под смешанный тихий гул и чувствовал себя смертельно усталым от всего этого. Север стоял у моей парты, нацепив на нос мои очки, и бессовестно пародировал меня. Уж лучше бы он держался от меня подальше… — Хам ты, Север, — покачал я головой. — Хам, каких свет не видывал. — Согласись: вылитый ты! — Он приспустил очки на кончик носа и выдавил едкую улыбочку. — Я старался. — Одной детали не хватает. — Я сделал вид, будто вглядываюсь в его лицо. — Какой же? — А вот такой.       Я оценивающе поджал губы и отступил на полшага назад, нахмурился, мысленно наметил точку на скуле… И быстрым движением вмазал Северу кулаком по лицу.       По классу пролетел тихий вздох — а затем в воздух вплыла космическая тишина. Очки слетели на пол. Север едва не наступил на них, отшатываясь в сторону. Он приложил ладонь к щеке и загнанно посмотрел на меня, как будто бы я превратился в Дьявола. — Какого… — просипел он. Но я его не слушал. — Ты выводишь меня из себя, — спокойно проговорил я, обеими руками хватая его за воротник полосатой рубашки. — Знаешь, я два года терпел, чтобы врезать тебе хорошенько. И я несказанно рад, что этот день наконец настал.       Я оттолкнул его к парте напротив; Анжелика быстро перепрыгнула на соседний стул, чтобы Север не навалился на неё и вцепилась руками в край стола. Север с возгласом поднял руки, чтобы заслониться, но мой кулак вновь встретился с его лицом — его щека приобрела фиолетовый оттенок, а из ссадины потекла тонкая струйка крови. — Запомни, что ты не король здесь, — хрипло сказал я, дёргая его на себя. — Да ты совсем чокнулся! — взвопил Север, размахивая руками и пытаясь достать до меня в ответном ударе, но я встряхнул его хорошенько и оскалился. — Не лезь ко мне. Это последнее предупреждение. — Я рыкнул и для верности с силой сжал его хрупкие плечи. — В следующий раз… — Элайджа… — В следующий раз, — я повысил голос, не обратив внимание на то, что меня позвал вовсе не Север, -ты не отделаешься так легко. — Больно надо. — Север зло сощурился.       И я всё-таки сорвался. Никогда раньше я не выходил из себя так зверски. Я бил за тот вечер два года назад, бил за подколы в мою сторону, бил за все насмешки, которые пришлось выслушать мне и остальным, бил за… Габриэля, который стал и вовсе случайной жертвой. Никто не выдал и звука и не смел пошевелиться — или я не видел и не слышал ничего, кроме превращающегося в месиво лицо Севера… И только потом почувствовал несмелое прикосновение к собственному напряжённому плечу, а за ним — истошный женский вопль. — О Господи, что здесь происходит?!       Незаметно для меня дверь в кабинет раскрылась, и на пороге появилась молоденькая полненькая учительница. Её кругленькое лицо мгновенно стало пунцовым, а маленькие пальчики сжались в кулаки. Даже розовый нимб, казалось, побагровел вместе с крыльями. — Он сумасшедший, — из последних сил простонал Север, обращаясь из моих рук прямо на стул к пискнувшей от страха Анжелике. — Имя, — строго потребовала учительница. — Элайджа, — хмуро выплюнул я, вытирая руки о тёмные джинсы. — Стыдно с таким именем так себя вести! — наставительным тоном произнесла она. — Он сам виноват, — вставил Вольдемар. — Вы его совсем не знаете. — Зато я знаю меру. И я сделаю всё, чтобы ваш директор принял все необходимые меры для вашего наказания. Пройдёмте за мной. И вы, — ангел указала на стонущего Севера, — тоже.       Она круто развернулась на маленьких каблучках и вышла из кабинета, цокая, словно розовая свинка.       Север хило сполз со стула и заковылял вслед за учительницей, попутно охая и ощупывая заплывшее лицо. Тишина вернулась так же внезапно, как и исчезла. Вот только теперь я жалел, что распустил руки. Знал ведь, что добром это не кончится…       Стоит только воткнуть ядовитое лезвие куда поглубже — я взорвусь. Взорвусь и разнесу всё вокруг, как настоящая смертельно опасная бомба… — Элайджа…       Я проигнорировал тихий голос, стиснув зубы затолкав мысли куда подальше. Затем пнул парту и угрюмо последовал за так некстати появившейся девушкой. И не обернулся. Тогда я подумал, что смотреть мне не на что. И не за чем. И вообще всё это — прошлое. Пустое. Как и волна жестокости, захлестнувшая меня.       Тогда я не обернулся.       А зря.