А у вас есть соль?

— В Японию поедет… Этери не успела договорить. Даня поднялся так резко, что голова закружилась и на мгновение ему показалось, будто его накрыла темнота. Может, так оно и было. Женщина с недоверием посмотрела на него, явно ожидая, что он скажет — «это была шутка». Но Даня не сказал. Напротив, он сделал несколько шагов в ее сторону.  — Всегда мечтал побывать в Японии, — он сказал первое, что пришло ему в голову, а звучало это так, будто он никогда в жизни там не был. Такой неподдельный восторг звучал в его голосе.  — Но ты был там в начале сезона, — напомнила Этери, подозрительно глядя на него, — ты уверен, что в порядке?  — В полном. Он не был в порядке. Головные боли стали его постоянными спутниками, он перестал нормально есть и режим Дани пошел куда-то под хвост коту. Впрочем, завалить себя работой показалось ему действенным планом. Да и на этапе в Японии ему было интересно побывать. С Алиной. Он чувствовал, что лучше него никто не может настроить ее на прокат. И пусть абсолютно все говорили ему обратное. Даня привык, что чужое мнение не всегда сходится с его личным. Когда решение было принято и Даня оповестил Алину о своих намерениях, девушка взбунтовалась.  — А я никуда не поеду, — заявила она, скрестив руки на груди, — закончу карьеру прямо сейчас. Даня не понял. Его сонный мозг не мог сопоставить факты и он не догонял — чего это она? Все было хорошо пару часов назад.  — Это еще почему?  — Если нужно закончить карьеру, чтобы ты, наконец, выспался, то я сделаю это.  — Ты тут ни при чем, — сказал он, — и прекрасно об этом знаешь.  — Это меня и бесит. То, что я не могу повлиять на тебя. Меня пугает твое состояние. Интересно, сколько потребуется проработать без выходных, чтобы ты отбросил коньки? Даня поставил ей щелбан и девушка отпрыгнула, потирая лоб. Она недоуменно на него смотрела, пока мужчина собирал с бортика ее вещи. Он чувствовал себя еще вполне нормально, а это значило, что до финала гран-при он доживет. Алина думала иначе. Даня заботу оценил, но остался при своем мнении. Вечером того же дня, он собирал чемодан. Юки прыгнула внутрь, жалобно мяукая. Он бы хотел взять ее с собой, подобно тому, как Саша берет с собой Тину. И спать с ней. Юки знала столько его секретов, сколько не знал ни один человек на свете. Иногда, в самые тяжелые вечера, он рассказывал кошке то, что его тревожило. Это выглядело абсурдно, но… как-то легче становилось. Даня закрыл ноутбук. Не было желания смотреть какие-либо фильмы. Настроение было где-то на дне. Он все еще был в ссоре с Алиной. Но девушка, судя по всему так не считала. Она постучала в дверь около девяти вечера.  — Подумала, может, мы могли бы посмотреть фильм? Он опустил взгляд на ее руки. Девушка прижимала к себе миску с попкорном. Даня перевел взгляд с ее рук и посмотрел в глаза. Они были красными. Алина не сразу отвела взгляд, но когда она это сделала, скромно, попятившись назад, он понял, что она плакала. Да. Так бывало, что ему приходилось видеть ее слезы. И он точно мог определить, когда она заревывалась дома, пусть потом и говорила, что «все в порядке». Он тактично умолчал о том факте, что догадался об этой детали. И пропустил Алину в квартиру.  — Что будем смотреть? — спросил он. Привычка делать вид, что ничего особенного не происходит, уже давно была привита обоим. Но это беспокоило. Они оба накапливали какую-то нехорошую энергию в себе, эмоции, чувства, которые в один момент просто взорвутся. И что тогда будет? Он не хотел думать об этом сейчас. «Мне придется оставить тебя» Даня выбросил эти мысли из головы. Он и без того задержался на пороге, в то время, как Алина уже ушла в зал.  — Как ты отмечал новый год? — спросила она, поставив на колени миску.  — Дома. Что будем смотреть? — он снова задал этот вопрос, усаживаясь во второе кресло. Между ними был целый диван. Даня бросил взгляд на Алину. На ее лице отразилось что-то непонятное и девушка склонилась над кошкой, запрыгнувшей ей на руки. Волосы скрыли часть лица Алины и Даня отвернулся, хватая в руки пульт. Алина снова не ответила, только плечами пожала, мол, сам выбирай. Даня включил какой-то боевик и устроился на кресле поудобнее. Несколько раз Даня отвлекался на смех Алины. Она где-то нашла мячик Юки и теперь баловалась им, бросая кошке. Кажется, телевизор не привлекал ее внимание совсем. Даню тоже. Он теперь наблюдал за Алиной. За ее смехом и улыбкой на лице. Наконец, когда девушка рассыпала попкорн, и заметила, что на нее смотрит Даня, успокоилась.  — Дань. Мужчина повернулся. Он едва успел поднять руку, когда Алина бросила ему мячик. Он схватил его, повертел, а после — бросил обратно. Из динамиков раздавались звуки стрельбы и крики. Мячик снова попал в его руки, как раз в тот момент, когда Юки пыталась его схватить. У нее ничего не вышло и она упала на диван без всякой грации. Когда в очередной раз мячик полетел к Алине, она даже внимания на него не обратила. И Даня понял почему. Она была увлечена своим телефоном. Смотрела на него, точно ей звонил враг народа — не менее. Девушка переглянулась со своим отражением в зеркале стоящего рядом шкафа. А затем отключила телефон.  — У тебя так холодно, — пожаловалась Алина. Даня удивленно на нее взглянул. Ему было жарко. И это не только потому что Алина сидела рядом. Нет. Просто батареи действительно хорошо справлялись со своей работой. Даня потянулся к дивану за пледом, чтобы передать его Алине, но девушка уже сама залезла на диван, закуталась и прилегла. Она больше не разговаривала с Даней. Да и фильм стал резко интересным. Но Даня не сводил с нее глаз.  — Что? — не выдержала Алина.  — Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он, пересаживаясь с кресла на диван.  — А ты? Даня улыбнулся. Облокотившись на спинку дивана, он прикрыл глаза. Его разбудила реклама. Резкая музыка, раздавшаяся из колонок, вырвала его из дремоты. Даня подскочил. Она не сразу понял. Где находится, но вскоре сознание вернулось в норму. Алина спала, повернувшись к стене. Она обнимала одеяло и, кажется, сон ее был крепким. Никакая реклама не могла ее разбудить. Даня тяжело вздохнул. Он поборол желание коснуться ее. Все же он больше не имел на это особого права. Но так хотелось. Он позволил себе провести пальцами по ее волосам. Алина не пошевелилась. Ее дыхание было все таким же размеренным. Она спала.