А у вас есть соль?

Даня зажег гирлянду. Разноцветные огни отразились в зеркале и он прищурился, рассматривая их.  — А говорил, что не любишь их. Алина сжимала в руках два больших, красных носка, набитых конфетами и маленькими игрушками. Алина устраивала настоящий праздник. Нечто похожее было и в детстве, когда просыпаешься раньше положенного времени, бежишь к елке, а там ожидает гора подарков, конфет, фруктов… Даня смотрел на отражение Алины в зеркале. Она пожимала плечами в такт тихой музыки, которую издавал игрушечный дед Мороз, заботливо поставленный на столик. Даня посмотрел на него.  — Они слишком яркие, — сказал в свое оправдание Даня, — глаза устают.  — Это придирки, — возмутилась Алина, бросая носки на диван, — ты мог выбрать что-нибудь… не такое ясное. Даня улыбнулся.  — Но выбирала ты.  — Знаешь, — буркнула девушка, поправляя домашнее платье, — не нужно валить с больной головы на здоровую. И отдай мне эту гирлянду.  — Нет. Если она мне не нравится, это не значит, что я отдам ее тебе. Договориться они не смогли. Алина уселась на диван и стала перебирать сладости, в то время как Даня продолжил наряжать елку. Несколько раз девушка посылала ему такие взгляды, от которых мороз по коже шел. Даня старался игнорировать это, но в конце концов не выдержал.  — Чего?  — Голубой цвет никак не сочетается с красным. Выбери что-нибудь одно, — посоветовала она. Даня нахмурился.  — Почему я должен? — удивился он, — елка-то моя. И это мои любимые цвета. Алина прищурилась.  — Конечно, — сказала она, — можем устроить конкурс на лучшую елку.  — И кто нас будет оценивать? — поинтересовался мужчина.  — Мы сами и будем. Будем тянуть жребий. Кто проиграет — месяц готовит другому завтрак. Даня повернулся к Алине. Теперь, когда он был так близко, по телу прошла дрожь. Иногда помнишь, как человек тебя обнимал — и этого хватает для того, чтобы потеряться в собственных ощущениях, мыслях и даже чувствах. Казалось бы, все давно решено, но посмотришь на человека и все… переворачивается. Даня закрыл глаза и, наконец, произнес:  — Но ведь тогда решит случай, а не объективная оценка… наряженной елки. Тогда в чем смысл? Логика в его вопросе, конечно, была. Но у Алины было свое мнение на этот счет.  — Смысл в том, что весь январь я буду получать завтрак в постель. Совершенно безобидно и честно. Даня протянул руку. Прежде, чем Алина что-то поняла, он убрал с ее волос ошметки мишуры. Девушка проследила за его ладонью, но ничего на это не ответила.  — Что, если это буду я? — спросил он.  — Мм? — взгляд Алины затуманился. Или у Дани начались приступы галлюцинации.  — Что, если выиграю я? Алина ответила не сразу. Она оставила на диване сладости, выдернула из розетки вилку. Огоньки перестали мелькать.  — Если выиграешь ты, — произнесла она, потянувшись к нему, — то я очень удивлюсь. Такую елку, как у тебя даже случай не выберет. Но она так и не коснулась его. Рука застыла в паре сантиметров от шеи Дани. Девушка вышла из квартиры.  — Я не могу больше так разговаривать с тобой. Сколько раз повторять, что ничего ужасного не случилось? Я в порядке! Но Алина была не в порядке. Ее разбитое колено бросалось в глаза Дани, и девушка прикрыла его юбкой платья. Они сидели на трибунах в ожидании награждения.  — Ты могла бы сделать мне одолжение и сходить в медпункт. Или мне самому залечить твои раны? — спросило он настолько тихо, насколько позволял гул на огромной арене.  — Сама справлюсь, — бросила Алина, — сделай одолжение — иди к девчонкам. Думаю, что они уже соскучились. Ее голос заметно дрожал, но Даня не мог сказать точно, что виной всему холод. И все же мужчина накинул на ее плечи свою куртку. Девушка потерла руки, поглядывая на него искоса.  — Никак ревнуешь? — Даня едва заметно улыбнулся. Не время было предъявлять Алине такие претензии, но он не мог не признать того факта, что ревность Алины ему льстила. Только Алина вряд ли ревновала. Для этого она была слишком в нем уверена. Да и в себе тоже.  — Вот еще, — бросила она, — серьезно, Даня, иди уже. Я тут подожду. Даня не сдвинулся с места. Перед его глазами все еще был полет Алины. Так высоко она взлетела, а после — упала, расколошматив себе колено так, что плотные колготы пропитались кровью. Он был готов за руку тащить ее к доктору, но Алина отказывалась. Отказывалась и посылала ему угрожающие взгляды. Она боялась того, что может произойти потом.  — Окей, — кивнул мужчина, притянув Алину к себе, — хорошо. Только пообещай, что ты дашь осмотреть себя. Алина покраснела, опуская голову. Прикусив губу, она скосила глаза на его руку.  — Что, прям здесь? На лед пригласили мальчиков для награждения. Даня поднялся, нужно было идти к остальным. Алина взглянула на него. В ее взгляде больше не было обид и возмущения. Только любопытство, которое так сильно подействовало на Даню, что ему пришлось сесть обратно.  — О чем ты думаешь, котенок?  — А ты? В тот день он оставил на ее губах поцелуй. Пропустил награждение девушек, заставив Алину посетить врача. Ничего страшного к слову не случилось, но они оба здорово перепугались. Алина обругала его за излишнее беспокойство, а он заставил ее замолчать и просто принять его помощь.  — Щиплется, — буркнула Алина, хватая его за руку.  — Ничего. Бывало и хуже. Они посмотрели друг на друга. Действительно, бывало хуже. Придя с работы, первым делом Даня направился на кухню, где из холодильника достал колбасу и сыр. Кусок черствого хлеба он намазал маслом. Бутерброд наспех запил чаем. Алина должна была прийти через час. У них в планах было посетить магазин, накупить подарков, послать их почтой. Воспоминание, которое пришло к нему сегодня было таким… таким странным. Эта маленькая ссора, закончившаяся благополучно, теперь казалась чем-то небывалым. Он уже давно спутал реальность и вымысел. Возможно, он все себе придумал. Только отдельные фразы Алины, которые и вызывали эти воспоминание, напоминали ему о том, что все было по-настоящему. Но этого было мало, чтобы простить себя. И простить Алину. Даня отложил бутерброд. Он больше не хотел есть, стоило ему подумать о жуткой ссоре, которая предшествовала их расставанию. Сейчас, глядя на Алину, на ее детскую непосредственность, на то, как она готовится к празднику и усиленно делает вид, что ничего не случилось, он хотел знать, смогли бы они вернуть все обратно? И нужно ли это им обоим?