Хэллоуинские драбблы

— Клянусь, я сделала это не специально. Звонкий смех бьёт по ушам не хуже колокола, а затылок болезненно пульсирует после удара. Реборн с трудом поднимается на ноги держась одной рукой за голову и жалеет о том, что нельзя убить человека дважды. — Ну, да, — мужчина рычит не хуже разъяренной пантеры. — Конечно, трос сам оборвался, и именно тогда, когда я проходил мимо. Девичий смех становится громче, заставляя его поморщится, а Тсуна делает в воздухе сальто, пропуская через полупрозрачное тело пыль и солнечные лучи. У киллера уже давно нет сил ругаться с этой девчонкой, он просто смирился, что жить ему осталось не долго. Прошел ровно год с тех пор, как умерла Савада Тсунаеши, и несколько месяцев, как её призрак преследует мужчину. — Если хочешь, чтобы я помог тебе, будь хорошей девочкой и не мешай мне. Его руки трясутся, и зажигалка выскальзывает из потной ладони. Девчонка усмехается, опускаясь на деревянный пол. — А это как? Посиневшие пальцы сжимают зажигалку, колесико легко прокручивается, высекая искру, и Тсуна подносит пламя к сигарете у него во рту. Реборн вдыхает ядовитый дым и ему становится легче. —Убив меня раньше времени, ты не достигнешь цели. На его слова Савада грустно улыбается и снова взлетает, зависая под потолком. Прогнившие половицы скрипят под его ногами, и звук эхом проносится по заброшенной стройке. С его навыками, киллер должен был бы передвигаться намного тише, но, откровенно говоря, ему было уже плевать. За эти несколько месяцев Реборн побывал на волоске от смерти столько раз, что уже был готов встретить её как старого друга. При жизни его ученица не отличилась особой сообразительностью или фантазией, но после смерти она использовала свои скрытые таланты на максимум. Столько кровожадности, ненависти и желания убивать он от неё не ожидал. В пору было гордиться девочкой. Киллер остановился на открытой площадке и посмотрел вниз. Десятый этаж, не та высота при которой можно разбиться на смерть с его живучестью, но, если постараться… Реборн помотал головой и перевел раздраженный взгляд на Тсуну, парящую рядом. —Прекрати! Вылезай из моей головы, это отвлекает. Савада пожала плечами, веселясь и явно наслаждаясь происходящим. У него ушло около двадцати минут на установку винтовки и подготовку «гнезда». В запасе оставалось ещё полчаса, когда на место встречи должны прибыть дон Тимотео и дон Варгис. Реборну пришлось отвалить не маленькую сумму Мармону за эту информацию, но оно того стоило. Девятый был последним от кого планировал избавиться призрак. Реборн убил всех, кто приложил руку к смерти Савады Тсунаеши. Киллер мог бы свалить всё на призрак, кричать во всё горло, что его заставили, вынудили, но он не видит в этом смысла. В конце концов, он наёмный убийца, и всего лишь исполняет заказ, даже если это заказ от лежащего в могиле трупа. *** Палец привычно ложится на спусковой крючок, в прицеле висок жертвы, вдох-выдох, и пуля попадает точно цель, как и всегда. Паника поднимается мгновенно, хранители бегут в рассыпную в его поисках, а Реборн садится на прогнившие доски и докуривает почти истлевшую сигарету. Тсунаеши опускается рядом, опираясь на его плечо. — Хочешь закончить всё сейчас? — спрашивает он, делая последнюю затяжку. —Почему бы и нет? — девушка прижимается к нему ближе, и киллер чувствует, как сквозь ткань пробирается могильный холод. — Всё началось с тебя, Реборн. Будет логично, если ты умрешь последним. — Забавно, что ты не включила в свой список Занзаса и компанию, но на смерть своих предателей-хранителей смотрела с удовольствием. — Занзас никогда не лгал мне, не пытался сблизиться со мной и никогда не скрывал свою неприязнь. Не вижу смысла в его смерти. Реборн кривит губы в ухмылке и встает с пола. Вдалеке слышится топот ног и голоса, скоро его найдут. Мужчина подходит к краю платформы и поворачивается к призраку лицом, а затем разводит руки в стороны. — Давай, я готов. Тсуна подходит к нему ближе и кладёт ладони на его грудь. В её глазах плещется восторг и удовлетворение. — До встречи в аду, Реборн? — Там и только там, amore miо. Толчок! Последнее что он видит перед падением — Савада Тсунаеши с грустной улыбкой на лице, и взгляд той самой прежней никчемной Тсуны, что верила ему до последнего.