Building blocks/По кирпичику

Джастин — Она такая красивая, — говорю я Дафне и беру в руки длинную доску. Мы наконец-то установили каркас для новой комнаты. — И его сын… Ты когда-нибудь видела такую идеальную семью? Знаю, Дафне поднадоело, что я взахлеб говорю о Линдси и Гасе, но ничего не могу с собой поделать. У меня от них буквально крышу снесло. Даже если бы Брайан был геем, мы с ним никогда не оказались бы в одной лиге. — Они — не семья, Джастин, — вздыхает Дафна, помогая мне удерживать доску на месте, пока Джон и Крис прибивают ее к раме. — По крайней мере, не в традиционном смысле. — Ее голос напряжен от усилий. — Да, у них есть общий ребенок. Ну и что? В наши дни это ничего не значит. Мы отстраняемся, задыхаясь. Я вытираю со лба пот. Это определенно худшая часть моей работы. — Нет. Они были близки. — Ну и что? Мы с тобой тоже близки… — Она указывает на другую доску. — Но мы же не вместе. Неужели тебе ни капельки не интересно, почему они гуляли именно на Либерти? А обед в закусочной? Это довольно смело с их стороны… Господи, Джастин! Согни хотя бы ноги в коленях! Ты же спину угробишь! — Да она прямо гестапо в юбке, когда дело доходит до подобной хрени. — Да, Тейлор, — веселится Крис. — Используй колени. Педики вроде тебя должны быть в этом профи! Я прикусываю язык, чтобы не брякнуть что-нибудь ужасное. В последние дни Крис совсем с катушек слетел, хотя в это сложно поверить. Посылаю его и сгибаю колени, поднимая доску с прямой спиной. Она права. Так намного лучше. Пока мы работаем, я размышляю о Брайане и Линдси — о том, какими счастливыми они кажутся вместе. Вместе. Интересно, буду ли я когда-нибудь так же счастлив с кем-нибудь? Они явно любят друг друга, но между ними не было той страсти, которую я ожидал увидеть. Тем более, что Брайан охуеть как сексуален, а Линдси — безумно красива. Если бы мой бойфренд был хотя бы наполовину так же красив как Брайан, я бы не отпускал его от себя ни на минуту. Они казались вполне подходящими друг другу, но огня между ними не было. А я ищу фейерверк. — О чем ты думаешь? — спрашивает меня Дафна, когда мы идем за досками в грузовик. Я гримасничаю и качаю головой. — А-а, Брайан. Я должна была догадаться. Зачем я вообще спросила? — Отъебись, Даф. Вопрос так не стоит. — Зато у тебя всегда стоит, когда ты думаешь о Брайане, — шутит она, ероша мои волосы грязными руками. — Извращенка. Я имею в виду, что думаю обо всей этой ситуации. Брайан… Линдси… — Да почему бы тебе просто не спросить Брайана, какие у них с Линдси отношения? Так будет проще для всех нас. Особенно для меня, которая вообще-то не подписывалась выслушивать твою бесконечную болтовню о нем. — Я и так знаю, какие у них отношения. — Нет, ты только думаешь, что знаешь. А это две большие разницы. Говорю тебе, Брайан — гей. — Да. Хотел бы я. Мы начинаем укладывать доски в тележку. — Почему мы всегда должны делать грязную работу? — жалуется она и кряхтит, когда мы пытаемся унести больше двух за один присест. — Что ты сделал Крису, почему он такой невыносимый в последнее время? Мы небрежно бросаем доски в тачку. — Да брось, Даф. Сама знаешь, что ни хрена я ему не сделал. Он просто ведет себя как осел, потому что… — Да, потому что ты его боишься. — Вовсе нет! — практически ору я, поднимая переднюю часть тележки, в то время как она берется за заднюю. Ебаная лестница! Как насчет пандуса для инвалидов? Обязательно накапаю руководству. — Еще как да. Но не без оснований. Крис — страшный гомофоб. — Латентные гомики обычно такие и есть, — фыркаю я. — О, только бы он этого не услышал. Мы вкатываем тележку в лифт и поднимаемся по лестнице. Джон утверждает, что лифт совершенно безопасен, но шума, который он производит, и странного запаха дыма, который исходит от него во время движения достаточно, чтобы мы держались от него подальше. Когда мы наконец заносим доски в лoфт, Крис стоит там, скрестив руки на груди, и выжидающе смотрит на нас: — Какого хуя вы так долго? Ушли, и с концами. Некоторым тут работать приходится. — Мы не так уж и долго, — осторожно отвечаю я. — Доски тяжелые и… Крис фыркает, поворачивается к Джону и говорит с презрением в голосе: — Никогда не доверяй педику делать мужскую работу. Мы с Дафной как раз опустошаем тележку. Кусок дерева выскальзывает из моих рук и с грохотом падает на пол. Я выпрямляю спину и смотрю Крису в глаза: — Педики — все еще мужчины. Может быть, даже более чем, потому что мы трахаемся в задницу и не жалуемся на боль. На самом деле, мы даже приветствуем боль. Ты бы на моем месте и минуты не продержался, — говорю я ему. Не могу злорадно не ухмыльнуться, когда его лицо бледнеет. — Слышать не хочу о твоем грязном образе жизни, — он высовывает язык и морщится от отвращения. Я подхожу вплотную, его дыхание неприятно обдает мое лицо: — А я думаю, что хочешь. Ты сам все время об этом говоришь, я тебя за язык не тяну. Все время. Хочешь подробностей. Думаю, тебе интересно знать, каково это — сосать член… или когда тебя трахают длинным, толстым, твердым членом… он врывается в тебя так быстро и так глубоко, что у тебя перехватывает дыхание… ты хочешь знать, каково это — ебать задницу так сильно, что кажется, будто твой член вот-вот отвалится… кажется, что тебя поглотит бесконечный грот тепла… ты хочешь знать, каково это… По правде говоря, я немного удивился, что Крис позволил мне продолжать так долго. То, что последовало дальше, произошло так внезапно, что я даже не осознал, что подвергся нападению, пока он не повалил меня на пол, безжалостно ударив затылком о твердоe деревo. Дафна вскрикивает где-то позади меня, и я едва различаю фигуру Джона, который отчаянно пытается схватить разъяренного Криса. Видимо, тот решил, что я так и останусь лежать, не оказывая ни малейшего сопротивления. В таком случае, его ждет потрясение всей жизни. Я бью коленом снова и снова между ног Криса, пока не попадаю в цель. Он издает рык боли и скатывается с меня. Я облегченно вздыхаю и сажусь, хватая ртом воздух. Но секунду спустя он вновь бросается ко мне и тянет меня за волосы, поднимает и толкает на раму, которую мы только что построили. Даже посреди стычки я испытываю чувство гордости, осознав, насколько она прочная. Я бью Криса в нос, раздается отвратительный хруст, и он воет, на мгновение потерявшись в боли. Смотрит на меня снизу вверх, его лицо заливает красным — ха, у нас все-таки один цвет крови, — но он не успокаивается и бьет меня по голове один раз… второй, останавливается только для того, чтобы поднять брошенный кусок дерева размером с бейсбольную биту. Прежде чем я успеваю прикрыть голову, Крис замахивается, но его удар так и не достигает цели. Я не могу сфокусировать взгляд, но мой слух все еще идеален. Я слышу проклятия, крики, тяжелое дыхание, рыдания, а затем — тишину. Моргаю несколько раз, встряхивая головой, чтобы развеять окутавший ее туман. Осторожно поднимаю глаза и вижу нависшего надо мной Брайана, его губы быстро шевелятся. Мое имя. Он произносит мое имя. Я открываю рот, чтобы успокоить его, но вместо слов потоком течет кровь. Я задыхаюсь, Дафна подбегает ко мне, растирает мне спину, крича Брайану: — Сделай что-нибудь! Помоги ему! — Брайан оттаскивает Дафну от меня и приподнимает мой подбородок, его сильная рука нежно обхватывает мое лицо. Я щурю левый глаз, правый затек и прикрыт. Надеюсь, шрамов не останется. Должно быть, я совсем ебнулся головой, если это единственное, о чем я сейчас могу думать. — Ты в порядке? — Голос Брайана эхом отдается в моей голове. Я энергично киваю. — Отвезу тебя в больницу, — говорит он, поворачивая мое лицо в руках, чтобы осмотреть. — Нет. Нет! — повторяю я, отстраняясь от него и пытаюсь встать самостоятельно. — Никаких больниц! — Вздрагиваю и глотаю кровь, задыхаясь от ее вкуса. — Черт, Джастин! Не вздумай блевать на мой пол! — Меня дважды выворачивает наизнанку. — Брайан обеспокоенно говорит Дафне: — Я думаю, все-таки лучше в больницу… — Нет, — быстро отвечает Дафна. — Он ненавидит больницы. Не делай этого. Я же здесь, хочу сказать я. Не говорите обо мне так, будто меня здесь нет. Но головная боль настолько остра, что мне кажется, будто я вот-вот потеряю сознание. Наверное, так оно и есть. — Тогда возьми его в ванную и приведи в порядок. В шкафчике есть аптечка, — торопливо говорит Брайан Дафне. — Помоги ему. Я чувствую, что она колеблется. Насколько я ненавижу больницы, так она ненавидит кровь. Мы просто идеальная парочка, нечего сказать. Дафна отходит от меня, глядя на кровь на своих руках. Ее начинает трясти. — Я… плохо переношу вид крови. — Она хватает ртом воздух. — Да что ж такое, — вздыхает Брайан. Я встаю, пытаясь сохранить хоть немного достоинства. Он, кажется, жалеет меня, потому что его лицо смягчается, и он мягко берет меня за руку. — Ну же, Солнышко. Я позабочусь о тебе. Солнышко? Я следую за ним, с трудом волоча ноги. Я так устал. Брайан замечает, что я отстаю. — Засыпаешь? — спрашивает он, кладет руку мне на голову и начинает мягко давить. Все идет нормально, пока его пальцы не касаются основания моей шеи. — Ой, — вскрикиваю я, вырываясь из его объятий и осторожно дотрагиваюсь до шеи сзади. На ощупь она мягкая… и мокрая. О, нет. Я смотрю на свою руку, она красная от крови. — Он ударил тебя по голове? — спрашивает Брайан. Я смотрю на него и киваю. — У тебя кровь идет? — Я снова киваю и чувствую, как из глаз градом льются слезы. Пытаюсь моргнуть и испускаю дрожащий вздох, больше всего напоминающий сдерживаемое рыдание. — Джастин… — начинает он, становясь рядом и обнимая меня за талию. — Нам придется поехать в больницу. Возможно. Но я не сдамся без боя. — Нет! — ору я. — Я в порядке. Все будет… — Замедляю шаг, — нормально… — Я осматриваю лофт. Все кажется расплывчатым, как на картинах, написанных акварелью. Брайан уходит. Нет! Я тянусь к нему, но теряю равновесие. — Нет? — спрашивает он с сарказмом и вдруг берет меня на руки. Я бросаю взгляд на Дафну, которая яростно трет руки под краном. — Прости, — шепчет она, глядя мне в глаза. Я действительно не хочу в больницу, но когда Брайан прижимает меня к груди как ребенка, мне становится все равно. От него так хорошо пахнет. Едкий запах моей крови и пота смешивается с терпким запахом парфюма Брайана. — Ммм, — я издаю стон. Он бросает на меня испуганный взгляд, и если бы я был в своем обычном состоянии, то, наверное, покраснел бы. Вместо этого я хватаю его за лацканы пиджака грязными руками и хнычу. — Иногда я действительно веду себя как слабый мелкий педик, — говорю я, пока мы дожидаемся лифта. Дафна сбегает вниз по лестнице, чтобы подготовить джип к поездке. — Шутишь? — удивленно спрашивает Брайан. — Ты избил этого парня до полусмерти. Я почти уверен, что он в гораздо худшем состоянии, чем ты. А ты вел себя очень храбро, здорово держался. Я с трудом удерживаю голову. Закрываю глаза и мысленно возвращаюсь к выражению лица Криса, когда я вмазал ему по носу. Кайф! Что-то касается моей щеки, и я резко открываю глаза. Какого хуя? — Ты должен быть в сознании, — требует Брайан, входя в шаткий лифт. Мы едва не падаем, когда он начинает спускаться. — Хорошо, — еле слышно бормочу я, мои веки дрожат, и я напрягаюсь, чтобы держать их открытыми. По дороге к джипу меня снова манит теплая темнота. — Не спи, Джастин, — повторяет Брайан, грациозно забираясь в джип и все еще держа меня на руках. Вокруг все как в тумане. Единственное, что я могу разобрать более или менее нормально, — это обнимающие меня сильные руки Брайана, и его мягкие губы, которыми он время от времени касается моего вспотевшего лба. Он хороший отец. Я слышу смех Дафны: — Он не твой папочка, Джастин. Отнюдь нет. — Должно быть, я сказал это вслух. Устало перевожу взгляд на Брайана, который смотрит на меня с притворным гневом. — Вот засранец! Я недостаточно стар, чтобы быть твоим отцом. Звук его голоса звучит искаженно. Протянув руку, я касаюсь волос Брайана. Нужно использовать ситуацию по полной. Его волосы такие гладкие, даже мягче, чем я себе представлял. Как у младенца. Идеально, просто затягивает. Он откидывает голову на спинку сиденья. Охуеть же можно от его красоты. Со всей силой, на которую я способен, я обхватываю рукой голову Брайана и приподнимаюсь, как бы невзначай прижимаясь губами к его губам. Он быстро отстраняется и смотрит удивленно. Мое смущение поглощает темнота, и я позволяю себе погрузиться в глубокий сон.