You Bewitched Me

      — Допустим, я верю тебе, Себастьян, — чуть сощурившись, Лиззи откидывает прядь своих волос и смотрит на сидящего рядом вампира, — Но ты сказал, что это не вся история. Вампир слегка усмехается, медленно приподнимаясь с кровати ведьмы, поправляя складки на его новом костюме, что он успел раздобыть. Он ничего не имел против обычных футболок и джинс, как принято было расхаживать в двадцать первом веке, но любовь к костюмам, привитая ему с помощью одного вампира, несомненно побеждала. К тому же рубашки тоже были ничего и как никогда шли ему. Себастьян усмехнулся, вспоминая, как они пригодились ему в двадцатые и как не рад был один вампир встречи с ним. — Ты считаешь, что использовал весь лимит своих слов на сегодня, да? — Лиззи с нескрываемым раздражением наблюдала, как вампир меряет шагами ее комнату, явно погрузившись в свои мысли. Конечно, пятисотлетнему вампиру совсем не будет интересно что обо всем это думает она, жалкая ведьма из глупого и раздражающего ее саму ковена Близнецов. Себастьян буквально вывалил на нее свои воспоминания, хотя, эта она скорее против своей же воли кинулась читать их, но тем не менее, она знала его историю печальной любви и не знала еще кучу всего. Как он связан с Фреей и почему первородная ведьма имела на них с Джози виды? Как его отношения с остальным первородным семейством? Что произошло в том самом злополучном 1495 с ним, после того, как его любимая умерла? Как он справился с этим? Мстил ли Катерине? Лиззи жаждала ответов на эти и другие вопросы. Она ведь имеет право знать! Она все-таки вроде как «связана» с ним, имеет доступ к его воспоминаниям и все такое. И это же Себастьян, к которому ее как ненормальную тянет с их самой первой встречи. — Я просто считаю, что мы должны обсудить это в другом месте, — на его лице расплывалась дьявольски красивая улыбка, и Элизабет неосознанно кивнула, не в силах противиться этому вампиру и его завораживающему взгляду. «Черт! — пронеслось в голове у ведьмы, — Никаких других мест! Я не должна была соглашаться» — Надеюсь, ты готова отправиться со мной в маленькое путешествие, — он легонько поиграл бровями, заставляя Лиззи нахмуриться, понимая, что Себастьян задумал то, что не совсем ей понравится. Но он лишь снова улыбнулся, немного обнажая клыки. — Путешествие? С тобой? — воскликнула блондинка, — Кошмар! Себастьян рассмеялся, смотря на ее надутые губки и обиженное личико. — Не думаю, что моя компания настолько ужасна, — он лукаво улыбнулся, но потом попытался придать своему лицу серьезный вид и даже поправил пиджак, — Тем более, ты сможешь спросить разрешения у своей мамоч… — Что? — Лиззи мгновенно вскочила с кровати и ее настрой резко сменился с благодушного на убийственный. Даже боль в висках не позволила ей утратить своего «воинственного» вида, когда она подошла к вампиру на непозволительно близкое расстояние, практически упираясь в его грудь, — Что ты знаешь о моей маме? — Не переживай, Элизабет, — он в примирительном жесте поднял руки вверх, отходя на маленький шаг от ведьмы, — Я знаком с Кэролайн. Не лично, — замотал головой вампир, замечая, что разгневал этим еще больше девушку, — Она пример отличного самоконтроля, который мне в ее вампирские года и не снился. Лиззи приложила руку к лицу, словно понимая, в насколько глупое положение она попала. Парень, что привлекает ее (ведьма не из тех, кто будет до последнего утверждать, что ничего не чувствует) говорит о ее матери, как о женщине, которая отлично контролирует себя. Черт возьми, Себастьяну больше пятисот лет, а ее матери еще нет и сорока — Кэролайн же сама как девчонка для него! Элизабет мысленно скривилась — то еще будет, если Себастьян заинтересуется ее мамой. «Фу» — еще раз скривилась Лиззи, стараясь выкинуть эти мысли из своей светлой головушки. Но мозг неожиданно подкинул еще один факт — Кэролайн была обращена в вампира в семнадцать и так и осталась выглядеть на этот «сладкий» возраст, а Себастьяна обратили в этом же возрасте. «Они бы даже и смотрелись вместе неплохо» — мерзкий внутренний голосок все-таки добрался до сознания блондинки. Лиззи еще раз сделала «кислое» лицо, понимая, что если она будет думать дальше в таком направлении, то ее стошнит. — Успокойся, Элизабет, — протянул Себастьян, чувствуя, что стоящая напротив него девушка все еще злится, — Итак, мы берем твою развалюху и отправляемся в один из моих любимых городов. — Развалюха? Это же «машина мечты»! — неожиданно рассмеялась Лиззи, теряя всю свою злость, потухнувшую так же внезапно, как и вспыхнувшую, — Любимый город? Ты серьезно? Мне же всего лишь семнадцать и мой отец не отпустит меня, — она посмотрела на его лицо. — Но мы же спросим разрешения, — протянул он, с легкой ухмылкой рассматривая улыбающуюся девушку перед ним. Она была прекрасна как никогда в это мгновение и он открыто любовался ей. Элизабет тревожила в его душе что-то давно забытое и он вспоминал то, что совсем не хотел. Взять хотя бы эту историю о Кассандре — вампир точно не хотел погружаться в воспоминания о ней, и тем более, чтобы ведьма, которая ему небезразлична, знала так непростительно много о его прошлой любви. К тому же Элизабет не была похожа ни на одну из тех, кого он встречал раньше. (Кассандра не в счет) — Я конечно могу что-нибудь придумать и исчезнуть с тобой, — заговорщицки прошептала Лиззи, — Но мое отсутствие заметят очень скоро, чтобы ты знал. — Не заметят, — на лице Себастьяна снова улыбка, а ведьма думает, что она давно не улыбалась так часто и так искренне. И смеялась тоже. «Неужели позитивное влияние старых вампиров?» — подумала девушка, даже не пытаясь спрятать то, как довольна. Лиззи отрывается от Себастьяна и быстро подходит к зеркалу, щелкая пальцами — наряд ее сменяется на свободные синие джинсы на высокой посадке, что просто офигительно сидят на ее заднице и синюю толстовку, а волосы мгновенно из спадающих прядей превращаются в игривый хвостик с двумя ниспадающими передними прядями. — Так куда мы едем? — спрашивает она, рассматривая свой новый наряд. — В Новый Орлеан, милая.       Они уже были на полпути к месту, где Лиззи однажды уже была. Ее привлекал этот беззаботный город, известный своим легким отношением к жизни, джазом и конечно же невероятной атмосферой. Она конечно же была в курсе, что на знаменитой Бурбон-Стрит кроме обилия кафе и баров можно найти много интересных местечек, где собираются ведьмы, и конечно же, ей хотелось увидеть своими глазами хотя бы один карнавал. — Тебе понравится Новый Орлеан, Элизабет, — протянул вампир, отвлекаясь от дороги и переводя взгляд на задумчивую Лиззи. — Я была там совсем маленькой, — улыбнулась ведьма, тоже поворачиваясь к вампиру, — И я просто немного переживаю, потому что я сбежала, ведь Джози сдаст меня, папа будет в ярости и все такое, а моя мама… — Мы скорее всего встретимся с ней, — на лице Себастьяна появились еле заметные ямочки, что так нравились Лиззи, — Она будет рада увидеть тебя. — Звучит так, будто вы договорились, — усмехнулась ведьма, — Но моя мама не обрадуется, если узнает, что я уехала из города, никому не сказав, и не одна, а вместе со старым вампиром, который к тому же еще и убивает людей сотнями, — закончив свою маленькую тираду, Лиззи приподняла брови и надула губки, состроив выражение «дурочки», — Точно не обрадуется, — чуть сморщившись, кивнула блондинка. — Мне конечно обидно, — рассмеялся Себастьян, все так же смотря по большей части на ведьму, чем на дорогу, — За то, что ты назвала меня старым, — пояснил он, заметив ее взгляд, — Но у меня есть ощущение, что именно такой расклад совсем не удивит Кэролайн. Брови Лиззи взлетели вверх, а ее выражение «глупышки» мигом испарилось. Теперь в ее глазах парень увидел чистый интерес, который она даже не попыталась скрыть. — Может объяснишь? — попросила она, — И если честно, когда ты начинаешь говорить о моей маме я чувствую себя… — Лиззи замолчала, пытаясь подобрать название своим противоречивым чувствам, — малость неловко. Себастьян снова с каким-то непонятным даже ему ласковым взглядом оглядел его попутчицу. Элизабет Зальцман была превосходной и знала это. Сначала она показалась ему похожей на Кассандру — как внешне, так и внутренне. Те же голубые глаза, светлые волосы и крутой нрав, и добавить к этому то, что обе были необычными ведьмами. Схожестей было предостаточно. Кассандра действительно была его первой любовью, но в ее голубых глазах нередко проскальзывал дьявольский огонек. Кэсс была собственницей в чистом виде и даже не могла допустить мысли о том, что ее любовь будет не с ней. Ее спина всегда была прямой и даже с ним она держалась немного высокомерно — ощущала себя всесильной, настолько, что не побоялась бросить вызов Клаусу Майклсону и спрятать Катерину. Лиззи была другой. Если в семнадцатилетней Кассандре уже виднелась опытная женщина, то Элизабет была совсем подростком, и хотя ее округлившаяся и идеальная фигура уже свидетельствовала о том, что она не угловатый тинейджер, ее поведение и резкие всплески эмоций выдавали в ней юную бунтарку. Себастьяну нравилось это. Он ведь сам был таким — несдержанным, импульсивным и иногда жестоким. Но если Кэсс была ведущей в их отношениях несколько веков назад, то сейчас эта роль доставалась Себастьяну. Он правда пока не задумывался о том, как изменится Лиззи, когда станет старше. Быть может роль ведомого снова достанется вампиру? — Фрея и Кэролайн встречаются в «Руссо» сегодня вечером, милая, — растягивая слова, произносит Себастьян, понимая, что его блондинистая попутчица ожидает объяснений, — Мы посидим именно там. К тому же, твоя мама сразу введет тебя в курс дела. И да, я наслышан о Кэролайн, буду рад наконец лично познакомиться с ней, — выделив голос последнюю фразу, Себастьян не без удовлетворения потянулся к включателю радио, но был остановлен мягким прикосновением Элизабет. — Ты хочешь сказать, что сегодня нас ждут посиделки в баре в компании первородной ведьмы и моей матери? — Лиззи поджала губы, переваривая сказанное вампиром, — Отлично! И она сама врубила радио на самую мощную громкость, пытаясь заглушить неконтролируемый поток мыслей. Это просто какой-то кошмар! Весь этот день! Это не должно происходить с ней! Почему именно на ее долю постоянно выпадает какая-то непонятная хрень? Не то чтобы она была против компании Себастьяна, но обстоятельства, при которой она складывалась…мягко говоря, не устраивали ведьму. Надеюсь, ее маме удастся объясниться с Алариком, когда тот заметит пропажу дочери, а Джо не будет выгораживать ее. Особенно после того, как Хоуп расскажет ей все, что знает. А там точно ничего хорошего. Вот серьезно, когда она последний раз слышала хоть какие — то добрые вести? Шестое чувство, или врожденная проницательность, называть можно как угодно, но что-то из этого упорно подсказывало Лиззи, что во всей этой истории ей уготована не очень приятная роль. Изначально она узнала, что Джо думает, что их хочет убить первородная ведьма, потом оказалось, что Себастьян каким-то боком причастен к этому, а теперь оказывается, что и мама скорее всего посвящена во все это. Просто великолепно! А, еще какая-то непонятная связь заставляет ее периодически проникать в сознание пятисотлетнего вампира и читать его воспоминания. Нет, это еще самая меньшая из зол.       В какой момент все пошло куда-то не в ту сторону? Лиззи могла точно определить, когда это произошло — тот самый вечер на балконе школы Сальваторе, когда она встретила Себастьяна. До этого ее самой большой проблемой были перепады настроения, не всегда слушавшаяся ее магия и подкаты ЭмДжи, а теперь… — У меня не самое лучшее предчувствие, — пробормотала Элизабет, зная, что он услышит ее. Еще через секунду она почувствовала на линии подбородка его холодные пальцы, а потом повернула голову к нему. Вампир опять не следил за дорогой — куда ему, он же бессмертный, а вот у нее огромные шансы не выжить в автокатастрофе. — Не волнуйся, Элизабет, — он успокаивает ее целый день, словно она какая-то истеричка, которая переживает по каждому пустяку и не может собраться. Так, глубоко вздохни — ты же Лиззи Зальцман, всегда выбирающаяся из сложных ситуаций и иногда сама их создающая. Ты справишься. — Просто забудь обо всем, что я говорил до этого, — предложил Себастьян, замечая состояние блондинки, — Будешь думать об этом вечером. — Ну уж извини! — смешно скорчилась Лиззи, — Мой мозг думает об этом сейчас и будет продолжать анализировать все твои слова до самого Нового Орлеана. — Постарайся отключить свой мозг, — он усмехнулся, глядя на нее, — Просто наслаждайся, Элизабет. Наслаждаться? Она попытается…       Они подъезжают к Французскому кварталу в районе девяти и, хотя на улице уже темно, ночная жизнь Нового Орлеана только набирает обороты. Серьезно, Лиззи никогда бы не увидела в Мистик-Фоллс такой толпы счастливых людей, спешивших на чью-то вечеринку. Дома с чугунными балконами, разукрашенные лица прохожих, неоновые вывески — Лиззи погружается в этот круговорот эмоций, запахов и ощущений. Себастьян подает девушке руку и, как настоящий джентльмен, помогает выйти из машины. Это смотрится довольно комично, учитывая, что приехали они отнюдь не на шикарном лимузине. Но Лиззи плевать, она действительно наслаждается, как и обещала себе. — Я похоже бесповоротно влюблена… — сообщает ведьма, как только Себастьян беред ее под руку. — Да неужели? — улыбается вампир, обнажая свои прекрасные ямочки. — …в этот город, — не обращая на него внимания, продолжает Лиззи и оглядывается по сторонам, стараясь впитать всю эту атмосферу в себя. Когда они доходят до бара «Руссо», ведьма уже полностью поглощена этим городом, покорившим ее своими красками, улочками и безбашенными людьми. Наверное поэтому, заходя в придержанную для нее Себастьяном дверь (опять играет в «джентльмена») она не сразу замечает два удивленных взгляда, рассматривая убранство заведения. Она отходит от этой Новоорлеанской сказки лишь видя счастливое лицо мамы перед собой и чувствуя крепкие обьятья. Она очень скучала по ней. — Лиззи, милая моя, — шепчет Кэролайн куда-то в макушку юной ведьме, в то время как на глазах Элизабет выступают предательские слезы. Она же, черт возьми, не хочет плакать. Даже если это слезы счастья! — Мама, — лишь выдает блондинка, со всей силы прижимая Кэролайн к себе, в надежде больше не расставаться с ней на такой большой срок. Сколько она уже путешествует вместе с Ребеккой? Полгода, год? Сколько же они не виделись? Кэролайн совсем не изменилась. Ее светлые волосы стали немного длиннее, на смену маленьким сережкам-гвоздикам пришли серьги-кольца из серебра, макияж все также оставался сдержанным и неброским, но очень хорошо оттенял ее голубые глаза. Кэролайн предстала перед ней в изумительных черных брюках на высокой посадке и белой блузе с небольшим вырезом. На ее шее Лиззи заметила медальон в форме оторванного птичьего крыла. Его точно не было раньше. — Кэролайн Форбс, я полагаю, — Элизабет вернулась из своих мыслей в реальность, и, услышав голос Себастьяна, непроизвольно вздрогнула. Она посмотрела на вампира, а затем перевела взгляд своих глаз на улыбающуюся маму. Она подала Себастьяну руку и тот, легко взяв ее, наклонился и оставил на ее коже легкий поцелуй, выказывая свое почтение. Истинный джентльмен. — А вы тот, кто должен помочь нам, — Кэролайн лукаво улыбнулась, пристально посмотрев на вампира, — И тот, кто привез мою дочь сюда. На лице парня тоже заиграла улыбка. — Можете называть меня Себастьяном, — произнес он. Сказать, что Лиззи чувствовала себя неловко — ничего не сказать. Как назвать этот обмен любезностей? Знакомством парня с мамой? Ведьма передернула плечами, а потом, чтобы не наблюдать за вампирами, перевела взгляд в сторону дальнего столика. В углу сидела миловидная блондинка, перебирая в руках какие-то амулеты, показавшиеся Лиззи смутно знакомыми. Почувствовав на себе взгляд, блондинка резко метнула взор в сторону Элизабет. На нее смотрела первородная ведьма — Фрея Майклсон. — Лиззи, милая, — Кэролайн легонько потормошила ее, заставляя переключить внимание на себя, — Нам нужно кое-что обсудить с Себастьяном. Кое-что важное. Это будет быстро! — проговорила блондинка, замечая расстроенный вид дочери, — Ты можешь пока присесть к Фрее, — Кэролайн взглядом указала на столик, где сидела ведьма. Обреченно кивнув, Лиззи направилась в эту сторону. Оставшись наедине, лицо Кэролайн быстро превратилось из беззаботно-улыбчивого в серьезно-деловое. Легким движением руки откинув прядь волос, блондинка уставилась на вампира, стоящего напротив, ожидая, что он начнет разговор. Конечно, она много слышала об этом довольно старом вампире. Особенно много она узнала о нем благодаря Ребекке, вместе с которой проводила последний месяц в столице Франции. Она очень хотела отправиться сначала в Рим, но Ребекка настояла на своем, тем более, источник важной информации был именно в Париже. Жизнь Кэролайн последний год кипела разными событиями и к ее огромному сожалению, она никак не находила времени приехать в свой дом — в Мистик-Фоллс. Разве она когда-нибудь могла подумать о том, что перед семнадцатилетней девчонкой, мечтающей выиграть конкурс Мисс Мистик Фоллс откроются безграничные возможности? Кэролайн выиграла тот конкурс и выиграла сейчас, являясь бессмертным существом, с мгновенной реакцией и скоростью. Судьба любила Кэролайн и потакала девушке во всем, кроме того, что касалось любви. Именно любовь приносила Кэр самые большие разочарования. И в какой-то момент ее юности ей казалось, что это ее крест, потому что счастливые отношения не для нее. В это же время она встретила Клауса.       Клауса Майклсона, неубиваемого гибрида с манией величия и жаждой крови каждого, кто насолил ему. Тысячелетнего вампира, которого она заинтересовала. Она, семнадцатилетняя девушка, которая не знала и миллионной доли того, что знал он. Кэролайн была юна, импульсивна и в конце концов против шарма и природного обаяния Майклсона невероятно трудно удержаться. Практически невозможно, и она честно пыталась не запутаться в этих сетях, ловко расставленных первородным вампиром. Но она не была бы Кэролайн Форбс, если бы что-то пошло не так. Она искренне была готова простить Клаусу все, что он сделал. Ее просто магнитом тянуло к нему, хотя она не готова была признаться в этом даже самой себе. Никлаус Майклсон окончательно и бесповоротно очаровал ее. И это то, что не изменилось с течением времени. У него была дочь, более менее счастливая семья, он стал королем, как и собирался. А она осталась вдовой, матерью двух прекрасных близняшек с необычным даром и директором Школы Сальваторе для сверхъестественных существ. Когда они встретились снова, за их плечами было слишком много всего. Они были другими людьми. С иными мечтами, целями, стремлениями и желаниями. Правда, кое-что все также оставалось неизменно. Его невероятные ямочки и ее глупые временами шутки, как в старые добрые. Она видела, как он смотрит на нее и в его взгляде было что-то такое, не оставляющее Кэролайн равнодушной. И наверное поэтому, когда пришло время сказать друг друг последнее «прощай», Кэролайн не смогла. Именно ей принадлежала идея «временно» заточить Клауса, пока Фрея и остальные будут искать способ помочь ему. Кэролайн знала, что если любишь настолько, что готов отпустить — нужно отпускать. Но она просто не могла. Его лицо мгновенно вставало перед глазами, а в ее глазах начинали блестеть слезы. Клаус был для нее одним из самых дорогих людей на всем белом свете. Она не могла потерять его. Это было бы нечестно, что он не увидит, как его дочь выросла, а его сестры и брат по настоящему счастливы. И что она, Кэролайн Форбс готова изменить своим принципам и не бегать от него «несколько столетий». Кэролайн чувствовала себя последней эгоисткой, зная, что не может отпустить Клауса. Она слишком часто теряла самое дорогое, чтобы позволить судьбе отнять у нее древнего. И вампирша поклялась себе, что вытащит Ника из этой задницы. Пообещала, что исправит все. А Кэролайн привыкла сдерживать свои клятвы и обещания. Именно поэтому в Париже, вместе с необычайно доброй к ней Ребеккой она искала одну ведьму, способную вытягивать магию, так же как и ее близняшки. Разница была в том, что та ведьма была способна уничтожить эту магию. По легенде, рассказанной ей одной довольно старой вампиршей, ведьма уже практически пять веков мертва. Но ведь Кэр на примере Бонни знала, что смерть для ведьмы — не всегда конец. Эту ведьму звали Кассандра и она должна была помочь им.