You Bewitched Me

      Когда Себастьян открыл глаза, и не почувствовал привычного запаха какой-то настойки бывшего владельца этого особняка, то немного удивился. В самом деле, он же ночевал в бывшей спальне Стефана Сальваторе, которую ему любезно выделила Кэролайн. — Пансион конечно не отель, но переночевать можно и тут, — заявила Кэр еще вчера днем, морально готовясь к ритуалу. И Себастьян был благодарен по сути еще совсем юной вампирше за все это. Тем более, здесь он мог найти Элизабет и наконец прояснить все. Но, как уже говорилось ранее, судьба сложилась по другому, и вампир проснулся отнюдь не в комнате Сальваторе. Другое неприятное открытие настигло его секундой позже: его руки были связаны веревками, и скорее всего, пропитаны вербеной, так как любое движение ими вызвало жгучую боль во всем теле. Черт! Он лежал на кровати, связанный, и самое ужасное — без защитного кольца. Но шторы на больших окнах были плотно закрыты, так, что ни один солнечный луч не рискнул пробраться сквозь них. Однако это обстоятельство несколько не обрадовало Себастьяна, так как отсутствие кольца мгновенно делало его очень уязвимым; да и скоро вербена окончательно измучает его, лишив всех сил. «Как такое, черт возьми, могло произойти?» — пронеслось в голове у шатена, когда он, дернувшись, чтобы привстать на кровати, резко упал, так как веревки не дали ему двинуться. Он чертыхнулся, пытаясь осмотреть комнату: светло-синие обои, большая кровать, на которой он, собственно говоря, мучается, маленькая прикроватная тумбочка с какой-то запиской, комод… Себастьян сконцентрировал внимание на белом клочке бумаге, который оказался полностью исписанным и лежал совсем недалеко от него. После нескольких неудачных попыток вампир смог достать его. «Мой милый Себастьян, кажется, я не писала тебе целую вечность. Пять веков как минимум. И мне хочется сказать тебе так много, что слов не хватит, милый. Я хочу чтобы ты знал, что я по прежнему люблю тебя. Всегда любила. Это всегда был ты, Себастьян. Все эти столетия, проведенные мною на другой стороне. Я никогда не забывала, Себастьян. И никогда не забуду. Ты должен знать кое-что перед нашей следующей встречей. Ты, наверное, задавался вопросом, почему я не дала знать о себе за все эти года после воскрешения. Так вот, мой милый Себастьян, сейчас я дам тебе ответ. Все дело в сделке, из-за которой я все же жива. Это была сделка с еще более древней и могущественной ведьмой, с Далией. Я смогла вернуться, но должна была отречься от своих слабостей. У меня была всего лишь одна — любовь к тебе. И мне пришлось это сделать. Катерина смогла воскресить меня, но я не могла быть с тобой. Даже увидеть тебя снова, пока Далия не умрет. И вот, ведьма мертва, и я наконец вижу тебя, того, о ком мечтала все эти столетия в забытье. Ты пахнешь так же, как и тогда. И твои глаза точно такие же. Я вижу в них любовь. Не волнуйся насчет кольца: оно у меня. Когда ты очнешься, мои слуги почувствуют это и принесут тебе перекусить. Я хочу, чтобы ты помнил, я никогда не причиню тебе вреда. С любовью, твоя Кэсс» Кассандра. Ну конечно. Кто, как не она проделала все это. Себастьян от бессилия стукнул ни в чем не повинную спинку кровати, но, конечно, удовлетворения от этого не получил. Он уже хотел снова попытаться сорвать вербеновые веревки, но дверь внезапно распахнулась. — Госпожа Кассандра приказала доставить вам еду, — в комнату прошел пожилой мужчина. Себастьян сразу определил, что это обычный человек; ведь его кровь пахла так аппетитно, а сердце так маняще отстукивало свой ритм. Но за ним в комнату зашли две блондинки, которые синхронно откинули свои волосы, обнажая шею и бьющую венку на ней. Себастьян сглотнул, чувствуя, как из-за ослабленного вербеной организма он не может сдержать свою вампирскую сущность. Да и к черту! Беспорядочные сеточки черных вен покрыли его веки, а глаза налились кровью. Охотник внутри него видел добычу прямо перед собой и не хотел признавать, что сейчас сам был жертвой. — Я ослаблю вам веревки, господин, — проговорил старик, который очевидно был под внушением. Ходячая кукла, готовая исполнять любые команды. Мужчина подошел к нему, и, наклонившись, разрезал веревки непонятно откуда взявшимся ножом. Как только Себастьян почувствовал, что окончательно освобожден, он мгновенно впился в артерию одной девушки. Ощутив насыщение и возвращающиеся силы, Себастьян выскользнул из комнаты. Он на вампирской скорости преодолел два лестничных пролета и оказавшись в центральном холле, выбил входную дверь. Свобода была буквально в одном шаге, который он и поспешил сделать. Но тут голову будто проткнули тысячи иголок, и энергетическая волна отбросила его к лестнице. Защитный барьер. Конечно, он же имеет дело с Кассандрой, не стоило даже рассчитывать на такой легкий побег. — Вы не сможете выйти, пока госпожа не разрешит, — где-то над ухом раздался голос старика, от которого Себастьян отмахнулся, как от назойливой мухи. Вампир огляделся: первый этаж особняка очевидно занимала главная зала, холл и кухня. На втором же располагались гостевые и хозяйские спальни. Все окна были в комнатах были также плотно зашторены; видимо, ведьма предвидела его попытку бегства. Себастьян задумчиво взглянул на старика, который, застыл и даже не шевелился. Выйти отсюда до прихода Кассандры не получится. — Как тебя зовут? — спросил Себастьян, возвращаясь на второй этаж, решая подкрепиться второй девушкой. Он заметил старика, семенящего за собой, поэтому поинтересовался. — Это не важно, господин. Себастьян закатил глаза: — Она внушила тебе не говорить этого? Что она тебе сказала? Но старик молчал, однако в его глазах вампир заметил маленький огонек сомнения. Он уже видел это: именно так происходит, когда пытаются противостоять внушению или ищут способ обойти его. — Я не могу ничего сказать, — выдохнул старик спустя несколько мгновений. Себастьян разочарованно хмыкнул, однако, больше вопросов задавать не стал. Этот старик здесь — все равно что мебель, которая ничем не поможет ему выбраться. Поэтому вампир приступил к своей трапезе — одна блондинка все еще стояла с выпяченной шеей, ожидая неизбежного. Вторая девушка уже давно валялась на полу и не подавала никаких признаков жизни. Еще бы, после того, как ее шею практически перекусили надвое. Впрочем, Себастьян не хотел сейчас строить из себя безжалостного монстра, поэтому наклонился к упавшей девушке, и, прокусив свое запястье, насильно влил ей в горло кровь. А уж затем приступил ко второй. — Сколько сейчас времени? — недовольно поинтересовался Себастьян, когда, почти полностью осушив девушку и затем исцелив ее, заметил за своей спиной все так же маячившего старика. В его голове уже проскальзывали мысли об убийстве этого типа, но что-то останавливало вампира. Быть может, этим убийством он испортит настроение Кассандре и им будет сложнее договориться? В любом случае, свою догадку он решил не проверять. — Почти полдень, господин, — отчеканил старик. Себастьян беззлобно усмехнулся: — Что за старомодность напала на Кассандру. Перестань называть меня так! — Не могу, господин, — тут же ответил старик, а потом, словно спохватившись, добавил, — извините, господин. — Просто замолчи уже, — жестом прерывает его Себастьян, поспешно покидая комнату, но все же успевая захватить записку от ведьмы с собой. Ему просто нужно свое кольцо и свернуть Кэсс шею, чтобы барьер ненадолго спал. Ему нужен план. В гостиной находится камин, в который вампир уже хочет бросить «письмо», но в последний момент останавливается. Рано. Сначала нужно увидеть Кассандру. И, словно исполняя его желание, он слышит тихие шаги ведьмы, которая только зашла в холл. Вампир мгновенно перемещается туда. — Добрый день, Себастьян. Рада видеть тебя, — улыбается ведьма, видя его перед собой, — Я смотрю, ты прочитал мое послание, — она указывает на листок, который вампир все еще держит в руках. Себастьян кривит губы в ответной фальшивой улыбке: — У меня только один вопрос. Как я оказался здесь, если в пансионе Сальваторе я был под сильным защитным заклинанием? — Ты прав, заклинание было сильным. Но заклинание было снято на несколько секунд, чтобы перенести тебя сюда, — ответила Кэсс, немного склонив голову, и взглянув на него, как на несмышленого ребенка. Очаровательного несмышленого ребенка. — И все же, как ты умудрилась его снять? — последовал следующий вопрос. Кассандра закатила глаза: — Мне даже не пришлось ничего делать. Я заключила сделку с твоей любимой подружкой Ребеккой Майклсон. Воскрешение Никлауса в обмен на тебя. И она согласилась. Себастьян отчаянно замотал головой, не желая верить в это. Это не может быть правдой. Кассандра как обычно хитрила и фальшивила. Или же… — Ты не веришь мне, Себастьян? — обиженно надула губки Кэсс. — Как я могу верить той, что всю свою жизнь любила плести интриги? — вскинул подбородок вампир, надеясь хотя бы немного вывести ведьму из себя. Параллельно с этим он тщательно осмотрел ее, но не заметил своего кольца. Было бы слишком просто. Кэсс показательно нахмурила брови: — За всю мою недолгую жизнь я никогда не обманывала тебя, Себастьян. — Недолгую? — усмехнулся вампир, — У тебя были чертовы пять веков и еще тридцать лет! Кассандра нахмурилась сильнее, начиная раздражаться: — У меня не было этих веков, Себастьян. Ты прекрасно знаешь это, — скрипнув зубами, добавила она. Снаружи лицо шатена осталось непроницаемо, но внутри он ликовал. Наживка сработала; Кэсс стремительно выходила из себя и теряла бдительность. Себастьян мысленно поблагодарил себя за то, что все же внимательно прочел ее записку; теперь он знал о ее кровоточащих ранах, тех самых больных местах, куда лучше всего уколоть. Тем более, он имел преимущество: Кассандра все еще любила его, и значит, действительно не смогла бы серьезно навредить. Он же — совершенно не чувствовал к ней ничего похожего на любовь или привязанность, или даже влечение. Теперь она для него — просто законченная книга, которую точно не собираются перечитывать. Теперь могущественная ведьма, пленившая его пять веков назад — просто прошлое. — Я просто хочу вернуть все, — проговорила Кассандра, медленно подходя к нему. Себастьян сощурился, наблюдая за действиями ведьмы. Когда она дотронулась до его щеки своими ледяными пальцами, он непроизвольно вздрогнул, вспоминая касания теплых ладошек Элизабет. Кэсс же расценила этот жест по другому, поэтому в следующее мгновение между их лицами едва ли оставалось несколько сантиметров пространства. Себастьян чувствовал ее дыхание, но сейчас оно напоминало ему могильный холод. — Я хочу, чтобы все было как раньше, — прошептала ведьма, обхватывая его шею одной рукой и зарываясь в его волосы другой. Эти прикосновения были такими знакомыми, но такими холодными и оставляли в его душе лишь пустоту. Вампир не успел поразмыслить над этим открытием, так как Кэсс продолжала свой, бессмысленный для него, монолог: — Я знаю, что ты не сможешь меня забыть, — говорит ведьма прямо в его губы, — И я тоже не смогу. Я ждала нашего воссоединения полтысячелетия, Себастьян. Я просто хочу любить тебя. И чтобы ты любил меня. Просто скажи, ты любишь меня? Она смотрит своими колдовскими глазами-океанами в его, надеясь услышать искренние признание в любви. Но Себастьян не может, просто не может сказать ей этого. Он любит совсем другую ведьму… И в тот самый момент, когда Кэсс с трепетной надеждой вглядывается в его очи, вампир понимает, что это его шанс. В следующую секунду раздается хруст сломанной шеи...