Fluoxetinum

Если она попадет в ад, она будет вечность ехать на работу в переполненном вагоне метро. Эти ежедневные (минус выходные) полтора часа (по 45 минут в каждую сторону) в дребезжащей консервной банке, которая то громыхала под землей, то выныривала на поверхность, сводили Реджину с ума. Люди. Люди. Люди. Откуда их столько в этом проклятом городе? Утром лавина плоти, запахов и, возможно, даже каких-то чувств катилась в центр — а вечером вновь рассыпалась по окраинам. Она ощущала себя то частью этого огромного, нестройно работающего механизма, то крохотной коростой на его исполинском теле. Она ненавидела людей, когда их было слишком много вокруг. Ну за что ей это все? Надо было сидеть в своем тихом городке на берегу океана. Жизнь была бы сильно проще. И счастливее. Определенно счастливее. Утро как-то не задалось с самого начала. Когда она готовила сэндвичи — с ветчиной, сыром и салатом и с арахисовой пастой и джемом, на кухню заглянул Бобби, застегивая куртку: — Привет, Редж! Так что это вчера было? — Очевидно, что мужчина. И очевидно, что он смеялся. — Ну это я как раз заметил. Он че, псих? — парень ухмыльнулся. Девушка смерила его убийственным взглядом и угрожающе ткнула в его сторону ножом: — Даже если и так, это не твое, блин, дело. — Слушай, я тебя не понимаю. Ты же можешь найти себе нормального чувака… — Такого, как ты? — да ты книжку последний раз в руках держал в школе и каждый вечер пьешь по две бутылки пива. Бобби обрадованно закивал, а Реджина картинно закатила глаза: — Просто напоминаю, что мы с тобой какие-никакие, а родственники. Так что это незаконно. А во-вторых, ты мне вчера сказал, что я ебанутая. И поскольку это правда, а каждой твари предполагается по паре… Думаю, паззл сложился идеально. Парень заржал и махнул ей рукой на прощание, хлопнув входной дверью. Дебил. Фокс с грохотом швырнула грязный нож в мойку. Она и трех месяцев тут еще не прожила, а Бобби уже страшно ее бесил. Жаль, нельзя всадить ему наточенное лезвие прямо между глаз. Во-первых, за это посадили бы, а во-вторых, она бы все равно не смогла. Но мысли о том, что это теоретически возможно, грели душу. Интересно, как это могло бы быть? Но Реджина надеялась никогда об этом не узнать. Все в порядке. В порядке. В. По. Ряд. Ке. Она безумно хотела увидеть Артура. Его искреннюю, застенчивую улыбку. Его глубокие глаза. Его вьющиеся волосы — и зарыться в них пальцами, притянуть Флека к себе и целовать, целовать, целовать, пока в легких не закончится воздух. Возможно, в этом случае ее драгоценный псих не рассмеется от стресса. А если и рассмеется — пусть. Но самое прекрасное в нем было то, что она будет для него самое меньшее божеством. И за это можно было простить очень и очень многое. Пусть все видят, на что она способна и как ей плевать на чужое мнение. …Реджина рассеянно перевернула страницу книги, которую держала в руках, и прислушалась к названию станции. На следующей надо выходить. И если бы она чуть меньше думала о себе, то обязательно заметила бы внимательный взгляд Артура, наблюдавшего за ней из соседнего вагона. Он шел за ней от самого дома, но так и не решился подойти. Ему было интересно, кто она — девушка, которой он понравился. Симпатичная, даже красивая, она то хмурилась своим мыслям, то улыбалась — и была будто заперта в этой клетке из чужих тел вокруг. В какой-то момент она обернулась в его сторону, и Флек глубже надвинул капюшон на лицо: не хватало, чтобы она тоже решила, что он псих. Фокс вышла на станцию раньше, чем он сам. Артур мгновение поколебался — но остался в вагоне. Пусть Хойт и повторял, что хорошо относится к нему, опаздывать на работу не хотелось. Мужчина нащупал в кармане куртки потертую карточку и сложенный вдвое листок, вырванный из блокнота. Сегодня он обязательно ей позвонит: даже если не получится встретиться на ланче, есть вечер, а живут они практически в соседних домах. Улыбайся и делай счастливое лицо — и Флек улыбнулся своему отражению, прежде чем двери вагона открылись и он вышел на платформу. *** В гримерке пахло табаком, потом и пудрой. Артур повесил куртку в свой шкафчик, стащил рубашку и в одних брюках сел перед зеркалом. Сегодня он работал в «Музыкальном магазине Кенни». Он располагался как раз между их станциями, а значит, у клоуна Карнавала будет свидание. На белом пятне лица его глаза были, казалось, еще больше и ярче. Лампочки подсветки отражались в них яркими искорками. Привычные движения кисти: макнуть в синий грим — треугольники на нижних веках и над бровями — поболтать в воде — два красных росчерка на лбу — нарочитая улыбка. Артур напряженно вгляделся в своего зеркального двойника: он всего лишь клоун, и эта рыжая девица только посмеется над ним. Кончики губ дрогнули и опустились вниз, и он вновь натянул улыбку — прямо пальцами, до боли, до обнаженной верхней десны. От напряжения по щеке стекла слеза, оставив за собой бледную дорожку размазанного грима. Артур резко отдернул руки от лица, внутренние стороны щек влажно шлепнули по деснам, и гримаса исчезла. Сделай. Счастливое. Лицо. — Эй, Артур, ты сегодня еще больший чудик, чем обычно, — окликнул его Рэндалл. — Присунул наконец какой-то извращенке и переосмысливаешь предыдущие тридцать лет своей жизни? Друг, ты, если такое случится, хоть сообщи. Порадуюсь наконец за своего кореша, — несколько голосов поддакнули мужчине, и Флек визгливо рассмеялся, передернув худыми плечами. Очень, блять, забавно. Вечные темы для шуток — рост Гэри и девственность Артура. Хотя, может, он чего-то не понимал, и это действительно весело? К черту все. И хрен он им что-нибудь расскажет. Он попытался представить, какая девушка могла дать Рэндаллу. Ну разве что пропитая шлюха из тех, что отираются у дешевых баров по вечерам. А такая, как Реджина, прошла бы мимо и не взглянула. И тут он подумал о том, что даже не помнил, как она выглядела: весь образ целиком будто терялся и ускользал от него, распадаясь на детали. Зеленые глаза. Рыжие волосы. Тонкие запястья. Длинные ногти, накрашенные черным лаком. Духи — странный аромат из его детства, когда мама приводила его в церковь в воскресенье. Облик дробился и плыл миражом, и Артур даже засомневался в том, что вчера провожал кого-то… С ним такое случалось, и иногда он помнил такое, чего с ним и не бывало. Смешные штаны с заплатками, яркий жилет, клетчатый пиджак, огромные ботинки, грим на лице. Он настолько органично чувствовал себя в образе клоуна Карнавала, что даже не замечал, что одет как-то иначе. Но его новая знакомая обязательно заметит. И он старался не думать о том, как она отреагирует на пестрый шутовской наряд. Она говорила, что видела его в гриме. На углу, чуть не доходя до магазина, Артур свернул в телефонную будку и достал мелочь и заветный листок. Джингл, пара гудков, и в трубке раздался мягкий женский голос: — Телевидение Готэма, Реджина Фокс, добрый день. Чем могу вам помочь? Это действительно она. — Реджина, здравствуй. Это Артур. Артур Флек. Ты дала мне вчера этот номер… — И домашний тоже. Привет, Артур! — он понял, что она улыбнулась, и голос ее зазвучал интимно и чувственно. — Как ты? Не передумал идти со мной на ланч? — от его хриплого смешка низ живота свело сладкой судорогой. — Я сегодня работаю в «Музыкальном магазине Кенни». — Это совсем недалеко от нас! Знаешь там скверик через квартал? Давай в пол-второго на скамейке у фонтана? Молчание. — Артур? — сколько волнения в голосе. — Да, хорошо, — кивнул Флек. — Да. До встречи. — Не дождавшись ответа, он повесил трубку и подавил смешок. Свидание. У магазина он поздоровался с темнокожим пианистом, забрал ярко-желтую табличку с объявлением о распродаже, надел зеленый парик — и ритмичная джазовая мелодия захватила его. Он танцевал с плакатом, выписывал уморительные пируэты и дурачился, но люди проходили мимо с каменными лицами. В этом городе вообще можно кого-то рассмешить? Время пролетело незаметно, часы в витрине показывали 13:15. Пора. Парик, огромные ботинки, клоунский нос и вывеска остались в магазине, а вот смывать грим и переодеваться в обычную одежду он не стал. По дороге он подумал, что неплохо будет угостить ее кофе при встрече. Люди только подтягивались на ланч, и в кофейне пока не было очереди. Артур попросил два черных кофе с собой, но вовремя спохватился: — Нет. Дайте, пожалуйста, один черный и… что бы вы посоветовали для девушки? Для девушки? У тебя есть телка, уродец? Бариста поднял на него взгляд, в котором читалась плохо срываемая насмешка, но Артур предпочел ее не заметить: — Возьмите латте с соленой карамелью, — если твоя девка такая же странная, ей точно понравится, а если нет — надеюсь, она выплеснет эту бурду в твою разрисованную рожу. — Спасибо, давайте, — долбанный шизик. Он расплатился за кофе, вышел на улицу и свернул к скверу. Чем ближе был фонтан, тем громче билось сердце. Жирные голуби деловито сновали между кучек опавшей листвы, подбирая какие-то крошки, а рыжеволосая девушка уже ждала его на скамейке. Сейчас все решится. — Привет еще раз! Извини, я опоздал. — Ну что ты, Артур! Садись, — Реджина не говорила — мурлыкала, довольно щуря зеленые глаза. Она была похожа на кошку — холеную домашнюю кошку, о которой заботились, но мало гладили. Казалось, его вид нисколько ее не смутил, точно все было в порядке вещей. Флек послушно сел рядом с ней, и она чмокнула его в уголок нарисованной улыбки. — Приятно, что ты мне так рад, — пошутила Фокс, и Артур скрипуче рассмеялся и протянул ей бумажный стаканчик с латте: — Вот, я взял тебе кофе. — Так мило, спасибо, — ей точно не сиделось на месте, и она елозила по скамейке. — Прошу к столу, мистер Флек. — Она придвинулась почти вплотную к нему и открыла ланчбокс, стоящий у нее на коленях. — Прости, что просто сэндвичи, но я не придумала ничего более подходящего для перекуса на лавочке. Угощайся! Треугольники тостового хлеба были аккуратно завернуты в салфетки ровно наполовину. Артур несмело взял верхний бутерброд — два поджаренных ломтика, щедро переложенные сыром и ветчиной, а Реджина сняла пластиковую крышку со своего кофе и сделала глоток, зажмурившись: — О боооже… — это хорошо или плохо? — Как ты догадался, Артур? Обожаю соленую карамель. И лакрицу. Ну, чтобы ты понимал, что я странная. — Ты замечательная, — совершенно серьезно ответил Флек, и девушка смущенно улыбнулась, облизнув с верхней губы молочную пенку. Оказывается, это действительно сексуально. Полчаса пролетели незаметно: ланчбокс опустел, стаканчики из-под кофе отправились в переполненную урну. Он и сам не понял, как разговорился, рассказывая о своей работе и парнях из клуба «Ха-ха», передразнивая их манеру говорить и характерные жесты. Флек так увлекся, что выкурил всего одну сигарету, да и та по большому счету истлела в пожелтевших от табака пальцах. Реджина искренне смеялась его шуткам и пантомимам, а волосы ее казались еще ярче под лучами так кстати вышедшего из-за серой дымки солнца. — Ты забавный, Артур. И знаешь, — девушка искоса посмотрела на него с лукавой улыбкой и провела кончиком языка по верхней губе, — раз уж нам обоим придется подправлять макияж, давай испортим его еще больше? — она кошачьи льнула к нему и коснулась губами его губ. Артур на мгновение замер, подавив вырвавшийся было смешок, и накрыл прохладной ладонью ее щеку, ответив на поцелуй с неумелым совершенно энтузиазмом. Сердце его бешено колотилось, а Фокс зарылась пальцами в его волосы, не давая отстраниться. Это было даже лучше, чем она представляла. Неискушенность возбуждала. Поцелуй с клоуном был вызовом обществу — и той, что незримо стояла за каждым человеком в этом гребаном городе. Нежно. Чувственно. Настойчиво. Когда она отстранилась, Артур не рассмеялся. Он просто смотрел на нее, как будто ребенок, впервые увидевший рождественскую елку: детский восторг в глазах, приоткрытый рот, чуть подрагивающие веки. Как же ей не хватало этого восхищения. Реджина коротко чмокнула его в губы и на всякий случай потерла кончик своего носа, наверняка испачкавшийся в белилах: — Отлично целуешься, красавчик. И кстати, подскажи, чем ты таким гримируешься? Почти ничего и не смазалось… — Артур широко улыбнулся, не зная, что ответить. Все его былое красноречие осталось на соблазнительно припухших губах девушки. — Мне очень понравилось с тобой обедать. Я готова повторить это завтра, если, конечно, ты хочешь… и будешь свободен. — Я обязательно тебе позвоню. Альфа-самец. Они вместе дошли до угла, и уже он поцеловал Реджину первым. Мальчик делает успехи. Интересно, а как с ним… так, мама и Бобби. С Бобби договориться проще… В эти выходные или потерпеть еще немного?.. Черт, какой же ты сладкий котик… Девушка смущенно мурлыкнула, уткнулась лицом в его шею, пахнущую недорогим одеколоном, и нехотя вывернулась из его объятий: — До встречи, Артур. Ты классный, — и пока не она скрылась за поворотом, Флек смотрел ей вслед. Она и в самом деле была странной, и, по крайней мере, не скрывала этого. Он улыбнулся и пошел обратно к музыкальному магазину. Пожалуй, это был лучший четверг в его жизни. В офисе ТВ-программы Фокс, вернувшись за свой стол, обнаружила, что, собираясь на ланч, оставила на самом видном месте листок, исписанный витиеватыми сплетениями собственного имени и его фамилии. Дурацкая привычка чуть ли с детства — примерять каждого приглянувшегося мужчину себе в законные супруги. Даже если его не существовало в реальности… Тридцать лет бабе. Позорище. Она сунула бумажку в ежедневник, подвинула к себе стопку газет, которыми занималась до обеда, и тут у нее над ухом раздался голос одной из коллег — Редж была с ней знакома и даже здоровалась каждое утро, но на имя девушки ей было откровенно плевать: — Слушай, я тут шла из кофейни… — так-с, начало просто отличное, — и мне показалось, что ты лобызалась на углу с каким-то клоуном. — Ну почему каким-то, — Реджина очень надеялась, что ее улыбка не слишком походила на оскал, — самым что ни на есть настоящим. Хобби у человека такое. А в свободное от своего увлечения время он раздает люли тем, кто излишне интересуется его персоной. — Ну че ты сразу, Фокс! Он, кстати, симпатичный. И даже не мудак на вид, а в этом городе такое редкость. — Я передам. Интересно, через сколько в курилке будут судачить о том, что все она врала, что у нее нет мужика, а просто прятала своего клоуна? Хотя… можно подумать, что кто-то в этой богадельне еще не считает ее странненькой. А прослыть ебанутой в творческой среде — это еще постараться. Ну или молчать побольше, не лезть ни к кому с дружбой и держаться особняком. Все это Реджина умела просто блестяще, и подошедшая к не с расспросами девушка вернулась к своему столу, заваленному газетами, блокнотами и какими-то заметками не меньше, чем у Фокс. Пока Редж грызла ручку и обзванивала людей, которые оставляли заявку на место в зрительном зале вечернего шоу, Артур лежал на заплеванном асфальте, прикрывая ладонями пах и основание черепа. Зря он погнался за этими подростками… Как же, наверно, весело — избивать человека, который не будет себя защищать. Мелкие шакалы бросились врассыпную так же внезапно, как и накинулись на него, а он свернулся калачиком в переулке, пытаясь отдышаться. Удары расцветали на его теле причудливыми пятнами кровоподтеков, оплетая худое тело кружевом боли. Как же унизительно. Унизительно и несправедливо. Артур через силу добрался до стены и привалился к ней спиной, стащив с головы сбившийся парик и слепо глядя на разбитую о его лицо табличку, и ему казалось, что сам этот город против того, чтобы он был счастлив. Флек хрипло, натужно, отчаянно рассмеялся — и прикурил дрожащими руками, забивая легкие дымом меж приступов хохота. Он просидел в переулке до самого вечера и понуро поплелся обратно в клуб. К счастью, в гримерке он застал только Гэри — единственного человека, который мог бы посочувствовать ему, а сам Хойт уже давно свалил по делам. Оставалось только переодеться, смыть грим и идти к психологу. Если бы не рецепты на бесплатные лекарства, Артур давно бы перестал послушно таскаться туда по четвергам. Развлечение было то еще: социальная работница сидела напротив с понимающим видом и совершенно пустыми глазами, кивала в такт его словам и задавала бессмысленные вопросы. Как прошла неделя, Артур? Как дела на работе, Артур? У вас были негативные мысли, Артур? Вы принесли дневник, Артур? Какого хрена вы не сдохли в психушке, Артур, и тратите теперь мое время? И Флек нервно улыбался в ответ и старался унять дрожь в правой ноге, надавливая на колено сплетенными ладонями. Реджине с психологом повезло больше: та слушала девушку довольно внимательно и даже приписала ей в карточке лишнего, чтобы выбить рецепты на препараты. — Вы сегодня ни разу не сказали, что хотите познакомиться с мужчиной, мисс Фокс, — женщина смотрела на нее сквозь круглые стекла очков и будто старалась заглянуть под кожу. Рыжая посмотрела куда-то вверх, потупилась, скрыв лицо за густыми волосами, и пожала плечами: — Видимо, я поняла, что в этом направлении двигаться бесперспективно. В этом она, безусловно, был права. Перспективы открывались откровенно дерьмовые.