Назад к истокам

— Я столько искала его, столько ждала, а ему плевать, — пьяным голосом вещала Люси своей случайной собутыльнице. — Понимаешь, пле-вать на меня. — Ой, забей, моему папаше тоже на меня пофиг, — увешанная массивными браслетами рука темноволосой девушки легла на ее плечо, — а он, кстати, про-герой, прикинь. Глаза Люси округлились. Неужели они настолько похожи? Не подумав о последствиях, на эмоциях она сразу же выдала, что также является дочерью героя, однако имя называть не стала. Хартфилия пила редко, но тем вечером справедливо решила, что повод есть, и пришла в бар отвести душу. Некоторое время спустя, когда Люси успела осушить уже две довольно большие кружки пива, к ней подошла красивая, но пьяная и вульгарно одетая девушка, представилась Каной и начала задушевный разговор «о жизни нелегкой». — Моего зовут Гилдартс Клайв, слыхала про него? Люси кивнула. Гилдартс Клайв нечасто появлялся на телевидении, и новостей о нем было не много, но тем не менее он твердо входил в десятку сильнейших героев мира, так что кое-какую информацию Хартфилия о нем читала. — Знаешь, как его называют? — продолжила Кана. — Непутевый герой. И поделом: силой немногим лишь самому Всемогущему уступает, мог бы со злодеями драться, как и положено про-герою, но нет — все по миру шастает, то Зерефа разыскивает, который помер давно, но по легенде вроде как жив, то еще кого-то... Черт бы его побрал! — И он... совсем не хочет тебя видеть, да? — любопытство взяло верх, а обида немного отступила. — Почему же, хочет, но редко. Когда возвращается, дарит всякую дрянь, — Кана указала на браслеты, — потом бухаем вместе, а затем он опять пропадает на год-полтора и не звонит, не пишет... Хартфилии почему-то стало жаль ее. То, что подаренные отцом браслеты Кана все же носила (хоть те ей и не нравились), говорило о том, что ей так же, как и Люси, одиноко. Она хотела было уже предложить Кане обменяться телефонами и, быть может, встретиться и погулять, как подруги, но та неожиданным вопросом перебила ее мысли: — А твой отец кто? К этому вопросу Люси, к стыду своему, готова не была. Скажи она правду, подумала Хартфилия, Кана, скорее всего, развернется и уйдет, посчитав ее обманщицей. Надо было срочно назвать любое имя, и почему-то с губ сам собой сорвался далеко не самый лучший вариант: — Старатель. — Вау, выходит, у старика Тодороки еще и внебрачная дочурка имеется, — аж присвистнула Кана, из-за чего Люси стало еще более неловко. — Стало быть, Люси Тодороки? Хах, звучит неплохо. — Люси Белсерион, — снова солгала, так как называть настоящую фамилию тоже не хотелось. — Я ношу фамилию матери. — Опа, а я тоже. Кана Альберона, — она повторно протянула руку как будто для приветствия, а потом пьяно рассмеялась. — Сочувствую тебе, Люся. Твой папаша еще более мерзкий тип, чем мой. Хартфилия могла бы поспорить; если бы, конечно, Альберона знала правду. Всемогущий не дал ей того, чего она хотела, но все же как героя Люси его уважала. — А вообще все они, герои, одинаковые. Рабы системы, — Кана многозначительно подняла вверх палец, а Люси удивилась резкой смене темы. — Абсолютно все, даже Символ мира; делают, что им велят, улыбаются с экранов, и не понимают, что система прогнила, что ее ломать надо... Кана говорила с трудом, запиналась на длинных словах и в промежутках прикладывалась к кружке снова и снова, а Люси, хоть и была пьяна, не могла отделаться от мысли, что та говорила хорошо выученный текст, значения которого сама не понимала; будто кто-то основательно промыл ей мозги. — Вот ты где, пьянь несчастная! — раздался грубый незнакомый голос, и Люси с Каной одновременно повернули головы. — Чего приперся, железный лоб? — с вызовом выдала Альберона. — Не называй меня больше так, — в его глазах горела свирепость. — Я Гажил и точка. Идем скорее, Лаксус ждет. — Кто такой Лаксус? — поинтересовалась Люси. — Лаксус это тот, кто сломает систему, — в заплетающемся голосе Каны Люси услышала нотки благоговения. — Лаксус покажет им, что... Тип, представившийся Гажилом, довольно грубо заткнул ей рот. — Тихо, дура, сейчас все секреты разболтаешь!.. — Люся — моя подруга, понял. Доча Старателя, кстати, прикинь, — Кана попыталась встать, но тут же повалилась обратно на скамью. — Опять я тебя тащить должен, — проворчал Гажил, кажется, пропустив мимо ушей реплику про Старателя. — Найди меня завтра здесь же! — прокричала Альберона, пока ее в неделикатной манере волокли к выходу. Без нее Люси стало одиноко. Не придумав ничего лучше, как заказать еще пива, спустя некоторое время Хартфилия обнаружила себя кричащей на весь бар: — Выпьем за Всемогущего, чтобы ему пусто было! И за Старателя! За систему, за Лаксуса, — воспоминания мешались в кучу, и мозг выдавал обрывочные фрагменты, — за Гилдартса Клайва и за Зерефа, который помер или не помер... — Люська, что ты творишь! — услышала она краем сознания голос Хэппи; а за ним голос Драгнила, который подоспел как раз вовремя, чтобы поймать ее, летящую вниз со скамьи (на которую она не поняла даже, как и зачем залезла). *** То, что с утра Люси чувствовала себя более-менее сносно, было исключительно заслугой Венди, которая щедро применила свою лечащую причуду. Хартфилия растерянно глядела по сторонам, стараясь собрать все события вчерашнего дня в одну картину. — Люси, тебя уволили? — несмело начала Венди. Действительно, о чем она еще могла подумать? Люси вспомнила, что собираясь вчера в парк, она солгала, сославшись на несуществующую критику со стороны Макарова Дреяра. К слову, к статье, право написать которую она выпросила, активировав причуду, Люси так и не приступала. — Венди, вчера Нацу привел меня, да? — перевела она тему. — Что еще было? — Ну, ты много и бессвязно болтала, а потом я использовала причуду, иначе тебя бы стошнило. Люси стало совсем стыдно. А еще слова о том, что она «много болтала», ее испугали. — А что именно... я говорила? — Что-то про систему, про героев и про Всемогущего. Люси отчаянно вглядывалась в Венди, пытаясь понять, знают ли уже ее друзья о ее тайне, но все же решила, что нет — иначе Венди не смогла бы скрыть эмоции. — А еще братик Нацу очень зол — ты порвала его постер, который висел около двери. Вот это реально пахло предстоящим скандалом. Нацу очень трепетно относился к своей мерч-коллекции, особенно к редкому плакату с Всемогущим, который (с разрешения остальных обитателей квартиры) повесил около входной двери. — Я поехала в магазин за новым, — Люси быстро натянула платье и куртку, — а потом в Юэй, чтобы извиниться перед ним. Перед уходом она тепло поцеловала Венди в макушку. — Спасибо тебе за все! — и выскочила за дверь раньше, чем та могла бы задать ей новый вопрос относительно работы. *** Уже подъехав к академии, Люси поняла, что это было не самой хорошей затеей. На территорию Юэй ее по-прежнему не пускали, а позвонить Нацу, попросив его выйти, после вчерашнего она не решалась. Люси думала уже позвонить Грею — вероятно, он не так зол на нее, как Драгнил, ведь его любимые вещи она не портила. Неожиданно Хартфилия оглянулась и не поверила своей удаче — Нацу шел ей навстречу, причем весьма неторопливо, оглядываясь по сторонам. — Нацу! — окликнула она его. — Оу, привет. Люси ожидала более ярко выраженной реакции — что Нацу начнет кричать на нее или, наоборот, отвернется и демонстративно пройдет мимо. Но тот оставался спокойным, даже равнодушным, что было, скорее, свойственно Грею. — Пожалуйста, прости меня! Я вела себя как свинья... Хартфилия просила прощения весьма эмоционально, обещала впредь так никогда не поступать. Она действительно считала себя виноватой, причем почти во всем. Сначала она пообещала Нацу прийти в кафе, но не пришла, соврав о важной встрече по рабочим вопросам и ему, и Венди. Потом она нахамила отцу. Затем адски напилась, буянила, солгала какой-то девушке в баре (хотя это уже имело самое последнее значение). — ...Ты простишь меня? — выпалила наконец Хартфилия, подняв на Драгнила полные слез глаза. Губы Нацу растянулись в улыбке — почему-то не такой, как всегда, открытой и доброжелательной; в очень тонкой, напряженной, как будто фальшивой. — Конечно, дорогая. Сердце Люси пропустило удар. Нацу только что назвал ее дорогой? Не сразу она даже вспомнила, что намеревалась сделать: — Ой, у меня же для тебя кое-что есть. Думая о том, как загладить свою вину, Хартфилия хотела дополнительно купить что-нибудь в магазине с геройской мерч-продукцией, но вдруг вспомнила про открытку от Всемогущего, которая так и валялась на дне ее сумки. Аккуратно обрезав часть, где было написано ее имя, Люси решила подарить сам автограф Нацу — ей он был без надобности, а ему, как она подумала, будет приятно получить автограф кумира. — Вот, держи, это тебе — улыбаясь, Люси протянула ему открытку, ожидая реакции. — Это очень мило, — ответил Нацу, и тогда она растерялась окончательно. Нацу Драгнила она знала уже почти три месяца, но не разу не видела его таким. — Эм, Нацу... с тобой точно все в порядке? Казалось, на долю секунды он задумался о том, что же именно от него ожидают; а потом словно в порыве крепко обнял Люси. — Спасибо, дорогая, я так тронут твоим подарком! У Хартфилии пошла кругом голова. Казалось, что земля и небо поменялись местами, а Нацу стал не Нацу, и даже не Греем, а кем-то еще... Неожиданно ее отрезвила боль в правом плече. Быстро потянувшись рукой к больному месту, она нащупала что-то липкое. Похоже, у нее на плече была кровь. — Ой, ты, кажется, где-то поцарапалась, — вздохнул Нацу. — Будь осторожнее. Да, она запросто могла вчера спьяну где-то упасть или задеть что-то острое; странно только, что боль она почувствовала лишь сейчас. — Мне уже пора, — метнулся Драгнил в сторону ворот в Юэй. — Не скучай! Люси осталась одна, совершенно растерянная. Нацу сегодня был сам не свой. У него что-то случилось? Надо будет расспросить Грея, возможно, у Драгнила проблемы в академии. И все же, как подумала Хартфилия, отношения хотя бы с одним человеком улажены, а посему почувствовала облегчение. Венди на нее зла не держит, Грей (как Люси надеялась) тоже. Хэппи и вовсе быстро забывает обиды. Оставался только отец, общение с которым вчера не заладилось совершенно. Да, он был не прав, но и она погорячилась. Надо было просто согласиться на его условия — на первых порах, пока Всемогущий привыкнет к ней и начнет ей доверять; а потом, Люси уверена, она смогла бы узнать все, что хотела. Я обязательно попробую еще раз, сказала Люси себе. Так она сумеет ликвидировать почти все последствия собственных ошибок. *** — Сказал же, забыл пропуск. Нацу Драгнил, геройский факультет, 1-А класс. Охранник со скучающим лицом протянул ему сканер отпечатка пальца. Нацу выполнил процедуру, после чего тот нехотя его пропустил, удостоверившись, что такой ученик действительно значится в базе данных. Едва отойдя от пропускного пункта, студент, назвавшийся Нацу Драгнилом, свернул на безлюдную часть территории академии, кривя губы в усмешке. — И это служба охраны знаменитой Юэй? Не предусмотрительно, совершенно не предусмотрительно. Даже металлоискателей нет. Внешность Нацу Драгнила потекшей краской скатывалась с ее лица и тела. Девушка по имени Химико Тога бережно достала из-за пазухи нож, на котором поблескивали капли свежей крови. В другой руке оказалась пробирка, предназначавшаяся для ее сбора. Параллельно Тога искала в сети информацию о блондинке, которая, как и предполагалось, приняла ее за Драгнила, за что-то долго извинялась и подарила бесполезный кусок бумаги (презрительно выброшенный в ближайший мусорный бак). — О, крупная рыбка попалась, — облизывала Химико тонкие губы. — Твоя кровь мне может пригодится для особого случая, Люси Хартфилия. *** В агентство Люси так и не пошла, а потому сидела на скамейке в парке, думая чем себя занять. Сообщение Грею с вопросом о Нацу (не случилось ли с ним чего плохого?) было отправлено, но ответа она пока не получила. Скорее всего, Фуллбастер сейчас на занятии, вот и не выходит в сеть. Люси невольно вспоминала вчерашнюю собутыльницу и свою ложь. Конечно, это не должно было ее волновать, поскольку, как решила Хартфилия, они никогда больше не увидятся. И все же любопытство донимало ее — сказала ли Кана ей правду или так же, как и она сама, солгала? Решив не мучить себя догадками, Люси забила в поисковике ‘Кана Альберона дочь Гилдартса Клайва’. Похоже, лгала вчера только Люси; она точно узнала вчерашнюю знакомую на подтянувшихся по запросу фото. Были даже несколько снимков, где Кана фотографировалась с отцом, и судя по лицам, оба были пьяны. Хартфилия снова сказала себе, что не опустится до ее уровня и не будет впредь злоупотреблять спиртным, сколь бы ни было больно и обидно из-за конфликтов с отцом или друзьями. Звук сообщения отвлек ее от просмотра фотографий Каны. Всего пару скупых слов от Грея... ‘Нацу отчисляют из Юэй’ Люси чуть не подавилась воздухом. Как отчисляют?! Почему? За что? Схватив трубку, она набрала сначала номер Фуллбастера. — Грей, что ты несешь?! — прокричала Люси вместо приветствия. — Как это отчисляют? Быть не может! — Он сегодня снова устроил драку с Бакуго. Отчисляют обоих. Хартфилия растерянно нажала на отбой, пытаясь собраться с мыслями. В голове всплыла гордая фраза «я больше не буду драться, потому что дал слово Всемогущему». Не дорого же стоят твои обещания, Нацу Драгнил! Но тут же в голову пришла другая мысль; Нацу сегодня был сам не свой. Возможно, у него появилась очень веская причина, которую ни Люси, ни Грей, ни остальные не понимают. Хартфилия набрала номер Драгнила. — Чего тебе? — раздался его грубый голос. — Нацу, нам надо поговорить! Что случилось сегодня? Почему ты подрался с Бакуго? — Не хочу я с тобой разговаривать, — бросил Нацу. — Вчера сама напилась и буянила, а сегодня меня отчитывать будешь? — Н-нацу, но я же извинилась... — пролепетала Люси. — Не помню такого. — Как это? Ты же меня... — она хотела уже было сказать «обнял», но осеклась; сегодня утром он перешел те личные границы, к которым Люси еще не была внутренне готова, а посему сейчас быстро сменила тему. — А как же мой подарок? — Да не пойму я никак, о чем речь? — Об открытке... с автографом Всемогущего, — Люси в упор не понимала, зачем Нацу притворяется идиотом. — Какой, к чертям, автограф? Ты издеваешься? Тебе проспаться надо! — Нацу бросил трубку. Хартфилия была вне себя от возмущения. Это он издевается! Сначала Драгнил назвал ее «дорогой», обнял — почти как свою девушку, упорно кричало подсознание — а теперь уходит в несознанку, делая вид, что ничего не было?! Люси вызвала звездных духов, приказав им найти его. Она должна посмотреть ему в глаза, выяснить, что же это такое было. *** Нацу она нашла в лесопарковой зоне около Юэй. Тот, как и ожидалось, был мрачнее тучи. — Это, вообще-то, обидно было, — попыталась завести Люси разговор. — Да не до тебя сейчас, — огрызнулся Драгнил. — Каччан налетел на меня с кулаками — что я должен был сделать?! Эта была самозащита, не более! А урод этот утверждает, что я, видите ли, его оскорблял и провоцировал. Да не было такого! Не хотел я с ним драться, я Всемогущему обещал, что не буду бить товарищей!.. Ну почему никто не верит мне?! Люси вдруг стало очень жаль его, и обида даже отступила на второй план. Нацу так мечтал стать героем, так мечтал поступить в Юэй, и вот теперь его мечта рушилась на ее глазах. Она готова была поверить, что он говорит правду. Сможет ли она хоть как-то ему помочь? — Нацу, ваша драка была до или после нашей встречи? Если до, я могу подтвердить, что мы общались, и ты не мог... — Да о какой встрече, блин, речь? — перебил ее Нацу. — Я ушел утром, ты еще дрыхла. Весь день пробыл на территории Юэй. Злость снова поднялась в ее душе. Так он опять все отрицает? Что она просила прощения, что подарила ему открытку, что он обнял ее... Хартфилия яростно сжала руки в кулаки. Ты расскажешь мне правду о том, как прошел твой день, Нацу Драгнил! Ты не солжешь мне больше! — Уехал в академию, пока ты спала. Потом завтракал в столовке с Изуку, Очако, Миной и Денки. На уроке литературы обнаружил, что Хэппи уснул в моем портфеле. Послал его в буфет за чипсами и потом ел их прямо на уроке. Полночь это заметила и в наказание велела мне убрать всю аудиторию в одиночку. Когда убрался, пошел к ребятам, там Изуку редкие ролики с героями показывал, которые даже на YouTube найти сложно; сидим, значит, смотрим, так этот урод Каччан прибегает и орет «вот ты где, ну, сам напросился» и набрасывается на меня. Ну что я должен был сделать? Тут прибегает Иида, кричит, мол, чтобы прекращали драться, так как нам последнее предупреждение уже было. А я ему отвечаю, что это Бакуго взбесился — на ровном месте на людей кидается. Повели нас к директору, а тот ему говорит, что я типа оскорблял его, его семью и маму, а потом сбежал. Да я ни в жизни ни от кого не сбегал! — кричал Нацу с яростью и обидой в голосе. Люси растерялась окончательно. Да, ее причуда давала сбои. Но сейчас не было похоже, чтобы что-то пошло не так. Кажется, Нацу действительно рассказывал правду, как она и хотела. Но сегодняшняя встреча не могла же ей присниться! Люси провела рукой по плечу и нащупала свежую ранку. В чем тогда причина? Неожиданно она задумалась о причудах. Не так давно Хартфилия узнала, что причуды, способные воздействовать на человека психически и ментально, существуют. Значит, вполне вероятно, что некоторые из них могут менять воспоминания, стирать или, наоборот, внушать фальшивые. Невольно Люси подумала о Кане и мрачном типе, который приходил за ней. Она не знала их причуд; мог ли кто-то из них поработать с ее сознанием? Люси не исключала такой вариант. Ей придется все-таки найти Кану снова и выяснить этот вопрос. — Как мне доказать им, что я не лгу? — сокрушался тем временем Нацу. — Я тебе верю, — выдала вдруг Люси. Тот посмотрел на нее слишком опечаленным взглядом. Ей стало больно видеть Нацу, всегда бывшего веселым и жизнерадостным, таким. — Я сделаю все, чтобы ты остался в Юэй! — торжественно пообещала Хартфилия. — Люся, да пойми ты уже, твои слова ничего не изменят... — У меня есть связи! — Ты про свою подругу Дьяволицу? — переспросил Драгнил. — Все равно не сработает... — Не только, — четко заявила Люси. — Верь мне, Нацу. Просто поверь, — сама от себя не ожидая, она сделала то, что еще утром заставило ее почувствовать неловкость — подбежала и обняла его. — Эм, Люси, ты чего?.. — Ты останешься в Юэй, Нацу, чего бы мне это ни стоило.