Призраки Военного Времени

Когда Олю и Стаса нашли, девочка пошла перепрятываться. Водили всё равно не они, потому можно было и сныкаться. Однако, когда она спряталась, что-то сзади неё стрельнуло. Нет, не спина. Будто бы автоматной очередью. На этот выстрел прибежали все. Когда Оля встала, она увидела сзади белые фигуры. Они становились объёмнее. Испуганно отпрыгнув, она врезалась в Колю. Он, и все остальные стояли в полном шоке. "Как? Что это? Кто это? Почему?" - думала Оля, но от мыслей её отвлекла ещё одна автоматная очередь. В них. Ребята уже приготовились к смерти, но... Заметили, что в месте, где стояли они, вырисовалась стена. А у стены люди... И лишь сейчас Коля с Олей разглядели на предплечиях стреляющих красные повязки со знаком третьего рейха. Но... Разве они прорывались до Сидор? Разве их не уничтожили в Волгограде? Ещё одна автоматная очередь. И вдруг, все стоявшие у стены, попадали. Крови не было, это были лишь белые фигуры. Но выделялись красные повязки. Все задумались. Коля шаркал ногой по полу, что наводило ещё большего страху. И вдруг Катя поняла... — Кто-то показывает нам свои воспоминания о войне! Его или её похоронили здесь, и она рассказывает нам! — ДА! Я читала, что духи тех, кого расстреляли автоматами третьего рейха, могут обрести покой лишь после того, как расскажут кому-то свою Историю! - добавила Марина. — Так... Мы почти разобрались, что это и как это лечить. Осталось лишь найти кто нам рассказывает о своей нелёгкой судьбе, и расспросить обо всём. Только вот... как мы отличим Её или Его от всей массы белых фигур? - недоумевал Коля. — Я думаю, Что Он или Она будет осязаем. Мы сможем потрогать его или её. И... ДА БЛИН! - выругался Женя. — Хей, призрак военного времени, не соизволишь ли признаться, какого ты пола?! — Я Дарья. - отдалось из одного угла, и эхом пронеслось по всему коридору, и залетело в каждую комнату. По спине ребят пробежали мурашки. Они словно связанные одной верёвкой, одновременно повернулись в этот угол. Там сидело нечто. Совершенно бледная кожа, разбитая губа, третий глаз, который носился взглядом по всем ребятам, пытаясь запомнить каждую деталь, изредка помаргивая. Одежда - рваный халат. К руке будто 'прилипла' военная аптечка. Вторая рука была в крови и прострелах. Штаны были такие же, военные. Сапоги - классические 'говнодавы'. Но что штаны, что халат, что рубашка под халатом - были изорваны, и в прострелах. В ноге застряла пуля. Девушка выглядела ну очень плачевно, и если встретить такую ночью - сначала обосрёшься, а потом не поймёшь почему оно ещё живое. — Д-Дарья... - уже было начал Коля, но ему не хватило сил смотреть на столь изуродованное тело девушки. — К-кто вас так? - выдавил он из себя, и с его щеки скатилась слеза. Так поступить с явно юной девушкой мог поступить лишь полный ублюдок. — А вы как думаете? Ужасное общество третьего рейха. Моё тело... одно осталось здесь. Оно в бетоне. Простите, что я вам так надоедаю. Мне просто нужно было очистить душу! Если вы согласитесь меня выслушать, то я совсем отстану от вас... - сказала Дарья. — Хорошо. Даша, - девочка прервалась, — Могу я вас так называть, верно? - получив одобрительный кивок, Оля продолжила. — Получилось, что вас тут забыли, и отделили ото всех. - Дарья снова кивнула. — А зачем блин призраков в наши сны посылать? Нас не валерьянка не берёт, ничего другого тоже. — Что? Призраков в ваши сны? Нет, этого я не делала. Я лишь пугала вас, и показывала как людей расстреливают! Честно! - призрачная дама встала, и подошла к Ольге, всматриваясь в её лоб. Оказалось, что Дарья выше Ольги лишь на пару сантиметров. Вдруг, вскрикнув, она отпрыгнула обратно в свой уголок. — Тут закопали его! ЕГО! — Кого его? Дарья? Всё в порядке, вы можете нам всё рассказать! - начала успокаивать её Катя. Но вдруг Дарья испарилась. Распалась на кусочки, и исчезла. Её голос откликнулся на трубе: — Пожалуйста, Убедите его уйти! Умоляю! Прошу! Я не смогу упокоится, если он будет здесь! - хныкающим голосом просила Дарья. Её действительно стало жаль. — Только... Кто такой "ОН"? - не понимал Женя. И вдруг, из противоположного угла, у них за спинами, раздался голос. — Это я.