The History of Sintracorp

Некоторые люди, слушая интересные рассказы своих друзей, коллег или просто знакомых об их невероятных приключениях, задаются вопросом: «Чёрт, как вообще обычно начинаются подобные абсурдные истории?» Честно? Мы не знаем. Никто, наверное, во всём мире не знает. Но мы можем рассказать что нужно было для начала конкретно этой истории и, может быть, это вам как-то поможет. Во-первых, вам необходима крупная корпорация с очень тёмным прошлым, желательно мистическим, потому как воровство, коррупция и неуплата налогов — это, конечно, тоже тёмное прошлое, но с подобной компанией лучше никогда не связываться. А вот Синтракорп хоть и жуткое предприятие, откуда люди зачастую не возвращаются, зато все налоги платит вовремя (бюро финансов одобряет). Дабы облегчить вам задачу, упомянем, что вам вовсе не обязательно владеть подобной корпорацией, достаточно в ней работать, хотя во владении определённо больше преимуществ. Во-вторых, вам необходим личный видеоклуб компании, который, по сути, ничего не делает и лишь занимает место и которому можно легко пригрозить увольнением или даже уничтожением всех творений клуба (только не забудьте упомянуть маленькими буквами в контракте, что все видеофайлы, снятые на территории корпорации, официально ей принадлежат). Когда члены видеоклуба будут достаточно запуганы, чтобы сделать всё ради спасения своих «шедевров», тонко намекните им, что хоть и тёмная, но интересная история корпорации, о которой мы говорили ранее, достойна огласки, а киноискусство сейчас довольно популярно, да и видеоклуб как раз специализируется на подобного рода творениях. Если же ваши работники настолько глупы, что не поймут, что вы имели в виду, скажите прямо: «Нам необходим документальный фильм об истории (допустим) Синтракорп, вот вам оборудование, доступ к практически всем комнатам и срок в 3-4 (на усмотрение) месяца. Если вы не справитесь до этого срока, вы будете уволены, а видеокассеты вашего клуба — преданы анафеме и священному огню бизнеса» Но всё это, конечно, в том случае, если вы владелец компании. А если вы просто рабочий, то подкиньте эту блестящую идею начальству, и оно само сделает всю работу за вас. И, конечно же, в-третьих, вам нужно фиолетовое безумие в лице одного из работников, которое обязательно забудет о порученном задании и вспомнит о нём только за день до дэдлайна, когда придёт письмо на e-mail с оповещением. И это самое фиолетовое безумие в девять вечера, когда все нормальные люди уже ушли, а те, кто остался, либо случайно задержались, либо просто живут здесь, пронесётся по всем этажам с дикими воплями «КОШМАР! УЖАС! СРОЧНО ВСЕ НА ПЕРВЫЙ ЭТАЖ!», да ещё и с таким видом, будто бы только что в урагане побывала. Хотя, она сама и являлась ураганом. Речь в нашем случае, конечно же, о Марте Сосе, которая в панике примчалась на первый этаж и рада была обнаружить там последний, четвёртый необходимый критерий: людей, каковые из интереса или из искреннего желания помочь, тоже спустились в кафетерий, тем самым вписав себя в авантюру, о которой они даже помыслить не могли. Речь идёт о (если не брать в расчёт безвольных серых сотрудников и сотрудниц, выполняющих роль массовки) всего трёх персонах: Инэй Доши, заведующий третьим этажом, отделом ИТ и компьютерных технологий, Энтони Чепмен, главная гунда и заноза в одном месте отдела ИТ и компьютерных технологий, и никто иной как Лесной Гоблин, который чёрт знает как смог выпутать свою бороду из ветвей дерева и прийти на первый этаж (именно прийти, ведь в лифте его никто не видел, из чего мы можем сделать вывод, что он пришёл пешком) Счастливая Марта, ощущая, что вот оно, её спасение, вкратце обрисовала ребятам ситуацию и объяснила, кому и что нужно делать. Вопрос о том, кто хочет, а кто не хочет сниматься, не стоял. У Доши не было особых планов, он был не прочь помочь, Гоблин просто тут живёт, ему больше нечего делать, серой массой сотрудников всегда было легко манипулировать… Проблемы могли возникнуть, разве что, с привередой-Чепменом, но и тот, на удивление, молчал, внимательно слушая. Со стороны точно и не скажешь, какова его мотивация для участия в этом действе, но стоило взглянуть в его горящие голубые глаза — и всё сразу становилось понятно. Энтони очень хотелось получить главную роль в этом документальном фильме. ОЧЕНЬ. Соса же ещё даже близко не думала, кому выдать какую роль, она знала одно: нужно немедленно приступать к съемкам, чтобы успеть до утра. Работа облегчалась тем, что вступление в лобби Марта успела снять ещё тогда, когда им выдали задание (это был минутный творческий порыв, который, увы, быстро затух), а кадры «Вечеринки» можно было взять из старой короткометражки Мэппи «Мр. Дьявол». Тем не менее, кафетерий был неотъемлемой частью жизни Синтракорп. Даже больше, первый этаж являл собой живительный источник лапши, сэндвичей и, конечно же, кофе, на котором, казалось, и держалась вся корпорация. Так что пройти мимо этого места, не сняв ни одного кадра, было бы просто кощунством. По волевому решению Сосы кадры с первого этажа должны были представлять собой ничего не предвещающую спокойную обстановку, чтобы уже на основе этого спокойствия нагнать жути. Энтони выступил с идеей снять первый Этаж как классический рекламный ролик: Несколько общих планов, проезды камеры и с аппетитом поедающий что-то сотрудник. С первыми двумя факторами проблем не возникло, но вот третий вызвал затруднения. Марте уже тогда ударила в голову звёздочка искусства режиссуры. Она никогда не работала над настолько масштабным и значимым проектом, поэтому ощущала себя довольно важной персоной, но она также сильно нервничала из-за этого и придиралась к каждой мелочи. Вот и сейчас, её не устраивал ни один сотрудник, так что такая, казалось бы, лёгкая сцена превратилась в настоящий кастинг. Женщины-сотрудницы её не устраивали от слова совсем, большинство сотрудников не умели улыбаться, а те, кто умел, делали это максимально жутко (что, впрочем, нравилось Сосе и она заносила этих людей в свой список потенциальных актёров, но для этой сцены такие лица никуда не годились). Когда решено уже было забить на улыбку и просто посадить кого-нибудь поесть лапшу на камеру, выяснилось, что, ни один из сотрудников не был достаточно презентабельным для режиссёрского видения Марты. Понравился ей только один, но он отказывался есть лапшу, утверждая, что сидит на «хлопьевой диете», и сердито тряся пустой пачкой из-под хлопьев. Вся съёмочная группа просто изнывала, понимая, что это лишь начало и впереди их ждёт ещё больше подобного «веселья». — Агх! Да что сложно в том, чтобы просто съесть лапшу?! — выходил из себя Энтони, сердито стуча ногой по полу. — Они же простолюдины! Дешёвая еда быстрого приготовления — их повседневный рацион! Почему они брезгуют! — Ну знаешь, Чепышинка, как говорится «дрянной кусок сыра в ухо не лезет»! — глубокомысленно произнёс Лесной Гоблин, басисто усмехаясь, в то время как блондин чуть ли не волосы на себе рвал. — Да кто так вообще говорит?! — Соглашусь с Тони. — вдруг встрял в их диалог Инэй, беря лапшу в руки. — Я не вижу сложностей в этом. Даже если тебе не нравится, можно же себя перебороть… С этими словами Инэй, поковыряв содержимое коробочки вилкой, подхватил столовым прибором немного лапши и начал смачно поглощать её, иного выражения и не придумаешь. С хлюпаньем, с удовольствием буквально всасывая макаронины в себя. Такие сцены, казалось, бывают только в рисованных японских мультиках. Соса, услышав эти ублажающие её уши звуки, обернулась к Инэю и, понаблюдав немного за ним, включила камеру. — Да, ДА! Это то, что нам нужно! Съешь её, Доши, сожри её полностью! Давай, поартистичнее! Инэй, поначалу, удивился таким комментариям и даже немного приостановился, но потом его это начало забавлять и он решил подыграть: хлюпал сильнее, оттягивал лапшу, наматывал на вилку, прикрывал глаза и аж прогибался от наслаждения. Гоблину, видимо, тоже нравилось сие действо и его глухие жуткие смешки разносились по комнате. А вот Энтони не покидало ощущение, что он присутствует при записи порно. Не то чтобы он стеснялся, но всё-таки да. Одно дело участвовать в съёмке порно (чего Чепмену тоже не особо хотелось бы, но это он мог ещё как-то принять), а другое — быть свидетелем фудфетиша. Ужас. Поэтому Тони решил всё же отвернуться, и не зря. Доши и Марта так увлеклись процессом, что не заметили, как съёмка стала заходить за рамки нормального (если она хоть когда-то в них была). В общем, Инэй так сильно дёргал руками и сжимал коробку, что в конце концов та вылетела из его рук и, пролетев по дуге, облила бульоном и остатком макарон Лесного Гоблина и спину Энтони. Крик блондина слышала вся компания. Мы не будем указывать в этих хрониках, что именно кричал Чепмен в тот момент, иначе цензура просто не пропустит это никуда, даже в архивы. Суть в том, что ор Энтони было не остановить, и с этим надо было что-то делать, причём срочно. Решение нашла Марта. Она быстро съездила на седьмой этаж и вернулась оттуда с новым пиджаком, а старый обещалась отдать «в нужные руки», чтобы тот к концу дня был постиранный и высохший. Крик прекратился, но не возмущения. — Что это за кошмар? — шикнул Чепмен, оглядывая своё новое одеяние. Пиджак был цветастый, больше всего в нём преобладал розовый цвет, блёсток мерено-немерено, а структура его была… Тони не знал, как это по-профессиональному, хотя вроде как часто бывал в ателье, но любой нормальный человек назвал бы это «чешуйчатым узором», и этот самый узор и возмущал Энтони. Доши был с его возмущениями не согласен. — Да ты же просто диско, чувак. — Хо-хо, теперь мы могём знать тебя Фишмен! — хохотнул Лесной Гоблин, и тут даже Инэй смеха не сдержал. Возмущения Чепмена продолжились, но теперь они были тише, следовательно, никто его не слушал. Ругань Энтони ушла в пустоту, и в память о ней осталась лишь картинка на доске, изображавшая матерящуюся рыбу с головой Чепмена, танцующую диско. Совместное творчество Гоблина и Доши. Когда съёмочная группа перемещалась на следующую съёмочную площадку, Тони успокаивала лишь одна мысль, которую он поспешил озвучить с видом гордого мученика: — Что только не стерпишь ради главной роли! Это высказывание было встречено молчанием и непонимающим взглядом со стороны Сосы. — О чём ты? Я не возьму тебя на главную роль. Наш ГГ — Доши. Пиликнул звоночек, оповещавший о прибытии лифта на этаж. И с этим звуком надежды Чепмена оборвались…