The Devil finds work for idle hands

Райский сад, раскинувшийся насколько хватало глаз за золотой оградой, был напоен ароматами дивных цветов и звенел песнями сладкоголосых птиц. Ровные дорожки, посыпанные мелким речным песком, служили местом прогулок и размышлений, кроме того, здесь можно было поговорить, не отвлекаясь на суету земных дел. — Господин архистратиг, не знаю, как мне быть, — Сандальфон, шагающий по дорожке рядом с архангелом, выглядел взволнованным. — У меня появились сведения, что среди нас есть предатель, который якшается с демоном. Михаил, слушавший с преувеличенным вниманием, слегка нахмурился. — Это очень серьезное обвинение, брат Сандальфон. — Я знаю, — его взгляд скользил по вершинам райских кущ, то и дело возвращаясь: не будь Сандальфон ангелом, можно было бы предположить, что глаза у него бегают. — Именно поэтому я сперва пришел к вам, чтобы прояснить это возможное… недоразумение. Сандальфон замялся, и Михаил, ободряюще улыбнувшись, признался: — Честно говоря, у меня самого уже давно есть подозрения касательно одного ангела, — он сделал многозначительную паузу. — Но нет никаких доказательств, так что я был бы очень признателен, если бы ты смог предоставить мне таковые. Глаза Сандальфона слегка расширились. — Но архистратиг, я говорю не об ангеле! Боюсь, зло пустило свои корни в самых высших эшелонах небесной власти! Вновь повисло молчание, лишь тихо шелестели листья, зеленые и блестящие, словно только что умытые теплым летним дождем. Мягкий рассеяный свет, струящийся отовсюду, пронизывал их, золотыми бликами играя в ажурных тенях. Сама мысль о том, что где-то рядом может таиться зло, казалась здесь абсурдной, и тем не менее Михаил напрягся. — Поведай же мне все без утайки! — потребовал он, строго глядя на ангела. — Дело в том, — начал Сандальфон, — что некоторое время назад, когда я в очередной раз явился с донесением, чтобы предстать перед Светлым Советом, мне на глаза попалась одна табличка… Хотелось бы думать, что я неверно истолковал детали, но мне показалось, что переписка велась с неким демоном. Улыбка застыла на лице Михаила. — Лучше перебдеть, чем недобдеть, не так ли? — произнес он. — Уверен, что ты ошибаешься, брат мой Сандальфон, но твое рвение весьма похвально и должно быть вознаграждено. — Буду признателен, если вы, господин архистратиг, замолвите за меня слово перед Светлым Советом, — просто ответил ангел, склонив голову к плечу и не сводя взгляда с Михаила. — Тогда мы вместе могли бы быть еще бдительнее в нашей непримиримой борьбе с врагом. Судя по выражению лица Михаила, какая-то борьба сейчас происходила в нем самом. Наконец, не меняя ни тона, ни выражения лица, он произнес: — Конечно, мой дорогой брат, я сейчас же встречусь с архангелами Гавриилом и Уриилом. Я думаю, они тоже рады будут отметить твои заслуги перед нашей небесной отчизной. — Премного благодарен, господин архистратиг, — Сандальфон прижал руки к груди и поклонился. — Боюсь, что на радостях я позабыл имя этого демона. Но уверен, при случае легко смогу вспомнить его. С этими словами Сандальфон, вполне довольный собой, оставил Михаила.

***

Над вулканом курился дымок, и это было привычной картиной для жителей острова, но на этот раз что-то было не так. Земля вздрагивала, словно в предчувствии, и со скалистых утесов то и дело срывались камни, с громкими всплесками падая в океан. На одном из утесов стояли двое: скрытые от ветра и посторонних взглядов скалой, они тихо беседовали, глядя на просыпающийся вулкан. Вообще-то Михаил был здесь по работе, а встреча, разумеется, вышла совершенно случайной. Он как раз закончил говорить, обращаясь к коренастому темнокожему демону, и ждал его реакции, которая не замедлила последовать. — Хочешь, я сожгу его, — Лигур сжал кулак, и его окутало пламя, отразившись в глазах. — Господь всемогущий, нет, конечно! — воскликнул Михаил. — Брось эти свои благочестивые заморочки. Он же реальная угроза! — прорычал демон. — Да я бы с удовольствием! — огрызнулся Михаил. — Но я уверен, он это предусмотрел. — Как? — не понял Лигур. — Я же только что предложил! Михаил коснулся лба, словно у него внезапно разболелась голова, чего, разумеется, не могло произойти. — Н-да, скорость соображения никогда не входила в число твоих достоинств. — Моих достоинств, — Лигур хрипло рассмеялся. — Скажи еще, что они у меня есть. — Никто не совершенен, кроме Бога, — заметил архангел. — Кто как Бог, — хмыкнул демон. — Этот ангел, Солдафон… — Сандальфон, — машинально поправил Михаил. — Неважно. Представляешь, что бы с ним стало, узнай он всю правду? Архангел молчал, глядя на багрово-серые клубы дыма, ползущие по склонам вулкана. — Я думал — хорошо, что ты остался там, — Лигур мотнул головой. — А теперь вижу — зря. Михаил резко развернулся к нему: — Ты забываешь, что я никогда не был согласен с Люцифером. — Помню, помню, — криво усмехнулся Лигур. — Но если этот гад все равно в любой момент может сдать тебя… — Ты, кажется, не понял, — произнес Михаил под грохот падающих с неба обломков. — Я не могу уйти. Меня все равно схватят. И казнят. — Мы сможем защитить тебя, — самоуверенно произнес Лигур, и настал черед архангела невесело рассмеяться. — «Мы». Кто это — «мы»? Люцифер меня ненавидит. Вельзевул и Дагон лично выдернули бы мне крылья, по одному на брата. И я их всех прекрасно понимаю. Воцарилось молчание. Лава, с шипением стекающая в океан, подняла в воздух клубы пара, смешавшиеся с пеплом и дымом, все кругом заволокло мглой. Земля под ногами содрогалась, с каждой конвульсией теряя осколок суши. — Мне нужно заняться работой, — наконец, произнес Михаил, оглянувшись на пылающий город. — Мы больше не должны встречаться, — добавил он и краем глаза увидел, что Лигур кивнул. — Встретимся на последней битве, — глухо произнес демон.

***

Из панорамных окон открывался великолепный вид, но никто не останавливался, чтобы полюбоваться на расстилающиеся до невидимого горизонта чудеса архитектуры (в последний раз в них заглядывали по случаю открытия в Бразилии гигантской статуи Христа-Спасителя). Михаил, привычно не оглядываясь на стеклянные башни и пирамиды, шел по коридору, соединяющему корпус пророков с основной частью здания, когда услышал, что его окликают. Гавриил приблизился, довольно потирая руки. Михаил заметил новый кашне и задался вопросом, не в нем ли причина отличного настроения архангела. — Только что с Земли? — поинтересовался Михаил, подождав, пока Гавриил нагонит его. — Да, а что, испачкался? — архангел покрутился, пытаясь осмотреть свое серебристо-серое пальто. — Каждый раз по возвращении такое ощущение, как будто извалялся в грязи. А ведь некоторые проводят там тысячи лет, да-да. Бедняга Азирафель, к примеру. Он так старается, этот ангел. Жаль, что пришлось оставить его там. — Ну да, — без особого сочувствия произнес Михаил. — Зло не дремлет. Был у него? — Да, заглянули с Сандальфоном узнать, как дела. Сандальфон такой молодец, в курсе всех земных причуд, — Гавриил просто лучился начальственной гордостью. — И эти книги, прикрытие Азирафеля, он так в них разбирается! — Сандальфон? В книгах? — позволил себе толику удивления Михаил. — О да! Я схватил какую-то, чтобы, не срывая прикрытия нашего агента, удалиться в заднюю комнату, и он подсказал мне, как это называется! — И как же? — спросил Милаил для поддержания разговора. — Порнография! Архистратиг бросил быстрый взгляд на Гавриила. Нет, не похоже, что он шутит. Азирафель и порнография, подумать только! Или… Михаил замедлил шаг, а затем и вовсе остановился. — Ты куда? — окликнул его Гавриил. — В архив! — через плечо бросил Михаил, удаляясь в противоположную сторону. Он не слишком хорошо знал ангела Азирафеля, но достаточно — Сандальфона. Некоторое время спустя Михаил сидел за столом, и перед ним были разложены распечатки из системы внешнего наблюдения. В данный момент архистратиг был занят тем, что боролся с искушением. Здесь были два комплекта снимков. Один из них следовало немедленно передать Гавриилу. Что делать со вторым, Михаил пока не решил. Смотреть на него было даже противнее, чем на первый. По крайней мере Азирафель и этот демон были одеты. Попрощавшись с архангелом, он сделал один-единственный звонок.

***

Белоснежный пол зала вокруг того места, где еще несколько минут назад пылало адское пламя, почернел от копоти. — Приберите здесь, — поморщился Гавриил и покрутил головой. — А что, разве Михаил еще не вернулся? — Вернулся, — отозвался Уриил. — Он у себя. Мне кажется, он сильно… расстроен, что казнь не состоялась. — Могу его понять, — пробормотал Гавриил. — Кстати, куда подевался Сандальфон? Михаил сидел, прислонившись спиной к стене и глядел прямо перед собой — в окно, где сейчас живописно садилось солнце, пронизывая комнату золотыми лучами. Здесь царил идеальный порядок: подписанные папки, ровными рядами стоящие на полках, письменный прибор на столе, выглядящий так, словно им ни разу не пользовались, и чистые листы бумаги перед ним. Аккуратно задвинутый стул. Архангел машинально вертел в руках телефон. Как же так. Он ведь вернул все. Все оказалось на своих местах. Все остались живы. Все, кроме него, погибшего всего часом раньше тех людишек в колл-центре. Телефон полетел в окно. Отскочил, не оставив на нем даже царапины, и упал на пол. Экран треснул со странным хрупким звуком и неожиданно засветился. Михаил взглянул на него и вздрогнул. «Задержался на проходной». «Эти уроды из отдела обеспечения не хотели выдавать новое тело без отчета, но я им устроил ад)))». «Слыхал, битва, вроде как, отменяется(». «Может, все равно встретимся?»