Romance Club: boy's stories

      Такао снова ёрзал на жесткой циновке, пытаясь выбрать максимально удобную позу для сна. По полу гуляли сквозняки, мальчишка отчаянно мерз под тонким покрывалом, глаза слезились от напряжения.       Такао боялся закрыть глаза.       Юный маг снова повернулся, упираясь костлявым плечом в пол. Напряг слух, чтобы уловить малейшие шорохи и скрипы. Дом молчал. Дзёнин покинул деревню с наступлением ночи, Кадзу уже, наверное, видел десятый сон. Такао остался один на один с темнотой.       — Просто закрой глаза, просто закрой глаза. — бормотал он себе как мантру под нос. — Никого тут нет, никто не причинит тебе вреда.       Такао снова прислушался, напрягаясь пуще прежнего, но ничего, кроме тихого дыхания Кадзу, не услышал. Успокоившись, маг дал себе передышку и закрыл глаза. И тут же навалились страшные видения. Его тащили в лес мощными когтистыми лапами, на периферии кто-то заливался жутким смехом, и в темноте сверкали похожие на кинжалы клыки. Такао с ужасом осознал, что не в силах открыть глаза, и он вынужден раз за разом наблюдать красные глаза и черную как деготь кровь в волосах.       — Не бойся, малыш, я не укушу. — ласково пропел скрипучий голос на ухо, задевая хрящ клыками. — Только если ты не будешь сопротивляться мне.       Опять смех, опять этот водоворот безумия, который тянет, тянет в пучину страха и отчаяния. Никто не в силах разбудить. Никто не в силах помочь. Пальцы будто закостенели, ни один пас сейчас не выдать.       — Ты что воешь, как битый волк?       За плечи мощно встряхнули, голова мотнулась в сторону, и сознание, наконец, прояснилось. На Такао взирали черные, горящие злостью вперемешку с тревогой, глаза.       — Кадзу… — прошептал бледный как полотно Такао. — Ты…       — Я.       Короткий диалог окончательно сбросил кошмарный морок, и Такао повел плечами, намекая, что руки уже можно было и убрать. Кадзу нахмурился еще сильнее, но рук не убрал, наоборот, сильнее сжал влажные ладони, впиваясь короткими ногтями.       — Мы не договорили, странный. — Кадзу провел языком по ранке на губе, которую получил днем ранее из-за своей невнимательности. — Ты очень плохо спишь.       — Тебе скорее всего показалось. Магия требует много энергии, плюс усиленные тренировки, частая потеря крови…       — Я слышу, как ты мечешься по ночам. Я слышу, как ты долго не можешь уснуть, беспокойный. Но точно ли не можешь? Или не хочешь?       Речь Кадзу была немного несвязной, пальцы на плечах слегка подрагивали, взгляд блуждал по лицу, выискивая остатки кошмара в светлых глазах. Кадзу видел в темноте как кошка, и ему не составляло труда уловить испуг на, казалось, спокойном лице.       — Хорошо. Я тебе расскажу, но, если об этом прознает Дзёнин или, не дай Боги, Чонган, — хоть Такао и мастерски владел своими эмоциями, подростковая спесь не до конца ушла из головы, и голос слегка дрогнул, насыщая речь прямой угрозой. — Я буду отрабатывать все пассы на тебе.       И, слегка понизив голос, начал говорить. Говорил недолго, стараясь не придавать эмоциональной окраске свою речь, чтобы не выдавать весь тот животный ужас, что наполнял его при одном воспоминании картин своих снов. Рассказал про лес, про клыки, кровь и хохот. Перешел на сбивчивый шепот, когда речь зашла о когтистых лапах, которые тащили его, закапывали под землю, лишая воздуха и рассудка. Кадзу прекрасно знал о том, что произошло с юным магом, когда он был совсем еще ребенком. Что сделала его мать, обозлившись на главу клана.       — Достаточно, я все понял, пугливый. — Такао не заметил в порыве эмоций, как руки ниндзя покинули его плечи, как пальцы с коротко подстриженными ногтями вплетались в его белые волосы, пропуская пряди между ними. Как легко струились волосы, приобретая запах трав, дыма и земли. Запах, который никогда не вымоется с рук Кадзу.       Такао как завороженный смотрел на Кадзу, который уже ложился на его циновку, увлекая мага за собой и накрывая их тонким покрывалом. Стало намного теплее и, казалось, даже тьма отступила от них. Кадзу молчал, прижимая к себе Такао, зарываясь пальцами в волосы и вдыхая украдкой их запах. Такао лежал, уткнувшись носом в грудь ниндзя, понимая, что страх уходит и на месте его появляется болезненное возбуждение, присущее горячей мальчишечьей голове. Маг заерзал, пытаясь скрыть это, унизительное по его мнению, проявление привязанности.       — Успокойся, стыдливый. — послышался смешок. Руки сильнее прижали к себе. — Ничего страшного, со всеми бывает.       Обветренные губы коснулись сначала лба, а потом спустились ниже, увлекая в легкий поцелуй. Без агрессии, пошлости и прочей лабуды, о чем иногда поговаривали старшие товарищи, возвращаясь с городов. Только нежные прикосновения и сбившиеся дыхание.       — Я не…       — Потом, Такао, все потом.       Кошмары в ту ночь не снились, Такао быстро уснул под глухие удары сердца и аккуратные поглаживания. Он больше не боялся.       Он больше не один.