***
На Йоль маги обычно подарков не дарили, а пришедшее к ним маггловское Рождество считалось скорее детским мероприятием, поэтому Гарри в качестве презента понес в родной департамент красивого и праздничного себя. Йольский дух уже витал в общем зале. Выходя из камина, Эванс едва не споткнулся о рождественское полено, уже посыпанное мукой и политое сидром, но еще незажженное. На каждом столике стояло по корзине с колосьями и яблоками (парочка были коварно надкушены). Но больше всего праздничного духа исходило от устроившихся на диване с грогом Сирены и Авроры. Откровенно говоря, при таком количестве ээээ... духа приличные люди уже едят мятную конфетку. - О, Хронос! - обрадовалась Аврора. - Месяц тебя не видела. Как дела? - Да я тут каждую неделю бываю, - заметил Эванс, тоже устраиваясь на диване поудобнее и по запаху и слабому магическому фону от заклинания отвлечения внимания определяя кастрюлю с грогом. - Это когда ты выпрыгивал из камина и несся в лабораторию, матерясь на ходу? Не считается, - важно сообщила Сирена. - Неправда, вслух я матерился только раз, - отозвался Гарри, наливая себе коктейля и отхлебывая. - Мордред, девочки, вы в курсе, что в грог неразведенный ром не заливают? Девочки заливисто захохотали, и Эванс махнул рукой на трудовую дисциплину. - Что у нас новенького? - спросил он. - Ооооо! - обрадовалась Аврора. В отличие от Грейнджера, любившего жареные факты и маленькие грязные тайны, она знала вообще все новости (даже приличные) и охотно ими делилась. - Маб в одной рубахе гнала Огненным хлыстом этого аврора, который к ней как на работу ходил… - Хопкинса, - подсказала Сирена. - ... в одних трусах в клубничку и с цветами в руках. Говорят, что аж до Аврората. - Только к камину. - Ага! - воскликнула Аврора. - Значит, насчет трусов возражений нет! - Есть. Обыкновенные серые трусы были, без всяких клубничек. Аврора надула губки, но развивать тему не стала - всем было отлично известно, что вероятность того, что ты встретишь в ритуальном зале мужика в трусах, равна пятидесяти процентам. Во второй половине случаев там была женщина в рубахе на голое тело. Ни одна из этих возможностей не предполагала ничего интересного - не в рамках разрешенных ритуалов. Страстную любовь Томпсона и Маб и обсуждать было нечего – все знали, что последняя в браке по старому ритуалу, и максимум романтического, что светило аврору – быть отхлестанным букетом по наглой морде. - В семь утра из лаборатории Грейнджера выходила неизвестная блондинка! - страшным шепотом продолжила Аврора. - Десять раз тебе говорила, что это была Амелия из астрологического, и она ходила за зельем от головной боли, - сердито заметила Сирена. - Огюссон ходил на комиссию выбивать финансирование, и его развернули. Рождественской премии тоже не будет, - уже нормальным голосом сказала Аврора. - Вот это чистая правда, - вздохнула ее соседка. - Ричард говорил, что будет собирать совещание после нового года по этому поводу. - И нас всех двадцать пятого зовут на министерский бал, - закончила Аврора. - Минуточку, как сотрудников? - удивился Эванс. - Да, - хмуро ответила Сирена. - В форменных мантиях и под "вуалью". Какой смысл в бале, если нельзя придти в платье? Кто с нами такими танцевать будет? - Я с вами обеими потанцую, - щедро пообещал Гарри, начиная хмелеть. - Это будет похоже на брачные пляски дементоров, - буркнула Аврора. - Лучше уж печально пить. И, главное, отказаться же нельзя! - На этой грустной ноте я вас, пожалуй, покину, - вздохнул Эванс. - Пойду, поздороваюсь с укротительницей авроров. - Ты заходи, если что, - щедро предложили переводчицы. - У нас там куча гирлянд невешанных лежит. Медея нашлась у себя в ритуальном зале задумчиво обозревающей здоровенную груду омелы. - Прилепи-ка вот это к потолку, - сказала она вместо приветствия. - Мерлин, Маб, вот уж не думал, что у тебя тоже джингл беллз головного мозга, - буркнул Гарри, впрочем, покорно доставая палочку. - Куда столько? У нас тут что, клуб свиданий? - Ну, судя по тому, кого я отсюда периодически выгоняю - да, - спокойно ответила она. - Спасибо за подвеску, кстати, я наконец-то выперла этого недоумка. Две недели не появлялся уже. Гарри фыркнул и подвесил заклинанием несколько веток у себя над головой, чтобы они следовали за ним, как очень странная шляпа. Половина оставшихся висели над его рабочим столом, а еще половина - в дверном проеме, чтобы никто не ушел обиженным. - Я считаю, это прекрасное дизайнерское решение, - сообщил он поднявшей брови Маб. - Пойду здороваться с людьми. - Отпускаю при одном условии, - серьезно сказала она. - Первым расцелуй Грейнджера и слей мне потом воспоминания. Хочу посмотреть, как он, отплевываясь, бегает от тебя по всему департаменту. - Как прикажет моя королева, - согласился Эванс. - Разрешите удалиться? - Куда? - усмехнулась она. - А традиции? Медея с совершенно невозмутимым лицом клюнула его в щеку и подтолкнула к выходу. - Вот теперь иди и шокируй, наконец, общественность, - сказала она. - А то что-то давно ты никого не эпатировал.***
*** Йоль в департаменте тайн обычно праздновался одним способом - оптовой закупкой количества алкоголя, способного парализовать работу дня на три. К одинадцати вечера все одинокие сотрудники - то есть три четверти департамента - собрались в общем зале. Грейнджер сидел надутый в максимально удаленном от Гарри углу - последний, выполняя дамский каприз, отловил того в людном месте и пылко расцеловал в обе щеки. Аврора с Сиреной, пребывая под влиянием все того же йольского духа, обернулись одной на двоих магической гирляндой из светлячков и мурлыкали что-то из маггловской рождественской классики. Вполголоса матерящийся Огюссон старательно пытался разжечь йольское полено. Том из отдела чар перед каждой попыткой невербально накладывал на деревяшку заклинание устойчивости к огню, пока Маб, как всякий ритуалист ценившая традиции, прицельно не пнула его в коленную чашечку. - Наконец-то! - выдохнул Огюссон, выползая из камина. - Ну что, коллеги, наполняем бокалы! - За введение ежемесячной премии! - крикнул Том. Его тост приветствовали так бурно, что кто-то, кажется, разбил стакан. - Господа! - постучал вилкой по своему бокалу Гарри. - Я совершенно точно уверен, что все тут присутствующие пьют с девяти утра... - ("С восьми!"- оскорбилась Аврора. Сирена прицельно сунула ей в рот конец ее же шелкового шарфа). - Поэтому предлагаю сразу перейти к той части, где все танцуют, раз уж завтра нам такого счастья не светит. - А я скрипку настроил! - сообщил кто-то из сложно опознаваемых безопасников. - Отличненько! - восхитился Эванс. - Рил! - Рил! - поддержала отплевавшаяся Аврора. - Рил! Гарри вскочил с места, дернул Маб за руку, вытаскивая в центр зала. Та опешила так, что даже не сразу сообразила упереться. - Хронос, ты ебанутый! - прошипела она, в момент забыв об аристократическом воспитании. - Я не могу! Я же... Я… - Я знаю, кому ты поклоняешься, - шепнул Гарри. - Я ритуалист и не слепой. Поверь мне, никакие пляски не сделают хуже на Йоль, а уж тем более пляски жрицы богини танца. Давай! Маб посмотрела на него, как на круглого дурака, но все же трансфигурировала свой темно-зеленый - вместо черного в честь праздника - брючный костюм в нечто вроде ирландского платья с юбкой до середины лодыжки. Тут же забывший об обидах Грейнджер заорал с места "Я вижу ее ноги!", но тут же получил два Жалящих в бок и надулся обратно. Безопасник вывел первый аккорд, Маб ударила каблуком о землю, высекая магические искры - и начался танец. Они плясали как безумные, стараясь выбивать ритм посильнее, подпрыгивать повыше. Медея раскраснелась, разулыбалась, сверкая круглыми молочными коленками в ворохе юбок. Остальные - Гарри видел их краем глаза, боясь отвести взгляд от почти красивого, почти счастливого лица напротив - поднимались с диванов, повинуясь танцу, повинуясь Йолю, повинуясь Медее Афине Принц, жрице богини Баст. Ее глаза меняли цвет, окрашиваясь в тот оранжевый, который бывает лишь у рыжих кошек, мир вертелся вокруг все быстрее, мимо них, между них и сквозь них густой и сладкой волной текла магия, пахнущая пряным сидром и хвоей, и они оба, и каждый из вбивавших каблук в пол творили древнее волшебство и были великими магами, были едины, всемогущи и бессмертны.***
- Вот так и расплачиваются за работу бок о бок с дурными ритуалистами и их приятелями, - печально сообщила Сирена на следующий день. Гарри, отлично видевший сквозь "вуаль", поднял брови. Йольские пляски снимали сглазы и нечаянные, стихийные проклятия, сказанные в сердцах, вроде "чтоб тебя", чистили магические каналы, поэтому переводчица сейчас выглядела лет на пять моложе. - Я надеялась вчера напиться так, чтобы либо не запомнить этот бал с похмелья, либо не придти по состоянию здоровья, - мрачно пояснила та. - И что? Я как огурчик, платье в шкафу в чехле, а сидеть тут надо до полуночи. Ужасно. - Я слышал, скоро лобстеров подадут, - утешил ее Эванс. - Ненавижу морских гадов, - тоскливо ответила она и ушла, подхватив бокал с шампанским. Гарри двинулся к столику с тарталетками. Было бы забавным сейчас завести какие-нибудь знакомства, тем более, что половина здесь присутствующих были родителями его софакультетчиков, но благородные дамы и господа шарахались от невыразимцев, как от чумы, да и раскрывать инкогнито было категорически запрещено. Господин министр порядком испортил вечер сам себе, наводнив зал толпой людей в серых мантиях и под серыми же вуалями, действительно напоминавших дементоров или привидений. В дальнем углу кто-то, кажется, даже додумался трансфигурировать себе цепи и печально ими звенел. Эванс задумчиво выел весь дорогой французкий сыр с одного столика, благо в силу его внешнего вида конкурентов у него не было, и двинулся к следущему. На полпути из стены высунулась рука и дернула его за мантию. - Заходи! - шепнул Грейнджер, высовываясь между складок... Стены? Эванс присмотрелся и понял, что на самом деле перед ним тяжелые бархатные шторы, скрывающие довольно просторную нишу. На пыльноватую ткань были наложены очень мощные чары хамелеона, и она действительно идеально сливалась со стенами - пока не начинала шевелиться. Гекки устроился в нише с шиком. Пол был завален расномастными аляпистыми подушками (большая их часть имела отчетливый рисунок бумажных салфеток с министерских столов с закусками), в центре этого натюрморта находилось здоровенное блюдо с закусками и, внезапно, кальян, а сбоку уселся дорогой дружище, похожий на ебанутого падишаха какой-нибудь очень бедной восточной страны. Для законченности картины не хватало только полуголой одалиски похудее - чтобы влезла в этот мини-дворец. Гарри даже открыл рот, чтобы уточнить, нахрена Грейнджер пронес кальян в Министерство и не больной ли он на голову, но потом вспомнил происходящее снаружи и решил, что если для нахождения в нише необходимо легкое душевное нездоровье, то он согласен. - Угощайся, - щедро предложил Гектор, кивая на блюдо. - Но только при условии, что будешь прилично себя вести! - Больше заказов на тебя не было, - ухмыльнулся Эванс, утягивая себе кисть винограда. - Как ты ухитрился спереть столько еды? - Зачем сразу спереть?- возмутился Грейнджер. - Подкупил официанта. Где твоя извращенка и любительница целующихся мужчин? - Надела вечернее платье, нарисовала на месте нормального человеческого лица личико, соорудила на голове Астрономическую башню и ускакала куда-то с таинственным лицом, послав Огюссона лесом по грибы. Я попытался повторить смертельный номер, даже платье себе трансфигурировал, но Ричи почему-то не оценил. - Это потому, что у тебя даже не лицо, а рожа, - ласково сообщил ему Гектор. - Попробуй в следующий раз хоть губы подкрасить, авось прокатит. Они переглянулись, ухмыляясь, и Гарри вдруг осознал, что скучал по этому придурку. - Давненько не виделись, - сказал Гек, что в переводе с грейнджеровского означало, что он тоже рад возможности поболтать по-человечески. - Дела? - То одно, то другое, - уклончиво отозвался Эванс. - Ерунда всякая. Гектор понимающе кивнул и достал из кармана колоду карт. - Ну, в таком случае, почему бы двум благородным донам и не перекинуться в картишки, пока они на отдыхе? - вкрадчиво предложил он. - Только под антимагическим куполом, наглый шулер. Через два часа непрерывного мата, два блюда выжранных закусок и одну попытку драки их нашел Ричард Огюссон. - Ну хоть кто-то нашел компромисс между собственными желаниями и приказом министра, - буркнул он, заваливаясь в нишу. - Все остальные вот уже три часа капают мне на мозги. Один идиот додумался подкрасться к жене зама Главного аврора, обдал ее холодящими чарами и начал выть. Самое обидное, что это был кто-то из безопасников и он, скотина, мастерски затерялся в толпе. - Жена зама - это та с оббитой серебром сумочкой? - деловито уточнил довольный Грейнджер, которому Гарри как раз сдувал четвертую партию подряд. - Завтра по фингалу определите. Это ж надо додуматься - бить дементора! - Да где ж ты карты держишь, сволочь! - возопил Эванс, когда очередной набор взорваллся у него в руках, символизируя проигрыш. - Ричард, присоединяйтесь, может мы хоть вместе его обставим. Как вы нас, кстати, нашли? - Это уже четвертый на моей памяти министр, который в начале карьеры начинает интегрировать невыразимцев в общество, - отозвался вместо него Гектор. - Я эту нишу еще лет пятнадцать назад зачаровывал. Это мое постоянное место. Эй, милейший! Лопоухий официант, трущийся возле ниши и уже удвоивший свою заработную плату за вечер на чаевых, невзначай подошел поближе и нашорошил уши. - У вас тут что-нибудь покрепче этой вашей газировки подают? - надменно поинтересовался Грейнджер. - Не положено, мессир, - тут же отозвался парнишка, скосив глаза на столик с шампанским. Грейнджер достал галлеон. - А если подумать? Официант отчетливо заколебался. Грейнджер потянулся за вторым галлеоном. - Во-первых, ты порядком превысил таксу за то, чтобы сходить в магазинчик через дорогу, - заметил Гарри. - Во-вторых, я могу сбегать туда совершенно бесплатно в счет карточного долга. Парнишка подхватил монету и его как ветром сдуло. - Лучше трансфигурируй из чего-нибудь стаканы, - ухмыльнулся Гекки, хлопнув ладонью по ладони Эванса. - Шеф, вы будете? - Давай, - лениво согласился Огюссон, чьи глаза уже собрались в кучку от фирменного грейнджеровского сбора для кальяна (“да не ссы, Эванс, танцевать голым на столе ты от этого не будешь. Одетым тоже вряд ли”). - Кстати, раз я уже здесь… Хронос, у тебя совесть имеется? - Совесть – вещь деликатная и сложная в обращении, - тоном диктора канала “Дискавери” сообщил Гарри. - Обычно ею обзаводятся люди, у которых зарплата хотя бы галлеонов в пятьдесят. - Намек понял, - вздохнул Ричард. - Но ты мог на своих палочках хоть эмблему не выжигать, гоблин ты хренов. - Не мог, - не согласился Эванс, сдавая карты. - Видно, что вы не мастер палочек. В каждую изготовителем вживляется предохранитель, который не позволяет обернуть инструмент против создателя, и в силу некоторых особенностей конструкции, о которых я распинаться не буду, проще всего это сделать через рисуночек на палочке – а это в любом случае эмблема. Ну и не только предохранитель туда запихивается, на самом деле. Огюссон цепко взглянул на него поверх карт. - Там маячки, - вздохнул Гарри, отвечая на безмолвный вопрос. - Могу отследить палочку в течении нескольких часов после колдовства. Но этим лучше не злоупотреблять, а то у меня бизнес прогорит. Огюссон задумчиво опрокинул стакан маггловского рома, притащенного официантом, зажевал хамоном и поменял несколько карт, забыв об этом обьявить. - Даже придраться не к чему, - вздохнул он. - Ты и это ухитрился обстряпать так, чтобы никто не ушел обиженным. - Я просто патриот родного департамента, - ухмыльнулся Эванс. - Кстати, как долго вы меня искали? - Два дня. Мы бы и неделю проковырялись, ты хорошо шифруешься, да только я узнал отпечаток твоей магии на футляре. - Две недели, сволочи, диагностику проводили, - буркнул Гарри. - Ладно, скоро должны выйти на связь. Что у вас, господа? У меня каре. - Пара, - кисло сообщил Огюссон. Грейнджер обаятельно оскалился. - Флэш-рояль, джентльмены.***
Второй раз штора зашевелилась тогда, когда господин и повелитель проиграл Грейнджеру уже месяц оплачиваемого отпуска. - Ах вот ты где, - сказал среднего возраста человек в бирюзовой мантии. - Впрочем, я мог бы догадаться по исходящему отсюда столбу дыма. Гарри узнал человека сразу: во-первых, бирюзовый был цветом Фоули, а во-вторых, он был очень похож на собственный портрет. - Здравствуйте, господин министр, - сказал он, тасуя колоду. - Вам стакан трансфигурировать? - Нет, спасибо, - вздохнул Гектор Фоули. - В отличии от вас, я не могу сбежать с собственного бала, хотя очень хочется. И ты, Ричард, тоже не можешь, кстати. - Я и не сбежал, - невнятно отозвался Огюссон. - Вот он я. Надо что-то? - Ну, во-первых, я затеял все это крайне неудачное мероприятие, чтобы поблагодарить того твоего нового артефактора, - поморщился Фоули. - Он в зале вообще? - Благодарности приняты, - весело отозвался Эванс. - Я надеюсь, вы соблюдаете технику безопасности? - Да, да, не больше трех часов в сутки, я помню, - вздохнул министр. - Спасибо, молодой человек, благодаря вам я сплю хотя бы немного. О премии лично вам я все-таки, пожалуй, похлопочу, хотя она будет небольшой – все бюджетные деньги идут в Аврорат. Неспокойная, знаете ли, ситуация в стране. И, во-вторых, Ричи, там кто-то из твоей команды запускает фейерверки в туалете. - Я сейчас кого-нибудь убью, - мрачно сказал Ричард Огюссон, делая попытку встать. Гектор с сочувственной рожей протянул ему антитоксин, который тот, поморщившись, выпил и удалился крайне вихляющей походкой, выровнявшейся только к середине зала. - Если что, мы организуем ему алиби, - серьезно сказал Гарри. - Я подтвержу, - ухмыльнулся Фоули. - Извините, господа, вынужден вас покинуть. У нас сменился немецкий посол – предыдущий умер от инфаркта. Надо поприветствовать новые кадры. - Как хорошо не быть начальником, - глубокомысленно сообщил Эванс, наблюдая за уходящим руководством – изнутри шторы были почти прозрачными. Гектор отсалютовал ему бокалом, соглашаясь. В отдалении слышались неприличные на балу вопли – если Огюссон кого-то и убивал, то исключительно звуковой волной. Фоули обстоятельно целовал ручку, судя по всему, жены посла. Мимо ниши прогуливались две дамы, количество бриллиантов на которых могло прокормить среднюю африканскую страну. - Этот бал намного веселее предыдущих, - отчетливо услышал Гарри. - Может быть, попросить нашего министра пригласить невыразимцев еще раз? Гектор, тоже подслушивающий, гнусно заржал с такой громкостью, что заглушающие чары это не удержали, и дамы ускорили шаг, удаляясь подальше от доносящегося из стены инфернального хохота. Зато министр с послом и его спутницей двинулись в их сторону – единственные уцелевшие запасы шампанского находились на столике прямо возле ниши. И вот тут-то оно и произошло. Слабый шлейф магии от говорящих дотянулся к Гарри, и он с трудом сдержался, чтобы не выматериться. В воздухе стоял все тот же знакомый запах осени и озона, только теперь - господа стояли довольно близко - в нем ощущалась еще и острая пороховая нота, крайне дисгармонирующая с общим букетом. Впрочем, Эвансу было не до гармонии. Он судорожно пытался втянуть в себя собственную магию, спрятать ее поглубже, притворяясь едва ли не сквибом. Черт подери, в этом теле он совершенно забил на ритуалистику, развивая проводимость магии ровно настолько, чтобы тонко ее дозировать при создании артефактов, и теперь он чувствовал себя глубоко беременной женщиной, пытающейся втянуть живот. Какие-то результаты его судорожные попытки, видимо, возымели - господа послы продолжали стоять с вежливыми, ненапряженными улыбками. Разговора слышно не было, министр дураком не был и склерозом не страдал, поэтому заглушающие были выставленными заранее, но с этого расстояния было отлично видно и обрюзгшего, лысоватого посла, и стоящую возле него женщину с каштановыми волосами. Каштановыми, Мордред ее забери. Она издевается. Если, конечно, таинственная дама с площади не стоит сейчас под личиной лысого мужика. -Ты чего такой напряженный, дружище? - встревожился Грейнджер. - Реакция на кальян? - Все нормально, - сдавленно отозвался Гарри. - Ты эту женщину не знаешь, случайно? Гектор взглянул на него с некоторым изумлением, но, к счастью, он не был Маб, которая бы и мертвого допросила, поэтому он просто ответил. - Да откуда, она ж немка. Хотя надо будет пошевелить ушами, интересно же. У тебя точно все нормально? Иностранные господа, к счастью, двинулись дальше, и Эванс, наконец, смог спокойно выдохнуть. - Да, конечно, - рассеянно ответил он. Грейнджер все еще смотрел с подозрением, его надо было отвлечь, поэтому Гарри спросил невпопад: - Так где ты карты держал, зараза? - А, ты об этом, - ухмыльнулся дружище. - Их не надо было особо прятать. У этого сбора для кальяна помимо расслабляющего эффекта был еще и сильно рассеивающий внимание. Карты были все там же, в рукаве. Эванс молча треснул его подушкой.***
Добравшись в кабинет к двум ночи, Гарри обнаружил там Медею. Астрономическая башня и личико все еще были в наличии, но она уже переоделась в наглухо закрытую ночную сорочку и халат на пуговицах - еще длиннее и глуше. Все это великолепие средневековой спальной моды возлежало на его, между прочим, диване с трубкой и, спасибо ей, пепельницей. Слава Мерлину за малые милости. Гарри с наслаждением зашвырнул серую форменную мантию поглубже в шкаф и плюхнулся рядом с ней - в конце-концов, это был его диван. Маб это нарушение личных границ стоически проигнорировала. Ну, нет так нет. - Как оно? - лениво поинтересовалась она, пыхнув трубкой. Гарри замялся, прикидывая варианты ответа. "Скучища: встретил лондонскую террористку, пытавшуюся меня убить, покурил кальян, напроигрывал Грейнджеру на месяц рабства"? Как-то не так звучит. Медея поднялась на локте и пристально уставилась в его лицо. - Что-то случилось, - сказала она. утвердительно. - Обычно тебя заткнуть невозможно, а тут ты молчишь. И лицо у тебя сложное. Рассказывай. Эванс было раскрыл рот, чтобы действительно поделиться, но тут же сморщился от острой головной боли. Ну действительно, что может быть ближе к политике, чем Гриндевальд и его приятели. - Не могу, - сказал он хмуро. - Извини. Маб помрачнела еще больше. - Давно им говорила, что пора модифицировать эти клятвы, - пробормотала она. - Этак и начальству о непорядке настучать не получится, если что... Так, Эванс, я сертифицированный менталист Департамента тайн. Смотри мне в глаза и не дергайся. Гарри и пискнуть не успел, как его сознание заволокло туманом. Никаких картинок перед его внутренним взором не мелькало, да и защита у него была не такого типа. Просто в один момент он очнулся и по изрядно прогоревшим свечам понял, что прошло не менее часа. Медея сидела у него на бедрах, порядком вымотанная и вспотевшая. С другой ночной рубашкой это выглядело бы, пожалуй, эротически. Гарри покопошился у себя в сердце, выискивая там нежность, восхищение или страсть, но к своему спокойствию не нашел там ничего из этого. Да, на нем сидела сильная, умная, великолепная ведьма, он уважал ее и дружил с ней, и если бы Маб потребовалось срочно спрятать труп, он бы трансфигурировал его в камень и выбросил в Марианскую впадину без лишних вопросов, но ни единым краешком души ему не хотелось лечь у ее ног или, скажем, носить ее на руках. Вот и хорошо, так спокойнее. Любить чужих жен с трагической судьбой вообще вредно для здоровья. - Кошмар творится у тебя в голове, Эванс, - резюмировала Медея. - Теперь можешь говорить. - Ладно. Ладно, - пробормотал он. - Помнишь, я бегал за лаком для дерева к магглам?.. Если Гарри ожидал увидеть испуг в прекрасных девичьих очах, он выбрал не того слушателя. Маб спокойно выслушала его, воспроизведя при этом своей трубкой маггловскую дымовую завесу, и глубокомысленно изрекла: - Хрень. Не лезь в это. - Спасибо, мамочка, - проворчал Эванс. - Без тебя я бы не догадался. Еще ценный совет будет? - Но собрать информацию не помешало бы, - спокойно прололжила она. - Нам нужен царь сплетников. - Я спрашивал у Грейнджера, он ее не знает. - Жену посла - возможно. Но брюнетку на площади и блондинку в Лютном он мог видеть. - Логично, - признал Гарри. - Если он, конечно, сможет сказать. - Уж об этом я позабочусь, - фыркнула Маб. Они повалялись молча, раздумывая, оба слишком расслабленные, чтобы всерьез о чем-то беспокоиться. Медея лениво выбила трубку и расплела архитектурное сооружение на голове, каким-то образом оказавшееся в результате двумя косами. Повисла уютная, спокойная тишина. - Если ты менталист и все равно, по сути, живешь в департаменте, чего ко мне Эрика выдергивали среди ночи, когда я сюда явился? - рассеянно поинтересовался Гарри. - Дорогуша, я работаю на две ставки! - возмутилась Медея. - Я единственный мастер ритуалистики на Британию, и даже с учетом того, что я провожу исключительно разрешенные ритуалы в основном для сотрудников Министерства, у меня запись на неделю вперед. Если бы с этим графиком Ричард потащил бы меня еще и в чужих мозгах копаться, я бы... - Натянула ему глаз на жопу? - предположил неполиткорректный Гарри. - Хронос, ты грубиян, - мрачно сказала Маб. - Но по сути да, вот это самое. - А ты вообще имела право лезть ко мне в голову? - внезапно встревожился Эванс. - Разве ты не под обетами? Медея приподнялась на локте и иронически на него взглянула. - Ты наивная ромашка, Хронос, - насмешливо сказала она. - Кто ж попытается ставить какие-нибудь блоки менталисту? - Ну не могли же тебя просто так сюда взять, - резонно откликнулся он. - А вдруг ты отсюда какие-нибудь чертежи секретные вынесешь? Вызовешь демона и затребуешь себе мировое господство? Сожрешь все плюшки в буфете, уничтожив этим бюджет департамента? Нельзя так. - Не, ну, безусловно, меня пытались связать Непреложным обетом, - серьезно отозвалась Маб. - С миленькой, между прочим, формулировочкой "не вредить намеренно или непреднамеренно, словом или делом, магией или без нее Департаменту тайн бла-бла-бла". Отличная формулировка, особенно если учесть, что понятие вреда никак не определено, и в таких расплывчатых клятвах часто измеряется мерой вины. То есть, если я действительно сожру все плюшки и буду страдать и раскаиваться, меня и шарахнуть может. А нарушение Непреложного карается смертью. - И чем это закончилось? - Ну, на пятом свитке пергамента с текстом обета после бессонной ночи и трех консультаций с юристами все плюнули и связали меня обыкновенной клятвой, - ответила она. - Обидно было, между прочим, я тогда еще не наторговалась. - Бедный Грейнджер, - фыркнул Гарри. - Это получается, ты можешь вытащить у него из головы рецепт его драгоценных катализаторов! - За свою голову беспокойся, - буркнула она. - У тебя там знания о твоем драгоценном будущем. - Во-первых, даже ты их оттуда не достанешь, - отозвался Эванс. - Во-вторых, это не очень-то и секрет - все уже пошло не тем путем. Фоули должны были попереть еще летом, но безопасники передали ему мой список того, что должно было случиться в этом году, и министр принял меры. Моего будущего уже не существует. - Ну тогда расскажи мне о нем, - сонно предложила Маб, бесцеремонно укладываясь на его плечо. - Тебе сказку на ночь? - улыбнулся Гарри, рассеянно поглаживая кончик ее косы. Кончик - как и вся Медея - слабо пах какими-то не слишком женскими духами: горькие травы, лайм, лаванда. Печальный, вдовий запах. - Ладно, будет тебе сказка. Он помолчал, собираясь с мыслями, прокашлялся. - В сорок пятом году Гриндевальда победил Альбус Дамблдор, - начал он. - Школьный учитель?! - Этот школьный учитель потом очень тонко воспользовался своим статусом победителя, - заметил Гарри. - Выбил себе место в Визенгамоте, а потом и кресло председателя, не будучи при этом аристократом. Причем самого боя никто толком не видел - Альбус вызвал местную полицию на территорию якобы драки, хотя существуют показания, что та полянка была девственно нетронутой, совершенно не похожей на место великой битвы, и продемонстрировал поверженного врага. Одна ушлая журналистка будущего предположила, что Геллерт отдал Дамблдору палочку сам, но свидетелей этому нет. - С чего бы ему это делать, кроме того, - отозвалась Маб. - Ну, хотя бы с того, что они были любовниками и дали друг другу кровную клятву о непричинении вреда? - предположил Эванс. - Хренасе, - задумчиво сказала ритуалистка. - То есть, какой удивительный факт. Черт. Я что-то с тобой и Грейнджером переобщалась. - Так вот, Гриндевальда посадили в Нурмерганд на пожизненное. Видимо, международная коллегия судей увидела в этом некоторую иронию. На волне общественного осуждения ультраправых взглядов милашки Гелли милашка Альби начал продвигать свои прямо противоположные взгляды - лобби магглорожденных и все такое, и добился на этом поприще больших успехов. Вот с этого момента и начался пиздец. - Прям-таки, - сонно отозвалась Маб. - Ну, это еще больше накалило политическую обстановку в Магической Британии, которая уже сейчас до крайности напряженная, - заметил Эванс. - Хотя да, ты же вроде бы не слишком интересуешься политикой - по крайней мере, британской. Медея так выразительно умудрилась закатить закрытые глаза, что Гарри понял намек и тему мест рода Принц в Высокой палате Магиталии развивать не стал. - Ладно, - сказал он. - Если вкратце, Магбритания в социальном плане очень кастовая, очень феодальная и поэтому очень отстающая. В то время, как магглы уже давно познали свободу, равенство и короткие юбки на хорошеньких эмансипированных дамочках, маги делятся на очень небольшую прослойку аристократии, которая держится не сколько за счет денег, столько за счет тщательно скрываемых родовых знаний и занятых магических источников, и как минимум половину общества, состоящую из маглорожденных, пришедших из свободолюбового маггловского общества, видевших суфражисток и борьбу за гражданские права, а поэтому совершенно потерявших чувство иерархии. Остальные у нас лавочники, у них слабая политическая позиция, их в расчет не берем. - Это и для необразованных иностранцев не секрет, - фыркнула она. - Напряжение копилось, случился взрыв, но за счет политики учителя перевес был на стороне магглокровок? - Это не было выигрышем. Потом ситуация выровнялась, исчез перекос в сторону того или иного класса, но очень много знаний было безвозвратно утеряно. Перебили аристократию, сожгли их дома вместе с библиотеками, а то, что не сожгли, оказалось зачарованным на кровь определенного рода. Мы не сумели вскрыть большинство. Медс открыла, наконец, глаза и взглянула на него с интересом. - Вот скажи мне, Хронос, - серьезно начала она. - Вот ты хам, грубиян и веселый раздолбай. Откуда ты слова-то такие умные знаешь вообще? "Ультраправый", "лобби"... - Длинными зимними ночами я обычно читаю словарь, - кротко ответил Гарри. - Для общей эрудиции. Еще вопросы не по теме лекции? Маб помолчала. - Ты говоришь, как очевидец. Какова была твоя роль во всем этом? - тихо спросила она. - Роль Мальчика-которого-все-задолбало, - коротко сказал он. - Спи уже, Мерлина ради.