Настоящие

      Просто у Кёи был очень красивый деревянный поднос, а другого разумного применения Мукуро ему не придумал. Никакого сочувствия к завалу, никакого желания чуть-чуть порадовать.       Оторвавшись от ноутбука, Кёя даже снял очки и проморгался. Ему шла растерянность, но очень быстро он повернулся на крутящемся кресле к Мукуро и с ленивой насмешкой наклонил голову.       — С чего ты решил, что это хорошая идея?       — Сегодня ты впервые в жизни не поддался на провокацию. Мне показалось, что ты повзрослел и, может, даже начал спокойнее относиться к некоторым вещам.       К той же заботе, из-за одного только упоминания которой иногда начинались драки.       Кёя наклонил чайник над чашкой.       — Ни один хищник не побежит за мелким грызуном, держа в зубах кусок вкусного сочного мяса.       — Полагаю, это был комплимент?       — Верно.       Кёя сделал глоток и вернул очки на переносицу.       — Как тебе? — спросил Мукуро, небрежно оперевшись на край стола.       — Я ожидал худшего. — Кёя, глядя в экран, взял чашку и отпил ещё раз. — Спасибо. Мне приятно.       Улыбнувшись, Мукуро погладил его по голове и хотел уже уйти.       — Подожди, — попросил Кёя. Мукуро замер, настроившись на романтику. — Минут через десять вернёшься и заберёшь это всё. Не забыл, как мыть чайник?       — Я помню.       Так Мукуро и рассчитывал поступить, поэтому напоминание его не удивило, — хотя, конечно, Кёя мог выбрать и более удачные слова.       Не до конца проснувшись, Мукуро с трудом воспринимал речь.       — Что тебе приготовить на завтрак? Я хочу вернуть долг.       Чтобы понять, о каком вообще долге шла речь, ему пришлось на пару секунд напрячься. Нередко Кёино «вернуть долг» означало «ещё раз поблагодарить» или «извиниться» — вот и в этот раз он едва ли решил, что Мукуро сделал для него вчера что-то особенное.       Мукуро потянулся и, обняв руку севшего Кёи, посмотрел снизу вверх.       — Давай лучше кофе в постель?       — Хорошо, — неожиданно легко согласился Кёя. И ни тени злости.       — Я не подразумевал, что ты должен буквально вылить кофе на постель, — уточнил Мукуро, чтобы точно избежать глупой шутки.       — Если я захочу облить тебя кофе, я сделаю это, когда ты встанешь. Зачем мне пачкать постельное бельё?       — Тогда я буду ждать.       Мукуро ещё раз поймал Кёю за руку, не позволив ему сразу встать, сел рядом с ним, поцеловал в щёку и только после этого отпустил, чтобы снова упасть на спину. Кёя иногда проявлял чудеса благожелательности — и не то чтобы Мукуро был против.       Запах кофе словно донёсся до комнаты с самой кухни. Всего лишь самообман — зато послышавшиеся вскоре звуки шагов были настоящими. Кёя сел на край кровати.       — Спасибо.       Мукуро попробовал забрать чашку из его рук, но Кёя лишь сильнее сжал пальцы.       — Я принёс кофе, как и обещал, — зачем-то уточнил он. — Но я не говорил, что позволю тебе выпить его в постели. Где люди завтракают?       — За столом, — процедил Мукуро.       Одеяло стало тяжёлым и каким-то слишком большим. Выбираясь из-под него, Мукуро случайно дёрнул сам себя за хвост и запутался в ткани. Стрельнув в Кёю недовольным взглядом, он сел и потянулся.       — Держи.       Кёя снова протянул чашку. Мукуро не повёлся и слез с кровати.       — Правда держи, — уже с недовольством повторил Кёя. — Я сделал для тебя исключение.       — Я уже встал. Не нужно. — Мукуро посмотрел на него через плечо, и в глазах Кёи на миг как будто блеснула растерянность. Мукуро улыбнулся. — Всё хорошо. Пойдём.       Только по такому поводу они ещё и не ссорились — из-за выше среднего утра, когда Кёя, так или иначе, по своей инициативе приготовил кофе.       Первая попытка с треском провалилась. Хибари не собирался всё портить: он всего лишь подчёркивал необычность ситуации, чтобы и Мукуро её оценил. Что-то в идеальном плане пошло не так — но это было не последнее совместное утро.       Дальше пошло легче. Ожидаемо, Мукуро пил очень аккуратно: и он сам, и постель оставались чистыми. Настроение от такого пробуждения у него поднималось мгновенно, а ещё он, кутаясь в одеяло, выглядел одновременно и серьёзно, и по-домашнему. Хибари любовался им под благовидным предлогом: нужно же было забрать чашку. Недолго полежав после выпитого кофе, Мукуро, бодрый и жизнерадостный, добирался до кухни и ел с особенным аппетитом. Иногда он слишком много болтал, но это не злило: лишь создавало повод для совместной утренней тренировки на свежем воздухе.       Забота Хибари по-прежнему доставалась только животным, а по утрам он просто возвращал долги за то, что случалось днём или вечером.       Стоило признать, Мукуро быстро научился заваривать правильный чай.