Was it a dream?

      День не задался с самого утра. Нет, ну вот скажите, что может быть хорошего в дне, когда ты проснулся в четыре утра от слишком громкого пения птиц за окном? Вот и я говорю, что ничего.       Ненавижу весну. Все вокруг расцветает, начинает зеленеть, птички поют, все счастливы, и мир такой весь из себя жизнерадостный. Фу просто. И лето я тоже ненавижу, по тем же причинам. Но больше всего меня бесит жара, ибо я терпеть не могу носить шорты и юбки, и вообще открывать ноги и остальные части своего тела. Поэтому летом я стараюсь уехать куда-нибудь, где не так жарко и можно ходить в джинсах, не опасаясь превратиться в поджаренный хлеб.       О чем это я? Ах да, четыре утра. В общем, уснуть мне больше не удалось. Провалявшись в кровати еще около получаса и поняв, что попытаться еще поспать – бесполезная трата времени, я решительно поднялась и отправилась на кухню готовить себе завтрак. Вообще-то обычно я утром дома не завтракаю и только пью чай с бутербродом, но мне же нужно было себя чем-то занять, а в четыре утра выбор занятий, увы, небольшой, к тому же, отец работал сегодня в ночную смену.       Честно признаться, готовить я не люблю, хоть и умею. Но тут уж у меня немного вариантов – когда ты целыми днями дома одна, волей-неволей приходится учиться. Разумеется, как и все, начинала я с яичницы, пельменей, макарон и жареной картошки. Но вскоре мне прискучило питаться одним и тем же, и я полезла на антресоли, где нашла огромную старую кулинарную книгу. Папа, придя вечером с работы, сначала удивился, а потом вспомнил, что эта книга принадлежала еще моей бабушке, маминой маме. В общем, по ней я и выучилась готовить, и причем так, что все удивлялись моим кулинарным способностям.       Кое-как скоротав время до шести, я собралась, оделась, подвела глаза неизменным черным карандашом и отправилась в школу. Честно, школу свою я не люблю, но второй раз переводиться куда-либо мне не хотелось. Слишком долго я привыкала к этой. Я не прижилась в ней, нет – меня по-прежнему, как и в первый день знакомства с классом, считали странной и даже чокнутой, а кое-кто даже втихую поговаривал, что я сбежала из психушки, – но в любом случае, в какой-то степени я освоилась здесь, и это явно было лучше, чем снова переводиться в другую школу и заново проходить все эти этапы адаптации. Если же закрыть глаза на то, что в моем классе были одни сплошные тп-шечки и тх-шечки, а учителя либо совсем еще зелеными, либо настолько дряхлыми, что из них можно было выколачивать пыль – в целом, тут могло бы быть даже неплохо.       Я ведь говорила, что ничего хорошего в этом дне не могло быть просто по определению. Троллейбус, в котором я ехала, сломался прямо посреди перекрестка примерно на середине моего пути, перегородив дорогу всему остальному транспорту, а потому мне пришлось идти до школы пешком.       На первый урок я все равно уже безнадежно опоздала, поэтому даже не старалась ускорить шаг. Вместо этого я не спеша прогуливалась, наслаждаясь громкой музыкой в моих наушниках. Однако моему удовольствию не суждено было продлиться долго – кто-то совершенно бесцеремонно похлопал меня по плечу, заставляя обернуться и неохотно вынуть из ушей наушники. Передо мной стояла женщина средних лет, а рядом с ней высокий парень примерно моего возраста. Я даже немножко закомплексовала – таким он был высоким.       – Э-э… Леди, может быть, вы подсказать нам, где… э-э… Где есть школа номер 35? – с сильным акцентом на ломаном русском спросила женщина. Я догадалась, что они приезжие, а по акценту предположила, что их родина – Англия. Странно, и зачем это им понадобилась моя задрипанная школа?       – Да, конечно, это моя школа. Пойдемте, я вас провожу, – недовольно пробормотала я, поняв, что послушать музыку сегодня утром мне не удастся.       – Oh, are you listening to the music? (*О, ты слушаешь музыку?*) – Внезапно парень оказался рядом со мной и вопросительно протянул руку к одному из наушников, болтающихся у меня на шее. – Can I..? (*Могу я?*)       Я не поняла его слов, но жест парня красноречиво говорил о том, что он спрашивает разрешения послушать музыку вместе со мной. Слегка нахмурившись, я пожала плечами и сказала:       – Да пожалуйста. Ты не говоришь по-русски?       – Мы, э-э… как это по-русски… не местные, yeah, – вмешалась в разговор женщина, видимо, его мать. – Мой dad есть русский, и он учить меня языку, but my son… э-э, мой сын говорить только английский.       – Ясно, – равнодушно кивнула я и чуть замедлила шаг, чтобы парень мог взять мой наушник. Волей-неволей нам пришлось практически прижаться друг к другу, ибо провод от наушников был не так уж и длинен, к тому же парень был намного выше меня, и тот факт, что его локоть постоянно соприкасался с моим плечом, меня немножко напрягал, но я не подала виду.       – I know this song! (*Я знаю эту песню!*)– воскликнул вдруг парень. – «Lips like morphine», yeah? [1]       – Э-э… Yes, – кивнула я, несколько удивленная тем, что он знает эту песню. Среди моих знакомых не так много людей, разделяющих мои музыкальные вкусы. Проще говоря, их вообще нет.       – Oh, sorry, I forgot to introduce myself. My name is John, (*О, прости, я забыл представиться. Меня зовут Джон*) – произнес парень, протягивая мне руку для рукопожатия. Даже моих скудных знаний английского хватило, чтобы понять, что он только что представился мне, и я пожала ему ладонь в ответ:       – Ваня, значит, по-нашему. My name is Ada. (*Меня зовут Ада*)       – What? Ada? What a strange name… Well, nice to meet you, (*Что? Ада? Что за странное имя... Что ж, приятно познакомиться*)– расплылся в улыбке Джон. – Ooh, «Hurricane»! [2] Girl, your musical taste is wonderful! (*Слушай, твой музыкальный вкус чудесен!*)       Кажется, он только что похвалил мой музыкальный вкус? Что ж, лестно слышать.       – Thank you, (*Спасибо*) – чуть улыбнулась я краешком губ.       Всю дорогу до школы мы с Джоном слушали мою музыку и, кажется, нашли какой-то общий язык, несмотря на то, что он не понимал ни слова по-русски, а я не могла и двух слов связать по-английски. Так уж получилось, что с детства я учила немецкий, а английский начала изучать только в шестом классе, и потому он был для меня… дас ис фантастиш. Но языковой барьер нам все равно не особенно мешал. Когда дело доходит до музыки, твои лингвистические способности не имеют значения.       По приходе в школу я показала Джону с матерью дорогу в кабинет директора, а сама отправилась на второй урок, на который, судя по тишине в школе, я тоже уже опоздала. И точно – не успела я войти в класс, как на меня обрушилось:       – Ага, а вот и Никитина соизволила нас посетить. Будьте добры, потрудитесь объяснить причину Вашего опоздания!       На меня уставились ледяные голубые глаза Зинаиды Прокофьевны, учительницы по математике, а вместе с ними еще двадцать три пары глаз любопытных учеников 10 «Б».       – Мой троллейбус сломался посреди перекрестка, и мне пришлось идти пешком, – начала я. – А затем я встретила женщину с сыном, которые просили меня проводить их к нашей школе, и затем показать дорогу к кабинету директора.       – О, что ж, чудесно. Надеюсь, ты еще не забыла эту дорогу? Прогуляйся-ка по ней еще раз, только теперь уже из кабинета математики. Думаю, директор будет рад тебя видеть, ты у него частый посетитель, – холодно произнесла математица и, отвернувшись к доске, ясно дала понять, что разговор окончен.       С задних парт послышался смешок. Вскинув глаза, я безразличным взглядом посмотрела на Катю и Алену, двух главных тп-шечек класса, которые и издавали хихикающие звуки. Сложив губы уточкой, они демонстративно прижались друг к другу щеками, и Катя, вытянув руку с айфоном, сфотографировала себя с подругой, а затем премерзко улыбнулась мне, словно говоря: «Ха-ха, неудачница, тебя директор сейчас отымеет, а мы будем сидеть тут и фоткаться на айфон, и никто нам ничего не сделает! А все потому, что мы клевые, а ты лох!»       Я схватилась рукой за горло, изображая рвотный позыв, и вышла из кабинета, успев заметить, как закатила глазки Алена, и как прыснули в кулак несколько парней.       В кабинете директора я бывала неоднократно. За что меня туда только не вызывали… И за внешний вид, и за прогулы, и за плохое поведение на уроках. Половина из этих походов «на ковер» были справедливыми, половина – нет, но кого это волнует. В общем, секретарша в приемной уже знала меня по имени и даже иногда поила чаем, когда мне приходилось ждать, чтобы попасть к директору в кабинет.       Вот и сейчас Аллочка, мило улыбнувшись, сказала мне:       – Здравствуй, Ада! Снова к Николаю Адамовичу?       – Ну естественно, больше меня ни за чем сюда не зовут, – усмехнулась я. – Он у себя?       – Да, но у него там посетители. Посиди пока со мной, выпьем чайку, м? – предложила Алла, поворачиваясь на стуле к подоконнику и включая чайник.       – Можно и чайку, – согласилась я от нечего делать и присела напротив секретарши на стул. – Надолго они там?       – Думаю, да, – пожала плечами Аллочка, насыпая в чашки заварку и сахар. – Тебе две, как обычно?       – Ага, – кивнула я.       – Приехала мамашка с сыном, иностранцы, – понизив голос, доверительно сообщила мне Алла. – В нашу школу поступать будет.       – Так а как же он учиться тут будет? Он же ничерта по-русски не понимает! – удивилась я.       – Вот уж не знаю, – хмыкнула Аллочка. Электрический чайник щелкнул, и она принялась разливать по чашкам кипяток. – Стой, погоди, а ты откуда знаешь, что он по-русски не понимает? – спохватилась вдруг секретарша, подозрительно глядя на меня.       – Да мы вместе с ним в школу шли, – рассказала я. – У меня троллейбус посреди перекрестка сломался, перегородил дорогу всему транспорту, вот мне и пришлось пешком идти. А тут вдруг они подходят – не знаешь, мол, где тут 35 школа. Я и говорю им: моя это школа, давайте провожу.       – И как он тебе? Симпатичный, правда? – хихикнула легкомысленная Аллочка, подвигая ко мне чашку с чаем.       – Не разглядывала, – честно призналась я. – Мы шли рядом и слушали музыку. Я запомнила только то, что он ужасно высокий.       – О да, видимо, спортом занимается! – со знанием дела кивнула Алла. – Ты смотри, хватай его, пока можешь! Поверь мне, на такого красавчика быстро девчонки сбегутся.       – Пфф, вот еще! – фыркнула я. – Нужен он мне больно. Захочет – сам проявит инициативу. А нет – ну и пусть идет к черту!       – Смотри не пожалей потом! – покачала головой Аллочка.       – Не пожалею, – уверенно заявила я.       Тут дверь в кабинет директора открылась, и оттуда, улыбаясь, вышла мама Джона, а следом за ней и сам Джон.       – Спасибо, спасибо большое! – то и дело повторяла женщина.       – Да что вы, не стоит благодарностей. Вы если что, сразу ко мне приходите, – добродушно посоветовал директор.       – So, Ada… It seems like we are classmates now! (*Что ж, Ада... Кажется, мы с тобой теперь одноклассники!*) – радостно улыбнулся Джон, подходя ко мне. Я про себя отметила, что он почти постоянно улыбается. И как в нем умещается столько позитива?       – Эм, ну да, похоже на то, – пробормотала я.       – Ты… будешь… учить… Джона… русский! – коверкая слова, произнес парень, и рассмеялся от собственного неуклюжего языка.       – О, она научит! – с иронией воскликнул директор, однако совершенно беззлобно.       – Посмотрим, – хмыкнула я.       – Ты ко мне с очередной проказой? – с улыбкой поинтересовался Николай Адамович, когда англичане, отсмеявшись, ушли.       – Ага, – кивнула я и поднялась со стула. – Можно войти в ваш кабинет?       – Ой, да иди уже на урок лучше! – махнул рукой директор. – Я о твоих проделках за три года уже столько наслушался…       – Спасибо! – поблагодарила я и поспешила смыться из приемной, пока он не передумал.       В коридоре я догнала Джона. Его мать уже ушла, а он сам, видимо, заблудился.       – Oh, Ada, it’s you! It’s good that I met you. I think I lost my way. Can you help me to find the class? (*О, Ада, это ты? Как хорошо, что я тебя встретил! Мне кажется, я сбился с пути. Не могла бы ты помочь мне найти класс?*)       – Ты заблудился, что ли? – Из его речи я уловила только это.       – Yes, yes! Заблу… Заблудился! – неуверенно повторил Джон незнакомое слово.       – Ох, сколько же проблем с вами, англичанами, – вздохнула я. – Идем со мной. Нам ведь в один класс, да?       – Десятый «Б», – с акцентом сказал Джон, верно уловив, что я у него спрашиваю.       – Okay, – кивнула я, и мы вместе направились в кабинет математики. [1] Kill Hannah – Lips Like Morphine [2] 30 seconds to Mars - Hurricane