Шепот Тьмы

      Дождь закончился только ближе к вечеру.       После него в воздухе осталось ощущение сырости, лишь усиленное вечерней прохладой. Сиреневые сумерки стремительно наливались синевой, обещая скорое наступление ночи. И в этом свете даже плотный серый туман, окутавший лес, казался невесомым и серебристым.       Должно быть, с крыши поместья открывался великолепный вид. Горы в таком тумане таяли, теряя свои очертания, смягчаясь, переливаясь всеми оттенками вечернего неба. И в другой раз Вергилий обязательно поднялся бы наверх…       Не сегодня.       Он вдруг осознал, что уже несколько минут стоит у распахнутого окна, позабыв, что собирался делать дальше. Взгляд рассеянно скользнул по шкафам, верхние полки которых терялись в полумраке под потолком. Книги… В поместье была хорошая библиотека, но самые редкие экземпляры хранились здесь, в кабинете отца. Удастся ли найти в них ответ?       Бесконечные ряды томов в темных обложках. Тусклое золото букв на корешке, вязь устаревших текстов – каждое название можно было перевести несколькими способами. Какой из них верный? И как можно отыскать хоть что-то в этом океане двусмысленностей и недомолвок?       Вопросы, бесконечные вопросы. И среди них один, главный.       Почему они ничего не заметили?       Двое высших… Почти настолько же древних, как этот мир.       Вергилий закрывал глаза и будто снова оказывался в потоке золотого света. Нет, Мундус не был небрежен… И он не стал бы лгать. Спарда был для него гораздо больше, чем другом. Да, между ними случались некоторые разногласия. И эхо той ссоры осталось на страницах книг, звучало полуправдой в проповедях современных религий. Пройдет еще пара столетий – и даже эти крупицы истины будут потеряны в веках…       Порыв холодного ветра швырнул в лицо мелкие капли – не дождя, но воды, оставшейся на листве деревьев, подступивших вплотную к дому. И Вергилий нахмурился, осознав, что вновь пытается думать о посторонних вещах.       Он не хотел верить словам Тени. Но не верить не получалось. Вкрадчивый шепот интуиции подсказывал, что Доппельгангер прав. Пусть не существовало способа, который позволил бы проверить его слова... Как много он отдал? Похоже, недостаточно, чтобы это насторожило Мундуса в момент диагностики.       И в то же время – слишком много для того, чтобы продолжать жить.       – Ты получил ответ, – Доппельгангер неслышно появился за спиной демона. Как и прежде, для него не существовало правил и запертых дверей. Сейчас Вергилий был даже немного рад этому.       У него не хватило бы решимости самостоятельно призвать Тень.       – Когда ты узнал?       – В ту встречу. Когда увидел в тебе отражение самого себя.       Давно… Последние полгода теперь казались Вергилию вечностью.       – Я не был уверен в своей догадке, – Доппельгангер подошел ближе, словно не замечая, как напряглись плечи хозяина дома. – Хотя сомневаться не следовало. Ведь даже Ямато подчинилась мне в тот вечер, хоть и на пару секунд.       Горькое, болезненное напоминание. Как и все, что случилось в тот день.       Доппельгангер провел кончиками пальцев по книгам, изучая вычурные названия.       – Значит, все как раньше? Запрешься в библиотеке и будешь искать?       – Этот способ не хуже других.       – Только на него уйдет вечность, – почти извиняющаяся усмешка тронула губы. – У тебя нет столько времени.       Он был слишком близко. Пять шагов… Всего пять шагов разделяли их, и старый письменный стол, массивный, тяжелый. Помнивший вечера, когда в кабинете оставался Спарда, засидевшись за работой. Какой? Вергилий не знал, но ведь не зря отец обустраивал эту комнату.       Пять шагов – это почти пропасть, но Вергилий все равно чувствовал себя загнанным в ловушку. И виной этому были алые искры в глазах повелителя теней. Они ярко горели в полумраке, отражались в почти черной поверхности зеркала, которое Вергилий снова открыл, раздумывая, не отправить ли отцу зов.       Почему он не заметил их в ту ночь? Или заметил – но принял за желаемое…       – И просить о помощи по-прежнему не хочешь… – Доппельгангер вдруг отступил, скользнул равнодушным взглядом по столу и позабытым на нем планам дома.       – Не вижу причин, почему это должно тебя беспокоить, – Вергилий все же смог совладать с голосом. – Демоны не отказываются от дармовой силы.       Тень в ответ на его слова лишь пожал плечами.       – Мне и собственной силы достаточно.       Ложь. Вергилий видел ненасытный голод в его глазах. Порой Доппельгангер забывался, когда думал, что Император не смотрит на него или не замечает. Тогда ярость прорывалась сквозь чужое обличье, обнажая ненависть и жажду силы – такой, чтобы свергнуть и уничтожить наглого мальчишку. Чтобы отомстить. Только было в том взгляде что-то еще, неясное…       – Правду, – тихо потребовал Вергилий. – На этот раз я сделаю вид, что не слышал твою ложь.       Снова танец. Сложный, тщательно выверенный. Слов и взглядов, жестов, интонаций и самоконтроля. Вот только не осталось силы, которая прежде стояла за каждым приказом – но расчет Вергилия все равно удался. Тень тоже слишком хорошо все помнил. И вздрогнул по привычке, осознав, что перешел черту, которая прежде была под запретом.       Поморщился раздраженно. Но отступать уже не стал.       – Ты прав. Любой на моем месте не стал бы отказываться от подобного дара. Правда, сейчас таких подарков уже не делают – это забытый ритуал… Ненужный.       Доппельгангер замолчал, глядя куда-то в сторону, упрямо сжав губы. А Вергилий вдруг все понял сам.       Зеркальная сущность сыграла злую шутку с повелителем теней.       Любой другой высший на его месте просто поглотил бы подаренную душу. Сделал бы частью собственной силы или обратил в оружие. А Доппельгангер смог только отразить… И теперь становилось понятно, почему порой Тень видел бывшего Императора насквозь – будто читал мысли и самые сокровенные желания. Возможно, он впитал в себя и тень безумия. А безумие – это болезнь…       И тогда это Доппельгангеру нужна помощь. Ведь нынешний Вергилий научился уживаться со своим безумием и смог бы с ним совладать.       Помогать не хотелось. Демон понимал, что все равно придется – ради самого себя. Ради того, чтобы забыть наконец о противной слабости. А значит, придется забыть о неприязни и том, что восстановившийся Доппельгангер скорее всего вернется к своей изначальной цели: мести.        Но было еще что-то. Чувство, которое скреблось на границе сознания и словно бы оставляло горечь на губах. Вина? Да, пожалуй. За те годы, когда вынуждал Доппельгангера носить чужое обличье…       Привязанность? Болезненная, извращенная… И сочувствие.       Плохо, если так.       – Тебе следует выбрать комнату. Поиски могут затянуться.       Вергилий снял с полки первую книгу, которая привлекла его внимание, и тяжело опустился в кресло. Данте это не понравится… Нет. Он будет в ярости. Младшенький уже разозлился, когда Вергилий отказался обсуждать проблему и сбежал в кабинет.       Ничего. Он смирится со временем.       Или уйдет.       Мысль об этом причинила боль, и сложный древний текст поплыл перед глазами. Вергилий прикусил губу, стараясь сосредоточиться. Не время сейчас для душевных терзаний… Каждая минута для него – роскошь, которой нельзя разбрасываться.       – Дожди заканчиваются, – вдруг произнес Доппельгангер, который почему-то не спешил уходить.       Он подошел к окну, удивительным образом вторгаясь в личное пространство Вергилия и в то же время сохраняя дистанцию. Слишком близко... Достаточно далеко... Бывший Император словно перестал чувствовать эту грань. И неожиданно для самого себя осознал, что вид Тени у окна успокаивает его. Словно Вергилий вернулся в один из вечеров в белом дворце, когда ему приходилось засиживаться допоздна в кабинете, а Доппельгангер молча присутствовал рядом – пусть и в другом обличье. Это было привычно и знакомо…       Но не следовало обманываться этой видимостью покоя.       – Если не можешь сказать ничего полезного – уходи, – демон перевернул страницу.       – Я могу помочь с поисками.       – Нет.       И снова – долгий, изучающий взгляд рубиновых глаз, в которых мелькнула насмешка.       – Как пожелаете, мой Император… Все равно вы ничего не найдете в этих пыльных текстах.       Вергилий едва не зарычал – но заставил себя проглотить издевку.       – Откуда ты…       – Просто знаю, – Тень вдруг оказался совсем рядом. – И если тебе так хочется потратить время впустую… Его можно провести иначе.       Он усмехнулся, глядя на полукровку сверху вниз. Провел кончиками пальцев по холодной щеке, лаская, коснулся губ. Жар прикосновения обжигал даже сквозь перчатку, в этом жесте, как и прежде, сквозило обещание… И Вергилий вдруг осознал, что не может пошевелиться. Нет, не так – ему хотелось ответить.       Проклятие… Он больше не позволит играть с собой.       – Интересно. Возможно, твоя смерть решит все мои проблемы? – улыбка бывшего Императора вышла по-настоящему зловещей. Его глаза на миг ярко вспыхнули золотом, и Доппельгангер отпрянул, ощутив ауру дремавшей до этого силы.       – Это было бы слишком просто,– Тень все же позволил себе огрызнуться.       Вергилию показалось, что в алых глазах промелькнуло сожаление.       – Приходи, когда поймешь бессмысленность этих поисков, – произнес Доппельгангер лишенным эмоций голосом. Он взмахнул рукой и шагнул в черный портал, уходя куда-то далеко, за пределы затерянного в горах поместья. Через мгновение разлом исчез, оставив после себя лишь слабое эхо.       И Вергилий не смог признаться самому себе, что ощутил разочарование, оставшись в долгожданном одиночестве.                     ***                     В баре было людно.       Здесь всегда было людно, шумно и накурено – даже в первые часы после открытия. Хотя бар этот открывался значительно раньше конкурентов, в то время, которое считалось невыгодным – почти сразу после полудня. На самом деле Данте терпеть не мог подобные заведения. И в то же время слишком привык к ним. Его профессия обязывала быть в курсе местных сплетен и бывать там, где совершались теневые сделки.       А вот его собеседнику в баре было неуютно. Он морщился от едкого сигаретного дыма и вздрагивал, когда за дальним столиком раздавался громкий смех, вжимал голову в плечи.       – Мы не могли бы поговорить в другом месте? – спросил Райан, когда Данте принесли его выпивку.       Могли бы. В любой другой день – обязательно, но не сегодня. Сегодня охотник мечтал надраться до невменяемого состояния, настолько, чтобы забыть дорогу домой и не возвращаться туда. И Данте не собирался терять несколько часов в поисках более приличного бара. Он залпом осушил почти весь стакан и недовольно скривился. Слабовато… Для его демонической половины любой алкоголь слабоват, и выпить придется по-настоящему много.       – Не парься. Разговор будет коротким, – охотник заставил себя отложить попойку еще на пару минут. – Территория вокруг стройки зачищена. Сейчас там безопасно.       – Это… прекрасная новость.       Несмотря на свои слова, Райан не выглядел обрадованным. И, пожалуй, Данте его понимал. Сложно рассуждать о безопасности после того, как столкнулся с нашествием чудовищ.       Сейчас охотник был готов поручиться за безопасность места, так и не ставшего очередным курортом. Он отправился к развалинам, чтобы лично все проверить. И едва ли не бегом покидал темный подземный зал, в котором все еще звучал запах крови Вергилия…       Воспоминание отозвалось болью и едкой горечью во рту, которую не смог перебить даже виски.       – Задание твоего нанимателя я выполнил, – Данте отодвинул пустой стакан в сторону. – Но настоятельно рекомендую больше не соваться в тот район. Строить там нельзя. Ни курорт, ни жилые дома – вообще ничего.       – Понимаю, – Райан склонил голову. – И лично я даже этому рад. Но…       В бар ввалилась очередная шумная компания, заставив парня снова запнуться.       – Но? – Данте эти паузы раздражали. Он откинулся на спинку стула, постукивая ногой в нетерпении.       – Ваше вознаграждение…       Начинается.       – Мое вознаграждение полагается выплатить, если я разберусь с ситуацией, – охотник сложил руки на груди. Он понимал, что Райан лишь мелкая сошка, посредник без права принимать решения – и все равно злился. Почему люди все время пытаются держать его за полного идиота?       – Да, конечно… но территория… Мой наниматель будет недоволен, что она недоступна…       – Почему же? Очень даже доступна, – улыбка Данте больше напоминала оскал. – Твой наниматель может лично в этом убедиться. И сдохнуть, если сунется туда еще раз.       И не обязательно от клыков и когтей какого-нибудь демона. Не то что бы Данте собирался кого-то убивать… Но в крови гуляла ярость, так и не нашедшая выхода, и вместе с ней приходили мысли, что не стоит подпускать к развалинам некоторых упрямых идиотов. Особенно если те не хотят платить.       Райан нервно облизнул губы.       – Мне нужно позвонить, – он поднялся из-за стола и едва не упал, запнувшись о ножку собственного стула. Данте лишь усмехнулся. Он махнул рукой бармену, требуя повторить заказ.       Выбить оплату из мальчишки и его дружка-бизнесмена. Напиться до беспамятства. И ни в коем случае не вспоминать холодный, отрешенный взгляд брата, его короткие резкие ответы, захлопнувшуюся перед носом дверь...       Доппельгангера, который давно не показывался на глаза, но держался поблизости…       И Вергилий остался с ним наедине…       Пустой стакан треснул в руке полудемона, и Данте, опомнившись, украдкой переставил его на другой стол.       Райан все еще не возвращался. Охотник глянул на часы, решив дать мальчишке еще пять минут.       – Эй, Данте! – к его столику вдруг пробился кто-то из завсегдатаев – охотник часто видел этого мужчину в баре, но как обычно не удосужился запомнить имя. Просто еще один наемник. Хмурый, слегка небритый, с вытянутым длинным лицом и острым носом, долговязый и нескладный. От человека неприятно пахнуло перегаром, когда он плюхнулся на соседний стул и сунул охотнику газету. – Зацени!       С точки зрения Данте в газете не могло быть ничего интересного – но он все же пробежался по странице взглядом. Большая фотография, на которой было трудно что либо разобрать, яркий заголовок: «Расследование серии убийств по-прежнему продолжается». И статья, вчитываться в которую было лень.       – Сюда смотри, – человек ткнул пальцем в текст, оставив на серой некачественной бумаге жирное пятно.       Показания свидетелей расходятся… Некоторые утверждают, что чудовищ привел молодой мужчина с белоснежными волосами… Составить портрет не удалось…       – Я сразу про тебя подумал, – произнес наемник с какой-то странной гордостью. – Белые волосы… Такое редко встретишь. Удивительное совпадение, правда?       – Неужели? – лениво протянул Данте, хотя внутри шевельнулась тревога. – Краску для волос еще никто не запрещал. В мире полно придурков, которые хотят выделиться из толпы.       Человек слегка стушевался.       – И правда… Но все равно – удивительно. Я подумал, тебе будет интересно.       – Мне интересно, – кивнул охотник, ничуть не покривив душой. – Газету оставь. Почитаю на досуге.       Вряд ли эту газету можно было назвать серьезной. Скорее что-то из желтой прессы, с громкими истеричными заголовками и сплетнями на каждой странице. Но Данте все равно принялся читать, без труда разбирая мелкий нечеткий шрифт в полумраке бара.       Маленький городок, название которого Данте видел впервые. Серия страшных, кровавых убийств за одну ночь. Расследование, которое пытается вести полиция при поддержке специальных служб. Фразы громкие, но обтекаемые… И, между строк, – расследование оказалось в тупике. Свидетели, которых на удивление много. Рассказы о чудовищах, ведь к ним теперь прислушиваются после событий в Фортуне. Мимолетное упоминание неизвестного мужчины, появившегося прямо перед нападением – в тексте нет прямых обвинений, все-таки журналисты не хотят судиться за клевету. Но на фоне остальной статьи может показаться, что этот неизвестный причастен…       Данте успел прочесть примерно половину, когда вдруг вернулся Райан.       – Деньги переведены на твой счет. Полная сумма, как договаривались, – устало произнес парень. Он мельком взглянул на газету и тут же забыл о ней. – Надеюсь, я смог убедить его последовать твоему совету.       Данте кивнул. Райан не врал. Чтобы понять это, не понадобилось проверять состояние счета – в случае обмана охотнику было бы достаточно ощутить запах лжи.       – С тобой приятно иметь дело. Надеюсь, больше не встретимся.       Данте бросил полный сожаления взгляд на опустевший стакан от виски поднялся из-за стола, не забыв прихватить газету.       Вечерний воздух пах лесом и озоном. Людей на улице почти не было – в этом городе ночная жизнь почти отсутствовала, и к вечеру многие жители расходились по домам. Данте глубоко вздохнул, чувствуя, как прохлада проясняет мысли, и с тоской подумал о том, что ему снова не удалось забыться.       А ведь так хотелось. Хотя бы один вечер – не думать. Не лезть на стену от тревоги и одиночества…       А теперь эта проклятая газета жгла ему руку.       Данте закрыл глаза. Мог ли Вергилий быть причастным? Пришлось признать, что этот вопрос беспокоил его вовсе не из сочувствия к людям. Он просто хотел понять… Все еще хотел понять, несмотря на то, что старший брат замыкался и не желал разговаривать.       Вергилий ведь не рассказывал, почему принял брата за Доппельгангера. Он вообще отказался разговаривать, почти сразу закрылся в кабинете – и впервые за полгода Данте захотелось выломать эту проклятую дверь. Он едва помнил, как заставил себя развернуться, уйти – и не понимал, каким чудом удалось остановиться...       Стоит ли попытаться еще раз? Возможно, Вергилий услышит его…       Если только он не предпочел общество Двойника.       Ревность обожгла изнутри, заставив дорожки брони проступить на щеках. Данте разорвал газету и выкинул обрывки в ближайшую урну, едва удержавшись от того, чтобы не поджечь их. Неважно, что случилось в том далеком городе, название которого охотник уже успел забыть.       Настоящая проблема обживалась в доме, заставляя Вергилия отдаляться.